поймав на се
бе полный пренебрежения взгляд, священник инстинктивно почувствовал, ч
то этот мальчик выживет. Он поспешил закончить привычный обряд и увидел,
как его паства устало поплелась прочь.
Почти вдвое согнувшись от горя, Мелина в сопровождении трех женщин и Ник
оласа медленно направлялась под защиту холодных каменных стен своего м
аленького домика, расположенного на вершине холма. Маленькая группка пр
исутствовавших на похоронах стала подниматься по крутой, вымощенной бу
лыжником дороге одной из узких извилистых улиц. Они вошли в темноту закр
ытого ставнями дома Станополиса. Женщины суетились вокруг Мелины, а Нико
лас пошел к себе в комнату. Глаза щипало от жгучих слез, которые он тщетно
пытался скрыть от своей матери.
Открывая растрескавшиеся голубые ставни навстречу красоте оливковых и
миндальных деревьев, росших у него под окном, Николас думал о мести. Мстит
ь итальянцам, мстить немцам. Но больше всего мстить начальнику итальянск
ого гарнизона, этой жирной свинье, которая правит сейчас на Гидре, забыв о
справедливости и милосердии; местные жители прозвали его «боров».
Николас в нервном возбуждении перебирал полупрозрачные желтые четки м
атери, которые он подобрал возле могилы, принес назад и держал теперь в св
оих руках. Он наклонился и взглянул на вершину холма, туда, где были распол
ожены все знаменитые особняки восемнадцатого века, построенные богаты
ми судовладельцами. «Боров» выбрал для своей официальной резиденции са
мый красивый и богатый.
Именно он был причиной многочисленных последних казней, он был причиной
смерти его отца, его братьев и сестер. Николас думал о нем, как о грязном, ра
звратном, продажном подонке, как о маленькой копии Муссолини. Когда он го
рдо расхаживал, выставляя напоказ свою нелепую опереточную форму, изоби
лующую золотыми галунами и ворованными сверкающими медалями, все жител
и тихонько смеялись над ним и его приземистой толстой фигурой. На его изы
сканной, построенной в неоклассическом стиле вилле, в саду, среди буйно р
астущих виноградных лоз, оливковых деревьев и сосен было собрано все то,
что он украл из десятка самых богатых особняков острова Гидра и из леген
дарных храмов на соседних островах Спетсай и Игина. Редчайшие картины, г
обелены, скульптуры и мебель восемнадцатого века, которые можно было вст
ретить еще разве что в Версале, заполнили виллу, и «боров» гордо заявлял, ч
то эти экземпляры Ц лучшие во всей Греции. Некоторые из наиболее удачли
вых поселян работали у него садовниками, поварами и слугами.
Электра Макополис была одной из них. Она была одного возраста с Николасо
м, и, сколько он себя помнил, она жила рядом с его семьей. Иногда ей удавалос
ь вынести из «крепости» начальника гарнизона булку, немного фруктов или
остатки мяса. От ее семьи никого не осталось, поэтому она всегда делилась
украденным со Станополисами. Немцы отправили ее отца в рабочий лагерь в
Германии, а мать вскоре умерла от голода. Молодой итальянский офицер, не с
овсем лишившийся сострадания, услышал об ужасном положении несчастной
девушки и нашел ей место во «дворце», где она выбивалась из сил, полируя мр
амор, чистя мебель и моя полы. Электра подробно рассказывала Николасу вс
е, что знала о «дворце» и о тех зверствах, которые чинил «боров».
Раздался легкий стук в дверь, и на пороге появилась Электра.
Ц Николас, Ц прошептала она, Ц я принесла тебе кусочек пирожного и гор
ячий кофе.
Кофе! Как же ей удалось его раздобыть? Николасу не хотелось спрашивать. Он
а украла его с виллы «борова», прекрасно понимая, что если ее поймают, то с
ерьезно накажут. Он одним глотком выпил горькую жидкость и с жадностью п
роглотил кусочек медового пирожного.
Они выглянули в окно, и Электра провела рукой по взъерошенным волосам Ни
коласа. Он попытался улыбнуться. Он любил ее, а она любила его. Все было оче
нь просто. Их семьи давно уже знали, что однажды они породнятся благодаря
браку Николаса и Электры. И теперь это неизбежно должно было произойти.
Ц Прошлой ночью он показывал кино, Ц прошептала Электра. Ц Некоторые
прокрались в операторскую, чтобы посмотреть. О, Николас! Ц Ее прелестное
лицо пылало от возбуждения. Ц Это было так прекрасно Ц ты даже представ
ить себе не можешь, какой это был замечательный фильм. Американский, коне
чно, там была такая маленькая прелестная девочка с локонами, она танцева
ла и пела. Такая крошка Ц лет шести или семи, Ц но такая смышленая и милая
. Жаль, что ты не видел этого. Тебе бы фильм обязательно понравился, Никола
с, я знаю, как ты любишь кино.
Николас страстно любил кино. Перед войной он ходил в кинотеатр под откры
тым небом смотреть на своих кумиров. Он был зачарован магией великолепны
х режиссеров Альфреда Хичкока и Джона Форда, он изучал их метод, время от в
ремени возвращаясь к их работам.
Но теперь для жителей деревни фильмов не существовало. Теперь их можно б
ыло увидеть только наверху, во дворце: «борову» каким-то образом удавало
сь доставать последние новинки Голливуда.
Электра посмотрела на Николаса. Его взгляд был прикован к цитадели начал
ьника гарнизона. Казалось, она пылает в огне: заходящее солнце окрасило м
рамор ее стен в цвет крови; и ненавистный всем итальянский флаг спокойно
развевался под легким ветерком.
Они оба думали об отвратительном изверге, обосновавшемся в этом доме. Са
дист, который регулярно посылал на казнь ни чем не повинных людей, которы
й ради удовольствия подвергал их пыткам и все время копил награбленное д
обро.
Ц Он, наверное, занят сейчас тем, что отъедает свою уродливую рожу. Ц Гол
ос Николаса был полон ненависти. Ц Жрет мясо, пьет вино и размышляет, как
ое кино будет смотреть сегодня вечером. Кровожадное чудовище. Его нельзя
оставлять в живых.
Ц Николас, угадай, кто сделал этот фильм? Ц Электра попыталась сменить
тему. Николаса невозможно было остановить, когда он начинал говорить о «
борове». Казалось, его преследует какая-то навязчивая идея, связанная с э
тим человеком.
Ц Это мой американский дядя, помнишь его? Который поехал туда еще давно,
до нашего рождения, и который теперь так преуспел. Ц Ее лицо сияло от гор
дости. Раньше мать Электры часто говорила ей о своем старшем брате, дерзк
ом молодом человеке, который всегда отличался честолюбием и хотел покин
уть Грецию, чтобы добиться успеха за океаном. И он, в конце концов, победил.

Ц Спирос! Ц гордо сказала она. Ц Спирос Макополис. Я узнала его имя в са
мом начале фильма. Это было написано огромными буквами: «Постановка Спир
оса Макополиса». Разве это не прекрасно? Ц На ее лице сияла улыбка. Ц Он с
Гидры, Николас, и он ставит фильмы в Голливуде. Ц Электра наклонилась к н
ему, и ее пальцы нежно погладили его по лицу. Ц Если он смог сделать это, то
и ты сможешь.
Ц Когда-нибудь, когда закончится эта война, мы вдвоем поедем в Голливуд
и я сделаю там такие прекрасные фильмы, что весь мир захочет увидеть их,
Ц с горечью произнес Николас. Ц Но не раньше, чем умрет эта злобная свин
ья. Ц И в его голосе прозвучала дикая ненависть. Он опять посмотрел на ус
адьбу и подумал о смерти «борова», о том, что только глупцы могут недооцен
ивать гордость греков.
Это был очень веселый вечер. Фильм Ц последняя новинка киностудии «Кола
мбиа пикчерс» Ц был просто великолепен, а исполнительница главной женс
кой роли Ц просто восхитительна: пышная блондинка, выглядевшая не старш
е восемнадцати лет. Начальник гарнизона и его адъютант майор Волпи нашли
ее такой привлекательной, что еще долго с удовольствием вспоминали ее в
олшебное очарование.
Вино было просто превосходным, «Шато-Лафит» 1929 года, два ящика которого на
прошлой неделе обнаружили в подвале одного из особняков Гидры.
Начальник гарнизона расстегнул золотые пуговицы тесной для него голуб
ой формы, потянулся и зевнул. Он любовался своим отражением в узком позол
оченном зеркале восемнадцатого века, которое висело на стене в туалетно
й комнате, освещенной необычайно мягким светом. Вне всякого сомнения, у н
его прекрасная фигура. Ее схожесть с фигурой его идола Муссолини, казало
сь, стала еще больше после того, как он полностью обрил себе голову и до ме
льчайших подробностей скопировал форму дуче. Надетая сейчас на нем форм
а была сшита из лучшего габардина и производила огромное впечатление на
окружающих. Он заказывал ее лучшему греческому портному острова.
Не важно, что форма, которую он должен был носить как начальник гарнизона
Гидры, была желтовато-серого цвета. Глупые местные жители не знали никог
о выше его званием, впрочем, как и его солдаты, за исключением Волпи, котор
ый был более чем хорошо «подмазан», а остальные были просто стадом баран
ов.
Начальник гарнизона расстегнул тяжелую золотую пряжку своего широкого
кожаного ремня, снял китель и рубашку и бросил их на обитое парчой кресло
в стиле Людовика XV.
Лампа с персиковым абажуром, стоявшая на гардеробе, озарила его лицо мяг
ким приятным светом. Он с восхищением улыбнулся своему отражению, и его м
аленькие, заплывшие жиром глазки превратились в узкие щелочки. Ему нрави
лись и бритая круглая голова, и чувственные губы, и решительный подбород
ок, впрочем, так же, как и волосатая грудь колесом, и мощные мышцы предплеч
ья.
Единственное, что ему не нравилось в своей внешности, это толстый шрам, пр
оходивший через основание адамового яблока гладкой линией длиной в вос
емь сантиметров. Он прятал его под высоким воротником формы. На Гидре ход
или слухи, что кто-то пытался убить его и несколько недель он находился ме
жду жизнью и смертью в одном из парижских госпиталей. И только помощь луч
шего во Франции специалиста-ларинголога спасла его жизнь и связки. Тепе
рь он мог говорить только неприятным дребезжащим шепотом, что усиливало
ужасное впечатление от его внешности.
Он осторожно прикоснулся к шраму. Они так и не смогли найти ту девчонку, ко
торая его же бритвой перерезала ему горло и оставила умирать на холодном
мраморном полу в ванной.
После того как эта сучка пыталась убить его, он выжил лишь благодаря свое
й огромной физической силе и желанию жить. Но, даже несмотря на то что хиру
рг проделал тончайшую операцию и спас ему жизнь и голос, Умберто Скрофо н
е будет удовлетворен до тех пор, пока не найдет ту девчонку, которая чуть н
е убила его, и не отплатит ей за ее преступление в тысячекратном размере.


Глава 9

Николас прислонился головой к побеленной каменной стене балкончика и в
схлипнул. Его любимая матушка, последний оставшийся в живых член семьи, у
мирала. Ослабевшее от голода сердце не выдержало.
Мелина лежала на кровати и, перебирая ослабевшими пальцами четки, снова
и снова бормотала имена детей и мужа. Она просто не хотела жить. В ее добры
х карих глазах больше не было света, и их взгляд стал тусклым и мертвым. Он
а весила уже меньше девяноста фунтов и даже отказалась съесть маленькую
рыбку, которую Николас наконец-то выловил после четырнадцати измотавши
х его душу часов, проведенных в лодке. Две женщины с выражением стоическо
го страдания на лицах ухаживали за ней.
Николас был в полном отчаянии. Его разум оцепенел от страданий и лишений.
Единственное, что ему оставалось делать, это молиться, чтобы его мать не у
мерла. Он вернулся в свою комнату и открыл ящик комода, который стоял рядо
м с его кроватью. Из-под тонкой стопки рубашек и носков Николас достал нож
. Он был в коричневых кожаных ножнах, новых и блестящих. Николас нашел его
вчера, когда чистил на берегу свою сеть. Наверняка его потерял один из сол
дат, и Николас быстро сунул нож в карман, надеясь, что его никто не видел.
Он медленно вытащил из ножен сверкающее лезвие и посмотрел на мертвенны
й свет луны, отразившийся на полированной стали. Осторожно провел больши
м пальцем по заточенному краю и почувствовал его остроту. С каким удовол
ьствием он вонзит это лезвие в толстый живот «борова» и будет его там про
ворачивать до тех пор, пока кишки не вывалятся на землю, как у выпотрошенн
ой рыбы.
Николас знал, что получит огромное удовлетворение, видя, как эта свинья, э
тот садист корчится в предсмертных муках. Он представлял себе искаженно
е агонией лицо итальянца, молящего о помощи, но его мечты были прерваны сл
абым голосом зовущей его матери. Быстро засунув нож в укромное место, Ник
олас спустился вниз, чтобы поцеловать мать и нежно с ней попрощаться. Над
о было идти ловить рыбу Ц единственное, что им осталось из еды.
Он быстро шел в гавань, но его мысли все еще были заняты «боровом».
Хотя еще не было и пяти часов, в маленьком рыбацком порту царила деловая с
уматоха. Девять или десять рыбаков, чей возраст был либо младше шестнадц
ати, либо старше шестидесяти пяти лет, аккуратно укладывали сети желто-к
ремового цвета в носовой части своих лодок, готовясь к сегодняшней ловле
. Электрические лампочки тускло мерцали в расположенном прямо па пляже б
аре Димитриса, отбрасывая желтые блики на мрачные лица итальянских часо
вых, которые, лениво прохаживаясь, не обращали внимания на рыбаков и дума
ли только о том, когда же закончится их смена. Некоторые были настолько пь
яны, что вряд ли смогли бы оказать хоть какое-то сопротивление, если бы со
юзники попытались сейчас высадиться на остров. Но на это было мало надеж
ды. Для союзников маленький отдаленный остров не представлял никакого с
тратегического интереса. Налив Николасу чашечку крепкого кофе с сахаро
м, Димитрис бросил ему дружеское «привет» и протянул через стойку малень
кий кусочек медового пирога. Николас с благодарностью съел пирог и выпил
кофе, довольный тем, что их всегда можно найти в баре. Он надеялся, что в отв
ет принесет ему немного рыбы, красной кефали или морского окуня, хотя в по
следнее время рыба совсем перестала ловиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63