Даже на близлежащих остро
вах Миконос, Спетсай и Порос жители подводного царства вели себя так, как
будто они знали, что идет война, и не хотели принимать в ней участие.
Димитрис осторожно наклонился к Николасу, бросив взгляд на похрапывающ
его итальянца.
Ц Ночью я слушал радио, Ц прошептал он, делая вид, что протирает грязной
тряпкой стаканы, Ц все это скоро закончится, Николас, скоро, очень скоро.

Какой-то спящий солдат так громко всхрапнул, что Николас нервно дернулс
я.
Ц Говорят, что война закончится через несколько недель. И еще говорят, чт
о союзники обязательно победят.
Николас допил свой кофе.
Ц Это невероятная новость. Я надеюсь, Димитрис, что это правда.
Ц Правда, Ц возбужденно прошептал тот. Ц Поверь мне, Николас, это правд
а. Союзники продолжают гнать этих свиней. Сплюнь три раза через плечо, Ник
олас. Может быть, в это же время через неделю мы уже будем свободны, и остро
в опять будет принадлежать нам.
С заговорщической взволнованной улыбкой Николас благодарно кивнул Дим
итрису и пошел ловить рыбу, впервые за многие месяцы почувствовав, что у н
его легко на душе. Скоро война закончится. Скоро местные жители избавятс
я от кровавых угнетателей, и наступит время, когда они смогут все забыть. Н
о Николас знал, что его ненависть к начальнику гарнизона не исчезнет ник
огда.
Умберто Скрофо читал лаконичные приказы, отпечатанные на официальной б
умаге, которые были получены ночью с посыльным от его старшего начальник
а.
С подложенными под голову подушками он лежал на украшенной витиеватой р
езьбой венецианской кровати на самых лучших льняных простынях, которые
можно было найти в Греции. Его окружали картины старых мастеров с эротич
ескими сюжетами. Роскошный яркий гобелен небрежно висел над кушеткой Ге
нри Джейкоба, стоявшей у одной из стен, четыре великолепные скульптуры, в
ыполненные, может быть, рукой самого Микеланджело, стояли по углам комна
ты, спрятавшись в тени.
Но именно в это утро Скрофо не получал от их вида никакого наслаждения.
Прочитав сообщение, он в ярости вскочил со своей кровати на светлый абис
синский ковер, оскорбляя несчастного офицера, который одновременно с па
кетом принес ему ночной горшок. Он прицелился в изысканно расписанный со
суд, который дрожащими руками держал молодой лейтенант, и вновь разразил
ся дикой бранью. Шрам на его шее побагровел, как это обычно происходило, ко
гда он был в ярости. Он так скакал в своей короткой шелковой ночной рубашк
е, что бедолаге-офицеру с трудом удавалось удерживать сосуд под лилипут
ским членом генерала.
Выкрикивая дребезжащим голосом приказы, Скрофо метался по своей спальн
е, бросая вещи в широко раскрытый кожаный чемодан, появившийся неизвестн
о откуда. Несколько неуклюжих солдат в серой форме помогали ему заворачи
вать драгоценный антиквариат и бронзу в толстую вельветовую ткань.
Полученное утром сообщение привело его в неистовую ярость. Так значит, е
му приказывают немедленно покинуть остров? И оставить все это добро, кот
орое он так тщательно собирал? Ну, это он еще посмотрит. Скрофо не собиралс
я бросать свои сокровища на этом жалком островке.
Натянув на себя черную форму, которая после нескольких месяцев неумерен
ной жизни стала ему слишком тесна, он приколол столько медалей, сколько у
спел, и прогрохотал по мраморной лестнице высокими узкими ботинками.
Ц Я хочу, чтобы все жители острова, все до последнего, сейчас же были здес
ь, Ц рявкнул он майору Волпи. Ц Идите в деревню и соберите их всех Ц мужч
ин, женщин и детей. Немедленно.
Ц Так точно, Ц ответил Волпи, молодцевато отдав честь, а сам подумал: как
ой же он все-таки мужлан, этот начальник гарнизона! Но кто он сам такой, что
бы критиковать? До войны Волпи сидел за убийство; а сейчас стал примерным
гражданином и исполнительным военным, которого ценило начальство.
Ц Больных тоже? Ц поинтересовался он.
Ц Всех, Ц прохрипел Скрофо. Ц Всех до единого.
В лихорадочном возбуждении он ходил по великолепной вилле, оценивая кар
тины, статуи и мебель, которые находились здесь, и мысленно составлял спи
сок. Ему казалось, что все награбленные им вещи улыбаются ему, и он купался
в их свете, как в лучах утреннего солнца. Бесценные сокровища самого высо
кого качества Ц все его, и все украдено. Он мечтал со временем вывезти эти
сокровища в Италию и стать там уважаемым антикваром, продавая коллекцио
нерам прекрасные творения и соперничая в этом с лучшими продавцами прои
зведений искусства из Лондона, Парижа и Нью-Йорка. Его мечта не осуществи
тся, если он не сможет завернуть, упаковать и немедленно отправить все эт
о в гавань, которую от его дома отделяли триста каменных ступеней. Он план
ировал погрузить их в спрятанную яхту, переправить морем в Албанию, а отт
уда в Италию. Он возьмет с собой четверых проверенных помощников, чьи кар
маны уже и так были до отказа набиты золотыми слитками. Он хорошо подгото
вился. Из подвала солдаты принесли деревянные и картонные ящики и большо
е количество упаковочного материала. Его подчиненные сразу же приступи
ли к работе, быстро заворачивая и укладывая картины и скульптуры.
Вскоре пришли жители деревни. Маленькие дети, старики и слабые женщины б
ыли разделены на рабочие команды, чтобы упаковывать награбленное «боро
вом» добро.
Солдаты вытащили больную Мелину прямо из постели. Поддерживаемая забот
ливой Электрой, почти не в состоянии ходить, она была направлена Волпи за
ворачивать изысканную коллекцию яиц Фаберже, покрытых эмалью и золотом.
Даже ослабленные и изнуренные женщины были поражены красотой ювелирны
х табакерок, позолоченной и инкрустированной мебелью, яркими красками к
артин восемнадцатого века и сочными золотыми тонами полотен Рембрандт
а.
Перед глазами у Мелины стоял такой туман, что она с трудом могла видеть. Ее
руки так сильно дрожали, что она ничего не в силах была удержать. Солдаты
прохаживались между женщинами, покрикивая на них и сопровождая свои вык
рики ударами, если им казалось, что женщины работают недостаточно быстро
. Перепуганным детям была поставлена задача упаковать в ящики необычайн
о редкую коллекцию первых изданий Данте, Гете, Шекспира и Толстого, и, когд
а они спотыкались, в их глазах появлялся ужас, потому что они боялись повр
едить эти драгоценные тома.
Вдруг, испуганно вскрикнув, Мелина уронила хрустальное яйцо, украшенное
жемчугом и драгоценными камнями. Со звуком, похожим на выстрел, бесценно
е сокровище разбилось о мраморный пол.
Все прекратили работать и уставились на несчастную женщину. Но глаза Мел
ины были тусклыми от горя и болезни, и она не испытала никакого страха, ког
да к ней подошел «боров».
Ц Ты понимаешь, что ты наделала, глупая баба?! Ц проскрежетал он, и его ли
цо налилось краской бешенства. Ц Дура! Дура! Дура!
Он яростно, со всей силы ударил ее пистолетом по голове. Мелина не почувст
вовала боли, когда кровь потекла по ее восковому лицу.
Рухнув как подкошенная, она уже не чувствовала, как взбешенный Скрофо би
л ее по лицу и голове, выкрикивая ругательства.
Ц Назад, работать, Ц орал Скрофо, в то время как испуганные дети плакали,
уткнувшись в юбки своих матерей. Ц Назад, работать. Иначе вас постигнет т
а же участь. И не дай Бог кому-нибудь еще хоть что-то разбить!
Некоторые из жителей деревни перекрестились, в то время как другие тихо
стонали и плакали, не скрывая слез. Электра негромко попросила разрешени
я унести тело Мелины, и Волпи, соглашаясь, резко кивнул головой. Она заверн
ула жалкое изможденное тело в свою длинную черную шаль, и две другие женщ
ины помогли ей вынести Мелину под лучи яркого солнца, где они нежно полож
или ее на камни вымощенного булыжником внутреннего дворика.
Вернувшись на закате дня в гавань, Николас был доволен своим уловом. Уже д
авно такого не было Ц почти полкилограмма мелочи, несколько штук красно
й кефали и пара пухлых помпано. Сегодня вечером у них будет праздник. Дими
трис обязательно даст ему немного оливкового масла, несколько помидоро
в и картофелин и, может быть, даже небольшую бутылку вина в обмен на рыбу. О
н, Электра и его мать смогут тогда отпраздновать приближающееся окончан
ие оккупации острова.
Когда он вытащил лодку на прибрежную гальку, плачущая Электра в черном п
латке, с развевающимися на ветру волосами, бросилась в его объятия.
Ц Николас, о, Николас, прости.
Ц Простить, но за что? Что такое, Электра? Ц Он внезапно заволновался.
Электра всегда была стойкой и жизнерадостной девушкой. Даже в этих ужасн
ых условиях она сохраняла свою врожденную нежность, за что ее все так и лю
били.
Тихо плача у Николаса на плече, она рассказала ему о смерти его матери.
Лицо Николаса окаменело. Он знал, что его мать могла долго не прожить, но в
ойна должна была вот-вот закончиться, вдруг она бы выздоровела? Он с трудо
м сдерживал слезы. Этого «борову» он не простит никогда.
Ц Где сейчас солдаты? Ц спросил он сурово.
Ц Ушли. Все до одного. Они отплыли сегодня днем. Мы сожгли их флаг, когда он
и покинули остров. Все их флаги.
Ц Перед тем как уйти, эти ублюдки еще кого-нибудь убили? Ц спросил Никол
ас, в то время как Димитрис вышел из бара, неся ему стакан бренди.
Димитрис обнял Николаса, пытаясь успокоить юношу, которого любил, как ро
дного сына.
Ц Нет, Ц мягко сказала Электра, поглаживая Николаса по щеке, Ц больше н
икого. О, Николас, прости.
Николас выпил бренди. Незнакомое жгучее чувство наполнило его необычай
ной силой. Видя несчастные лица своих друзей, он пришел в такую ярость, что
это чувство стало жить как бы собственной жизнью. Он должен был убить. Ему
хотелось вонзить свой нож в эту итальянскую свинью и убить ее. Но еще боль
ше ему хотелось сомкнуть свои пальцы на шее жестокого начальника гарниз
она и выпустить из него дух. Он хотел своими глазами видеть, как тот умирае
т. Хотел слышать, как его слюнявые губы будут молить о пощаде. Нащупав в ка
рмане нож, Николас понял, что власть над смертью находится в его руках и чт
о со временем его ненависть даст ему силы сделать то, что он должен.
Ц В тот день… в тот день… в тот день… Ц яростно шептал он, сжимая пальцам
и четки своей матери с таким бешенством, как будто это были сухожилия на ш
ее его врага. Ц Я убью его, если даже это будет последнее, что я сделаю в св
оей жизни. Я разыщу этого кровожадного ублюдка и заставлю его страдать т
ак, как это трудно представить. И клянусь, что, в конце концов, Умберто Скро
фо сам будет умолять меня убить его.

Глава 10

Лондон, 1944 год
Жизнь в Лондоне вполне устраивала Инес, несмотря на то, что ей пришлось ра
сстаться с Парижем. Ее маленькая квартирка находилась на улице Пастуший
рынок, на последнем этаже старого дома, построенного в георгианском стил
е. Она была уютной, окна из свинцового стекла улавливали каждый лучик бле
дного лондонского солнца. Она часто сидела на подоконнике, глядя поверх
крон деревьев Грин-парк. Ее мысли были далеко: она думала о Париже. Продол
жает ли гестапо искать ее? Ночные кошмары, связанные с мертвым итальянск
им генералом, по-прежнему тревожили ее сон, и спящий рядом Ив почти каждую
ночь успокаивал ее, когда она в холодном поту просыпалась от собственно
го крика; по утрам он смешил Инес, показывая какой-нибудь из своих трюков.

Слушая радио и читая газеты, Ив внимательно следил за новостями из оккуп
ированной Франции, а Инес совершенствовала свой английский и вела дом. П
о утрам она пыталась купить продукты по карточкам, по которым удавалось
достать лишь самое необходимое. Трудно приготовить мясную запеканку из
четырех унций мяса, а сделать омлет на двоих из одного яйца просто невозм
ожно Ц даже для французской девушки. Собираясь начать новую жизнь в Лон
доне, Ив встречался с теми людьми, чьи имена ему назвали еще во Франции. Ча
сто его не было дома целый день, и Инес, слушая радио и напевая, убирала ква
ртиру, наслаждаясь своей новой ролью домашней хозяйки. Впервые в своей ж
изни она жила как нормальная женщина и любила Ива больше, чем когда бы то н
и было.
Она познакомилась и подружилась со Стеллой Бейтс, рыжеволосой девушкой,
жившей этажом ниже. Они часто ходили вместе за покупками, пытаясь достат
ь сахар, масло и джем Ц товары ограниченной поставки, которые можно было
купить только по карточкам. Стелла развлекала Инес смешными историями и
з своей жизни. Она была удачливой проституткой, но вовсе не восторгалась
своей профессией. Стелла была на два года старше Инес, у нее было красивое
тело и яркая копна рыжих волос, которые свидетельствовали о ее бурном те
мпераменте. Она очень много смеялась, и даже Иву нравились ее грубоватые
шуточки.
Через некоторое время он опять заговорил о возвращении Инес на «работу»
Ц именно то, что она ужасно не хотела обсуждать. Она больше не желала быть
проституткой. Ее любовь к Иву делала мысль о любом другом мужчине просто
невыносимой, а воспоминания о Париже были еще слишком болезненными. Но И
в становился все более настойчивым, денег не хватало, а им надо было плати
ть за квартиру. Он не мог заработать на черном рынке достаточно, чтобы про
кормить их обоих. У него не было никакой профессии, и ему оставалось либо з
аниматься черной работой, либо показывать свои фокусы.
Ц Я не такой уж хороший волшебник для мюзик-холлов, дорогая, Ц смеялся о
н. Ц Тебе пора зарабатывать деньги.
Но Инес сопротивлялась, надеясь на чудо: вдруг Ив найдет работу, может быт
ь, даже женится на ней, и они будут жить той нормальной жизнью, которой она
так наслаждалась.
Вскоре Ив убедил ее, что она должна стать кормилицей, иначе им придется го
лодать. Она рассказала большую часть своей жизни Стелле, утаив, однако, чт
о убила человека, и та дала ей мудрый совет.
Ц Пришло время уйти с панели, дорогая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63