Хотя вы подавили перво-
начальное замешательство, когда это насильно в вас впихи-
валось, вы не можете реально использовать это знание, по-
тому что оно не стало вашим; в той мере, в какой вы загрузили
свою личность проглоченными кусками того и сего, вы ос-
лабили способность думать и действовать <от себя>, по-своему.

В этом пункте мы расходимся с Фрейдом. Он считал, что
интроекты нормальны и здоровы, - например, модели и
подражания, с помощью которых формируется личность ре-
бенка, - в особенности интроекции любящих родителей. Но
при этом он, очевидно, не различал интроекцию и ассими-
ляцию. То, что ассимилируется, не берется как целое, а пол-
ностью разрушается (деструктурируется), трансформируют-
ся и принимается избирательно; в меру потребности

409

организма. То, <гго ребенок получает от любящих роди-
телей, он ассимилирует, потому что это ему подходит, это
соответствует его нуждам и потребностям его роста. Не-
навидимые родители должны интроецироваться, прини-
маться как данное, хотя это противоречит потребностям ор-
ганизма. Это сопровождается неудовлетворением действи-
тельных нужд ребенка и репрессированием бунта и отвра-
щения. <Я>, состоящее из интроектов, не функционирует
спонтанно, оно состоит из понятий о себе-обязанностей,
стандартов> представлений о <человеческой природе>, навя-
занных извне,

Если вы поняли необходимость агрессивного, деструк-
тивного и реконструктивного отношения к любому опыту с
тем, чтобы он действительно стал вашим опытом, - вы мо-
жете понять и ранее упоминавшуюся оценку агрессии, вы
перестанете бездумно отбрасывать ее как <антисоциаль-
ную>, - что само основывается на интроекции. <Социаль-
ное> в обычном употреблении часто означает соответствие
интроецированным нормам, кодам и установлеяиям, чуждым
действительным здоровым интересам и потребностям чело-
века, и лишающим его подлинного общения и способности
испытывать радость.

При удалении интроектов из личности задача состоит не
в том, как в случае ретрофлексии, чтобы принять и интег-
рировать диссоциированные частя себя. Здесь она скорее в
том, чтобы сознавать, что не является подлинно своим, чтобы
обрести избирательное и критическое отношение к тому, что
вам предлагается, а, кроме того, нужно научиться <откусы-
вать> и <жевать> опыт, чтобы извлекать из него то, что пи-
тательно для организма.

Чтобы пояснить процесс интроецирования, вернемся к
ранним годам жизни. Зародыш в утробе матери находится с
ней в полном слиянии; мать обеспечивает его кислородом,
пищей и составляет его среду. Родившись, ребенок должен
сам вдыхать воздух и начинает различать чувственную среду,
однако его пища (правда, теперь доступная лишь времена-
ми) приходит к нему, полностью готовая для переваривания.
От него требуется только сосать и глотать. Такое прогла-
тываниежидкости эквивалентно полному интроецированию,
пища проглатывается целиком. Но это соответствует
стадии сосания, до появления зубов.

На следующих стадиях орального развития - кусании и
жевании - ребенок становится более активным по отноше-
нию к пище. Он выбирает, присваивает и до некоторой сте-
пени изменяет то, что предлагает ему среда. Рост передних
зубов соответствует периоду перехода от сосания к <поку-
сыванию>. Ребенок должен уметь различать: сосок во время
сосания не следует кусать, что же касается остальной пищи,
он должен откусывать по кусочку то, что лишь наполовину
готово для проглатывания. С появлением коренных зубов он
достигает стадии жевания, что крайне важно, потому что
это дает возможность полностью разрушать пищу. Вместо
того, чтобы принимать то, что дано и <некритически> инт-
роецировать это, жевание перерабатывает то, что предостав-
ляется средой, обеспечивая ассимиляцию. На основе этой
способности, а также почти полного развития сенсорного
различения и восприятия объектов, ребенок начинает гово-
рить, и начинается процесс формирования его <я>.

Процесс отнятия от груди - то есть время, когда ребенка
<заставляют> перестать сосать грудь - обычно рассматри-
вается как трудный и травмирующий. Но скорее, если до
этого не было голодания и дающих соот-
ветствующий эффект проблем (то есть не на-
коплен опыт прерываний, ненормальностей или незакончен-
ных аспектов предыдущих стадий), ребенок готов и жаждет
использовать свои вновь развившиеся способности, и оста-
вить позади интроеЦированное слияние. Трагично, что эта
нормальная последовательность фаз почти никогда не имеет
места в нашем обществе, то есть, что у нас всегда с самого
начала имеет место неправильное кусание и жевание, что
привело Фрейда и других к представлению о нормальности
<частичной интроекции>, проглатывания плохо пережеван-
ных кусков того или иного рода.

В кусании, жевании, очень важной способности передви-
жения и приближения ребенок обретает основные доступные
ему виды агрессии, находящиеся в его распоряжении и ис-
пользуемые им для своего роста. Они, разумеется, не <ан-
тисоциальны>, хотя и являются прямой антитезой пассивного
слияния. Но если эти биологические деятельности не ис-
пользутотся на службе функций роста, как инициатива, вы-
бор, преодоление препятствий, набрасывание на объект и
разрушение его в целях ассимиляции, - тогда избыточная

энергия находит выход как неуместная агрессия - домини-
рование, раздражительность, садизм, жажда власти, суицид,
убийство, и их массовый эквивалент - война! Тогда орга-
низм не развивается в постоянном творческом приспособле-
нии к среде, при котором <я> - это система исполнитель-
ных функций, занятых ориентацией и манипулированием.
Вместо этого организм обременен таким <я>, которое есть
беспорядочный набор неассимилированных интроектов -
способов поведения и качеств, взятых у <авторитетов>, ко-
торые оно не способно переварить, отношений, которые это
<я> не <откусило> и не <пережевало>, знаний, которые не
понимаются, сосательных фиксаций, которые оно неспособ-
но растворить, отвращения, от которого оно не в состоянии
избавиться.

Когда, благодаря обращению ретрофлексии, некоторое
количество агрессивной энергии отвлечено от себя как жер-
твы, эта энергия может быть с пользой употреблена на ку-
сание и жевание физической пищи и ее психологического
соответствия: проблем, которые нужно решать фиксацией,
которые нужно растворять, представлений о <я>, которые
должны быть разрушены. На это и направлены эксперименты
этой главы, но так же как при работе с ретрофлексиями,
нужно идти вперед медленно, не принуждая себя, иначе вас
ждут разочарования. Основные сопротивления, с которыми
здесь можно встретиться, - нетерпение и жадность, - эмо-
ции, нормальные на глотательной стадии, но не на стадии
зрелого, дифференцированного выбора, откусывания и же-
вания. Прежде всего стремитесь к обретению сознавания.
Вы можете многого достигнуть, если, сосредоточившись на
своем способе еды, научитесь различать жидкую пищу, ко-
торую можно пить, и твердую пищу, по отношению к которой
выпивание-проглатыванис неадекватно.

Сосредоточьтесь на своей ед\ без чтения или <дума-
ния>.

Просто обратитесь к вашей пище. По большей части
моменты еды стали для пас поводом для различных со-
циальных действий. Примитивное существо уединяется,
чтобы поесть. Последуйте-ради эксперимента-его
примеру: одну еду в день проводите в одиночестве, и учи-
тесь есть. Это может занять около двух месяцев, но в
конце концов вы обретете новый вкус, вы не будете по-

вторяться. Если вы нетерпеливы, это может показать-
ся слишком долгим. Вы будете хотеть магических спо-
собов, быстрых результатов без усилия. Но, чтобы из-
бавиться от своих интроектов, вы сами должны совер-
шить работу разрушения и новой интеграции.

Отмечайте ваши сопротивления при обращении к пи-
ще. Чувствуете ли вы вкус только первых кусков, а потом
впадаете в транс <думания>, грез, желания поговорить, -
и при этом теряете ощущение вкуса? Откусываете ли
вы куски того, что едите, определенным и эффективным
движением передних зубов. Иными словами, откусываете
ли вы кусок мясного сэндвича, который держите в руке,
или вы только сжимаете челюсти, а потом движением
руки отрываете кусок? Используете ли вы зубы до пол-
ного разжижения пищи? Пока просто замечайте, что вы
делаете, без произвольных изменений. Многие изменения
будут происходить сами собой, спонтанно, если вы бу-
дете поддерживать контакт с пищей.

Когда вы сознаете свой процесс еды, чувствуете ли
вы жадность? Нетерпение? Отвращение? Или вы обви-
няете спешку и суету современной жизни в том, что вам
приходится проглатывать еду? Иначе ли обстоит дело,
когда у вас есть досуг? Избегаете ли вы пресной, безвкус-
ной пищи, или проглатываете ее без возражений? Чув~
ствуете ли вы <симфонию> запахов и текстуры, факту-
ры пищи, или вы настолько десенситизировали свой вкус,
что для него все более или менее одинаково?

Как обстоит дело не с физической, а с <ментальной>
пищей? Задайте себе, например, подобные вопросы от-
носительно читаемой печатной страницы. Проскальзы-
ваете ли вы трудные абзацы или прорабатываете их?
Или вы любите только легкое чтение, то, что можно
проглотить без активной реакции? Или вы принуждаете
себя читать только <трудную> литературу, хотя ваши
усилия доставляют вам мало радости?

А как с кинофильмами? Не впадаете ли вы в своего
рода транс, при котором вы как бы <тонете> в сценах?
Рассмотрите это как случай слияния.

Рассмотрим в том же контексте алкоголизм, который, -
хотя он и осложнен обычно многими ответвлениями (вклю-
чая соматические изменения), - мышечно укоренен в ораль-

ном недоразвитии. Никакое лечение не может иметь дли-
тельного эффекта или быть более чем подавлением, если
алкоголик (<взрослый> сосунок) не перейдет на стадию ку-
сания и жевания. В основе лежит то, что пьющий хочет
<пить> свою среду-обрести легкое и полное слияние без
возбуждения (которое является для него болезненным уси-
лием), контактирования, разрушения и ассимилирования.
Это бутылочный сосунок, отказывающийся принимать твер-
дую пищу и жевать ее. Это относится как к бифштексу на
его тарелке, так и к более широким проблемам его жизнен-
ной ситуации. Он хочет, чтобы решения приходили к нему
в жидкой форме, готовыми, чтобы ему оставалось только
выпить и проглотить.

Социально - он хочет войти в непосредственное слия-
ние без подготовительного контакта с другим человеком.
Минутный знакомый становится другом, которому он готов
<открыть сердце>. Он обходит те части его личности, где
необходимо различение; а потом, на основе этого якобы глу-
бокого и искреннего, а в действительности весьма поверх-
ностного контакта, он начинает выдвигать нетерпеливые и
экстравагантные требования.

Так же некритически он принимает социальное порица-
ние, считает его как бы исходящим от себя, у него сильное
аутоагрессивное сознание. Он может топить его в вине, но
когда он просыпается, его мстительность удваивается. По-
скольку его агрессия не употребляется на перемалывание
физической пищи и психических проблем, та часть, которая
остается непомещенной в его <совесть>, часто выходит на-
ружу в виде мрачных, бессмысленных драк.

Питье адекватно усвоению жидкостей, а опьянение де-
лает социабельность теплой и приятной. Но это-только
фазы опыта, а не целое, и когда эти фазы постоянно на
первом плане как настоятельные потребности, исчезает воз-
можность опыта другого рода и уровня.

Сходный механизм проявляется и в сексуальной нераз-
борчивости. Здесь действует требование немедленного вре-
менного удовлетворения, без предварительного контакта и
развития отношений. Будучи холодным, с одной стороны, и
испытывая тактильное голодание-с другой, неразборчи-
вый человек ищет грубой тактильной близости как конеч-

ной цели сексуальности. Хотя и здесь, конечно, есть ослож-
няющие моменты, но в основе, опять-таки, нетерпение и жад-
ность.

Наши представления об интроекции вызвали почти еди-
нодушное несогласие при первом с ними столкновении. Про-
цитируем несколько отрывков из отчетов: <Я питала иллю-
зию,-которую вы без сомнения диагностируете как невро-
тическую,-что быть человеком, это значит большее ува-
жение к величию души, а не обращение к своей пище>.

<Я не понимаю, как перемена привычек в еде может по-
мочь способности отвергать интроецированные идеи. Я этого
не вижу. Даже если ранние привычки относительно еды име-
ют к этому отношение, то изменение этих привычек сейчас,
не сделает вас сразу способными увидеть, что фрейдовское
понятие интроекции ошибочно, а вате может быть частично
правильным. Почему бы нам не поработать над чем-нибудь
полезным вместо всей этой ерунды?>.

<Параллель между насильственным принятием пищи и
насильственным научением поведению довольно бедна и
сама по себе, а особенно, если понимать ее не просто как
фигуральное выражение. Организм не может "вырвать" по-
ведением, и равным образом нельзя "кусать" и "жевать" пе-
реживания и опыт. Сложное поведение действительно мо-
жет быть интроецировано, но я считаю, что это имеет мало
отношения к привычкам в еде, - разумеется, когда детство
уже прошло. Я не стал заниматься экспериментированием
по поводу еды, потому что априори счел это совершенно
бесполезным; я не уделю этому даже того поверхностного
внимания, которое я уделял другим экспериментам, - их я
делал ради любопытства. В терминах авторов я отказываюсь
интроецировать то, что они говорят по поводу интроек-
ции>.

<Эта тренировка впечатляет и вдохновляет меня к дей-
ствий не более, чем вся остальная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68