Пришлось просто назначить встречу на понедельник и упомянуть в приглашении, чтобы она захватила этот листочек с собой, якобы в качестве подтверждения, что она — именно она, вроде как встретить ее может и простой шофер, который и на снимках-то никогда ее не видел.
Ну, а если она не приедет в этот понедельник, он указал, что встреча переносится на следующий. А вот если и тогда она не появится… Трудно было что-либо утверждать наверняка — вся эта схема была до невероятности нелепа и громоздка, но ничего лучшего ему придумать не удалось. Хотя нет, одно он все-таки знал совершенно определенно, наверняка… То, что в любом случае, если она не приедет по приглашению вообще, он придумает что угодно, но рано или поздно эта девчонка будет ему принадлежать — только так и никак иначе! И без того произошло уже поистине невероятное — что столь совершенной красоты, наверняка неглупая женщина клюнула на всю эту ересь, прочитанную в газете. И теперь ему упустить подобный шанс, выпадающий, может, лишь раз в жизни? Да, даже такая клюнула.
Даже такая… До чего же все-таки все эти самовлюбленные дамочки наивны…
Приехала? Нет?.. Мышастый напряженно всматривался в толпу, высыпавшую на перрон. Смешались все — приезжающие, встречающие… Знать бы хоть номер вагона — но откуда, черт возьми? — подумал он уже в который раз… Вот! Она! Точно она; спутать такую невозможно. Идет, неуверенно озираясь по сторонам и выискивая взглядом часы. А может, нужно было купить цветов? — мелькнула в голове запоздалая мысль. Нет, у них же чисто деловые отношения — он работодатель, режиссер, а не глупый влюбленный; а она для него просто модель, натурщица — инструмент, с помощью которого он зарабатывает деньги. Или все-таки надо было?.. А, чего теперь думать, все равно уже поздно. Боже, но до чего же она хороша!..
Мышастый боялся, что она может приехать… ну, не в джинсах, конечно, это наверняка не ее стиль, но какой-нибудь элегантный брючный костюм одеть могла — это точно. Нет, молодец, легкое летнее платьице, совсем простенькое, из недорогой ткани, и босоножки на высоком каблуке, в руке небольшого размера чемоданчик… А платье чуть выше колен — то, на что он и рассчитывал, — отметил Мышастый и чуть не застонал от восхищения — но ноги-то, ноги!.. Длинные, точеные, тронутые легким загаром, они производили просто ошеломляющее впечатление. Нет, но бывают же такие… Внимательно разглядывая восхитительных очертаний икры, он с какой-то гордостью как бы уже за свою неотъемлемую собственность, находящуюся в его безраздельном пользовании, отметил, что на нее оглядываются едва ли не все встречающиеся по пути мужчины, и даже несколько женщин завистливо посмотрели ей вслед… А кто там рядом, пожирает его красавицу взглядом и что-то ей говорит?
А, это скорее всего какой-нибудь сосед по купе, пытается выклянчить адресок или телефон, вон как по-собачьи просительно он заглядывает ей в глаза, держа в руке записную книжку. Как же, держи карман шире, — злорадно подумал Мышастый с легким уколом ревности, — она теперь принадлежит мне… А сзади тоже пристроился какой-то тощий мужик неопределенного возраста. Нет, молодой еще, похож на студента, и идет якобы по своим студенческим делам, а сам просто не отрываясь пялится на ее соблазнительные ножки. Не мудрено, такие способны свести с ума любого мужчину… Ага, вот она рассеянно отсылает подальше этого навязчивого ухажера, вот она останавливается, смотрит по сторонам… Тощий делает вид, что тоже остановился по какой-то своей, опять же студенческой причине, явно не хочет терять ее из виду… так, так… Пора! Мышастый решительно двинулся ей на встречу…
— Доброе утро! Вы Ольга Скрипка? — стараясь быть любезным и в то же время не переиграть, спросил он… Ты ее работодатель, будь с ней деловым, — еще раз напомнил он себе.
— Доброе утро. Да, это я. — Оля скромно улыбнулась и скользнула взглядом по грузной фигуре встретившего ее мужчины. Осмотром она осталась довольна: дорогой костюм, явно сшитый на заказ, туфли, часы — все престижных фирм; сам в годах, ничего особо отталкивающего во внешности нет, на афериста вроде не похож… — А вы и есть мой режиссер?
— Да, и позвольте вам представиться. Пантелеев Илья Матвеевич, режиссер, — с солидностью знающего себе цену человека произнес Мышастый и протянул руку к ее чемоданчику:
— Вы позволите?.. — Он автоматически отметил про себя ее слово «мой» и едва сдержал снисходительную улыбку — девочка ничуть не ошибается, хотя и совсем не то имела в виду. Он настоящий ее режиссер. Режиссер всей ее жизни, которая отныне находится всецело в его руках. И даже такую вещь, как — оборвать ли эту жизнь впоследствии, наигравшись ее телом досыта, тоже будет решать он и только он. Вот так-то…
— Вот, набрала всякого… — опять мило улыбнулась Ольга, охотно передавая ему чемодан. Кажется ее новый знакомый очень галантен — еще один несомненный его плюс. — Так мы сейчас куда?
— Ольга… Ведь вы позволите мне так вас называть? — осведомился Мышастый и, получив согласие девушки, продолжил:
— Ольга, если вы не будете возражать, мы сразу, не откладывая дело в долгий ящик, поедем на студию. Там у нас офис и все прочее. — Он и сам затруднился бы обозначить, что значит это самое «прочее», но сейчас это было неважно, с ней надо было просто побольше говорить, не давая опомниться. — Там мы и продолжим наш разговор. Вы согласны?
— Да, конечно, — согласилась Оля. — Куда нам сейчас идти? Я в вашем городе впервые, — призналась она.
«Я, кстати, тоже, — подумал про себя Мышастый. — Или нет, кажется был разок. Проездом.» А вслух ответил:
— О, наш город просто прекрасен, вы еще успеете в этом убедиться… Идемте вон туда, — он указал рукой, — там выход с перронов. — Они пошли в указанном им направлении.
Испытывая чувство невероятного подъема, размахивая на ходу Ольгиным чемоданчиком, оказавшимся совсем невесомым, Мышастый, оглянувшись, со злостью отметил, что худой, словно привязанный, следует сзади, не отрывая взгляда от ног его обворожительной попутчицы. «Козел! — удивляясь неожиданным для себя эмоциям, зло подумал он. — Вот я б тебе!».
Подведя Ольгу к машине, он отметил едва уловимую, но явно благосклонную реакцию молодой женщины, увидевшей его транспорт. Конечно, она не запрыгала от восторга, что ей придется ехать не на стареньком «Запорожце», а на дорогой комфортабельной автомашине, но какое-то удовлетворение все же чувствовалось. Небось сомневалась, не являюсь ли я дешевым аферистом, а не маститым кинорежиссером, — усмехнулся про себя Мышастый…
А Ольга и действительно, именно по этой причине как-то незаметно для себя окончательно расслабилась, на подсознательном уровне восприняв все именно таким образом, о чем легко догадался ее попутчик. Когда они устроились в салоне, он пристроил ее чемоданчик на заднем сиденье и уже трогаясь с места, спросил:
— Ольга, вы не станете возражать, если я остановлю по дороге возле какого-нибудь кафе? Понимаете, для моей комплекции сейчас слишком жарко, а я впопыхах даже попить ничего с собой не захватил, — с обезоруживающей простотой объяснил он. — Да и вам, возможно, захочется что-нибудь выпить; чашечку кофе, к примеру… — Ольга пожала плечами:
— Не возражаю…
Мышастый, ведя машину по улицам города, внимательно поглядывал по сторонам, выискивая какое-нибудь заведение поприличнее, где он смог бы реализовать очень важную часть своего плана. Пока, кажется, ему удалось не вызвать у приехавшей в расставленную для нее западню девушки ни малейших подозрений. А после посещения кафе капкан для нее захлопнется окончательно… И действительно, не подозревающая ничего дурного Оля подумала, что стаканчик чего-нибудь освежающего не повредит и ей — кофе она не хотела.
Наконец, найдя приличное с виду кафе и место возле него, где можно было без проблем припарковать автомашину, Мышастый притормозил и вскоре, помогая попутчице выбраться из машины, поинтересовался — просто для того, чтобы поддержать разговор:
— А вы, Ольга, как переносите жару?
— Нормально, — ответила она. — Конечно, не слишком чрезмерную.
— Ну, с вашей-то фигурой пожалуй полегче, чем с моей, — сделал комплимент Мышастый, и улыбнувшаяся женщина с удовольствием отметила про себя, что ее фигура, кажется, оценена по достоинству уже не только по фотографии.
Усевшись за столик довольно роскошно обставленного кафе с большим прохладным залом, Мышастый попросил официанта принести ему стакан апельсинового сока и кофе, а Ольга заказала стакан ананасового. Уже не спеша потягивая принесенный кофе, он подумал, что возможно придется повторять свой заказ, да еще дополнить его парой каких-нибудь булочек, которыми наверняка придется давиться, потому что есть ему совершенно не хотелось, несмотря на то, что время давно подошло. Ему нужен был удобный момент для незаметного осуществления своей идеи и для этого же на столе должно было находиться как можно больше посуды, а момент этот все не наступал. Едва он собрался задать женщине вопрос, не хочет ли она позавтракать, как Ольга, оглянувшись и поискав что-то глазами, заговорила первой:
— Я отлучусь на минутку?.. — К его великой радости, мучивший его важный вопрос разрешился сам собой и не пришлось давиться никакими булочками…
Когда женщина удалилась в туалетную комнату, он, оглянувшись с нарочитым равнодушием по сторонам, достал из кармана коробочку с таблетками и протянув руку, бросил две из них в наполовину полный стакан своей попутчицы. Только проделав это, он расслабленно откинулся на спинку стула — полдела было сделано. Теперь, допив свой сок, Ольга должна была проспать до окончания их поездки, окончательно проснувшись только в Мшанске, приблизительно через четыре-пять часов.
Уснуть же она должна была через несколько минут после приема препарата, то есть, когда они уже усядутся в машину — в этом он был стопроцентно уверен, потому что специально прибег к консультации специалиста по поводу выбора снотворного. Он вовсе не хотел уподобиться юнцу, вознамерившемуся втихаря пощупать свою школьную подружку и подсыпающему ей какую-нибудь гадость, от которой та вполне способна окочуриться, потому что потом непременно окажется, что он допустил передозировку или вообще перепутал препарат…
Вернулась Ольга и он заметил, что она чуть подкрасила губы и подправила прическу. Ничего, ты мне нравишься в любом виде, — подумал Мышастый. Ему польстило, что официант, принимавший заказ, не сводил с нее восторженных глаз, а тот самый, худой, увязавшийся за ней на вокзале, отстал от них только после того, как они сели в машину, да и то долго смотрел им вслед — он прекрасно видел это в зеркальце заднего обзора. С облегчением отметив, что Ольга допила находившийся в стакане сок до конца, по-аристократически оставив лишь символическое его количество, едва прикрывавшее дно, он также допил последний глоток своего кофе и предложил:
— Ну что, Ольга, поехали?
— Поехали, — согласилась она, и когда Мышастый расплатился и они направились к выходу, сопровождаемые восхищенным взглядом официанта, он был весьма доволен происходящим, хотя прекрасно понимал, что этот взгляд предназначался совсем не ему, хотя он оставил неплохие чаевые.
Сидя в машине, возле водительского места, Ольга какое-то время еще с интересом крутила головой по сторонам, рассматривая местные достопримечательности, пока Мышастый с облегчением не отметил, что ее движения становятся все более и более плавными, заторможенными, а подбородок настойчиво устремляется вниз. Через несколько минут молодая женщина погрузилась в сон, а разом повеселевший «кинорежиссер» прибавил газу и спустя какое-то время они уже выезжали на загородную автотрассу, ведущую в сторону Мшанска…
Проехав примерно половину пути, заметив удобный съезд с магистрали, ведущий к лесу, Мышастый решил сделать, наконец, остановку — он очень нуждался в отдыхе. Столько времени за рулем ему не доводилось проводить уже давненько. Заехав неглубоко в лесок, он остановился. Затем неспешно покинул машину, расстегнул ширинку и принялся освобождать мочевой пузырь, стоя прямо перед лобовым стеклом автомобиля.
— Прошу простить, мадемуазель, мою некоторую невоспитанность, — не удержавшись, шутовски извинился он вслух, а про себя подумал, что сейчас Ольге все равно, хоть вздумай он в наряде нудиста танцевать перед ней джигу.
Опроставшись, Мышастый присел неподалеку на ствол поваленного бурей дерева и с наслаждением закурил, пытаясь припомнить, когда же ему в последний раз довелось бывать в лесу. По его подсчетам выходило, что больше года назад… Докурив и выбросив окурок, он с наслаждением потянулся, разминая затекшие члены и замер, решив постоять еще хоть минутку — до того ему не хотелось возвращаться в опостылевшую машину. Затем вдруг, повинуясь какому-то неожиданно возникшему импульсу, пронизавшему его с головы до пят, он подошел к машине со стороны пассажирского сиденья и приоткрыл дверцу.
Долго смотрел на безвольно раскинувшуюся во сне Ольгу, потом зачем-то воровато оглянулся, за что сам себя же и выругал, приподнял платье и посмотрел на открывшиеся во всю длину ноги. Отметив про себя, что девушка пользуется каким-то красивым и наверняка очень дорогим нижним бельем — правда, он в этом совершенно не разбирался, — самозваный кинорежиссер осторожно, словно боясь обжечься, прикоснулся внезапно дрогнувшей рукой к поверхности ее ноги чуть выше колена. Какое-то время он стоял словно зачарованный, не в силах оторваться от горячей девичьей кожи, затем медленно провел рукой вверх, непроизвольно стиснул оказавшуюся в этом месте еще более гладкой плоть верхней части мягкого округлого бедра и, только проделав над собой немалое усилие, смог наконец оторвать мгновенно повлажневшую от волнения ладонь.
На какое-то краткое мгновение у него мелькнула дикая мысль овладеть ею немедленно, прямо здесь и сейчас, спящей, перенеся для этого ее тело на заднее сиденье. Лишь с огромным трудом подавив в себе это желание, устыдившись такого мальчишества, он нехотя опустил платье, вновь прикрывая оголенные ноги и, тяжело дыша, захлопнул дверцу автомашины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107