https://wodolei.ru/catalog/vodonagrevateli/nakopitelnye-15/
Если б три, даже два года назад Степан Савельевич сделал ей столь заманчивое предложение, она приняла бы его не колеблясь. Но теперь слишком многое связывает ее. И вообще — она ничего не может и не хочет менять. Пусть все остается так, как есть.
Наверное, самое главное, когда надеешься лишь на собственные силы, когда сама чего-то достигнешь.
— В ваш прошлый приезд мы были вместе,— заговорил Сосницкий.— Тогда, в тот новогодний вечер, мне показалось, что вы все поняли.— Он вопросительно взглянул на Татьяну.
Теперь она, не поднимая головы, смотрела в пол и молчала.
— Я хотел, чтобы вы не только перевелись в Киев,— после затянувшейся паузы продолжал он.— Хотел, чтобы вы со временем стали моей женой. Не лукавьте. Разве этого не знали еще тогда?
Татьяна подняла голову и, глядя ему в глаза, ответила:
— Догадывалась.
Степан Савельевич улыбнулся. И улыбка эта показалась Татьяне самодовольной.
— Вы ждали официального предложения.— Он даже не спросил, а констатировал то, в чем был убежден: Татьяна «лукавит», хочет услышать это предложение вместе с приглашением переменить место работы. И только от одного этого предположения почувствовала, что краснеет. Краснеет, потому что этим он как бы возвращал ее к прежнему, к чему не могла и не хотела возвращаться. Уже не думая о том, кто -перед ней и какие последствия может вызвать ее резкий ответ, сказала:
— После того, как у меня появился сын, никаких пред-ложений я не ждала. Вы так старательно пытались меня урезонить.
— Обиделись? — Сосницкий встал, прошелся по комнате, но, перехватив настороженный взгляд, который Татьяна бросила на сына: не проснулся бы! — снова вернулся к своему креслу.
— Обижаться я не имею никакого права,— сдержанно произнесла Татьяна, надеясь, что это положит конец неприятному для нее объяснению.
Он придвинулся к нейи, глядя в глаза, глухо произнес:
— Таня, вы прекрасно знаете, я давно к вам неравнодушен. Больше того...
— Не нужно! — Она прижала руки к груди и повторила: — Прошу вас, не надо!
— Почему же? Я предлагаю вам,— и медленно, даже торжественно,— стать моей женой! — Он хотел взять ее руку.
Татьяна встала, отошла к столу и, не глядя на Сосницкого, твердо сказала:
— Я не люблю вас.
— Л мне казалось...
— Я очень вам благодарна за все. Но...
- Нет, нет. Не отвечайте сейчас. Разве надо, чтобы вы сейчас, сразу, вышли за меня замуж? Это будет зависеть только от вас,— ни самоуверенности, ни самодовольства уже не было в его тоне, в его лице.— Со временем, Таня, подумайте.
— Нет, я не могу.
— Я не слышал этого. У вас есть время подумать. И разговор наш не кончен... — Сосницкий резко поднялся, попрощался.—Таня, я буду ждать вашего решения. Каждый день буду ждать.
Он вышел. Татьяна вернулась в комнату, подошла к кровати сына. О мальчике даже не вспомнил. Будто его вовсе нет. Уже за одно это...
Кто-то резко распахнул дверь — и Татьяна вздрогнула: зачем вернулся?!
— Вы одна?!
Это был Андрей. Бледный, с расстегнутым воротом рубашки.
— Одна,— удивленно произнесла Татьяна.
— А он?.. Мне Любаша сказала. Все рассказала! Все! Вот почему вы не захотели прийти,— Андрей приблизился, схватил Татьяну за руку.— Какими глазами ты тогда на меня смотрела, думаешь, забыл?! — уже не сдерживаясь, выкрикнул.—На меня так смотрела, а его в дом ночью пустила.
— Какая ночь?! Девять часов.— И, улыбаясь, морщась от боли — он с силой сжимал ей руку:— Раздавишь пальцы.
— Я выброшу его в окно!
— Так он ушел,— радостно рассмеялась Татьяна.— И почему, за что?
— У тебя сын, а он посмел прийти...
— И ты пришел.
— Сравнила! Сашка мне не чужой. И ты...— он умолк, отстранился, чтобы лучше видеть ее лицо.— Таня, ты ведь его не любишь! Как ты могла согласиться?
— Кто сказал?...
— Вот лукавая девчонка! Я ей покажу! — И порывисто обнял Татьяну, прижал к себе.— Не могу без тебя!.. Когда Любаша сказала, вдруг понял, что не могу! Ты и Сашка — наши, давно уже наши; и невозможно без вас. Мы с Сашкой будем любить и заботиться о вас, милые девчонки.
Татьяна не понимала, почему вдруг у нее эти слезы... Почему? И прижалась щекой к его теплому плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Наверное, самое главное, когда надеешься лишь на собственные силы, когда сама чего-то достигнешь.
— В ваш прошлый приезд мы были вместе,— заговорил Сосницкий.— Тогда, в тот новогодний вечер, мне показалось, что вы все поняли.— Он вопросительно взглянул на Татьяну.
Теперь она, не поднимая головы, смотрела в пол и молчала.
— Я хотел, чтобы вы не только перевелись в Киев,— после затянувшейся паузы продолжал он.— Хотел, чтобы вы со временем стали моей женой. Не лукавьте. Разве этого не знали еще тогда?
Татьяна подняла голову и, глядя ему в глаза, ответила:
— Догадывалась.
Степан Савельевич улыбнулся. И улыбка эта показалась Татьяне самодовольной.
— Вы ждали официального предложения.— Он даже не спросил, а констатировал то, в чем был убежден: Татьяна «лукавит», хочет услышать это предложение вместе с приглашением переменить место работы. И только от одного этого предположения почувствовала, что краснеет. Краснеет, потому что этим он как бы возвращал ее к прежнему, к чему не могла и не хотела возвращаться. Уже не думая о том, кто -перед ней и какие последствия может вызвать ее резкий ответ, сказала:
— После того, как у меня появился сын, никаких пред-ложений я не ждала. Вы так старательно пытались меня урезонить.
— Обиделись? — Сосницкий встал, прошелся по комнате, но, перехватив настороженный взгляд, который Татьяна бросила на сына: не проснулся бы! — снова вернулся к своему креслу.
— Обижаться я не имею никакого права,— сдержанно произнесла Татьяна, надеясь, что это положит конец неприятному для нее объяснению.
Он придвинулся к нейи, глядя в глаза, глухо произнес:
— Таня, вы прекрасно знаете, я давно к вам неравнодушен. Больше того...
— Не нужно! — Она прижала руки к груди и повторила: — Прошу вас, не надо!
— Почему же? Я предлагаю вам,— и медленно, даже торжественно,— стать моей женой! — Он хотел взять ее руку.
Татьяна встала, отошла к столу и, не глядя на Сосницкого, твердо сказала:
— Я не люблю вас.
— Л мне казалось...
— Я очень вам благодарна за все. Но...
- Нет, нет. Не отвечайте сейчас. Разве надо, чтобы вы сейчас, сразу, вышли за меня замуж? Это будет зависеть только от вас,— ни самоуверенности, ни самодовольства уже не было в его тоне, в его лице.— Со временем, Таня, подумайте.
— Нет, я не могу.
— Я не слышал этого. У вас есть время подумать. И разговор наш не кончен... — Сосницкий резко поднялся, попрощался.—Таня, я буду ждать вашего решения. Каждый день буду ждать.
Он вышел. Татьяна вернулась в комнату, подошла к кровати сына. О мальчике даже не вспомнил. Будто его вовсе нет. Уже за одно это...
Кто-то резко распахнул дверь — и Татьяна вздрогнула: зачем вернулся?!
— Вы одна?!
Это был Андрей. Бледный, с расстегнутым воротом рубашки.
— Одна,— удивленно произнесла Татьяна.
— А он?.. Мне Любаша сказала. Все рассказала! Все! Вот почему вы не захотели прийти,— Андрей приблизился, схватил Татьяну за руку.— Какими глазами ты тогда на меня смотрела, думаешь, забыл?! — уже не сдерживаясь, выкрикнул.—На меня так смотрела, а его в дом ночью пустила.
— Какая ночь?! Девять часов.— И, улыбаясь, морщась от боли — он с силой сжимал ей руку:— Раздавишь пальцы.
— Я выброшу его в окно!
— Так он ушел,— радостно рассмеялась Татьяна.— И почему, за что?
— У тебя сын, а он посмел прийти...
— И ты пришел.
— Сравнила! Сашка мне не чужой. И ты...— он умолк, отстранился, чтобы лучше видеть ее лицо.— Таня, ты ведь его не любишь! Как ты могла согласиться?
— Кто сказал?...
— Вот лукавая девчонка! Я ей покажу! — И порывисто обнял Татьяну, прижал к себе.— Не могу без тебя!.. Когда Любаша сказала, вдруг понял, что не могу! Ты и Сашка — наши, давно уже наши; и невозможно без вас. Мы с Сашкой будем любить и заботиться о вас, милые девчонки.
Татьяна не понимала, почему вдруг у нее эти слезы... Почему? И прижалась щекой к его теплому плечу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51