В соответствии с законом
подобные действия расцениваются как государственная измена.
- Именно за это я его и арестовал, - добавил Спархок.
- Кажется, для меня есть прекрасная работа, - сказал Улэф, поднимая
свой топор. - Скажи одно только слово, королева Элении, и его голова будет
красоваться на дворцовых воротах.
Личеас в ужасе посмотрел на них и заплакал, моля о пощаде, в то время
как Элана, по крайней мере так показалось Спархоку, подумывала совсем о
другом.
- Не здесь, сэр Улэф, - с некоторым сожалением наконец произнесла
королева. - Вы понимаете, что я имею в виду.
- Король Воргун собирался повесить его, - неожиданно вступил в
разговор Келтэн. - Здесь прекрасный высокий потолок, ваше величество, и
крепкие балки. Я быстро схожу за веревкой, и мы посмотрим, как Личеас
станцует нам в воздухе. Кроме того, это не столь кровавое зрелище как
обезглавливание.
Элана посмотрела на Спархока.
- А что ты думаешь, дорогой? Нам повесить кузена?
Спархок несколько мгновений стоял молча, потрясенный тем холодящим
кровь голосом, которым она произнесла эти фразы.
- Э-э... - наконец вымолвил он. - Дело в том, моя королева, что
прежде следовало бы хорошенько допросить его, ему много что известно?
- Верно, - согласилась Элана. - Скажи-ка мне, Личеас, захочешь ли ты
поделиться с нами всем, что тебе известно.
- Я расскажу все, что ты пожелаешь, Элана, - раболепно залепетал он.
Улэф врезал ему кулаком по затылку.
- Ваше величество, - напомнил Личеасу рыцарь.
- Что? - не понял тот.
- Ты должен обращаться к своей королеве "ваше величество", - пояснил
Улэф, повторяя свой воспитательный метод.
- В-ваше Величество, - запинаясь проскулил Личеас.
- И вот еще что, моя королева, - продолжил Спархок. - Если вы
помните, Личеас - сын Энниаса.
- Откуда вам это известно? - взвизгнул Личеас и тут же снова получил
удар от Улэфа.
- Говори только тогда, когда тебе будет позволено, - мрачно заметил
талесиец.
- Так вот, как я уже сказал, - снова заговорил Спархок, - Личеас -
сын Энниаса, и он может оказаться очень крупным козырем в наших руках
против первосвященника при выборе нового Архипрелата в Чиреллосе.
- Ну, так и быть, - с раздражением в голосе произнесла королева, - но
как только с этим будет покончено, передайте его сэру Келтэну и сэру
Улэфу. Я думаю, они сами поделят Личеаса между собой.
- Будем тянуть жребий на соломинках? - весело предложил Келтэн.
- Или бросим кости, - добавил Улэф.
- Милорд Лэндийский, - сказала затем Элана, - заберите с лордом
Вэнион этого негодяя и допросите его хорошенько. Мои глаза устали от его
вида. Да прихватите с собой сэра Келтэна и сэра Улэфа, в их присутствие он
быстрее развяжет свой язык.
- Да, моя королева, - ответил лорд Лэнда, пряча улыбку.
После того как Личеаса вывели из палаты, Сефрения, глядя прямо в
глаза молодой королевы, спросила ее:
- Ты говорила все это серьезно, Элана?
- Ну, конечно нет, не совсем серьезно. Мне просто хотелось заставить
Личеаса хорошенько пропотеть, и кажется, мне это удалось. - Она устало
вздохнула и сказала: - А теперь мне бы хотелось отдохнуть. Спархок,
подойди ко мне, дорогой, и отнеси меня в спальню.
- Элана, это неприлично.
- Очень даже прилично. И ты должен побыстрее привыкнуть к тому, мой
дорогой, что будешь делать это каждый день.
- Элана!
Элана в ответ звонко рассмеялась и протянула к нему руки.
Спархоку ничего не оставалось делать, как подойти к королеве и взять
ее на руки, при этом он почувствовал на себе взгляд Берита. В нем читалось
нескрываемая ненависть. Про себя Спархок подумал о том, что теперь стало
одной проблемой больше, и решил обязательно поговорить с молодым
послушником, как только представится возможность.
Спархок отнес Элану в королевскую опочивальню и положил ее на
огромную мягкую кровать.
- Ты сильно изменилась, моя королева, - хмуро заметил Спархок. - Ты
уже совсем не та девочка, которой я тебя покинул десять лет назад.
- Наконец-то ты это заметил, - весело рассмеялась Элана.
- Элана, тебе только восемнадцать лет, - тоном наставника продолжил
Спархок. - И тебе совсем не идет так важничать и строить из себя уже все
повидавшую и все познавшую взрослую женщину. Я бы очень тебе посоветовал,
по крайней мере в обществе, держать более скромную позу.
- Например, такую, - игриво спросила юная королева и развернулась на
постели так, что теперь она лежала на животе, а ноги ее покоились на
подушках. Подперев руками подбородок, она широко распахнула свои и без
того огромные сияющие глаза и, невинно моргая ресницами, забила ножкой по
подушке.
- Перестань.
- Но я стараюсь угодить тебе, мой нареченный. Может быть, ты
что-нибудь еще хотел бы изменить во мне?
- Ты повзрослела, дитя мое.
- Не называй меня больше так, Спархок, - твердо сказал Элана. - Я
перестала быть ребенком с того самого дня, когда Алдреас отправил тебя в
ссылку. Я могла оставаться ребенком, пока ты был здесь и защищал меня, но
как только тебя не стало, мне пришлось позабыть об этом. - Она села на
кровати, скрестив ноги. - Я чувствовала, что при дворе ко мне относятся
очень недружелюбно, - печально продолжила Элана. - Меня, как куклу,
наряжали в дорогие пышные платья и выставляли напоказ на дворцовых
торжествах и приемах, где я вдоволь могла наглядеться на то, как украдкой
ласкались Алдреас со своей сестрой, и на самодовольную ухмылку Энниаса, от
взгляда которого ничто не ускользало. Все мои друзья были отправлены в
ссылку или убиты, так что я развлекала себя, слушая пересуды и сплетни
пустоголовых слуг, которые к тому же еще и очень распутны. Однажды, сидя в
своей комнате, я слышала, как наверху, в помещении для слуг, творилось
нечто невообразимое, и агрессивная молодая особа, усердствовавшая там,
явно превзошла в своих стараниях саму Ариссу. И если я кажусь тебе слишком
зрелой и искушенной в жизни, то можешь поблагодарить за это моих учителей,
которые взялись за мое образование, как только ты уехал. Прошло несколько
лет с тех пор как я потеряла всех людей, к которым питала дружеские
чувства, и мне приходилось больше общаться со слугами. А слуги ждали от
меня только приказов, и я приказывала. Теперь это вошло в привычку. Хотя
из общения с ними я извлекла и массу полезного. Ведь что бы ни происходило
во дворце, становилось сразу же известным слугам. Вот от них-то я все и
узнавала, чем могла защитить себя от своих врагов, а каждый при дворе, за
исключением лорда Лэнда, был теперь моим врагом. Это не было похоже на
детство, Спархок, я не крутила обруч, чем обычно любят заниматься девочки
моего возраста, не играла в куклы и не возилась с котятами и со щенками,
зато прошла отличное обучение как будущая королева. Если я иногда покажусь
тебе суровой и безжалостной, это оттого, что росла я не в любви и дружбе,
а среди чужих и враждебно настроенных ко мне людей. Может, тебе удастся со
временем смягчить мой характер, и я обещаю быть старательной ученицей.
Элана обаятельно улыбнулась, но красивые глаза ее были полны тоски и
печали.
- Моя бедная Элана, - произнес Спархок дрогнувшим голосом.
- Не бедная, мой любимый рыцарь. Теперь у меня есть ты, и я самая
счастливая на свете.
- Однако, Элана, нам надо серьезно поговорить.
- Не хочу, Спархок. Не сейчас.
- Я думаю, ты неправильно поняла меня, когда по ошибке я отдал тебе
свое кольцо, - произнес Спархок и тут же пожалел об этом. Выражение лица
ее было таким несчастным, а глаза такими огромными и печальными, словно то
были не слова, а увесистая пощечина. - Пожалуйста, не пойми меня
неправильно, - поспешно сказал Спархок. - Просто, мне кажется, я слишком
стар для тебя, вот и все.
- Для меня твой возраст не имеет значения, - упрямо возразила Элана.
- Ты мой, Спархок, и я никогда не позволю тебе уйти от меня.
- Я был обязан сказать тебе об этом, - бормотал растерянный Спархок.
- Это мой долг.
- Хорошо, теперь, когда ты покончил со своими обязанностями,
поговорим о более приятном. Когда мы с тобой обвенчаемся - до или после
того, как вы с Вэнионом отправитесь в Чиреллос и убьете Энниаса? Ты
знаешь, я всякое слышала о том, что происходит между мужем и женой, когда
они остаются наедине, и мне все это так любопытно.
Спархок стоял красный как рак.

5
- Королева спит? - спросил Вэнион Спархока, когда тот вернулся из
королевской опочивальни.
Спархок утвердительно кивнул головой.
- Личеас рассказал вам что-нибудь полезное? - поинтересовался
Спархок.
- Да, и многое из того подтвердило наши догадки, - ответил Вэнион.
Лицо магистра было тревожным. Выглядел он уже гораздо лучше, хотя бремя
носимых им мечей несомненно сказалось на нем. - Милорд Лэндийский, -
обратился он к графу, - покои королевы тщательно охраняются? Мне бы не
хотелось, чтобы кто-нибудь подслушал наш разговор.
- Да, милорд, - заверил его лорд Лэнда, - у комнат стоит охрана, а в
коридорах прогуливаются ваши рыцари, так что вряд ли какой храбрец захочет
сунуть сюда свой любопытный нос.
Тут в комнату вошли Келтэн и Улэф со злобными ухмылками на лицах
обоих.
- Однако, у Личеаса сегодня выдался тяжелый денек, - самодовольно
хмыкнул Келтэн. - Мы с Улэфом всю дорогу до темницы делились своими
познаниями во всевозможных страшных пытках и казнях. Бедный мальчик чуть
не грохнулся в обморок, когда мы в красках расписали ему зрелище сожжения
заживо на костре.
- Или когда мы предложили ему запытать его до смерти на дыбе, -
добавил Улэф. - Кстати, на обратном пути у нас была возможность
полюбоваться тем, с каким энтузиазмом солдаты церкви занимаются починкой
дворцовых ворот. - Генидианец поставил в угол свой топор. - Лорд Вэнион,
ваши рыцари осматривали улицы Симмура и обнаружили, что пропало заметное
количество жителей города.
Вэнион удивленно взглянул на него.
- Кажется, в городе царит достаточно нервная обстановка, - объяснил
Келтэн. - Энниас держал в своих руках весь город, и некоторые изо всех сил
старались помочь первосвященнику, надеясь на его расположение. Их соседи
знали об этом, и теперь, после столь неожиданной смены власти, они хотят
доказать свою преданность новому правителю, причем как можно более
наглядно. Несколько человек повешены прямо на улицах, поджигаются дома. Мы
с Улэфом посоветовали рыцарям положить конец этому самоуправству, пока
огонь не перекинулся на весь город.
- Это просто необходимо сделать, - сказал лорд Лэнда. - Подобные
уличные бесчинства и самосуд - враг любого правительства.
- Между прочим, - с любопытством обратился к Спархоку Келтэн, - ты
правда сделал предложение королеве?
- Это было недоразумение.
- Я так и думал, просто не могу тебя представить в роли мужа. Однако,
мне кажется, она будет настаивать.
- Ничего, что-нибудь придумаю.
- Я желаю тебе всего самого лучшего, но откровенно говоря, думаю, что
у тебя мало шансов продержаться. Я видел, как Элана глядела на тебя, когда
была еще маленькой девочкой. Кажется, для тебя наступают интересные
времена, Спархок, - усмехнулся Келтэн.
- Как приятно иметь друзей, - ехидно заметил Спархок.
- Настала для тебя пора основать свое гнездышко. Скоро ты станешь
совсем стар для того, чтобы мотаться по белу свету, выискивая, с кем бы
скрестить свой меч.
- Да ты же не моложе меня, Келтэн.
- Я знаю, но это совсем другое дело.
- Вы решили с Улэфом, кому достанется Личеас? - прервал их разговор
Тиниен.
- Этот вопрос еще обсуждается, - ответил Келтэн и подозрительно
взглянул на талесийца. - Улэф пытался всучить мне свои "кости"...
- А что тебе не нравится?
- Да то, что на одной из них я заметил четыре шестерки.
- Да, что-то многовато, - согласился Тиниен.
- Вот и мне так кажется, - Келтэн вздохнул. - Откровенно говоря, я не
думаю, что Элана позволит нам убить Личеаса. Ну ничего, ведь еще остается
Энниас.
- И Мартэл, - напомнил ему Спархок.
- О да, конечно!
- Куда он отправился после того, как король Воргун прогнал его из
Лариума? - спросил Спархок. - Я стараюсь приглядывать за Мартэлом, чтобы
он не попал раньше времени в какую-нибудь переделку.
- В последний раз, когда мы видели его, он торопился на Восток, -
сказал Тиниен, поправляя плечные пластины своего тяжелого доспеха.
- На Восток?
- Именно, - кивнул головой Тиниен. - Мы полагали, он отправится на
Юг, в Умантум, однако все произошло иначе, и после сожжения Комбы он
заспешил в Сарриниум - возможно из-за того, что корабли Воргуна
патрулировали Арсианский пролив.
Спархок что-то проворчал, затем снял перевязь с тяжелым мечом и
положил на стол.
- А что все-таки поведал вам Личеас? - спросил он, усаживаясь в
кресло.
- В целом не так уж много нового. Видимо, Энниас посвящал его далеко
не во все свои дела, однако, что удивительно, Личеас все же неплохо о них
осведомлен. Вероятно, он не такой уж дурак, каким кажется.
- Телэн! - неожиданно раздался голос Кьюрика. - Будь так добр, не
делай этого.
- Я же только посмотреть, - обиженно запротестовал мальчик.
- Все равно не трогай, а то еще поддашься соблазну.
- Личеас рассказал нам, что его мать и Энниас уже с давних пор были
страстными любовниками, - продолжил Вэнион, - и именно Энниас предложил
Ариссе обольстить своего брата. Он толковал ей о какой-то достаточно
странной доктрине Церкви, которая позволит соединить узами брака Алдреаса
и его сестру.
- Церковь никогда не допустит подобного бесстыдства, - заявил Бевьер.
- В истории Церкви случалось многое, что не согласуется с современной
моралью, - сказал Вэнион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78