Завод Мессершмитта удивил меня. В области самолетостроения в Штатах не было ничего подобного. Разве что его можно было сравнить с автомобильными конвейерами в Детройте. И когда я взглянул на чертежи МЕ-109, украшавшие кабинет Мессершмитта, то понял, что мы остались в дураках.Вечером во время обеда Геринг отвел меня в сторонку.— Ну, что вы скажете о нашем заводе?— Впечатляет, — сказал я.Он довольно кивнул.— Это копия вашего завода в Калифорнии, но, естественно, в увеличенном виде.— Конечно, — согласился я, удивляясь, как они узнали об этом. Но потом я понял, что никакого секрета здесь нет. Ведь до сих пор у нас не было правительственных заказов и мы выпускали только гражданские самолеты.Он рассмеялся и отошел, но через минуту вернулся обратно.— Между прочим, — прошептал он, — фюрер доволен сотрудничеством с вами. Когда я могу сказать ему, что мы получим деньги?Я посмотрел на него.— В тот день, когда Отто Штрассмер войдет в мой кабинет в Нью-Йорке.Геринг удивленно взглянул на меня.— Вы ставите меня в неловкое положение перед фюрером.Он будет очень недоволен, услышав, что мы не получим денег.— В таком случае, зачем расстраивать его? Да и Германии не все ли равно — иметь одним евреем больше или меньше.— Возможно, что это наилучший выход, — Геринг медленно склонил голову. * * * Месяц спустя невысокий немецкий инженер вошел в мой кабинет в Нью-Йорке.— Чем вы теперь собираетесь заняться? — спросил я.— Прежде всего поеду к семье в Колорадо и отдохну немного. Потом надо будет искать работу, я уже не богатый человек.Я улыбнулся.— Идите работать ко мне. Предлагаю вам миллион долларов в счет будущих лицензионных платежей.Когда он ушел, я дал Моррису указание ускорить работу над КЭ-4. Если предчувствие не обманывало меня — у нас оставалось слишком мало времени. Другое дело, как было убедить в этом военных. * * * Я посмотрел через стол на Форрестера.— Я вернусь в город и сделаю несколько звонков в Вашингтон, — сказал он. — У меня еще остались там друзья. Потом попытаюсь опять поговорить с генералом. Возможно, сумею заставить его хотя бы выслушать меня.— Хорошо, — согласился я, взглянув на часы. Было почти половина первого. Собрание акционеров уже должно было закончиться, и Маккалистер с Пирсом, наверное, вернулись в отель.— Я назначил на час встречу в отеле «Уолдорф», — сказал я. — Могу вас подвезти.— Спасибо, — ответил Форрестер, — у меня там за ланчем свидание, которое мне не хотелось бы пропустить.Он вошел в отель вместе со мной, и мы разошлись: я пошел к лифту, а он в ресторан. Стоя в ожидании лифта, я увидел, как навстречу подполковнику поднялась женщина — та самая, которую я видел на аэродроме. Я был заинтригован. Метрдотель Рико провел их к столику. Я подошел к дверям ресторана и дождался возвращения Рико.— О, мсье Корд, — улыбнулся он. — Будете обедать?— Нет, Рико, — сказал я, вкладывая банкнот в его всегда отверстую руку. — У меня вопрос. Кто эта дама с подполковником Форрестером?Рико понимающе усмехнулся и поцеловал кончики пальцев.— О, она очаровательна. Это мадам Гэддис, жена генерала.Возвращаясь к лифту, я оглядел вестибюль. Генерал должен быть где-то здесь. Судя по его отношению к Форрестеру, у них были разногласия не только по поводу самолетов.Я заметил генерала, когда он проходил через вестибюль в туалет рядом с лифтом. Лицо его было злым и красным. Он выглядел как человек, нуждавшийся в облегчении иного свойства, нежели то, которое он собирался получить там, куда направлялся.Я подождал, пока за ним закроется дверь, и подошел к лифту. Впервые со времени посадки КЭ-4 в аэропорту Рузвельта я почувствовал себя лучше. Теперь все встало на свои места.Беспокоиться больше было не о чем. Оставался единственный вопрос — сколько самолетов закупит армия. 3 Больше всего мне хотелось принять душ и поспать, потому что я с пяти утра был на ногах. Раздевшись и швырнув одежду в кресло, я встал под горячие струи. Усталось и напряжение исчезли. Несколько раз звонил телефон, но я не подходил к нему.Выйдя из ванной, я снял трубку и попросил телефонистку ни с кем не соединять меня до четырех часов.— Но мистер Макаллистер просил позвонить ему сразу как вы придете, — взмолилась она. — Он сказал, что это очень важно.— Вы можете соединить нас в четыре часа, — сказал я, положил трубку и, упав на кровать, уснул, как ребенок.Разбудил меня телефонный звонок. Я взглянул на часы. Было ровно четыре. Звонил Макаллистер.— Я пытался дозвониться до тебя весь день. Где тебя черти носят.— Я спал.— Спал? — закричал он. — У нас собрание совета директоров в кабинете Нормана. Сейчас мы идем туда.— Ты не говорил мне об этом.— А как я, черт возьми, мог сделать это, если твой телефон не отвечал? * * * — Соедините меня с генералом Гэддисом, — сказал я. — Думаю, что он остановился в отеле.В ожидании я закурил сигарету. Через минуту в трубке раздался голос:— Говорит генерал Гэддис.— Генерал, это Джонас Корд. Я в номере триста один пятнадцать. Хочу поговорить с вами.— Нам не о чем говорить, — холодно ответил генерал. — Вы просто молодой грубиян.— Я собираюсь говорить не столько о наших делах, сколько о вашей жене.Я услышал, как он заскрипел зубами от ярости.— О моей жене? Какое она имеет отношение к нашим делам?— Думаю, что самое непосредственное, генерал. Мы оба знаем, с кем она встретилась сегодня в час в ресторане. Наверное, Министерству обороны не понравится, что основной причиной отказа от КЭ-4 является просто ревность. — В трубке повисла тишина. — Между прочим, генерал, — спросил я, — что вы пьете?— Виски, — машинально ответил он.— Отлично. Здесь у меня есть для вас бутылочка. Можем мы встретиться через пятнадцать минут.Я опустил трубку, не дожидаясь ответа генерала, и позвонил в ресторан. В это время раздался стук в дверь.— Войдите, — крикнул я.Это были Макаллистер и Дэн Пирс. На лице Макаллистера присутствовало обычное озабоченное выражение, но Пирс улыбался во весь рот.Явился официант и стал накрывать стол в гостиной. Услышав звон приборов, я почувствовал голод. Я ничего не ел с завтрака, поэтому заказал три сэндвича с мясом, бутылку молока, кофейник черного кофе, бутылку шотландского и две бутылки ржаного виски и две порции картофеля по-французски.— Ну как дела? — поинтересовался я.— Берни визжал, как резаный поросенок, — улыбнулся Пирс, — но мы быстро осадили его.— А что насчет его акций?— Не знаю, Джонас, — сказал Макаллистер, — он не захотел разговаривать с Дэном.— Но я все-таки поговорил с Дэвидом Вулфом, — быстро вставил Пирс. — Я посоветовал ему убедить старика продать акции, иначе мы разорим компанию.— У тебя готовы бумаги? — спросил я Макаллистера. Он понял, что я имею в виду заявление о назначении управляющего имуществом банкрота.— Они в портфеле. Утром перед собранием я посоветовался с нашими здешними адвокатами. Они думают, что сумеют добиться назначения управляющего.Я посмотрел на него.— Похоже, что тебя это не очень радует.— Не очень. Норман крепкий старик, не думаю, что ты легко свалишь его. Он понимает, что ты тоже много потеряешь, разорив его компанию.— Ко всему прочему он жадный старый ублюдок и не упустит шанса содрать с меня за это хорошие деньги.— Думаю, ты прав.— Мы это увидим очень скоро. — Я повернулся к Дэну. — Ты еще не связался с Риной?Он покачал головой.— Я пытался, но безуспешно. Дома никто не отвечает, на студии тоже не знают, где она. Я даже связался с Луэллой, но и она не в курсе.— Ищи, ищи! Я хочу, чтобы она прочитала этот сценарий.— Я тоже, — сказал Дэн. — Только она может нас вытянуть. Я переманил из «Парамаунт» Де Молля.— И как отреагировал «Парамаунт»?— У меня в кармане телеграмма, которую я получил сегодня утром от Цукора.— Отлично, — сказал я. — С участием Де Молля фильм выйдет и вовсе грандиозный. Цветной, конечно. Но и стоить будет более шести миллионов. Экранизированная история Марии Магдалины под названием «Грешница»!— А не слишком ли ты торопишься? — спросил Макаллистер. — Что если она не захочет сниматься?— Захочет, — сказал я. — Зачем, черт возьми, вы думаете мне нужна компания Нормана? Все, что у него есть, это контракт с Риной.— Но в ее контракте оговорено, что она имеет право одобрить или отклонить сценарий.— Этот она одобрит. Должна. Эта чертова штука написана специально для нее.Пришел официант. Я поднялся с кровати. Не успел он уйти, а я уже съел сэндвич с мясом, выпил полбутылки молока и принялся за второй сэндвич. И в это время пришел генерал. Дэн провел его ко мне в спальню, я представил присутствующих друг другу и попросил Дэна и Макаллистера оставить нас вдвоем.— Присаживайтесь, генерал, — сказал я, когда дверь за ними закрылась. — Налейте себе выпить, бутылка шотландского на столе.— Нет, спасибо, — твердо ответил генерал, продолжая стоять.Я пожал плечами и принялся за третий сэндвич. Пора было переходить к делу.— Вас устроит, если я уговорю Форрестера уйти из армии?— Почему вы думаете, что мне это нужно?Жуя сэндвич, я продолжил:— Не будем играть в прятки, генерал. Я не мальчик, и у меня есть глаза. Все, что мне надо от вас, так это показательные испытания КЭ-4. Маршрут определите сами. Других условий у меня нет.— Ну так я прямо сейчас и устрою вам их!Я улыбнулся.— И еще более возвысите Форрестера в глазах вашей жены?Я почувствовал, что твердость покидает его. На какое-то мгновение мне стало почти жаль его. Генеральская звезда на погонах ничего не значила. Он был просто стариком, пытающимся удержать молодую женщину. Мне хотелось посоветовать ему не терзать себя. Не будь Форрестера, был бы кто-нибудь другой.— Пожалуй, я все-таки выпью, — сказал генерал.— Наливайте.Он открыл бутылку, плеснул себе приличную дозу, выпил и опустился в кресло напротив меня.— Не думайте плохо о моей жене, мистер Корд, — произнес он почти извиняющимся тоном. — Просто она молода и впечатлительна.Меня ему обмануть не удалось, интересно, сумел ли он обмануть себя?— Я понимаю, генерал.— Вы знаете, как это бывает у молодых женщин. На них действует слава. Ее можно понять: Форрестеру есть чем гордиться — серебряные крылья, два креста «За храбрость».Я молча кивнул и налил себе кофе.— Думаю, что когда она выходила за меня замуж, то полагала, что я солдат, но в скором времени поняла, что я просто торговый агент в мундире. — Он наполнил стакан и посмотрел на меня. — Современная армия — это сложная машина, мистер Корд. За спиной каждого солдата, находящегося на передовой, должно находиться пять или шесть человек в тылу, полностью обеспечивающих его. Я всегда гордился тем, что забочусь о людях.— Это так и есть, генерал, — сказал я, ставя чашку на стол.— Вот почему я пришел поговорить с вами, мистер Корд, — произнес он с чувством собственного достоинства, — а не потому, что вы собирались втянуть мою жену в это дело. Просто хотел сказать вам, что группа экспертов будет испытывать ваш самолет завтра утром на аэродроме Рузвельта. Это решение я принял сразу по возвращении в город и позвонил мистеру Моррису, но он, видимо, не смог связаться с вами.Я удивленно посмотрел на генерала и почувствовал себя виноватым. У меня должно было хватить ума самому позвонить Моррису, прежде чем раскрывать рот.Легкая улыбка промелькнула на лице генерала.— Вот видите, мистер Корд. Вам нет нужды сговариваться с Форрестером за моей спиной. Если ваш самолет выдержит испытания, то армия купит его.Когда дверь за ним закрылась, я зажег сигарету, откинулся на спинку кровати и глубоко затянулся.Телефонистка разыскала Форрестера в баре.— Это Джонас Корд, — сказал я. — Я в отеле «Уолдфор», мне необходимо поговорить с вами.— Мне тоже, — ответил он. — Самолет будут испытывать завтра утром.— Я уже знаю, об этом и хочу поговорить.Он появился в моем номере меньше чем через десять минут. Лицо его было красным, и выглядел он так, как будто весь день провел за бутылкой.— Похоже, что старик прозрел, — сказал он.— Вы действительно так думаете? — спросил я, пока он наливал себе виски.— Гэддис может не нравиться вам, но он хорошо знает свое дело.— Налейте и мне, — попросил я.Форрестер налил виски в стакан и протянул его мне.— Думаю, что вам уже хватит ходить в солдатах.Он уставился на меня.— Что вы имеете в виду?— Я думаю, что у «Корд Эркрафт» теперь будет много дел с армией, и мне нужен профессионал, которого знали бы в армии. Он будет заводить друзей, расширять контакты. Вы поняли?— Понял, — сказал Форрестер. — Например, не встречаться с Вирджинией Гэддис, потому что это может принести вред компании.— Ну, что-то в этом роде, — тихо сказал я.Он залпом выпил виски.— Не думаю, что подойду для этой роли, ведь я с юного возраста служу в ВВС.— Не зарекайтесь, пока не попробуете. А кроме того, в новом качестве вы сможете принести ВВС больше пользы. Никто не запретит вам опробовать любую идею.Форрестер посмотрел на меня.— Кстати, насчет идей. Эта идея ваша или Гэддиса?— Моя. Она пришла мне в голову сегодня утром после нашей беседы в кабинете Морриса. И в данном случае не имеет значения, купит армия КЭ-4 или нет.— У меня утром тоже мелькнула идея, — Форрестер внезапно улыбнулся, — я решил, что если вы предложите мне работу, то я соглашусь.— С какой должности вы хотели бы начать?— С самой высокой, — немедленно отреагировал Форрестер. — В армии уважают только высокое начальство.— Согласен, в этом есть смысл. Вы назначаетесь президентом «Корд Эркрафт». Сколько вы хотели бы получать?— Вы позволили мне выбрать должность, я позволяю вам назначить жалование.— Двадцать пять тысяч в год плюс расходы.Форрестер присвистнул.— Зачем же так много, это в четыре раза больше, чем я получаю сейчас.— Не забудьте эти слова, когда придете просить прибавки. — Мы оба рассмеялись и выпили. — Моррис сделал кое-какие изменения в самолете, и я хотел бы поговорить об этом перед завтрашними испытаниями, — сказал я.В это время в спальню вошел Макаллистер.— Уже почти шесть, Джонас, — объявил он. — Сколько можно заставлять их ждать? Дэн только что говорил с Дэвидом Вулфом. Он сказал, что Норман грозится уйти.— Я присоединюсь к вам как только надену брюки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83