Его куртка была расстегнута и развевалась на ветру. Мне была видна тяжелая цепочка от часов, болтавшаяся на его груди. Ветер доносил его жуткий голос:— Вернись, Джонас. Вернись, черт тебя подери!Я отвернулся и поскакал еще быстрее. Мой стек немилосердно хлестал по бокам пони, и в местах ударов оставались тонкие красные полосы. Постепенно я стал отрываться от погони.Внезапно, словно появившись из воздуха, рядом со мной оказался Невада, скачущий на своей большой черной лошади. Он спокойно посмотрел на меня и тихо сказал:— Вернись, Джонас, ведь тебя зовет отец. Что же ты за сын?Не отвечая, я продолжал гнать пони. Затем снова оглянулся.Отец остановил лошадь. Лицо его было очень печальным. Между нами было приличное расстояние, и я только смог услышать:— Присматривай за ним, Невада. Присматривай, потому что у меня нет времени.Он развернул лошадь и помчался назад.Я остановил пони и посмотрел ему вслед. Его силуэт становился все меньше и меньше, и когда он совсем скрылся вдали, на глаза у меня внезапно навернулись слезы. Мне захотелось крикнуть ему вслед:— Не уходи, отец.Но слова застряли в горле. * * * Я сидел на кровати весь в поту. Потряс головой, чтобы прогнать остатки сна. Сквозь открытое окно доносилось ржание лошадей, выходящих из загона во двор.Я подошел к окну и выглянул. Было пять часов, и солнце отбрасывало длинные утренние тени. Внизу в загоне, прислонившись к изгороди, стояли несколько слуг, наблюдавших, как наездник объезжал норовистого жеребца. Я прищурился, глядя на солнце.Спустя некоторое время я быстро отошел от окна. Именно такое лекарство мне и требовалось, чтобы освободиться от ощущения пустоты и привкуса горечи. Натянув джинсы и старую голубую рубашку, я вышел из комнаты.Пройдя по коридору, я встретил у задней лестницы Робера. Он держал в руках поднос со стаканом апельсинового сока и дымящимся кофейником. В его взгляде не было удивления.— Доброе утро, мистер Джонас.— Доброе утро, Робер, — ответил я.— К вам пришел мистер Макаллистер. Я проводил его в кабинет.Я колебался всего секунду. Загон подождет. Есть более важные дела.— Спасибо, Робер, — сказал я, поворачивая к парадной лестнице.— Мистер Джонас, — окликнул меня дворецкий. Я остановился и посмотрел на него. — Если вы собираетесь говорить о делах, мистер Джонас, то я думаю, будет больше пользы, если делать это не на пустой желудок.Я перевел взгляд с Робера на поднос, кивнул и уселся на верхнюю ступеньку. Робер поставил поднос рядом со мной. Он налил кофе и снял крышку с тостов. Я выпил кофе маленькими глотками. Робер был прав. Ощущение пустоты в желудке исчезло. Я отломил кусочек тоста. * * * Если Макаллистер и обратил внимание на мой вид, то никак на него не отреагировал. Он сразу приступил к делу.— Десять процентов акций поделены следующим образом, — сказал он, раскладывая на столе бумаги. — Рина Корд и Невада Смит — по два с половиной процента у каждого, по два процента у судьи Сэмюеля Хаскелла и президента Промышленного банка Питера Коммака. Один процент у Юджина Денби.Я посмотрел на него.— Сколько стоит этот остаток пакета?— В пересчете на доход, или вы имеете ввиду чистую стоимость?— Оба варианта.Макаллистер снова заглянул в свои бумаги.— В пересчете на средний доход за последние пять лет — сорок пять тысяч. А чистая стоимость, возможно, шестьдесят тысяч. — Он зажег сигарету. — Доходы снизились после войны.— Почему?— В мирнее время, в отличие от войны, на нашу продукцию нет такого уж спроса, — ответил Макаллистер.Я тоже закурил. Меня начали одолевать сомнения насчет ста тысяч в год, которые я назначил ему.— А теперь давайте о том, чего я не знаю.Макаллистер посмотрел в бумаги, затем на меня.— Банк Кэммака отказал в ссуде на сумму двести тысяч долларов. Эти деньги нужны были вашему отцу для финансирования германского контракта, который вы подписали вчера.Я медленно затушил сигарету в пенельнице.— Догадываюсь, что это поставит меня в затруднительное положение, не так ли?— Да, — кивнул Макаллистер.Мой следующий вопрос удивил его.— Ну и что вы предприняли в связи с этим?Он посмотрел на меня, как на психа.— А почему вы думаете, что я что-то предпринял?— Когда я появился в кабинете отца, вы уже были там. Я знаю, что он не стал бы вызывать вас только для того, чтобы уладить деле с родителями девушки. С этим он и сам бы справился. А вам была поручена другая работа, и вы были уверены, что получите свои деньги.Он рассмеялся.— Я договорился о ссуде в «Пайонир Нэшнл Траст Компани» в Лос-Анджелесе. Для большей безоаасности я договорился о трехстах тысячах.— Хорошо, — сказал я. — Значит, у меня будут деньги для покупки остальных акций. — Под его удивленным взглядом я опустился в кресло. — А теперь расскажите мне все, что узнали о той новой продукции, про которую говорил отец. Как вы назвали ее? Пластмассы? 8 Робер приготовил типичный для ранчо завтрак: бифштекс с яйцами, печенье. Я оглядел стол. Последняя тарелка опустела, и Робер бесшумно удалился, закрыв за собой большие двери. Я выпил кофе и поднялся.— Господа, — сказал я. — Нужно ли говорить вам, что я испытал вчера, внезапно ощутив груз огромной ответственности за судьбу такой компании, как «Корд Эксплоузивз». Вот почему я попросил вас собраться сегодня, чтобы помочь мне определить наилучший путь ее развития.Через стол до меня донесся писклявый голос Коммака:— В этом ты можешь рассчитывать на нас, сынок.— Благодарю вас, мистер Коммак, — продолжил я. — Мне кажется, что первым делом следует выбрать нового президента компании. Того, кто сможет так же, как мой отец, без остатка посвятить себя делу процветания компании.Я оглядел собравшихся. Денби сидел в конце стола и что-то писал в блокноте. Невада сворачивал сигарету. Он бросил взгляд в мою сторону, его глаза улыбались. Макаллистер со спокойным видом сидел рядом с ним. Хаскелл и Коммак молчали. Тишина уже начинала угнетать. Мне не надо было объяснять, кто из присутствующих мне друг.— Есть ли у вас какие-либо предложения, господа? — спросил я.Коммак посмотрел на меня.— А у тебя?— Вчера я подумывал об этом, но отложил решение до утра. А сегодня пришел к выводу, что это трудная задача для человека с моим опытом.Впервые за все утро лица Хаскелла, Коммака и Денби просветлели. Они обменялись быстрыми взглядами. Коммак заговорил:— Разумно, сынок. Что ты думаешь насчет судьи Хаскелла? Он оставил судейское кресло и, я полагаю, смог бы выручить тебя, взявшись за эту работу.Я повернулся к судье.— Возьметесь?На губах судьи медленно расплылась улыбка.— Только чтобы выручить тебя, мальчик, — произнес он. — Только чтобы выручить тебя.Я посмотрел на Неваду. Он широко улыбался. Я улыбнулся ему в ответ и повернулся к присутствующим.— Будем ли мы голосовать за это, господа?— Согласно уставу нашей компании, — впервые включился в разговор Денби, — президент можетбыть выбран только собранием акционеров. И более того, только большинством голосов.— Тогда давайте прямо сейчас и проведем собрание акционеров, — сказал Коммак. — Здесь присутствуют большинство держателей акций.— Неплохая идея, — сказал я, с улыбкой повернувшись к судье. — В том случае, если я имею право голосовать.— Конечно имеешь, мой мальчик, — громко сказал судья, доставая из кармана бумаги и протягивая их мне. — Это указано в завещании, которое я утвердил сегодня утром. Акции по закону принадлежат тебе.Я взял завещание и продолжил:— Хорошо. Тогда мы отложим проведение совета директоров и проведем собрание акционеров. Первый вопрос повестки: выборы президента и казначея компании вместо покойного Джонаса Корда.Коммак улыбнулся и сказал:— Я предлагаю кандидатуру судьи Сэмюеля Хаскелла.— Я тоже, — быстро добавил Денби.Я кивнул.— Кандидатура судьи Хаскелла принята. Есть ли другие предложения?Поднялся Невада.— Я предлагаю кандидатуру Джонаса Корда-младшего, — растягивая слова произнес Невада.Я улыбнулся ему.— Спасибо. — И повернулся к судье. Мой голос прозвучал твердо и спокойно. — Вы поддерживаете это предложение?Лицо судьи налилось краской. Он посмотрел на Коммака, затем на Денби. Денби побледнел.— Вы поддерживаете это предложение? — холодно повторил я. Судья понял, что я победил.— Да, поддерживаю, — тихо произнес он.— Спасибо, судья, — ответил я.Дальше все пошло легко. Я скупил их акции за двадцать пять тысяч и первым делом уволил Денби.Если я и собирался завести секретаря, то не такого противного и мелкого подхалима, как он. Мне хотелось секретаршу с титьками. * * * Робер вошел в кабинет, где мы работали с Макаллистером. Я взглянул на него.— Слушаю, Робер.Он почтительно склонил голову.— Мисс Рина хотела бы видеть вас у себя, сэр.Я встал и потянулся. Сидение за столом в течение нескольких часов было самым худшим, что мне когда-либо приходилось делать.— Хорошо. Я пойду к ней прямо сейчас.Макаллистер вопросительно посмотрел на меня.— Подождите меня, — сказал я, — я долго не задержусь.Робер открыл мне дверь. Я поднялся по лестнице к комнате Рины и постучал.— Войдите, — пригласила она.Рина сидела перед зеркалом за туалетным столиком. Луиза расчесывала ее волосы большим белым гребнем. Рина посмотрела на меня в зеркало.— Ты хотела видеть меня? — спросил я.— Да, — ответила Рина и, повернувшись к Луизе, добавила: — Ну хватит. Оставь нас. — Девушка кивнула и направилась к двери. Вслед ей прозвучал голос Рины: — И жди внизу. Когда понадобишься, я позвоню. У нее есть привычка подслушивать под дверью, — улыбнувшись, сказала она мне.— Я знаю, — ответил я, закрывая дверь за Луизой. — Зачем ты хотела меня видеть?Рина поднялась. На ней был черный пеньюар, сквозь который просвечивало такое же черное нижнее белье. Наши взгляды встретились. Она снова улыбнулась.— Что ты скажешь о моем вдовьем трауре?— Забавный, — ответил я. — Но, надеюсь, ты меня не для этого пригласила?Она достала сигарету и прикурила.— Я хочу уехать сразу после похорон.— Зачем? Это твой дом, отец оставил его тебе.Мы смотрели друг на друга сквозь табачный дым.— Я хочу, чтобы ты купил у меня этот дом.— А где я возьму денег?— Достанешь, — спокойно сказала она. — Твой отец всегда доставал деньги, чтобы купить то, что хотел.Я внимательно посмотрел на нее. Похоже, она знала, чего добивается.— И сколько ты хочешь? — осторожно спросил я.— Сто тысяч.— Что? — воскликнул я, — он не стоит больше пятидесяти пяти.— Знаю, — ответила Рина. — Но в эту сумму входит кое-что еще — мои акции компании «Корд Эксплоузивз».— Акции не стоят остатка этой суммы! — взорвался я. — Только сегодня утром я купил вдвое большее количество акций за двадцать пять тысяч.Рина поднялась и подошла ко мне. Взгляд ее был холоден.— Послушай, Джонас, — произнесла она ледяным тоном. — Я все взвесила. По законам штата Невада, независимо от завещания, я имею право на треть всего имущества. Я смогу опротестовать завещание, как только захочу. И если даже я не добьюсь успеха, то все равно втяну тебя в судебные передряги лет на пять. И что тогда будет с твоими планами? — Я молча уставился на нее. — Если не веришь мне, спроси у своего адвоката, — добавила она.— Ты уже опротестовала завещание?— Да, черт возьми, я уже сделала это. Судья Хаскелл позвонил мне сразу, как только вернулся к себе.Я глубоко вздохнул. Следовало предположить, что старый ублюдок не простит своего поражения.— У меня нет таких денег, — сказал я, — и у компании тоже.— Знаю, — ответила Рина. — Но я и об этом подумала. Я получу пятьдесят тысяч на следующий день после похорон, и компания выдаст мне вексель с обязательством выплачивать по десять тысяч в течение пяти лет.Не требовалось советоваться с адвокатом, чтобы понять, как хорошо она осведомлена в данном вопросе.— Хорошо, — сказал я, направляясь к двери. — Пойдем вниз, Макаллистер подготовит бумаги.— Не могу, — снова улыбнулась Рина.— Почему?— Но ведь я в неглиже. Как может вдова Джонаса Корда в таком виде решать деловые вопросы? — Она вернулась к туалетному столику. — Когда бумаги будут готовы, пришли их сюда. 9 Было пять часов вечера, когда мы вышли из такси перед банком в деловой части Лос-Анджелеса. Мы направились в административное помещение, расположенное в задней части здания. Макаллистер провел меня в дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», и мы оказались в приемной.— Мистер Макаллистер, — улыбнулась секретарша, — а мы думали вы в Неваде.— Я был там, — ответил он. — Мистер Морони у себя?— Я должна проверить. Иногда он уходит из офиса, не ставя меня в известность.Она скрылась за другой дверью.Я посмотрел на Макаллистера.— Вот такая секретарша мне и нужна. У нее есть мозги и пышный бюст впридачу.Он улыбнулся.— Такие девушки получают семьдесят пять — восемьдесят долларов в неделю. Они не дешевы.— Я буду платить за все, что мне нравится.Секретарша, по-прежнему улыбаясь, появилась в дверях.— Мистер Морони примет вас, мистер Макаллистер, — сказала она.Я проследовал за ним в большой кабинет с отделанными темным деревом стенами. Посередине стоял громадный стол, за которым сидел маленький человек с проницательными темными глазами и волосами стального цвета. При нашем появлении он встал.— Мистер Морони, это Джонас Корд, — представил меня Макаллистер.Морони протянул руку, и я пожал ее. Это не была обычная мягкая рука банкира. Она была твердая и мозолистая, а рукопожатие крепкое. В этой руке чувствовался многолетний труд и отнюдь не за столом.— Рад вас видеть, мистер Корд, — произнес он с легким итальянским акцентом.— Я тоже, сэр, — вежливо ответил я.Он подвелнас к креслам впереди стола, и мы уселись в них. Макаллистер сразу приступил к делу. Когда он закончил, Морони, сидевший за столом, слегка наклонился вперед и посмотрел на меня.— Весьма сожалею о постигшей вас потере, — сказал он. — Судя по тому, что я слышал, ваш отец был очень необычным человеком.— Это так, сэр, — кивнул я.— Вы, конечно, понимаете, что его смерть несколько меняет дело?— Мистер Морони, я не пытался вдаваться в технические детали этого вопроса, но мне казалось, что ссуда была предложена компании «Корд Эксплоузивз», а не моему отцу или мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83