У вас должна быть честь.
Ц Вам легко рассуждать о чести, Ц ответил Сабир. Ц Вы ничего не выигрыв
аете, кроме удовлетворения маленькой победой в вашей личной войне с Сист
емой. Но вам нечего и терять. Раньше я не задумывался об этом, хотя всем нам
следовало бы учесть такую возможность. Видите ли, до сих пор у меня вообще
ничего не было. Я была одиннадцатым ребенком в семье, а мои родители на чет
вертом десятке выглядели лет на сто. Они едва сводили концы с концами, вка
лывая на маленькой шахте на астероиде, во всеми забытой дыре. В тринадцат
ь лет я нанялась механиком на флибустьерский транспорт, только для того,
чтобы иметь возможность удрать оттуда. Капитан поразвлекся со мной, глуп
ой и наивной, и бросил меня в маленьком поселении. Я была всего лишь обману
тым ребенком и ежечасно старалась выжить и чему-нибудь научиться. Иногд
а я продавала свой труд, а когда не могла продать его, продавала себя. Но ка
ждый раз я училась чему-то, и потом мне это пригодилось. Я служила на двух д
есятках кораблей и наконец наткнулась на "Индрус", которым владели мои да
льние родственники. Они приняли меня, хотя и не нуждались во мне. Конечно,
я согласилась напрасно, но мне так хотелось хоть немного побыть среди св
оих! Оба мужчины на "Индрусе" женаты и верны своим женам. У меня нет ничего с
воего. И никогда не было. Вот почему я согласилась. Я ничего не теряла.
Урубу кивнул:
Ц Да, понимаю. И вот ни с того ни с сего вы получаете положение в обществе,
ответственность за других, а в перспективе Ц еще и двоих малышей. У вас не
было ничего, а теперь есть все, вы не думаете ни о своем задании, ни о своих
женщинах. Разве это не эгоистично?
Ц А с чего бы мне не быть эгоистичным? Ц ощетинился Сабир. Ц Кто и когда
давал мне хоть что-нибудь? Что я должен им, вам или кому-то еще?
Ц Меня нисколько не заботит, кому и что вы должны и что вы об этом думаете.
Прошлое ваших жен было гораздо тяжелее вашего, и все же они остались верн
ы своему долгу. Но даже если вы нас выдадите, то не получите никакой наград
ы, о чем и сами, вероятно, догадываетесь. Ваш разум разберут по кусочкам и т
очно так же поступят и с остальными. Ваше тело, возможно, останется жить, н
о это все равно что выстроить дом на чужой земле и вспахать и удобрить чуж
ое поле. Ваш разум погибнет, зато на душу обрушится вся тяжесть совершенн
ого преступления. Вы можете промолчать, но это даст вам в лучшем случае го
да два. Когда придет время следующей ментокопии, если только вас не пойма
ют до этого, у вас не будет своего человека в службе безопасности, который
мог бы отмыть вашу память и защитить ваше семейство, а ваше положение нед
остаточно высоко, чтобы вы смогли сделать это сами. Если вы хотите защити
ть то, что считаете своим, вам лучше послушаться меня. Настоящий Пешвар Ц
вот с кого вам надо бы брать пример. Он поистине верен и предан своей жене.
Если мы победим, у вас будут жена, дети, положение и влияние. Вы прекрасно п
риспособились к здешнему обществу. Жаль, конечно, что вы не были рождены в
нем, но с этим уже ничего не поделаешь. Так что будьте эгоистом до конца Ц
и взгляните правде в лицо.
Сабир обдумал его слова и понял, что Урубу прав.
Ц Все, что вы говорите, выглядит очень заманчиво, если, конечно, предполо
жить, что мы сумеем скрыться. Только я никак не могу в это поверить.
Ц Вы не знаете всего, а я не стану вам рассказывать, Ц ответил Урубу, Ц н
о уверяю вас, что это возможно. Давайте попробуем. Давайте попытаем счаст
ья.
Ц А когда Ц если я соглашусь?
Ц Именно "тогда" Ц сразу как вы согласитесь.
Ц Ну хорошо, Ц вздохнул Сабир. Ц Если сестры Чо согласны, я готов помочь
всем, чем сумею.
Ц Превосходно! Ц воскликнул Урубу. Ц Завтра начинается праздник Холи.
Верховному администратору понадобится перстень, а он еще не брал его из
музея. Конечно, он может проносить его в течение всех празднеств, но я сомн
еваюсь. В прошлые годы он всегда возвращал перстень после церемонии "Утс
ава", чтобы те, кто придет в Центр на праздники, могли его видеть. Я буду в му
зее, когда он возьмет перстень, и узнаю, как полагается открывать витрину.
Как только перстень вернется на место, мы начнем.

* * *

То обстоятельство, что брахманы обладали привилегией знать о существов
ании Главной Системы, внешнего мира и кое-какой новейшей технологии, не л
ишало их принадлежности к родной культуре. Более того, индуизм идеально
соответствовал иерархической структуре Центра, особенно в той своей ча
сти, которую перестроила и усилила Главная Система. Превыше всего ценило
сь "Рта" Ц равновесие сил и порядок. Всеведические молитвы сводились к по
ддержанию порядка, и требовался лишь небольшой, хотя, возможно, и еретиче
ский шаг, чтобы увидеть в себе воплощение силы, поддерживающей устойчиво
сть и равновесие. В Матери Индии порядок был нарушен, и люди погрязли в раз
врате, но Индра был милостив и позволил им попытаться снова, в новом мире и
в новой форме, возложив на высших из людей Ц брахманов Ц священный долг
любой ценой поддерживать "Рта". Таким образом, избранные Джанипура могли
проложить собственный путь к спасению и бессмертию, не обремененный вли
янием внешних сил.
Проще говоря, роль брахманов сводилась к тому, что на других планетах явл
ялось обязанностью Центров. Они поддерживали равновесие, устраняя все, ч
то могло вызвать малейшие перемены. Эта цивилизация была словно предназ
начена для целей Главной Системы, и здесь ей было намного легче, чем на дру
гих планетах, где порядок приходилось навязывать силой. В отличие от цин
иков земных и многих колониальных Центров, чье знание разрушало веру, дж
анипурцы, избранные в Центр, были подлинно верующими. До высадки МСС джан
ипурские Центры поддерживали связь лишь с немногочисленными флибустье
рскими кораблями вроде "Индруса", экипажи которых если и не разделяли джа
нипурские верования, то по крайней мере понимали и уважали их. Брахманы н
если на себе долгдхармы, они удерживали свой мир и народ на праведном пут
и, они сохраняли должный порядок вещей.
Этим людям было знакомо Бхакти, чувство преданности некоему, часто лично
му божеству и сопричастности ему. В своей жизни они отводили огромное ме
сто церемониям и ритуалам, а их верования были многочисленны и разнообра
зны. Даже внешний вид был предметом их гордости. На Земле индуизм возвел к
орову в ранг почитаемой святыни. На Джанипуре люди отчасти обрели облик
священного животного.
Древнейший ритуал Холи Утсава, весенний праздник в честь Кришны, был вре
менем всеобщего веселья, и царившее повсюду праздничное настроение под
черкивалось пышными церемониями, доступными для всех желающих, и бог Сом
а, в честь которого был назван жгучий и пьянящий напиток, отнюдь не остава
лся забытым. На торжества должна была явиться масса народу. Дома оставал
ись только аскеты, нелюбопытные и те, кто был связан чувством долга.
Для службы безопасности это было кошмарное время, а эмэсэсовцы Ц те про
сто сходили с ума. Совершенно посторонние люди по праву принадлежности к
правящей касте имели право входить в Центр, встречаться с начальниками
своих департаментов, осматривать музеи и библиотеки. Для любого сотрудн
ика службы безопасности это было просто кощунство. Разумеется, засекреч
енные помещения были закрыты, но для того, чтобы уследить за тем, чтобы кто
-нибудь что-нибудь не сломал или не барабанил по клавишам терминалов, тре
бовались силы всех сотрудников безопасности.
Для эмэсэсовцев, чья модернизированная религия понуждала их принять бо
годанную ответственность за поддержание порядка, это были самые черные
времена, на горе их бессмертным душам. Им приходилось мириться с мыслью о
том, что они просто не в состоянии проверить всякого, кто прибывал в Центр
вместе со всеми родственниками, ближними и дальними Ц особого приглаше
ния не требовалось, Ц и с теми, кто зачастую присоединялся к компании в с
амый последний момент. Разумеется, Центр не мог вместить такую толпу, и сн
аружи возникал огромный и шумный палаточный городок.
Урубу приходилось разрываться между законными интересами гостей и нео
бходимостью избежать беспорядков. Но празднества должны были продолжа
ться несколько дней, и он решил, что лучше попытаться использовать празд
ничную суматоху к своей выгоде, чем ждать лишнюю неделю. Только бы верхов
ный администратор поскорее положил этот чертов перстень на место!
Предполагалось, что каста брахманов держит в своих руках рычаги исключи
тельно духовной власти, но брахманы Центра были вовлечены в дела света н
амного глубже, чем хотели бы признать. Тем не менее они рассматривали сво
ю роль как сугубо духовную. Вне Центра большинство из них являлись члена
ми религиозных орденов, но некоторые имели профессию и участвовали в мир
ских заботах. Иные были врачами, иные Ц юристами, зарабатывая таким путе
м себе на жизнь и возвращаясь к жреческим обязанностям при первой необхо
димости. У каждого джанипурского индуса было свое собственное домашнее
святилище, так что официальных храмов на Джанипуре не существовало, но д
ля проведения церемоний требовались жрецы. Эту общественную обязаннос
ть взяли на себя брахманы. Даже те из них, от кого никто и не требовал подоб
ных услуг, все равно явились на празднества.
Урубу с усмешкой подумал о том, что сказали бы дважды рожденные, увидев ус
ловия, в которых живут эти светские брахманы. В Кохин-Центре чудеса техно
логии использовались в минимальной степени, и все равно здесь было на чт
о посмотреть. Но тому, кто живет в закрытом городе, снабженном климатичес
ким контролем, электрическим освещением и компьютеризированной кухней
, сложно убедить себя в необходимости умерщвления плоти. Да и все равно в э
том отношении мало что можно было сделать. Непрактично разбивать посред
и Центра шатры и пользоваться открытым огнем. Кроме того, это отрицатель
но сказалось бы на оборудовании.
И, разумеется, кому-то нужно производить уборку, заниматься снабжением, с
одержать магазины и выполнять еще много других работ, заниматься которы
ми благородные брахманы считали ниже своего достоинства. Низшим кастам
было запрещено появляться в Центре, так что соблюдение брахманской чист
оты требовало высокой степени автоматизации.
Для Урубу, который не являлся продуктом какой-то одной цивилизации, все э
то служило лишним доказательством того, как много, если не сказать Ц все
что угодно, Ц люди могут оправдать с помощью религии.
К утру первого дня равнина, прилегавшая к Центру, превратилась в многоцв
етное море палаток и шатров, среди которых сновали их многочисленные сер
о-рыжеватые обитатели. На первый взгляд их было не меньше трех-четырех ты
сяч. Кто-то развлекался хождением по огню Ц на ступнях, разумеется, а не н
а копытах, Ц кто-то демонстрировал чудеса йоги и прочие проявления силы
разума и духа.
В девять с небольшим верховный администратор Намур в сопровождении суп
руги и неотлучной свиты торжественно прошествовал в холл на главном уро
вне Центра. На нем была простая белая набедренная повязка, его супругу ок
утывал гладкий белый шелк. Удивительнее всего, что все три сотни метров, к
оторые им предстояло пройти перед толпой, они прошли в вертикальном поло
жении и без видимых усилий. Это требовало не только длительных тренирово
к, но и колоссальной сосредоточенности и незаурядной силы воли. Этот жес
т произвел впечатление даже на Урубу, который входил в состав свиты.
Процессия остановилась перед высокими, выкрашенными в красный цвет две
рями музея. Смотрительница отвесила церемонный, освященный временем по
клон и, сняв с цепочки на шее огромный ключ, вставила его в замок. Урубу при
стально наблюдал. Направо, налево, еще налево, направо и снова налево. Разд
ался звучный щелчок, смотрительница толкнула вызолоченный засов, и крас
ные створки медленно отворились внутрь. Верховный администратор и его с
упруга проследовали за смотрительницей ко второй, более современной на
вид двери. Смотрительница вставила в щель небольшую карточку и приложил
а ладонь к пластине замка. Внутренняя дверь бесшумно открылась, и вся про
цессия вошла в музей.
Урубу почтительно держался в нескольких шагах позади верховного админ
истратора. От его глаз не могла укрыться ни одна подробность. Он решил, что
не стоит беспокоиться насчет световых лучей: то ли они гасли с открытием
внутренней двери, то ли, как он и предполагал, просто включали телекамеры.
Гораздо больше его заинтересовало то, что небольшой участок перед витри
ной с перстнем теперь выступал из пола сантиметров на пятнадцать. Что бы
он ни включал, сейчас это было автоматически отключено, и Урубу терялся в
догадках, как именно. Во всяком случае, это не связано с дверью. Зачем вооб
ще эта проклятая штуковина, если она отключается при открывании двери? В
незапно его осенило Ц комбинация! Отпечаток ладони открывает дверь, а м
агнитная карточка деактивирует весовой датчик. Ни Урубу, ни сестры Чо об
этом не знали, а панель замка была заглублена в дверь, так что никто не мог
подсмотреть, какие цифры набирает смотрительница музея. Устройство зам
ка было достаточно простым, чтобы его можно было обмануть, но при этом вес
овая пластина оставалась включенной. Умно.
Смотрительница и ее ассистент подошли к пластине. Когда смотрительница
поставила одну ногу на пластину, датчик качнулся и подался вниз, но ничег
о не произошло. Однако после того как на пластину встала другая нога, зазв
енел звонок. Ассистент ступил на другую сторону пластины, под его весом о
на окончательно утонула в полу, и звонок замолк. Урубу инстинктивно чувс
твовал, что особое значение имела задержка времени перед включением зво
нка Ц та доля секунды, когда только часть веса тела приходилась на пласт
ину.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40