Если хочешь на ней жениться, сперва сделай три дела, какие я тебе
поручу. А не сумеешь, потеряешь не только мою дочь, но и жизнь свою. Ну,
что скажешь? Согласен ты рискнуть жизнью ради своей прихоти?
- Охотно, - ответил принц. - Ведь без этой прихоти, как ты говоришь,
жизнь моя будет все равно что потухший очаг.
На другой день великан ушел на охоту, а перед уходом задал принцу
первую задачу - велел ему вычистить громадный хлев во дворе. В этом хле-
ву стояло сто коров, и его не чистили семь лет.
- Я вернусь вечером, - сказал великан. - К тому времени хлев у тебя
должен быть таким чистым, что покати по нему золотое яблоко - из конца в
конец прокатится, ни за что не зацепится. А не вычистишь, уж я попью
твоей кровушки!
Принц выслушал эти слова, и сердце у него упало. Однако наутро он
встал рано, пошел в хлев и принялся за работу, хоть и видел, что ее не
закончить. Но как только великан вышел из дому и скрылся за горами,
младшая его дочь прибежала к принцу и стала его утешать.
- Не горюй! - говорит. - Я же тебе сказала, что все будет хорошо. И
не тревожься! Приляг вон там за дверью, под тенистым деревом и спи себе.
Принц послушался. Лег под тенистым деревом и, хоть и был неспокоен,
крепко заснул. Проснулся он уже в сумерках. Посмотрел - девушки и след
простыл. Но хлев был вычищен, да так хорошо, что покати по нему золотое
яблоко - и оно из конца в конец прокатится, ни за что не зацепится.
Немного погодя великан вернулся, увидел, что принц выполнил первое
его поручение, и в досаде нахмурил свои рыжие лохматые брови.
- Как тебе это удалось, не знаю, - говорит, - Но раз дело сделано,
придется мне задать тебе вторую задачу.
И он приказал принцу:
- Завтра покрой этот хлев кровлей из птичьих перьев. Все они должны
быть разных цветов - так, чтобы даже двух одинаковых не было. На это уй-
дет тысяча тысяч разных птиц. А не сумеешь, я, как вернусь, вволю попью
твоей кровушки.
Наутро солнце взошло рано, а принц еще раньше взял лук и стрелы и
отправился на торфяные болота, чтобы настрелять птиц и набрать перьев
для кровли. Но он не надеялся на удачу. Да ему и не повезло - к полудню
он подстрелил только двух черных дроздов, но перья у них были одинаково-
го цвета. И вдруг к нему подошла младшая дочь великана и говорит:
- Не горюй! Я же тебе говорила, что все будет хорошо. И не тревожься.
Приляг вон там, на душистый вереск и спи себе.
Принц послушался, хоть и подумал, что как проснется он, так ему и ко-
нец придет. Он лег на вереск и заснул крепким сном. Когда он проснулся,
сумерки уже спускались на болото, а великановой дочери и след простыл.
Тогда принц вернулся домой и прямо диву дался, увидев, что хлев уже пок-
рыт кровлей из птичьих перьев. Тысяча тысяч разных перьев сверкали там,
отливая всеми цветами радуги. Тысяча тысяч разных птиц ушло на эту кров-
лю.
Великан увидел, что и второе его поручение выполнено, и разгневался
пуще прежнего.
- Как ты сделал это, не знаю, - сказал он. - Но раз уж дело сделано,
придется задать тебе третью задачу. Завтра принеси мне к обеду пять со-
рочьих яиц, что лежат в гнезде на верхушке ели у озера. Принесешь, я в
тот же вечер задам пышный свадебный пир.
Наутро принц пошел к озеру, когда предрассветный туман еще лежал на
воде. Ель была такая могучая, что верхние ее ветви упирались в облака.
Высоко-высоко на этих ветвях виднелся маленький комочек - сорочье гнез-
до. От земли до нижних ветвей ели было футов пятьсот.
Как ни старался принц забраться на дерево по стволу - не смог. Только
выбился из сил да ободрал себе руки о шершавую кору. В полдень он все
еще стоял на земле под деревом и в отчаянии глядел на свои окровавленные
ладони, как вдруг к нему подбежала младшая дочь великана. Но на этот раз
она не велела принцу ложиться спать.
Она один за другим обломала свои пальчики и понатыкала их в щели на
стволе дерева, так, чтобы принцу было за что ухватиться руками и на что
ступить ногой. И вот принц начал карабкаться на ель - быстро, как только
мог. Наконец добрался до самой верхушки и стал на тонкий гибкий сук. А
сук прогнулся под его тяжестью - вот-вот переломится. Но принц уже про-
тянул руку к сорочьему гнезду.
- Ох, скорей, скорей! - крикнула ему снизу дочь великана. - Отец до-
мой идет! Его дыхание мне спину жжет.
Принц быстро схватил гнездо и поспешил спуститься на землю с пятью
сорочьими яйцами, целыми и невредимыми. По дороге он вынимал из щелей
пальчики девушки, но так торопился, что позабыл на верхушке дерева ми-
зинчик с ее левой руки.
- Ну, теперь скорей снеси яйца моему отцу, - сказала дочь великана. -
И нынче же вечером я стану твоей женой, если только ты сумеешь узнать
меня. Отец прикажет мне и сестрам одеться одинаково и закрыть лицо плот-
ными покрывалами. И вот когда свадебный пир кончится, отец скажет тебе:
"Ступай к своей жене, королевский сын!" А ты выбери из нас троих ту, что
без мизинчика на левой руке.
Принц обрадовался, что все три дела уже сделаны, и поспешил отнести
великану пять сорочьих яиц. Увидел их великан и пришел в страшную
ярость, но постарался ее скрыть и велел готовиться к пышному свадебному
пиру. А принцу сказал:
- Нынче вечером получишь, чего желал. Если только... - и он хитро ух-
мыльнулся в свою рыжую бороду, - если только ты узнаешь свою невесту.
И вот когда в зале отпировали и блюда с мясом были опорожнены, а со-
суды, полные зля, осушены, великан повел принца в небольшую комнату, где
их ждали все три великановы дочери. Они были одеты совершенно одинаково
в длинные платья из белоснежной шерстяной ткани, а лица их были закрыты
плотными покрывалами, так что рассмотреть их было невозможно.
- Ну, королевский сын, теперь подойди к своей жене, - сказал великан.
Принц подошел к трем девушкам и, не колеблясь, стал рядом с той, у
которой не было мизинца на левой руке. Тут великан увидел, что все его
козни не привели ни к чему - принц добился-таки его младшей дочери. И
великан так разгневался, как еще никогда не гневался. Но пока что делать
было нечего. Пришлось ему позволить молодым удалиться в брачный покой.
Как только принц и дочь великана остались одни, она сказала:
- Смотри не засни, а не то погибнешь! Надо нам бежать, пока отец тебя
не убил.
И вот она взяла яблоко и разрезала его на девять ломтиков. Два ломти-
ка она положила в изголовье кровати, два - в ногах. Потом вывела принца
из дома и положила два ломтика яблока у первой двери и два у второй.
Последний ломтик она оставила за воротами, что вели во двор. Затем моло-
дые пошли в конюшню, сняли путы с молодой сивой кобылицы, сели на нее
верхом и помчались прочь на крыльях ветра.
А великан думал, что молодые все еще в брачном покое. Немного погодя
он крикнул им:
- Вы спите?
И два ломтика яблока, что лежали в изголовье кровати, ответили:
- Нет еще!
Великану не терпелось, чтобы молодые поскорее заснули, - тогда он по-
шел бы в их спальню и убил бы принца. И вот он опять крикнул:
- Вы спите?
И два ломтика в ногах кровати ответили:
- Нет еще!
В третий раз великану ответили те два ломтика, что лежали у первой
двери, а в четвертый раз - те, что лежали у второй. Тут великан заподоз-
рил неладное и нахмурился.
- Должно быть, вы сбежать хотите, - сказал он.
Наконец он в пятый раз спросил:
- Вы спите? - и ломтик яблока, что остался за воротами, ответил:
- Нет еще! - но голосок у него был такой тихий, что великан сразу обо
всем догадался. Он вскочил на ноги и заревел:
- Вы сбежали!
Тут он ринулся вон из дома, в страшном гневе на дочь за то, что она
его обманула, и погнался за беглецами. А те все летели вперед на сивой
кобылице.
Наутро, чуть забрезжило, дочь великана сказала мужу:
- Слышишь, как земля дрожит? Это отец нас нагоняет - его дыхание мне
спину жжет.
- Ох! Что же нам делать? - вскричал принц. - Как нам от него спас-
тись?
- Сунь руку в ухо сивой кобылице, - сказала дочь великана, - и что
найдешь там, то брось назад, да так, чтобы это упало поперек дороги от-
цу.
Принц сунул пальцы в ухо сивой кобылице и вынул оттуда сучок с колюч-
ками. Он бросил сучок назад через плечо, и на дороге выросли и разрос-
лись на двадцать миль заросли терновника, такие густые, что даже ма-
ленький зверек ласка и тот не мог бы пробраться сквозь эту непроходимую
чащу.
Как увидел великан преграду на своем пути, выругался страшным руга-
тельством.
- Все равно нагоню! - зарычал он и быстро повернул домой, чтобы взять
свой острый топор и нож, каким сучья обрезают.
Вскоре он вернулся и быстро прорубил себе дорогу в чаще. И вот в пол-
день, когда солнце высоко стояло на небе, дочь великана снова крикнула
мужу:
- Отец нагоняет! Его дыхание мне спину жжет!
И она опять велела принцу сунуть пальцы в ухо сивой кобылице и потом
бросить на дорогу то, что он оттуда вынет. На сей раз принц вынул обло-
мок серого камня и бросил его назад через плечо. И как только камешек
упал на дорогу, позади беглецов выросли отвесные скалы и загромоздили
равнину на двадцать миль в длину и двадцать в ширину.
Великан увидел перед собой эти неприступные горы и заревел:
- Меня не остановишь! Все равно нагоню!
Он бегом бросился назад, и земля тряслась под его ногами. А как при-
бежал домой, схватил свой толстенный лом и громадную кирку. Уже темнело,
когда он, наконец, пробил себе дорогу в скалах. Но вот взошла луна, и
дочь великана крикнула мужу в третий раз:
- Отец нагоняет! Его дыхание мне спину жжет!
Принц не стал дожидаться ее приказаний - сам в третий раз сунул
пальцы в ухо сивой кобылице и вытащил маленький пузырек с водой. И едва
он бросил его назад через плечо, бездонное озеро в двадцать миль длиной
и двадцать шириной разлилось позади беглецов. А великан гнался за ними
до того быстро, что не смог остановиться, когда озеро вдруг разлилось у
его ног. Полетел вниз головой прямо в темную воду и утонул. И ни дочь
его, ни принц и никто другой на свете никогда уже больше его не видели.
Верная сивая кобылица перешла на ровную рысь. Луна поднялась высоко и
осветила все вокруг. И тут принц вдруг узнал свои родные места.
- Гляди! Мы подъезжаем к моему отчему дому! - сказал он молодой жене.
- Вот те самые поля, где я играл ребенком.
И он возрадовался великой радостью, что наконец-то вернулся на роди-
ну.
Немного погодя они подъехали к старому каменному колодцу и спешились,
чтобы немного отдохнуть. Когда же принц встал и собрался ехать домой,
дочь великана сказала:
- Лучше поезжай к отцу один и подготовь его к моему приходу. А я по-
дожду тебя здесь.
Принц согласился, и когда он вскочил в седло, жена стала ему наказы-
вать:
- Милый мой, не позволяй никому - ни человеку, ни зверю - дотронуться
до тебя губами, пока ты далеко от меня. А если позволишь, найдет на тебя
помрачение, и ты навсегда меня позабудешь.
- Да разве могу я позабыть! - возразил принц. Но все-таки обещал вы-
полнить наказ жены.
Он ускакал и вскоре подъехал к своему богатому отчему дому, что стоял
в красивой зеленой лощине. И хотя принцу было только семь лет, когда за
ним пришел великан, он сразу вспомнил и эти высокие башенки, и пышные
цветники, и зеленые сады, что окружали замок. Он оставил во дворе свою
сивую кобылицу и вошел в огромный зал. Родители его сидели за главным
столом, и когда увидели перед собой красивого стройного юношу, узнали в
нем своего сына. Они бросились его обнимать, но принц помнил наказ жены
и отстранился, когда родители попытались поцеловать его в щеку.
Ему очень хотелось поскорее вернуться за женой, и он сразу же принял-
ся рассказывать родителям про все, что с ним приключилось. Но вдруг за-
шуршал камыш, которым был устлан пол, и стройная борзая собака с радост-
ным лаем выскочила из-под стола. Это была собака принца, и с ней он иг-
рал, когда она была маленьким щенком.
Собака бросилась к принцу и ткнулась мордой прямо ему в губы, а он не
успел ей помешать. И вот горе! Принц сразу же забыл дочь великана. Отец
стал было просить сына продолжать рассказ.
- Ты начал говорить нам про одну прекрасную девушку, сын мой, - мол-
вил король.
Но принц даже не понял отца, - только посмотрел на него и сказал:
- Про какую девушку? Никакой девушки я не встречал, отец мой.
Между тем дочь великана ждала его там, где он с нею расстался, - у
старого каменного колодца. Время шло, а принц все не возвращался, и она
поняла, что случилось то, чего она так боялась: он ее позабыл.
Поблизости не было никакого человеческого жилья, и дочь великана
влезла на дерево, что росло у колодца. Она опасалась, как бы на нее не
напали волки, и решила там подождать, пока кто-нибудь не подойдет.
Не успела она усесться на суку с развилиной, как послышались чьи-то
шаги, и к колодцу подошла старая женщина с ведром в руке. Это была жена
сапожника, что жил неподалеку, и он послал ее по воду. Старуха наклони-
лась над колодцем, чтобы опустить в него ведро, и вдруг отшатнулась,
словно в испуге, она увидела, что в воде отражается прекрасное женское
лицо. Это было лицо великановой дочери, но жена сапожника была придурко-
вата и подумала, что это ее собственное лицо отразилось в воде. - Ох, да
какая же красавица! - вскричала она и погладила свои морщинистые щеки. -
Да разве пристало таким красоткам, как я, носить воду для какого-то не-
уклюжего старого мужлана-сапожника!
Она бросила свое ведро и ушла домой. А бедный сапожник прямо диву
дался, когда его жена вернулась домой без ведра, да еще прихорашиваться
стала. Он пожал плечами и сам пошел по воду, а когда подошел к колодцу,
дочь великана окликнула его с дерева и спросила, нельзя ли ей где-нибудь
переночевать. Сапожник, как только увидел ее прекрасное лицо, сразу до-
гадался, что это ее отражение старуха приняла за свое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112