Аладдину не оставалось никакой надежды на спасение, и он приготовился
умереть.
Он сел на ступеньку лестницы, опустил голову на колени и в горе стал
ломать руки. Случайно он потер кольцо, которое магрибинец надел ему на
палец, когда спускал его в подземелье.
Вдруг земля задрожала, и перед Аладдином вырос страшный джинн огром-
ного роста. Голова его была как купол, руки - как вилы, ноги - как при-
дорожные столбы, рот - как пещера, а глаза его метали искры.
- Чего ты хочешь? - спросил джинн голосом, подобным грому. - Требуй -
получишь.
- Кто ты? Кто ты? - закричал Аладдин, закрывая себе лицо руками, что-
бы не видеть страшного джинна. - Пощади меня, не убивай меня!
- Я - Дахнаш, сын Кашкаша, глава всех джиннов, - ответил джинн. - Я
раб кольца и раб того, кто владеет кольцом. Я исполню все, что прикажет
мой господин.
Аладдин вспомнил о кольце и о том, что сказал магрибинец, давая ему
кольцо. Он собрался с духом и произнес:
- Я хочу, чтобы ты поднял меня на поверхность земли!
И не успел он вымолвить этих слов, как очутился на земле у потухшего
костра, где они с магрибинцем были ночью. Уже настал день, и солнце ярко
светило. Аладдину показалось, что все, что с ним случилось, было только
сном. Со всех ног побежал он домой и, запыхавшись, вошел к своей матери.
Мать Аладдина сидела посреди комнаты, распустив волосы, и горько плака-
ла. Она думала, что ее сына уже нет в живых. Аладдин, едва захлопнув за
собой дверь, упал без чувств от голода и усталости. Мать побрызгала ему
на лицо водой и, когда он пришел в себя, спросила:
- О Аладдин, где ты пропадал и что с тобой случилось? Где твой дядя и
почему ты вернулся без него?
- Это вовсе не мой дядя. Это злой колдун, - сказал Аладдин слабым го-
лосом. - Я все расскажу тебе, матушка, но только сперва дай мне поесть.
Мать накормила Аладдина вареными бобами - даже хлеба у нее не было -
и потом сказала:
- А теперь расскажи мне, что с тобой случилось и где ты провел ночь?
- Я был в подземелье и нашел там чудесные камни.
И Аладдин рассказал матери все, что с ним было. Окончив рассказ, он
заглянул в миску, где были бобы, и спросил:
- Нет ли у тебя еще чего-нибудь поесть, матушка? Я голоден.
- Нет у меня ничего, дитя мое. Ты съел все, что я приготовила и на
сегодня, и на завтра, - грустно сказала мать Аладдина. - Я так горевала
о тебе, что не работала, и у меня нет пряжи, чтобы продать на рынке.
- Не горюй, матушка, - сказал Аладдин. - У меня есть лампа, которую я
взял в подземелье. Правда, она старая, но ее все-таки можно продать.
Он вынул лампу и подал ее матери. Мать взяла лампу, осмотрела ее и
сказала:
- Пойду почищу ее и снесу на рынок: может быть, за нее дадут столько,
что нам хватит на ужин.
Она взяла тряпку и кусок мела и вышла во двор. Но как только она на-
чала тереть лампу тряпкой, земля задрожала и перед ней появился огромно-
го роста джинн. Мать Аладдина закричала и упала без чувств. Аладдин ус-
лышал крик и заметил, что в комнате потемнело. Он выбежал во двор и уви-
дел, что его мать лежит на земле, лампа валяется рядом, а посреди двора
стоит джинн, такой огромный, что головы его не видно. Он заслонил собою
солнце, и стало темно, как в сумерки.
Аладдин поднял лампу, и вдруг раздался громовой голос:
- О владыка лампы, я к твоим услугам.
Аладдин уже начал привыкать к джиннам и поэтому не слишком испугался.
Он поднял голову и крикнул как можно громче, чтобы джинн его услышал:
- Кто ты, о джинн, и что ты можешь делать?
- Я Маймун, сын Шамхураша, - ответил джинн. - Я раб лампы и раб того,
кто ею владеет. Требуй от меня, чего хочешь. Если тебе угодно, чтобы я
разрушил город или построил дворец, - приказывай!
Пока он говорил, мать Аладдина пришла в себя и, у видя возле своего
лица огромную ступню джинна, похожую на большую лодку, закричала от ужа-
са. А Аладдин приставил руки ко рту и крикнул во весь голос:
- Принеси нам две жареные курицы и еще что-нибудь хорошее, а потом
убирайся. А то моя мать тебя боится. Она еще не привыкла разговаривать с
джиннами.
Джинн исчез и через мгновение принес стол, покрытый прекрасной кожа-
ной скатертью. На нем стояло двенадцать золотых блюд со всевозможными
вкусными кушаньями и два кувшина с розовой водой, подслащенной сахаром и
охлажденной снегом. Раб лампы поставил стол перед Аладдином и исчез, а
Аладдин с матерью начали есть и ели, пока не насытились. Мать Аладдина
убрала остатки еды со стола, и они стали разговаривать, грызя фисташки и
сухой миндаль.
- О матушка, - сказал Аладдин, - эту лампу надо беречь и никому не
показывать. Теперь я понимаю, почему этот проклятый магрибинец хотел по-
лучить только ее одну и отказывался от всего остального. Эта лампа и еще
кольцо, которое у меня осталось, принесут нам счастье и богатство.
- Делай, как тебе вздумается, дитя мое, - сказала мать, - но только я
не хочу больше видеть этого джинна: уж очень он страшный и отврати-
тельный.
Через несколько дней пища, которую принес джинн, кончилась, и Аладди-
ну с матерью опять стало нечего есть. Тогда Аладдин взял одно из золотых
блюд и пошел на рынок его продавать. Это блюдо сейчас же купил торговец
драгоценностями и дал за него сто динаров.
Аладдин весело побежал домой. С этих пор, как только у них кончались
деньги, Аладдин шел на рынок и продавал блюдо, и они с матерью жили, ни
в чем не нуждаясь. Аладдин часто сидел на рынке в лавках купцов и учился
продавать и покупать. Он узнал цену всех вещей и понял, что ему доста-
лось огромное богатство и что каждый камешек, который он подобрал в под-
земном саду, стоит дороже, чем любой драгоценный камень, какой можно
найти на земле.
Однажды утром, когда Аладдин был на рынке, вышел на площадь глашатай
и закричал:
- О люди, заприте свои лавки и войдите в дома, и пусть никто не смот-
рит из окон! Сейчас царевна Будур, дочь султана, пойдет в баню, и никто
не должен видеть ее!
Купцы бросились запирать лавки, а народ, толкаясь, побежал с площади.
Аладдину вдруг очень захотелось поглядеть на царевну Будур - все в горо-
де говорили, что прекраснее ее нет девушки на свете. Аладдин быстро про-
шел к бане и спрятался за дверью, так, чтобы его никто не мог увидеть.
Вся площадь вдруг опустела. И вот на дальнем конце площади показалась
толпа девушек, ехавших на серых мулах, оседланных золотыми седлами. У
каждой был в руках острый меч. А среди них медленно ехала девушка, оде-
тая пышнее и наряднее всех других. Это и была царевна Будур.
Она откинула с лица покрывало, и Аладдину показалось, что перед ним -
сияющее солнце. Он невольно закрыл глаза.
Царевна сошла с мула и, пройдя в двух шагах от Аладдина, вошла в ба-
ню. А Аладдин побрел домой, тяжко вздыхая. Он не мог забыть о красоте
царевны Будур.
"Правду говорят, что она прекраснее всех на свете, - думал он. - Кля-
нусь своей головой - пусть я умру самой страшной смертью, если не женюсь
на ней!"
Он вошел к себе в дом, бросился на постель и пролежал до вечера. Ког-
да его мать спрашивала, что с ним, он только махал на нее рукой. Наконец
она так пристала к нему с расспросами, что он не выдержал и сказал:
- О матушка, я хочу жениться на царевне Будур, а иначе я погибну. Ес-
ли ты не хочешь, чтобы я умер, пойди к султану и попроси его выдать Бу-
дур за меня замуж.
- Что ты такое говоришь, дитя мое! - воскликнула старуха, - Тебе, на-
верное, напекло солнцем голову! Разве слыхано, чтобы сыновья портных же-
нились на дочерях султанов! На вот, поешь лучше молодого барашка и усни.
Завтра ты и думать не станешь о таких вещах!
- Не надо мне барашка! Я хочу жениться на царевне Будур? - закричал
Аладдин. - Ради моей жизни, о матушка, пойди к султану и посватайся за
меня к царевне Будур.
- О сынок, - сказала мать Аладдина, - я не лишилась ума, чтобы идти к
султану с такой просьбой. Я еще не забыла, кто я такая и кто ты такой.
Но Аладдин до тех пор упрашивал мать, пока она не устала говорить
"нет".
- Ну, хорошо, сынок, я пойду, - сказала она. - Но ты ведь знаешь, что
к султану не приходят с пустыми руками. А что я могу принести подходяще-
го для его султанского величества?
Аладдин вскочил с постели и весело крикнул:
- Не беспокойся об этом, матушка! Возьми одно из золотых блюд и на-
полни его драгоценными камнями, которые я принес из сада. Это будет по-
дарок, достойный султана. У него, конечно, нет таких камней, как мои!
Аладдин схватил самое большое блюдо и доверху наполнил его драгоцен-
ными камнями. Его мать взглянула на них и закрыла глаза рукой - так ярко
сверкали камни, переливаясь всеми цветами.
- С таким подарком, пожалуй, не стыдно идти к султану, - сказала она.
- Не знаю только, повернется ли у меня язык сказать то, о чем ты про-
сишь. Но я наберусь смелости и попробую.
- Попробуй, матушка, только скорее. Иди и не мешкай.
Мать Аладдина покрыла блюдо тонким шелковым платком и пошла ко дворцу
султана.
"Ох, выгонят меня из дворца и побьют, а камни отнимут, - думала она.
- А может быть, и в тюрьму посадят".
Наконец она пришла в диван и встала в самом дальнем углу. Было еще
рано, и в диване никого не было. Но постепенно он наполнился эмирами,
визирями, вельможами и знатными людьми царства в пестрых халатах всех
цветов и стал похож на цветущий сад.
Султан пришел позже всех, окруженный неграми с мечами в руках. Он сел
на престол и начал разбирать дела и принимать жалобы, а самый высокий
негр стоял с ним рядом и отгонял от него мух большим павлиньим пером.
Когда все дела были окончены, султан махнул платком - это означало
конец - и ушел, опираясь на плечи негров.
А мать Аладдина вернулась домой и сказала сыну:
- Ну, сынок, у меня хватило смелости. Я вошла в диван и пробыла там,
пока он не кончился. Завтра я поговорю с султаном, будь спокоен, а се-
годня у меня не было времени.
На другой день она опять пошла в диван и снова ушла, когда он кончил-
ся, не сказав ни слова султану. Она пошла и на следующий день и скоро
привыкла ходить в диван ежедневно. Целые дни стояла она в углу, но так и
не могла сказать султану, в чем ее просьба.
А султан наконец заметил, что какая-то старуха с большим блюдом в ру-
ках каждый день приходит в диван. И однажды он сказал своему визирю:
- О визирь, я хочу знать, кто эта старая женщина и зачем она приходит
сюда. Спроси, в чем ее дело, и, если у нее есть какая-нибудь просьба, я
ее исполню.
- Слушаю и повинуюсь, - сказал визирь. Он подошел к матери Аладдина и
крикнул:
- Эй, старуха, поговори с султаном! Если у тебя есть какая-нибудь
просьба, султан ее исполнит.
Когда мать Аладдина услышала эти слова, у нее затряслись поджилки, и
она чуть не выронила из рук блюдо. Визирь подвел ее к султану, и она по-
целовала перед ним землю, а султан спросил ее:
- О старуха, почему ты каждый день приходишь в диван и ничего не го-
воришь? Скажи, что тебе нужно?
- Выслушай меня, о султан, и не дивись моим словам, - сказала стару-
ха. - Прежде чем я ее тебе скажу, обещай мне пощаду.
- Пощада будет тебе, - сказал султан, - говори.
Мать Аладдина еще раз поцеловала землю перед султаном и сказала:
- О владыка султан! Мой сын Аладдин шлет тебе в подарок вот эти камни
и просит тебя отдать ему в жены твою дочь, царевну Будур.
Она сдернула с блюда платок, и весь диван осветился - так засверкали
камни. А визирь и султан оторопели при виде таких драгоценностей.
- О визирь, - сказал султан, - видел ли ты когда-нибудь такие камни?
- Нет, о владыка султан, не видел, - ответил визирь, а султан сказал:
- Я думаю, что человек, у которого есть такие камни, достоин быть му-
жем моей дочери. Каково твое мнение, о визирь?
Когда визирь услышал эти слова, его лицо пожелтело от зависти. У него
был сын, которого он хотел женить на царевне Будур, и султан уже обещал
выдать Будур замуж за его сына. Но султан очень любил драгоценности, а в
его казне не было ни одного такого камня, как те, что лежали перед ним
на блюде.
- О владыка султан, - сказал визирь, - не подобает твоему величеству
отдавать царевну замуж за человека, которого ты даже не знаешь. Может
быть, у него ничего нет, кроме этих камней, и ты выдашь дочь за нищего.
По моему мнению, самое лучшее - это потребовать от него, чтобы он пода-
рил тебе сорок таких же блюд, наполненных драгоценными камнями, и сорок
невольниц, чтобы несли эти блюда, и сорок рабов, чтобы их охранять. Тог-
да мы узнаем, богат он или нет.
А про себя визирь думал: "Невозможно, чтобы кто-нибудь мог все это
достать. Он будет бессилен это сделать, и я избавлюсь от него".
- Ты хорошо придумал, о визирь! - закричал султан и сказал матери
Аладдина:
- Ты слышала, что говорит визирь? Иди и передай твоему сыну: если он
хочет жениться на моей дочери, пусть присылает сорок золотых блюд с та-
кими же камнями, и сорок невольниц, и сорок рабов.
Мать Аладдина поцеловала перед султаном землю и пошла домой. Она шла
и говорила себе, качая головой:
- Откуда же Аладдин возьмет все это? Ну, допустим, что он пойдет в
подземный сад и наберет там еще камней, но откуда возьмутся рабы и не-
вольницы? Так она разговаривала сама с собой всю дорогу, пока не дошла
до дому. Она вошла к Аладдину грустная и смущенная. Увидя, что у матери
нет в руках блюда, Аладдин воскликнул:
- О матушка, я вижу, ты сегодня говорила с султаном. Что же он сказал
тебе?
- О дитя мое, лучше было бы мне и не ходить к султану, и не говорить
с ним, - ответила старуха. - Послушай только, что он мне сказал.
И она передала Аладдину слова султана, а Аладдин засмеялся от радос-
ти.
- Успокойся, матушка, - сказал он, - это самое легкое дело.
Он взял лампу и потер ее, и когда мать увидела это, она бегом броси-
лась в кухню, чтобы не видеть джинна. А джинн сейчас лее явился и ска-
зал:
- О господин, я к твоим услугам. Чего ты хочешь? Требуй - получишь.
- Мне нужно сорок золотых блюд, полных драгоценными камнями, сорок
невольниц, чтобы несли эти блюда, и сорок рабов, чтобы их охранять, -
сказал Аладдин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112