А этот… — Он даже не смог подобрать слова. — Все со своими картишками шныряет, до лампочки ему, что дружок и вовсе окочуриться может. Ну и кто они все, по-твоему, после такого?
— Да, — вынужден был согласиться с его доводами Чиж, — дерьмо — оно и есть дерьмо, правильно ты подметил. Мне ведь как-то мало приходилось с их братом общаться, не задумывался.
— Зато я их на своей последней работе насмотрелся досыта, — усмехнулся Сергей. — Мразь, ненавижу. Ничего, зато поучил я некоторых уму-разуму тоже немало, довелось…
Уже прощаясь, стоя на вокзале и с сожалением пожимая друг другу руки, они обменивались последними фразами:
— Так ты давай, Сашка, не тяни. Уж больно мне твою расчудесную Олю посмотреть захотелось — так ты ее красочно расписал… Да и я к тому времени, надеюсь, уже смогу тебе свою Вику показать. Приезжайте! Жду!
— Обязательно! — подтвердил Чиж. — Сейчас прямо к ней и помчусь. Все, пока!.. — И он почти бегом отправился на автобусную остановку, до того соскучился по Ольге…
Даже не заходя домой, он первым делом позвонил в ее дверь и стоял, пытаясь пригладить непослушный ежик волос, улыбаясь и представляя, как будет душить ее сейчас в своих объятиях, а она, также смеясь, будет не по-настоящему отбиваться и сердито требовать, чтобы он немедленно ее отпустил, но он, все равно, будет сжимать ее еще сильнее… В чем дело? После третьего продолжительного звонка ему стало понятно, что Ольги нет дома, иначе она давно бы открыла. Улыбка на его лице медленно угасла. По прежнему не заходя домой, с сумкой на плече он отправился обратно к остановке и полчаса спустя уже стоял перед Федором Ивановичем — Ольгиным начальником, которого видел как-то раз, когда встречал ее после работы.
— Нет, молодой человек, — тоже вспомнив Сашу, проговорил Федор Иванович, протирая очки и щуря на него близорукие глаза, — сегодня ведь суббота, а технологи у нас по субботам не работают. И вообще… Она взяла отпуск за свой счет.
— Когда? — испуганно вырвалось у Александра. Такого он предвидеть не мог. — И зачем? Разве она собиралась куда-то уезжать?
— Ну, вот именно этого я вам сказать и не могу, — усмехнулся начальник, опять одев очки и с интересом наблюдая, как волнуется Чиж. — Просто потому, что не знаю! — добавил он, предупреждая непременно последовавшие бы со стороны гостя просьбы немедленно открыть ему местопребывание Ольги. — Она мне не доложила. Да уверяю вас, молодой человек, ей-богу, не знаю! — Он перестал усмехаться, заметив как побледнел Александр. — Да что случилось-то?.. — крикнул он уже в пустоту, а где-то вдалеке гулко хлопнула входная дверь. — Эх, молодежь, молодежь, — тихо проговорил он почти про себя. — Мне бы быть на твоем месте… — И нервно закурил — работать ему неожиданно расхотелось напрочь…
А Чиж уже опять мчался от остановки к своему дому — ему пришла в голову удачная мысль заглянуть в Ольгин почтовый ящик, благо что ко всем ящикам в доме подходил один и тот же ключ. Кстати, именно благодаря этому обстоятельству они и познакомились когда-то. Ключ, да прохудившийся кран — вот его талисманы удачи…
Через некоторое время, с недоумением вертя в руках пачку «Вечернего Приреченска», который выписывала Оля, он насчитал в ней целых шесть номеров. Да плюс выходные, когда газета не выходит, — высчитывал в уме Чиж, — итого, уже больше недели ее нет дома. Но куда она могла подеваться?.. Вдруг сообразив, что Оля могла оставить записку, бросив таковую уже в его почтовый ящик, он, кляня себя за недогадливость, почти уверенный, что вскоре его ожидает объяснение причин ее отсутствия, нетерпеливо, едва попадая ключом, рванул дверцу… и увидел лишь пустоту — он вообще ничего не выписывал.
Сразу же потеряв всяческую способность соображать, до того его выбило из колеи неожиданное отсутствие Ольги, он уныло побрел по лестнице в свою квартиру, открыл дверь, разделся, сел на диван — и все это бездумно, автоматически. Что ему теперь делать? Как она могла так с ним поступить? — думал Чиж, и вдруг его пронзила неожиданная мысль:
— А он?
Разве не точно так же поступил с ней и он? Ведь он сам, первым перестал к ней приходить, считая, что должен сначала разобраться в себе, выяснить, кем он является на самом деле, и только потом поговорить с ней. Разобрался, дурак? Вот и получай то, что заслужил! Но в любом случае, на пунктуальную Олю все это было непохоже, хоть какую-нибудь весточку она непременно должна была оставить, если… У него похолодело в груди. Если только не решила окончательно с ним порвать!
Нет, только не это! — с отчаянием подумал Чиж, зная, что не сможет пережить, если Ольга вдруг исчезнет из его жизни. Я непременно должен найти ее и поговорить! Я найду ее! — пообещал он себе…
К вам тут приходили… — сообщила соседка, с усмешкой глядя, как отчаянно дернулся от ее сообщения Александр:
— Когда? Кто? Говорите же!
— Да-да, приходила эта ваша дамочка… — нарочно тянула та время, видя нетерпение Чижа. — Ну, из нашего дома, такая вся из себя, с которой я вас пару раз видела. — Она поджала губы и не удержавшись, ядовито добавила:
— Которая крутит задницей по два метра в сторону. Тьфу, срам!
— Когда? — почти простонал Александр, готовый схватить старую сплетницу за грудки и трясти до тех пор, пока не вытрясет из нее всю информацию, так нужную ему сейчас и которую та явно нарочно выдавала по капле, наслаждаясь его мучениями… И что эта карга вообще врет? Ну, качает Оля при ходьбе бедрами — что есть, то есть — просто походка у нее такая. Но это же красиво, женственно! При чем здесь «по два метра»? И разве у нее задница? У нее очень красивая попка, округлая и пышная, не то что у этой старой иссохшей завистницы… Видимо, все это ясно отразилось на его лице, потому что соседка вдруг отшатнулась и поспешно произнесла, даже испуганно загородившись от него руками:
— Но-но! Не балуйте, молодой человек! Я ведь и милицию могу…
— Но когда же, умоляю вас, — уже жалобно произнес Александр, с усилием разжав побелевшие в костяшках пальцев кулаки. — Это очень для меня важно, поверьте!
Соседка пытливо посмотрела ему в глаза, видимо сочла, что он наказан вполне достаточно и его умоляющий тон является лучшим тому подтверждением, а заодно и извинением перед ней и наконец нехотя выдала:
— Больше недели назад, вас тогда дома не было. Ну, может, дней десять — точнее сказать не могу. Все, все! — заспешила она, подобно начальнику Ольги, видя, что сосед готов забросать ее еще сотней нетерпеливых вопросов. — Больше я все равно ничего не знаю. — И, не слушая Александра, ушла к себе в квартиру, громко захлопнув дверь.
Черт! Ведь он в тот момент еще не уехал! Где же он мог быть? На работе, наверное… Эх, как жаль, что все так глупо произошло, ведь она сама, сама к нему приходила! А один дурак надумал, видите ли, играть с ней в прятки, доведя ее до столь сильного отчаяния, что такая гордая девушка как его Ольга, сама первой к нему пришла, очевидно чтобы выяснить причину этого дурацкого с его стороны бойкота. А он, идиот, в это время маялся дурью: не встречаться, мол, пока не выяснит про себя все окончательно… Ну дурак же, одно слово! — клял себя Чиж, под ледяными струями душа потихоньку приобретая способность нормально мыслить — он намеренно включил только холодную воду…
Все его дальнейшие действия были продиктованы уже трезвым рассудком — ну, почти трезвым, насколько это было возможным, когда дело касалось именно Оли. Он вовремя вспомнил, что является профессионалом, а это значит, что нужно заставить себя действовать соответственно приобретенным когда-то знаниям и опыту. Вот и уроки гэбэшников пригодятся, — усмехнулся он мрачно, докрасна растирая кожу жестко-колючим полотенцем. Теперь он по-прежнему был спокоен и уверен в себе.
Ну, почти спокоен…
Заунув руку внутрь железного стенного шкафа, в котором находились квартирные счетчики электроэнергии, пробки, еще какое-то электрохозяйство, Чиж провел ею вправо, пытаясь нашарить ключ, который Ольга частенько там оставляла. Когда они уже стали достаточно близки — так, что каждый из них мог доверить другому ключ от своей квартиры, Оля не раз в его присутствии доставала его из этого электрощита.
— Зачем ты его туда кладешь? — удивленно спросил он ее, увидев это в первый раз, на что Оля ответила, рассмеявшись:
— Я уже дважды теряла ключи, так что здесь им будет значительно надежнее, чем, к примеру, у меня в сумочке…
Теперь, вспомнив об этом имевшем место факте, он решил просто-напросто самовольно проникнуть в ее квартиру — то есть совершить уголовно-наказуемое деяние. Ничего предосудительного, однако, в своем поступке он не усматривал. А вдруг она в беде, — говорил он себе, оправдывая столь неприглядные действия. Но даже при таком оправдании он все же чувствовал себя… Ну, не квартирным вором, конечно, но… Ничего, ведь я почти что ее муж и имею на это право, — решил он, уже нащупав наконец этот самый ключ и перепачкав при этом руку в пыли. И хотя официального согласия на брак Ольга ему не давала, да он собственно, еще и не спрашивал, сейчас Чиж был искренне уверен, что именно так дело и обстоит — он ее муж и точка… При всех своих поисках он старался производить как можно меньше шума, прекрасно понимая, что Олины соседи могли и не согласиться с такими его доводами, запросто вызвав милицию. Доводы эти могут показаться им не столь гладкими и убедительными как ему.
Зайдя в Олину квартиру, Чиж постоял некоторое время в коридоре, как бы собираясь с духом, затем решительно прошел в единственную комнату. На телефонном столике, да и вообще где-либо в пределах видимости, он не заметил ни записки, ни клочка бумажки, хотя с трудом представлял, зачем бы она стала здесь оставлять для него весточку — неужели же она могла предположить, что он вот так нагло вторгнется в ее жилище?
Сняв туфли, плохо отдавая себе отчет в своих же действиях, Александр первым делом лег на просторный диван, белье с которого было убрано в его внутренний ящик. Здесь она спит, — с каким-то будоражащим кровь чувством подумалось ему. — И здесь же, на этом самом диване, они как-то раз с ней…
Воспоминания о той волшебной ночи с такой силой обрушились на его сознание, что он не сразу нашел в себе силы встать, и только вспомнив, что его любимая исчезла в неизвестном направлении, не оставив ему хоть сколько-нибудь малого намека о своем местопребывании, он вскочил и решительно направился… Но куда же ему направиться первым делом?.. Он решил заглянуть в платяной шкаф, чтобы попытаться определить, каких Ольгиных вещей там могло не хватать, а следовательно, узнать, что она взяла с собой в дорогу — ведь это уже о многом могло ему поведать. Но, открыв деревянную полированную дверцу, он был вынужден с унынием констатировать, что эта его идея не является такой уж замечательной — не настолько хорошо изучил он ее гардероб, чтобы делать какие-либо определенные выводы; слишком много вещей там висело. Зато запах одежды, которая пахла своей хозяйкой, распространяя приятный аромат любимых Олиных духов, опять выбил его из колеи — он долго стоял в неподвижности, вдыхая запах своей девушки, и все никак не мог досыта им надышаться…
Далее, в течении нескольких часов он с прилежной тщательностью опытного домушника обыскал всю квартиру, не пропуская ни единого сантиметра ее площади и освежая в памяти урок спецкурса, который давал общие понятия о методике проведения подобного рода мероприятий. Через какое-то время Чиж вынужден был с огорчением признать, что не продвинулся в разгадке тайны исчезновения Ольги ни на шаг. Присев в кухне на табуретку, он с наслаждением закурил — впервые за все время поисков он вспомнил, наконец, о сигаретах. Уныло обдумывая свои дальнейшие действия, признавая, что окончательно зашел в тупик, он загасил сигарету и, уже бросая ее в мусорное ведро, внезапно загоревшимся глазами вперился в него взглядом, хотя и призывая себя заранее не верить в какие-то особенные находки — мусорник он недавно пропустил по той причине, что тот оказался пуст. Ольга была невероятной чистюлей и ревностно следила не только за собой, но в неменьшей степени за порядком и чистотой в квартире, не позволяя мусору в ведре скапливаться более чем на треть, благо что мусоропровод был рядом. Но была одна-единственная вещь, которую он все же пропустил по-настоящему — газета, которой ведро было устлано изнутри. А ведь до этого он неизвестно для чего заглянул даже в сливной бачок в туалете, предварительно сняв с него крышку, что было уж совсем ни к чему — не шпионкой же, в самом-то деле, была его любимая девушка!
И вот сейчас, уже не особо веря в какой-либо положительный результат, но тем не менее с учащенно забившимся сердцем, ибо это был последний его шанс, Александр достал и развернул на полу газету, которую выписывала Оля и экземпляры которой он недавно вытаскивал из ее почтового ящика. «Вечерний Приреченск». Перелистывая предварительно разглаженные им страницы, на полосе объявлений ему в глаза бросился текст, обведенный красным фломастером — похоже, одним их тех, что хранились в ящике Ольгиной секции.
Заинтригованный Александр склонился над газетой и пробежал глазами выделенное объявление: «Приглашаются девушки…» Что еще за ерунда? — подумал он. — На кой ляд понадобилось Ольге это дурацкое объявление? Зачем она его пометила? Конечно, можно было допустить, что этот текст выделила хотя бы какая-нибудь Олина подруга, забежав на чаек, сидя на кухне, сплетничая и листая эту газету. Но для такой версии должно было произойти слишком уж много совпадений — нет, надо принять за основу, что объявление обвела сама Ольга, в конце концов это было хоть какой-то зацепкой, от которой можно было начать плясать… А куда плясать? Ведь и пометить она его могла лишь для того, чтобы опять же показать какой-нибудь пресловутой подруге — он и мысли не мог допустить, что столь рассудительная Ольга могла клюнуть на такую дешевую приманку. Он еще раз вчитался в скупые строчки.
А может он и ошибается… Вполне нормальное объявление, не дешевка какая-нибудь для откровенного привлечения девушек во всяческие пресловутые эротик-шоу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107