Ц Все понимаю, одного не понимаю: зачем гранату в офис швырнули?
Ц Какую гранату? Ц удивился Ащеулов. Удивился искренне. Похоже, действи
тельно ничего об этом не знал. Похлопал зенками, а когда пробило, обратилс
я к борцу: Ц Что за самодеятельность, Паша?
Тот, отведя глаза, пробурчал:
Ц А чего он… Савва вон… на аппарате. Дышит через раз.
Ц Охренел! Ц возмутился Ащеулов. Ц Тюрин узнает Ц голову оторвет!
Паша стал похож на кутенка, которого тыкают в помеченный им башмак.
Ц Ладно, хорьки, Ц сказал я, приближаясь к столу. Ц Между собой потом ра
зберетесь, а сейчас дело нужно закончить. Давай договор.
Ц Вот и отлично, Ц проглотив «хорьков», обрадовался Ащеулов и протянул
бумаги. Ц Подпишите, да разойдемся с миром. И никаких гранат. И никаких фо
кусов.
Ц Что, не понравились фокусы? Ц отвергнув его ручку и вынув собственную
, поинтересовался я.
Ц Да как-то, знаете ли, не очень, Ц ответил юрист, невольно передернув пл
ечами. Ц Особенно Савве не понравилось. И Паше, как видите. В цирке фокусн
иком подрабатываете? Или хобби такое?
Ц Хобби.
Ц Я так и подумал. Оттого-то, дорогой наш Копперфильд, для сегодняшней вс
тречи другое место выбрал. Правда, удачное место?
Ц Мне все равно, Ц заметил я и стал выводить подпись. С ходу не вышло. Сли
шком сильно нажал на перо, и оно пропахало бумагу.
Ц В каком смысле «все равно»? Ц заволновался Ащеулов.
Небезосновательно, надо сказать, заволновался.
Ц Место действия значения не имеет, Ц очищая перо от бумажной пульпы, с
казал я. Ц Где бы мы с вами сейчас ни сидели, рукоятка граблей, на которые в
ы вновь наступили, неумолимо пролетит по заданной траектории.
Ащеулов удивленно вскинул брови:
Ц Что, и тут буянить надумали?
Ц А чего тут думать, Ц усмехнулся я и, пробив ручкой его ладонь насквозь,
пригвоздил ее к пыльной столешнице.
Дальнейшее заняло доли секунды.
Ащеулов заорал так, как орет моя соседка тетя Зоя по кличке Контра, когда з
астревает в лифте, Ц с надрывом. Чтобы болезный не мучился, я провел общу
ю анестезию: дотянулся через стол кулаком до его подбородка. Юрист дерну
л головой, обмяк и сел куда-то мимо стула. Куда именно, я рассматривать не с
тал, мне уже было не до него: стянув с безымянного пальца кольцо Альбины, я
сказал волшебное слово «Тонушо» и сунул разбуженный артефакт в рот.
Был я.
И нет меня.
Павел, ошалевший от такого резкого поворота событий, заметался.
Ц Что за хрень! Ц не мог он поверить своим глазам.
Отскочив в сторону, я прижался к стене и выудил из кармана кастет. Затем сд
елал шаг вперед и приложился со всей пролетарской ненавистью бандюге по
печени. А когда он начал оседать, встретил его лицо коленом. Все. Аллес кап
ут. Экспроприировать экспроприированное он мне не мешал. Не мог. И лицо пр
ибежавшего на крики бойца я разбивал уже рукояткой собственной пушки.
То ли удар был таким мощным, то ли парень не ожидал такого коварства от пус
тоты, но охнул и сразу повалился на спину. Я, используя его живот как подки
дной мостик, вырвался в коридор и врезал второму бойцу между ног. Хорошо т
ак врезал. Пыром. Боец ойкнул и сложился. Наслаждаться его корчами я не ста
л, побежал на выход. А там уже нарисовался один из парней, оставленных для
прикрытия. Парень оказался толковым, сразу начал палить. Сообразив, что у
же перестал быть невидимкой, я отскочил в сторону, и пули-дуры пролетели м
имо.
Ответил я, почти не целясь. Засадил ему не то в бок, не то в бедро. Парень взв
ыл, прижался к стене, пытался устоять на ногах, но потом, оставляя на панел
и кровавый след, сполз на пол. Меня это не смутило. Все было справедливо. Ду
эль, она и есть дуэль: готов убить, будь готов умереть.
На выходе я нос к носу столкнулся с последним бойцом и, не найдя ничего луч
шего, ударил его головой в грудь. Просто как Зидан какой-то. Мужик опрокин
улся и напрочь забыл, как люди дышат.
Бежал я к воротам, не чуя под собой ног. Когда одолел сто метров из двухсот,
способные держать оружие в руках погнались за мной на авто.
Услышав звук дизельного двигателя, я обозвал себя болваном за то, что пож
алел серебра и не прострелил колеса. Пришлось надбавить ходу. Чуть легки
е не разорвались.
Спасло меня только то, что они ехали по дороге, а я несся джейраном напрямк
и. Поэтому и успел я к воротам раньше преследователей. На пять секунд, но р
аньше. И мне этих пяти секунд вполне хватило. Отработал на автомате: сунул
ся в салон, отпихнул Леру, раскрыл бардачок, нашарил гранату, подпустил вр
ага поближе, метнул снаряд под колеса и снял заклятие.
Как говорится, кто к нам с чем придет, того мы тем и отфигачим.
После взрыва «лендкрузер», этот черный мордатый зверь, взметнулся на зад
ние лапы и, простояв несколько мгновений в таком нелепом положении, зава
лился набок.
Ц Что это было, шеф? Ц спросила Лера, когда мы вырулили с грунтовки на тра
ссу и вклинились в поток.
Я, переведя дух и сбавив скорость, предложил спасенной самой ответить на
этот вопрос:
Ц А ты как думаешь?
Она потерлась щекой о мое плечо и произнесла очень короткое, но емкое сло
во. Одно. И дальше всю дорогу молчала.
Слово, которое обронила Лера, было для меня новым, поэтому я постарался ег
о запомнить. Не потому что понравилось, а потому что так надо. Мы, драконы, в
се время вслушиваемся в речь людей и, услышав что-нибудь новое, сразу бере
м на вооружение. Не тупо попугайничаем. Нет. Осмысленно. Ведь для того чтоб
ы выжить, нам нужно непрерывно приспосабливаться. Мир меняется, и мы долж
ны. Иначе Ц вилы. Замешкался на секунду Ц уже обнаружил себя, а обнаружив
ший себя дракон Ц не жилец. Труп. Набитое трухой чучело в доме Охотника. Н
едаром пятое правило дракона гласит: «Меняйся, меняйся и еще раз меняйся
». Вот и меняемся. Не забывая при этом, конечно, исполнять завет Высшего Не
известного: «Изменяйся вместе с миром, но никогда не изменяй себе».
Никогда не изменять себе Ц это для дракона святое.
Необходимость заставляет дракона рядиться в разные одежды и объяснять
ся на разных языках, но она не может отменить драконьей сути. Никогда не пр
имет дракон того, что отвратно его душе. К примеру, того, что помогать друг
им Ц тратить время впустую, что падающего нужно подтолкнуть, что счасть
е Ц это два бигмака по цене одного, что после нас хоть потоп, что мир Ц бар
дак, а бабы Ц не те, за кого себя выдают. Нет, никогда и ни при каких обстоят
ельствах дракон этого и подобного не примет. Иначе какой он к черту драко
н?
Я довез Леру до самого дома. Не поленился, вылез из машины и (обжегшийся на
молоке, дует на воду) довел за ручку прямо до дверей квартиры. А как по-друг
ому? Драконы всегда в ответе за тех, кого приручили. И вообще мы парни хоть
куда.
Пока она ковырялась с замком, я ее инструктировал:
Ц На улицу не соваться, к двери не подходить, в окно не выглядывать.
Ц Даже если пообещают горошка? Ц нашла она в себе силы для шутки.
Ц Даже.
Ц И надолго вы меня, шеф, в башню заточаете?
Ц Пока напряг не рассосется.
Ц Насовсем-насовсем, выходит.
Ц Сказал же, пока напряг не рассосется.
Ц А он рассосется?
Ц Куда денется.
Ц А как я узнаю, что уже рассосался?
Ц Принц на Сером Волке прискачет.
Наконец она справилась с замком, вошла внутрь, быстро осмотрела себя в зе
ркале и, взбив непослушную челку, предложила:
Ц Может, кофейку, шеф?
Ц В другой раз, Ц отверг я заманчивое предложение.
Ц Почему не сейчас?
Ц Дела.
Ц Все дела, шеф, не переделаешь.
Ц Согласен. Но стремиться к этому надо.
Ц Удачи, Ц сказала она и захлопнула дверь.
Неожиданно резко.
Ц И ты мне очень нравишься, Ц сказал я гудящему стальному полотну, отса
лютовал по-военному и двинул к лифту, размышляя на ходу о том, что, если как
ой-нибудь залетный инопланетянин попросил бы меня объяснить, что такое
«женщина», я бы сказал, что это нечто неописуемое, смысл которого можно пе
редать одной фразой Ц «Чего это она?!».
Когда добрался домой, было уже начало седьмого. На этот раз пришлось восп
ользоваться собственным ключом, поскольку Ашгарр встречать меня почем
у-то не вышел. Но когда я разулся и повесил кобуру и бубен на крюк, он все-та
ки выглянул из своей комнаты.
Ц Пиццу разогревать? Ц спросил он.
Ц Спасибо, сыт, Ц прислушавшись к себе, отказался я от ужина.
Ц Может, чаю?
Ц А вот чаю давай.
Ц Молочный оолонг? Ц уточнил Ашгарр.
Ц Да, и с чабрецом, Ц попросил я и порулил в ванную.
Ц Чего такой измочаленный? Ц перекрикивая шум воды и пыхтение электро
чайника, поинтересовался через минуту Ашгарр.
Ц Побегать пришлось, Ц крикнул я в ответ и сунул голову под холодную ст
рую, поскольку горячую обещали включить только двадцать второго.
В подробности вдаваться не стал. Моя частная сыщицкая деятельность Ц эт
о моя частная сыщицкая деятельность. Моя и только моя. Не люблю я Ашгарра и
Вуанга своими проблемами грузить. Уяснил однажды и навсегда: если ты не р
ешаешь свою проблему самостоятельно, то сам становишься чьей-то проблем
ой. Золотому дракону стыдно быть чьей-то проблемой. Золотой дракон долже
н быть решением чужих проблем. Обязан.
Пока я пил чай, Ашгарр стоял у окна и курил, выпуская дым в приоткрытую фор
тку. Какое-то время молчали. Говорить было особо не о чем, за сотни лет все д
авным-давно переговорено.
Говорить не о чем.
Но говорить нужно.
Хотя бы для того, чтобы Ашгарр совсем не одичал, мало мне тихушника Вуанга.

Ц Скажи, почему люди такие? Ц спросил я, ковыряя ложкой в банке с медом.
Ц Какие? Ц не понял Ашгарр.
Ц Настырные. Даже упрямые.
Ц Разве это плохо?
Ц Когда бы они эту свою настырность использовали по делу, то было бы непл
охо, а так Ц ерунда выходит. Ц Вспомнив хищную мордочку адвоката Ащеуло
ва, я покачал головой. Ц И лезут, и лезут. И лезут, и лезут. Настырные как чер
ти. И как черти же злые.
Ашгарр сделал долгую затяжку, потом выпустил в три приема дым через нозд
ри и сказал:
Ц Если вспомнить Конрада Лоренца с его теорией агрессии как четвертого
базового инстинкта человека, то…
Ц А давай не будем вспоминать Конрада Лоренца, Ц взмолился я.
Ц Давай, Ц легко согласился Ашгарр.
И мы вновь на какое-то время замолчали. Я отхлебывал из кружки остывающий
чай, Ашгарр по-прежнему смотрел во двор через окно.
Ц Сегодня мне ворон на хвост сел, Ц первым нарушил я тишину.
Ц Пристрелил? Ц вяло и как-то чересчур равнодушно поинтересовался Ашг
арр.
Ц Не сумасшедший Ц в центре города стрелять. Ушел дворами.
Ц Отличник.
Тут я заметил то, что давно должен был заметить, а если и не заметить, то про
чувствовать. Что мое другое «я» не в своей тарелке. Что худо ему. Что оно на
пороге депрессии.
Я распахнулся, и дурное расположение духа накрыло меня своим черным крыл
ом.
Ц Что с тобой? Ц спросил я, резко повернувшись к окну.
Ашгарр вздохнул, сбил пепел с кончика сигареты в жестянку из-под монпанс
ье и поделился:
Ц Фаддей проект закрыл.
Ц Правда, что ли? Ц не поверил я.
Ц Правда.
Ц Чего вдруг?
Ц Слышал, что Йо замуж вышла?
Ц Не-а.
Ц Сообщаю Ц вышла.
Ц Ну вышла и вышла, не век в девках сидеть. Что с того?
Ц Так это… рожать собралась.
Ц По серьезному серьезу?
Ц А как еще?
Ц Да мало ли. Может быть, рекламный ход? С них станется.
Ашгарр еще раз вздохнул и покачал головой Ц нет, никаких шуток, облом кон
кретный.
Я подумал: сам себя не подбодришь Ц никто не подбодрит, Ц и поторопился
сказать:
Ц Ты это, ты того, ты давай не расстраивайся. Чего раньше времени расстра
иваться? Не надо. Что-нибудь придумаем. Что-нибудь сообразим.
Ц А что тут придумаешь? Ц пожал плечами Ашгарр и горестно усмехнулся.
Ц Для кого-нибудь другого писать начнешь, Ц поднял я идею, лежащую на по
верхности.
Ц Это вряд ли.
Ц Чего так пессимистично-то, Ашгарр?
Ц Не пессимистично, а реалистично. Сам подумай Ц чтобы все концы сросли
сь, такое раз в жизни случается.
Ц Не дрейфь. Найдем кого-нибудь.
Ц Кого?
Ц Ну, не знаю… Найдем. Гадом буду, найдем.
Ашгарр на это ничего не сказал, и на кухне повисла долгая пауза, в течение
которой каждый из нас думал о своем. Но об одном и том же. О жизни.
Жизнь длинна, перспективы туманны, финал неясен, думал Ашгарр.
Жизнь длинна, полна сюрпризов и тем интересна, думал я.
Играли мы в молчанку до тех пор, пока я не спросил (не только и не столько дл
я того, чтобы получить информацию, сколько для того, чтобы отвлечь Ашгарр
а от тоскливых мыслей):
Ц Как думаешь, где в городе самое крутое место Силы?
Зная меня, как самого себя, Ашгарр не особо удивился резкой смене темы, чут
ь подумал и предположил:
Ц Наверное, перекресток Маркса и Ленина.
Я закрыл глаза, чтобы увидеть это оживленное место во всех деталях, и, когд
а в мозгу с фотографической точностью всплыла нужная картинка, у меня во
зникли сомнения.
Ц Помню, Архипыч на этом месте медведя-оборотня убил, но так это сколь же
лет с тех пор прошло.
Ц Дело не в этом, Ц пояснил Ашгарр. Ц Вернее, не только в этом.
Ц А в чем?
Ц Через дорогу от памятника Ленину второй корпус нархоза стоит, а там в О
течественную военный госпиталь располагался. Помнишь?
Я кивнул Ц да, конечно, помню. Как такое забыть?
Ц Так вот, Ц продолжил Ашгарр. Ц Представляешь, сколько крови, боли, мол
ьбы и проклятий в том месте излилось? Море. Еще лет сто Сила на этом пятачк
е бурлить будет. Поверь, это самое сильное место в городе.
Ц Верю, Ц согласился я.
Ц А тебе это вообще-то зачем? Ц вдруг озаботился Ашгарр.
Я вытащил из его пальцев окурок, добил до фильтра, отправил щелчком в форт
очку и с неохотой признался:
Ц Одному озабоченному духу родное вернуть нужно.
Ц Опять взялся чужую беду отводить?! Ц ахнул Ашгарр.
Ц Имеет место быть, Ц подтвердил я.
Ц Ну ты в своем репертуаре! Ц Ашгарр осуждающе покачал головой. Ц Дух, н
адо понимать, не местный?
Ц В том все и дело.
Ц А подкинуть нельзя?
Ц Как?
Ц Ну, оставить где-нибудь его вещички. К примеру, на пустыре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53