>.

Фритц: <Я не помню. Я перешел за колючую прово-
локу, отделяющую королевскую колонию от Китая, ради
удовольствия сказать, что я заглянул в Красный Китай>.

Третий читатель снова: <Из Красного Китая было
много беженцев?>.

Фритц: <Да, они жили в чрезмерно переполненных
постройках на холмах и в еще более переполненных
гостиницах. Эй, парни, что вы делаете со мной, задавая
вопросы, как журналисты? Обращаясь со мной как с ОВП
(очень важной персоной), которая выдает пособия>.

Читатели вместе: <Сбавь тон, Фритц. Во-первых,
мы - плод твоего воображения. И это ты думаешь, что
ты - ОВП>.

103

Фритц: <Ну-ну, я согласен. Вы хотите, чтобы я вос-
пользовался случаем поговорить о проекциях?>.

Читатели: <Нет, нет, мы хотим, чтобы ты продолжил
свое кругосветное путешествие. Ты сказал, что стрела
попала в цель, Изален, задолго до того, как ты поехал
туда, и это связано с твоей поездкой вокруг света>.

Фритц: <Это правда. Несмотря на мою беспокойную
цыганскую натуру, я искал место, чтобы обосноваться на
длительное время. Киото с его мягкими людьми казался
одной из таких возможностей. Другой был Илат в Из-
раиле>.

Читатели: <Ага, возвращение старого еврея на землю
его предков. А мы думали, что ты - атеист>.

Фритц: <Это правда. Хотя я испытал, по меньшей
мере, одно религиозное ощущение в жизни, в 1916 году
а окопах Фландрии. Я был санитаром, прикрепленным к
36-му Пионерскому батальону. Это было соединение, спе-
циально подготовленное для применения отравленных
газов. Мой первоначальный приказ - оставаться с офи-
цером-врачом в третьей траншее - был изменен, и я
должен был отправиться в более опасную передовую
траншею. Нас поддерживали две роты с минометами,
использующими ядовитый газ. В три часа ночи мы провели
газовую атаку, и за минуты мы возвели полное заграж-
дение для британских орудий. Два часа ада, но пока у
меня было немного раненых, за которыми нужно было
ухаживать. Я сам получил поверхностную рану на лбу,
которая видна до сих пор, особенно при загаре, и на
некоторых фотографиях она выглядит как третий глаз.
Позднее я узнал, что в третью траншею и медубежище
было прямое попадание, и доктор с двумя санитарами
были убиты.

На обратном марше - ошеломляюще прекрасный вос-
ход. Я почувствовал присутствие Бога. Или это была
благодарность, или контраст между стрельбой и глубо-
чайшей тишиной. Кто может сказать?

В любом случае, этого было недостаточно, чтобы
обратить меня в верующего. Возможно, Гете прав, когда
Фауст отвечает Маргарите:

104

Религиозен тот человек,
Который увлечен искусством,
Или если он может позволить себе
в качестве судьбы - пустоту,
Такой человек нуждается в вере в Бога.

Это плохой перевод. Гете - один из тех поэтов,
которого никто не может перевести. Он обладает един-
ством ритма, языка и смысла, который теряет утончен-
ность, как только его переводят на другой язык. Нет, в
данном случае не имело место возвращение домой иудея,
хотя временами я искренне вынашивал идею сделать
своим домом Израиль. Но только ради себя, но не ради
з\мли обетованной и ее людей. Мое отношение к иудаизму
и иудеям крайне неопределенно. Я знаю вполне доста-
точно об истории Германии, Греции, Рима. Об истории -
я не могу сказать даже - моего народа - так мало я
идентифицирую себя с ним - еврейского народа - я
не знаю ничего.

Восточноевропейские евреи в кажанах и с пейсами,
длинные вьющиеся бакенбарды которых я видел в юности,
казались сверхъестественными, пугающими, как монахи
не от мира сего. Но я люблю еврейские рассказы, ис-
полненные остроумия. Израильтяне часто приходят на
мои семинары, особенно если они - сарба - уроженцы
Израиля, я имею к ним пристрастие. Я признаю и почитаю
здорового еврея, который исповедует свою религию, ис-
торию и образ жизни. Их сионизм имеет смысл, хотя он
казался мне, да и сейчас кажется, нереалистической ду-
рацкой сентиментальностью. Большинство евреев пришло
в Израиль не по духу. Они бежали от Гитлера. И в мире
есть много мест, где еврейская изобретательность делала
пустыни цветущими с большей легкостью и сеяла меньше
враждебности. Подводя итоги, я склоняюсь перед тобой,
Израиль, и перед твоим духом. Ты заставил уважать
евреев в мире. Даже американский антисемитизм сильно
поуменьшился. Принадлежность к евреям больше не яв-
ляется дисквалифицирующим фактором для работы, если
ты ей соответствуешь. Что касается скрытого американ-
ского фашизма, то мишенью его будут скорее негры и
хиппи, чем евреи, да и негр будет страдать так смирно

105

и трусливо, как это делает европейский еврей. Он вкусил
свободу и расслабил мышцы.

Как и все, это описание диктуется ритмом вхождения
в контакт и удаления. Написав последнюю страницу, я
почувствовал давление в голове и усталость. Усталость
сейчас - это четкий сигнал организма в необходимости
удаления. Вот и теперь я чувствую ту же усталость,
записав только два предложения...

Я вернулся на кушетку, чтобы нащупать эту связь с
давлением н овладеть им, раз этому овладению присуще
в большей мере удаление как часть этой полярности,
связь присутствует в обеих ситуациях.

Проще: овладение находится в связи с ВЗ (внешней
зоной, другостью, окружающей средой), удаление - до-
стижение связи с ПЗ (промежуточной зоной) или даже
ЯЗ (внутренней зоной или зоной Я).

Регрессия не является невротическим симптомом, как
это представлял Фрейд. И безусловно, она не является
особенностью невротика. Напротив, удаление, регрессия
и отсутствие означают занятие такой позиции, в которой
мы можем овладеть ситуацией, или из которой мы можем
получить необходимую поддержку, или в которой на-
правляем внимание на более важную неоконченную си-
туацию.

Эта эластичность формирования <фитура/фон> нару-
шена, если, как в нашем случае, удаление и овладение
не дополняют друг друга; мы должны иметь дело с
хроническим удалением и хроническим овладением, как
симптомами патологии. Хроническое овладение известно
как фиксация, упорствование, компульсивность, фальши-
вость и т. д. Хроническое удаление известно как <от-
сутствие контакта>, отключенности и, в крайних случаях,
как патологический ступор.

Если батальон находится в трудной ситуации, угро-
жающей уничтожением, потерей людей и снаряжения, он
будет заниматься <стратегическим удалением>. Он уда-
лится на безопасную позицию и будет получать подкреп-
ление людьми и снаряжением, а также, возможно, мо-
ральную поддержку, пока завершается неполный ге-
штальт, пока он вновь не обретет адекватную людскую
силу, снаряжение и боевой дух.

106

Возьмем рассказ о двух аналитиках. Молодой аналитик,
доведенный к вечеру до отчаяния, спрашивает своего
старшего коллегу: <Как вы можете целый день выслу-
шивать все эти ассоциации?>.
Тот отвечает: <Кто слушает?>.

Здесь мы вновь имеем две крайности упорствования:
1, Хронического овладения, часто называемого неу-
молимой установкой.
2. Затыкания ушей.

Упорствование привело бы к истреблению всего ба-
тальона и приводит к усталости молодого аналитика.

У одного банкира, идентифицирующего себя исклю-
чительно в качестве производителя денег, придержива-
ющегося этого образца даже в период Черной Пятницы
и оказавшегося неспособным справиться с рынком, не
осталось другого выхода, как закончить жизнь самоубий-
ством.

Человек, который ощущает невозможность удержать
ситуацию в руках, который ощущает не позволять себе
выпустить ее из рук, часто будет использовать самый
примитивный способ овладения ею - убийство, другими
словами убийство и насилие - являются симптомами
хронического овладения.

В апреле 1933 года нацисты пришли к власти, я
отправился к Айтигону, президенту Берлинской психоа-
налитической ассоциации, и сказал ему, что я видел
предостережение на стене. Он ответил: <Вы ориентиро-
ваны нереалистично. Вы забегаете вперед>.

Действительно, моей реальностью была необходимость
справиться с СС Гитлера. Ему же потребовалось более
двух лет, чтобы переориентироваться и отправиться в
Палестину.

Многие евреи были бы спасены в период гитлеровского
режима, если бы они могли освободиться от своих вла-
дений, родственников и страха неизвестности.

Многие были бы спасены, если бы смогли преодолеть
свою инертность и глупый оптимизм. Многие были бы
спасены, если бы мобилизовали свои ресурсы, а не ожи-
дали кого-то, кто спасет их. Если бы, если бы, если
бы...

107

Я проснулся сегодня утром изумленный и тупой. Сижу
на постели ошеломленный, в трансе, как те обитатели
психиатрической больницы, которых я видел погружен-
ными в свои размышления. Тени умерших, гитлеровских
жертв, в основном родственники, мои и Лоры, пришли ко
мне, указывая пальцами: <Ты бы мог спасти меня>, -
стремясь заставить меня почувствовать себя виноватым
и ответственным за них. Но я придерживаюсь своего
кредо: <Я ответственен только за себя. Я возмущаюсь
вашими претензиями ко мне, поскольку я возмущаюсь
любым вторжением в мой образ жизни>.

Я знаю, что придерживаюсь излишне безапелляцион-
ной позиции.

Я ощущаю фрустрацию и знаю, в то же время, что
это я фрустрирую самого себя. Мишень, Изален, по-ви-
димому, удаляются все дальше и дальше. Даже Илат,
где (исключая Киото) я видел другую возможность окон-
чательного поселения, выглядит вне достигаемости.

Еще я ощущаю реальность и сущность. Я ощущаю
связь со всеми тремя зонами. Я знаю, что сижу за своим
столом. Я ощущаю ручку, скользящую по бумаге, я вижу
свой захламленный стол. Лампа надо мной отбрасывает
тень на образующиеся слова.

Еще я касаюсь своей внутренней зоны, ощущаю удов-
летворение и усталость от дневных переговоров с ко-
миссией из Вашингтона, постоянный ток от представления
грядущего центра <прорыва>, готовности продолжить
книгу.

Я также связан со средней зоной, часто называемой
разумом. В этой зоне я представляю, беззвучно говорю,
что часто называется размышлением: вспоминаю, плани-
рую, повторяю. Я знаю, что я представляю, воскрешаю
в памяти события прошлого. Я знаю, что это не реаль-
ность, но образы. Если бы я думал, что они реальны, я
бы галлюцинировал, т. е. не был бы способным отличить
реальность от фантазии. Это основной симптом психоза.

Здравый человек, играя в игры, разбирая прошедшие
события, фантазируя о будущих свершениях и катастро-
фах, знает, что он находится в состоянии <как будто>,
из которого можно быстро вернуться к действительной
реальности.

Есть одно исключение, которое в более глубоком
смысле не является исключением - это сновидения.
Любое сновидение имеет качество реальности. Любое
сновидение является галлюцинацией. Любое сновидение
ощущается как реальное, но имеет осознание часто край-
ней абсурдности ситуаций и событий.

Любое сновидение, по-видимому, является реальным,
и это справедливо, потому что сновидение - есть ре-
альность. Это экзистенциальное сообщение, хотя и за-
кодированное загадочным языком.

Любое сновидение является спонтанным событием.
Напротив, фантазия может быть в значительной степени
свободной. По-видимому, предела фантазии не сущест-
вует, при условии, что мы не сдерживаем ее и не срав-
ниваем с ограниченными возможностями реальности.

Чтобы отправиться сейчас в Илат, следовало бы за-
няться многочисленными планированиями, тратить время,
деньги, отменить приглашения и т. д. Отправиться туда
в фантазии легко, при условии, что я не стер его в
своей памяти. (Когда я отправляюсь туда, или когда
обнаруживаю себя на полдороге между Бершейкой и
Илатом.) Какие-то руины, станции отдыха и газовый насос.

Я заправляю мой фольксваген, который я собрал в
Германии за несколько месяцев до этого. Идея объяснения
попадания именно в это место разрешается, взаимодей-
ствуя с интересом к ситуации, возникающей на полдороге.
Налицо факт, что я проезжал 500 км через пустыню, и
я сомневаюсь, осмелился бы я проделать их иначе, чем
в небесно-голубом фольксвагене.

Несмотря на мои ожидания, езда по пустыне совсем
не была скучной. Дорога была очень маленькая, но вы-
мощенная щебнем, и по большей части в хорошем со-
стоянии. Кроме нескольких бедуинов с верблюдами и с
палатками, я не встретил ни одного человека, хотя и
видел издали военный лагерь. Илат являл собой неоп-
ределенность, в основном крошечные хибары, а не дома,
пыльные и очень душные. Я очень легко могу поверить
рассказам о том, как невыносимо жарко бывает здесь
летом.

Я заглянул в отель, стоявший поодаль от шикарного
отеля <Илат>. Я ненавижу отделанные золотом отели,

109

где все время кого-то ждут. Я часто чувствую нечто
параноидальное в маленьких элегантных отелях: кори-
дорные похожи на грифов, лифтеры и горничные, суе-
тящиеся передо мной, заискивающие и восхитительные
в обмен на чаевые.

В целом, место выглядело однообразным, и я решил
вернуться через пару дней в Зин Ход, исправительную
колонию, где я чувствовал себя уютно... Но...
Здесь были бродяги, и земля, и морской пейзаж.
Вместо того, чтобы следовать своему решению, я про-
был там около двух недель. Здесь не было ни любовных
историй, ни культурных аттракционов, пляж скорее был
каменистый, в отличие от восхитительного пляжа в Хайле,
но... я встретил обаятельных бродяг, в основном амери-
канцев. Сегодня мы называем их хиппи и встречаем их
тысячами. Уверен, что среди нашей богемной толпы в
Берлине были отдельные личности, которые решили сде-
лать своей профессией ничегонеделание, но большинство
усиленно трудились, чтобы стать достойными людьми и
что-то сделать в жизни, и очень многие, действительно,
делали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68