Он еще некоторое время, не шевелясь просидел в кресле, не отрывая
взгляда от девочки-стирика, и в голову ему пришло одно-единственное
объяснение этому.
- Афраэль? - ошеломленно проговорил он. Даная лишь слегка походила на
Флейту, но Спархок не видел другого решения.
- Да, Спархок? - произнесла Даная без малейшего удивления в голосе.
- Что ты сделала с моей дочерью? - крикнул он, от волнения
приподнявшись в кресле.
- Не глупи, Спархок, - спокойно осадила его малышка. - Я твоя дочь.
- Это невозможно. Как?..
- Ты же знаешь, что я - твоя дочь, отец. Ты был неподалеку, когда я
родилась. И теперь уж не думаешь ли ты, что я - ребенок, оставленный
эльфами взамен похищенного? Или скворец, поселившийся в твоем гнезде,
вытеснив твоего собственного птенца? Это глупое эленийское суеверие! Мы
никогда так не поступаем.
Спархок старался овладеть своими чувствами.
- Так ты объяснишь мне? - как можно скорее проговорил он. - Или мне
придется самому до всего додумываться?
- Успокойся, отец. Ты ведь хотел детей, не так ли?
- Ну...
- И мать-королева тоже. Она ведь должна была дать жизнь наследнику?
- Конечно, но...
- Но она не могла, ты знаешь.
- Что?
- Яд, который дал ей Энниас, сделал ее бесплодной. Ты даже и понятия
не имел, как тяжело мне было справиться с этим. Почему, ты думаешь,
Сефрения была так опечалена, когда узнала, что моя мать беременна? Конечно
же она знала о действии яда, и всячески устраняла меня от вмешательства -
возможно, в первую очередь из-за того, что вы с матерью - эленийцы, чем по
какой-либо другой причине. Иногда Сефрения такая недалекая. Да, сядь ты,
Спархок. Когда ты так сутулишься, то выглядишь очень нелепым. Либо сядь,
либо встань. Не пари посередине.
Спархок опустился обратно в кресло, мысли беспорядочно проносились у
него в голове.
- Но почему? - спросил он.
- Потому что я люблю тебя и маму. Ей было предопределено быть
бездетной, поэтому мне пришлось немного изменить ее судьбу.
- Но ты также изменила и мою?
- Как же я могла? Ты - Анакха, помнишь? Никто не знает, какова твоя
судьба. Ты всегда был для нас большой тайной. Многие полагали, что мы
вообще не должны были тебе позволить родиться. Мне пришлось долгие века
вести жаркие споры, чтобы переубедить других, что ты нам действительно
необходим. - Она опустила голову и оглядела себя. - Полагаю, мне придется
серьезно заняться собой и потихоньку взрослеть. До этого я была стириком,
а стирики совсем не так относятся к этому как вы, эленийцы. Ведь если я
теперь буду веками оставаться ребенком, полагаю, у вашего народа возникнут
нехорошие слухи и толки. На этот раз придется расти и взрослеть как
полагается у людей.
- На этот раз?
- Ну да. Я рождаюсь дюжины раз. - Она лукаво улыбнулась. - Это
помогает мне оставаться такой юной. - Ее милое личико неожиданно
посерьезнело. - Что-то просто ужасное произошло в Храме Азеша, отец, и мне
хотелось поскорее где-нибудь укрыться. Чрево нашей мамы было самым
прекрасным местом, где можно было спрятаться. Там было безопасно и
спокойно.
- Так значит, ты знала, что должно было произойти в Земохе?
- Я знала, что что-то произойдет, и предусмотрела все возможности. -
Она задумчиво поджала свои алые губы. - А это должно быть интересно, -
протянула она. - Я до этого не была взрослой женщиной, а тем более -
королевой. Жаль, что здесь нет моей сестры. Мне бы хотелось поговорить с
ней об этом.
- Твоей сестры?
- Сефренией, - немного рассеянно проговорила малышка. - Она была
старшей дочерью моих последних родителей. Ты знаешь, как хорошо иметь
старшую сестру. Она всегда такая мудрая, и всегда прощает меня, когда я
натворю глупостей.
Многое встало на свои места в голове Спархока, многое, чему раньше он
не мог найти подходящего объяснения.
- Сколько лет Сефрении? - спросил он.
Она вздохнула.
- Ты сам знаешь, что я не отвечу на этот вопрос, Спархок. Кроме того,
я и сама этого точно не знаю. Для нас годы значат не так много, как для
вас. Хотя Сефрении уже точно несколько сотен лет, возможно даже тысяча, но
какое это имеет значение.
- Где она теперь?
- Она ушла вместе с Вэнионом. Ты ведь знал, какие чувства они
испытывают друг к другу?
- Да.
- Поразительно. Иногда, ты все же пользуешься своими глазами по
назначению.
- И чем они занимаются?
- Они присматривают за делами по моей просьбе. Я ведь сейчас слишком
занята. А Сефрения сможет отвечать на молитвы не хуже, чем я.
- У тебя все так просто... - беспомощно развел руками Спархок.
- Да, так оно и есть, отец. Это твой эленийский Бог воспринимает себя
слишком серьезно. Я ни разу не видела, чтобы он улыбался. Мои верующие
гораздо более благоразумны и понятливы. Они любят меня, поэтому они
терпимы к моим ошибкам. - Она неожиданно рассмеялась, забралась к Спархоку
на колени и поцеловала его. - Ты самый лучший отец, какой у меня
когда-либо был, Спархок. Я спокойно могу разговаривать с тобой о таком, от
чего у другого глаза бы на лоб вылезли. - Она склонила голову ему на
грудь. - А что сейчас в действительности происходит, отец? Я знаю, что не
все идет гладко, но Миртаи всегда укладывает меня спать днем, когда к тебе
приходят с докладами, поэтому мне слишком мало что известно.
- Не лучшие времена настали, Афраэль, - печально проговорил Спархок.
- Погода нас совсем не балует, в стране - голод, эпидемии... Кажется, все
пошло кувырком. Если бы я был суеверным, я бы решил, что кто-то опутал наш
мир злыми чарами, и оттого нам так не везет.
- Это вина моего семейства, Спархок, - вздохнула она. - Мы ощутили
такую жалость по отношению к самим себе, после гибели Азеша, что не смогли
сразу справиться со своими настроениями и приступить к обычным для себя
делам. Думаю, настало время повзрослеть всем нам, я поговорю с ними и
расскажу тебе о том, что мы решим.
- Было бы очень хорошо, - кивнул Спархок, все еще до конца не веря
своим ушам.
- Хотя у нас еще осталась неразрешимой одна проблема, - сказала
малышка.
- Только одна?
- Оставь. Я серьезно. Что нам сказать маме?
- О, Бог мой! - воскликнул Спархок. - Я совсем не подумал об этом.
- Нам придется решить это прямо сейчас, а я не могу решать все в
поспешности. По-моему, ей будет очень сложно поверить во все это.
Представь, что будет, если мы расскажем ей о том, что она бесплодна и что
я появилась лишь по своему собственному желанию. Не разобьет ли это ее
сердце, если мы расскажем ей кто я такая?
Спархок задумался. Он знал жену лучше, чем кто-либо другой в целом
мире. Ледяной холодок проник в душу Спархока, едва он вспомнил ту
нестерпимую боль, промелькнувшую в больших серых глаза Эланы, когда он
сказал ей, что передавая ей кольцо не имел в виду ничего такого.
- Нет, - наконец проговорил он. - Мы не можем сказать ей правду.
- Я тоже так думала, но хотела знать и твое мнение.
- Кстати, - неожиданно вспомнил Спархок, - а почему ты и Элану
позвала в тот сон? - про остров? И почему ей приснилось все то, что было в
Храме Азеша? Такое впечатление, что она тоже была там.
- Она и была там, отец. Ей пришлось. Я же не могла покинуть ее и
передвигаться без ее помощи. А теперь, позволь мне сойти.
Маленькая принцесса соскользнула с колен и подошла к окну.
- Подойди сюда, Спархок, - через мгновение позвала она его.
Спархок поднялся с кресла и присоединился к ней у окна.
- Что там? - спросил он.
- Мама возвращается. Она внизу, во дворе, с Миртаи и Телэном.
Спархок выглянул из окна.
- Да, - кивнул он.
- Ведь я когда-нибудь тоже стану королевой?
- Конечно, если только не решишь все это бросить и отправиться
куда-нибудь пасти коз.
Она пропустила его усмешку мимо ушей.
- Тогда мне понадобится мой рыцарь и защитник.
- Думаю, да. Впрочем, я сам могу им стать для тебя.
- Когда тебе стукнет 80 лет? - фыркнула малышка. - Это ты сейчас
такой бодрый и крепкий, отец, а потом, думаю, начнешь дряхлеть к
старости...
- Не трави душу.
- Прости. А кроме того, мне тоже будет нужен принц-консорт?
- Да, таков обычай. Хотя почему мы говорим об этом сейчас?
- Мне нужен твой совет, отец, и твое согласие.
- Не слишком ли ты спешишь с этим? Ведь тебе всего четыре года.
- Для девочки думать об этом никогда не рано. - Она указала вниз на
двор. - Думаю, вот тот, кто стоит сейчас внизу под нами, как нельзя лучше
для меня подходит. - Голос ее звучал так, словно она выбирала новую ленту
для волос.
- Телэн?
- А почему нет? Мне он нравится. Через несколько лет он станет
рыцарем - сэр Телэн, вообрази себе только. Он немного смешной, но
по-правде он гораздо лучше, чем кажется - а кроме того, я могу играть с
ним, например в шашки, а не проводить все время в постели, как это делаете
вы с мамой.
- Даная!
- А что? - она взглянула в лицо Спархоку. - Почему ты краснеешь,
отец?
- Да так, ничего. Только ты все же следи за своими словами, юная
леди, или я расскажу твоей матери о том, кто ты такая.
- Великолепно, - безмятежно проговорила она. - А я расскажу ей о
Лильяс. Думаешь, ей это понравится?
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Незаметно пролетела неделя. Спархок сидел, согнувшись над письменным
столом в своей комнате, которую использовал под кабинет, просматривая
бумаги с последним предложением Лэндийского - нелепая идея, что привела бы
к увеличению состава правительства почти вдвое. Спархок оставил гневную
надпись внизу листа: "Почему бы просто не сделать во всем королевстве
каждого правительственным служащим? Тогда мы все дружно помрем с голоду".
Дверь отворилась, и в комнату вошла его дочь, волоча за собой изрядно
потрепанную забавную игрушку, походившую на диковинного зверька.
- Я занят, Даная, - коротко проговорил Спархок.
Но она твердо прикрыла за собой дверь.
- Ну и брюзга же ты, Спархок, - заявила малышка.
Он быстро оглянулся, затем подошел к двери в смежную комнату, и
плотно затворил ее.
- Прости, Афраэль, - извинился он. - Я просто устал и не в духе.
- Я заметила это, да и все в дворце тоже. - Девочка протянула ему
свою игрушку. - Ты можешь пнуть ногой Ролло. Ему все равно, а тебе, может,
полегчает.
Он рассмеялся и почувствовал себя немного глупым.
- Это Ролло, да? Твоя мать точно также таскала его за собой, пока из
него не высыпались опилки.
- Мама снова набила его и отдала мне, - сказала Афраэль. - Кажется,
мне полагается носить его всюду с собой, но не возьму в толк, почему?
Лучше бы мне дали маленького козленка.
- Ну, хорошо. Все же я думаю, ты пришла сообщить мне нечто важное.
- Да. У меня был долгий разговор с моими родственниками.
Спархок с волнением подумал о том, сколько кроется за этой простой
фразой.
- И что они сказали? - спросил он, даже не пытаясь скрыть своего
волнения.
- Я бы не сказала, что они были благодушно настроены. Они все
упрекают меня за то, что произошло в Земохе. Они даже и слушать не стали,
когда я попыталась объяснить им, что это была твоя вина.
- Моя вина? Ну, спасибо.
- Они вовсе не собираются помогать нам, - продолжала Афраэль. - Так
что, боюсь, всем придется заниматься тебе, Спархок, и мне.
- Нам придется возродить весь мир? Самим?
- Это не так уж сложно, отец. Я уже кое о чем позаботилась. Скоро
наши друзья начнут съезжаться во дворец. Веди себя так, будто очень
удивлен их приезду, и не позволяй им нас покидать до поры до времени.
- Они будут помогать нам?
- Они будут помогать мне, отец. Мне нужно, чтобы они окружили меня и
питали меня своей любовью, а иначе у меня ничего не получится. Здравствуй,
мама, - проговорила она, даже не повернувшись к двери.
- Даная, - пожурила Элана свою дочь, - ты же знаешь, что нельзя
мешать отцу, когда он работает.
- Но Ролло хотел видеть его, мама, - не моргнув глазом соврала Даная.
- Я сказала, что мы не должны мешать отцу, когда он занят, но ты же
знаешь, какой этот Ролло. - Они произнесла эти слова так серьезно, что они
прозвучали весьма убедительно. Затем она приподняла игрушку и пригрозила
пальцем перед забавной мордочкой Ролло. - Плохой, плохой Ролло, - бранила
она его.
Элана рассмеялась и бросилась к дочке.
- Ну не прелестна ли она? - счастливо проговорила королева и
опустилась на колени, чтобы обнять малышку.
- О, да, - улыбнулся Спархок. - Она даже больше преуспела в этом, чем
ты. - Он скроил печальную мину. - Думаю, такова уж моя судьба: обхаживать
пару очень хитрых маленьких девочек.
Принцесса Даная и ее мать прижались друг к другу щека к щеке и лукаво
улыбались Спархоку.
Уже на следующий день во дворец начали прибывать их друзья, и у
каждого из них была своя веская причина приезда в Симмур. По большей части
эти причины складывались из привезенных ими новостей, и в основном
новостей плохих. Улэф прибыл на юг из Эмсата, чтобы сообщить, что годы
беспробудного пьянства теперь берут свое и полностью прожгли печенку
королю Воргуну.
- Он стал абрикосового цвета, - вздохнув, сказал им талесиец.
Тиниен поведал о том, что древний король Облер впал в старческое
слабоумие, а Бевьер настойчиво утверждал, что, судя по последним известиям
из Рендора, может вспыхнуть новое эшандистское восстание. Стрейджен же,
напротив, сообщил, что дела его повернули к лучшему, и эта новость,
вероятно, была хуже других.
Несмотря на плохие известия, старые друзья были рады собраться вновь
все вместе. Об этом и думал Спархок, когда однажды утром, он осторожно
соскользнул с постели, стараясь не разбудить свою жену. Правда, теперь ему
оставалось слишком мало времени для сна, полночи он просиживал с друзьями,
а утром поднимался рано, приступая к своим повседневным обязанностям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78