Я открыл, было, рот, собираясь разразиться гневной тирадой, но Никос меня остановил.
— Пойми меня правильно, я не хочу тебя обидеть! Однако человек с твоими способностями будет полезней на более ответственном посту, а рыскать по горам и долинам предоставь балбесам вроде Аша!
Аш гордо выпятил грудь и оскаблился.
— Я горжусь, что делил трапезу с сыном Командующего Мария! — отчеканил он. — И тем, что могу назвать его братом!
Что сказать в ответ я не знал. До меня наконец дошло, что в отряде меня просто терпели, потому, что я был сыном командующего. Возможно, я даже мешал скаутам, ведь им постоянно приходилось нянчиться со мной, по десять раз объясняя прописные истины.
Никос словно читал мои мысли.
— Я думаю, что наше знакомство, принесет пользу нам всем! — он улыбнулся, протягивая мне руку. — В любом случае, покровительство знатного господина очень важная штука.
— Это кто это важный господин!? — Возмутился я. Было, не понятно шутит колдун или говорит в серьез. — Пока что я не стою даже мизинца на ноге Аша!
Аш захохотал, довольно хлопая меня по спине.
— Мы были братьями равными во всем, пока ты делил с нами все тяготы! — Он величественно поклонился, делая рукой замысловатые загогулины. — Теперь вы вновь стали важным господином и Аш не стоит даже пыли на ваших ботинках!
Я озадаченно посмотрел на свои скаутские туфли. Аш хитро мне подмигнул.
— Форму можешь оставить себе на память, — Никос протянул мне руку. — Мы еще не раз встретимся, так что не будем прощаться! Удачи!
Направляясь к штабной палатке, я еще не раз оглянулся, но бурлящее людское море вмиг поглотило моих друзей. Это было странное ощущение, словно что-то оборвалось внутри меня, будто я безвозвратно потерял что-то важное. Это было горькое чувство, но вместе с тем я понимал, что мастер Никос был прав. Наши пути расходились на этом перекрестке, и перед каждым из нас лежала своя дорога.
Отец сидел в своем походном кресле. Его грудь была стянута бинтами, на щеке красовалась длинная царапина. Рядом с ним я увидел знакомую фигуру, завернутую в плащ. Мастер Данте повернулся ко мне и придирчиво оглядел мое облачение.
— Мастер Никос позволил мне оставить одежду, — торопливо сказал я.
Колдун молча кивнул и вновь повернулся к отцу.
— Тебе идет скаутская форма, — улыбнулся отец. — Однако пришло время сменить ее на доспехи. С сегодняшнего дня ты вновь поступаешь под мое непосредственное командование.
Он жестом указал мне на низенькую скамеечку слева от себя, и я торопливо занял свое место.
— Моего секретаря тяжело ранило в последней стычке, ты займешь его место. — Отец машинально погладил царапину на щеке. — Мастер колдун хвалил тебя за усердие и если бы не это досадное происшествие, я бы оставил тебя со скаутами до самого конца похода!
Я поднял глаза на мастера Данте, тот, однако, даже не взглянул на меня. Его большие руки с черными ладонями лежали на столе, а взгляд был устремлен куда-то за пределы палатки.
Отец жестом показал, что мне пора приступать к своим обязанностям, и я быстро развернул на столе нужную ему карту.
— Мы все пришли к согласию, — начал он. — Необходимо во что бы то ни стало перехватить инициативу. До сих пор, алимы только проверяли наши силы, но не решались нападать по-настоящему. Плененный вами амин пролил свет на планы врага. Но у нас нет времени на поиски шпионов в нашем лагере, так что будем действовать быстро, чтобы не дать кочевникам опомниться.
Отец склонился над картой, приглашая и мастера Данте.
— Враг будет сопровождать нас все время, нанося небольшие удары, чтобы сначала как следует измотать. Наша тяжелая конница не сможет справиться с их летучими отрядами, а пехота станет для них легкой добычей.
Так что то, что мы отступаем, не станет для них неожиданностью. Пока кочевники вели себя предельно осторожно, но завидя наши спины, у них взыграет охотничий инстинкт и они как волки набросятся на нас.
— Они нападут вот здесь! — мастер Данте показал на карте.
— Я тоже так подумал, — согласился отец. — Лучше места не найти, это настоящая ловушка.
— И мы им позволим? — мрачно спросил колдун.
— Конечно! — подтвердил отец. — Это будет ловушкой для обеих армий. Им не удастся скрыться на этот раз!
— Но и нам не скрыться, если удача будет на их стороне, — мастер Данте был не в восторге от идеи отца. — Пока что мы видели только передовые отряды врага, которые лишь проверяли нас на прочность. С их мастером — магом мы так и не столкнулись, и ничего о нем не узнали!
— Мы узнали самое главное, — возразил отец. — Мы узнали, что это грозный и хитрый враг, в совершенстве владеющий искусством войны. Что глупо его недооценивать и надеяться, что он допустит ошибку. Нужно вынудить его совершить ошибку.
— Это как в игре в клатчи, — усмехнулся мастер Данте. — Только не забывайте что клатчи — алимская игра! Даже находясь в безысходной ситуации, сильный игрок может переиграть более слабого!
— Но и сильный игрок может проиграть, если будет невнимательным, — парировал отец. — Не забывайте, что у нас есть два козыря — вы, господин, и мастер Кеандр.
— Наши козыри врагу известны, — покачал головой мастер Данте. — А вот что у алимов в рукаве нам не ведомо!
— Мы слишком долго варились в собственном соку и не интересовались, что происходит за стенами Лие, — отец выглядел удрученным. — Наши агенты жирели на границах, посылая нам лживые сведения, возможно, даже оплаченные самими кочевниками.
— Вы очень высокого мнения о нашем таинственном враге, — усмехнулся мастер Данте. — Все что я наблюдал до сих пор, было просто цепью ничем не связанных событий. Никакой гениальной стратегии я не заметил. Вы уж извините, но враг пока еще никак себя не проявил. Не заслужил нашего уважения.
Отец резко вскочил, поморщившись, ухватился за стол и склонился над собеседником.
— Хотел бы я, чтобы вы были правы… — сказал он в полголоса. — Но тот, кто уничтожил корпус Дракона, уже заслуживает уважения. Сами понимаете, это был крепкий орешек, о который многие обломали зубы! А эта телега с головами! Нет, друг мой, все не так просто как нам хотелось бы.
— Почему же вы думаете что враг, который всегда был на шаг впереди нас, все равно допустит ошибку?
— А это вовсе не ошибка, вот в чем дело! — отец улыбнулся, опускаясь в кресло. — Это мудрое решение, я бы и сам постарался не упустить такой возможности! Просто тот кто командует алимами, делает большую ошибку думая что наши карты перед ним открыты. Он испытал вашу силу…
— Как вы того и хотели, — улыбнулся мастер Данте. — Нагнали мы на них страху.
— Может быть, — отец кивнул. — Мы заставили их поверить, что это максимум на что мы способны!
— А разве нет? — колдун иронично изогнул бровь. — Вы думаете, что я воплощение Коэс на земле?
— Вы нет, а вот мастер Кеандр, да! — отец вздохнул. — Недаром его зовут Адским пламенем Лие!
— Боюсь, вы слишком переоцениваете нашего господина, — хмыкнул мастер Данте. — Баллады и легенды слагаются медоточивыми менестрелями, а верить в их россказни взрослому человеку, по меньшей мере, глупо…
— Наш господин намного страшней, чем вы даже можете представить, мой дорогой друг! — отец сжал плечо колдуна. — Мой дед Мезид, десятилетним пацаном, участвовал в битве на Изумрудной горе. Он был пажом в свите мастера Кеандра и все видел своими глазами. Я до сих пор помню все его рассказы слово в слово.
— Это было больше ста лет назад, — в голосе мастера Данте звучало сомнение. — Наш господин уже не такой как прежде…
— Давай, все же, ему доверимся! — воскликнул отец. — Если я прав, то у нас будет новая блестящая победа. Если я ошибаюсь, тогда, пусть поможет нам Орвад!
Ехать в доспехах было жарко и неудобно. С тоской я вспоминал легкие одежды скаутов и свою низкорослую лошадку послушную малейшему нажатию коленей.
Сельфир был благородным животным. Настоящий боевой конь, которому рыцарей в бой носить, а не адъютантов — мальчишек. Огромный, белоснежный, с бронированной грудью и злым блеском в прекрасных глазах. Он пугал меня больше чем сотня кочевников!
Я, конечно, не мог не восхищаться этой великолепной тварью, которую мне подарил отец, но с горечью сознавал, что мы никогда не станем друзьями. Покориться Сельфир мог только герою подобному себе, с голубой кровью и бешеными глазами.
День перехода меня полностью измотал, как только объявили привал, я бросил поводья конюху и поплелся в свою палатку. Паж помог мне снять доспехи и размять онемевшие мышцы.
Без сил я рухнул на тюфяк набитый соломой и закутался в одеяло.
У меня, как у адъютанта командующего, были своя палатка и прислуга. Относились ко мне все с большим уважением, но я подозревал, что уважение это было не искренним.
Вбежал паж с мисками наполненными едой, поставил их передо мной и с поклоном удалился.
Я к еде не притронулся. Все тело болело и есть не хотелось. Сквозь ткань палатки были видны сполохи походных костров, у которых под открытым небом расположились простые воины. Глядя на их призрачные тени, я невольно вспомнил слова баллады о битве на Изумрудной горе.
Лишь тени врагов мелькали в огне,
И плавился в пекле металл.
На зеленом холме, в ночной тишине,
Огонь дракон выдыхал.
У меня мурашки побежали по спине. Кто бы мог подумать, что мой прадед был свидетелем этих легендарных событий!
Мне всегда представлялось, что на спасение леди Марен с небес спустился дракон, спаливший дотла злокозненного лорда Витура с его братьями и всей армией.
И ветры прах по долам размели,
Заплакала дева Марен.
Безмолвный крест на краю земли,
Дракон у ее колен.
Эта баллада была выткана на гобелене, висящем в комнате матери. Поэтому я с детства знал каждую ее строчку.
Я представил себе своего прадеда, могучего воина, в ту пору еще мальчишку, восторженным взглядом глядящего на леди Марен, чью красоту нельзя было описать словами. Рядом с девой, стройная фигура придворного волшебника, а над их головами возвышается зловещая громада обелиска, под которым покоятся муж и сын Леди Марен. Господа возлагают на могилу белоснежные цветы, а по их щекам катятся слезы.
Вдруг, откуда не возьмись, появляется лорд Витур со своими братьями и отборной конницей в тысячу сто одиннадцать человек. Они хотят похитить прекрасную даму и осквернить могилу ее мужа, но тут с небес спускается огнедышащий дракон и своим дыханием испепеляет все воинство. Он подхватывает красавицу и уносит ее далеко-далеко, туда — где кончается небо.
Такова была легенда, а правда оказалась еще невероятней!
Мастер Кеандр сопровождал леди Марен в поездке к могиле ее мужа и сына. С ними было еще несколько служанок и пажей.
Лорд Витур, конечно, узнал об этом, и, не желая упустить шанс поквитаться с женой убитого им врага, помчался, прихватив свое воинство, им на встречу. Не знал он только того, что вся эта поездка была тщательно спланированной ловушкой, в которую он и угодил.
Леди Марен долго вынашивала план мести и попросила мастера Кеандра, приходившегося ей дальним родственником, свершить правосудие.
Волшебник вызвал убийцу на поединок и сразил его, потом он вызвал его братьев и прикончил их всех, одного за другим. Воинство Витура решило отомстить за смерть своих господ, и началась битва. Мастер Кеандр сражался один против тысячи ста одиннадцати рыцарей три дня и три ночи, и все это Мезид видел своими глазами.
Утром четвертого дня леди Марен спустилась с Изумрудной горы одна и больше ее никогда не видели. Ее муж и сын были отомщены, а в живых от воинства Витура никого не осталось.
Так ворочаясь с боку на бок, я пытался заснуть почти до полуночи.
Слушал разговоры солдат за тонкими стенками своей палатки и гадал, доведется ли мне вскоре стать свидетелем событий, о которых будут слагать баллады.
Вскоре я провалился в черное забытье без сновидений, не несущее отдыха измученному телу и истощенному разуму. Разбудил меня медный клич боевого горна. Так начался новый день, в котором мы все превратимся в легенду.
Глава 5
С самого утра все пошло наперекосяк. Сначала Сельфир укусил конюха за плечо. Потом куда-то пропал мой паж вместе с доспехами. Ждать было некогда, и я торопливо облачился в скаутскую форму. Забросил на спину арбалет, колчан с двумя дюжинами стрел и взгромоздился на Сельфира.
Конь злобно косился на конюха с забинтованным плечом и пытался исподтишка наступить тому на ногу. Кое-как совладав с норовистой тварью, я спешно двинулся к голове колонны, которая уже разворачивалась в походное построение. Конюх плюнул мне вслед и что-то пробормотал. Я же сделал вид, что ничего не заметил.
Настроение было гадкое и сам воздух, казалось, был пропитан тревогой.
Корн с ухмылкой осмотрел мое облачение, но ничего не сказал. Только покрутил пальцем у виска, намекая, что у меня не в порядке с головой. Однако я был несказанно рад, что не придется вновь, весь день, парится в стальных латах. Вчера мне сильно натерло плечи, да и спину ломило от непривычной тяжести.
Отец верхом на своем Эфлимере был с ног до головы закован в броню. Мне были хорошо видны крупные капли пота у него на лбу, да клок волос, выбившийся из открытого забрала шлема.
Громадный Эфлимер, по сравнению, с которым даже мой Сельфир казался маленьким пони, тоже был в броне. Его спину и грудь скрывала кольчуга, а на морду была надета страшная маска с клыками и рогами.
Корн держал в руках щит отца с нашим фамильным гербом, изображающим белую сову, и длинное боевое копье с флажком на конце.
Со всех сторон мы были окружены телохранителями и личной гвардией.
Король был облачен тонкую серебристую кольчугу, казалось, что она тоньше шелка, на голове меховая шапка с кольчужным воротником. Возле левой ноги с седла свисает изогнутая сабля в ножнах из тигровой шкуры, а за спиной черный короткий лук и колчан со стрелами.
Я залюбовался, даже конь у мастера Кеандра был ему под стать! Тонконогий, изящный, с лебединым изгибом шеи и шелковистым хвостом увитым лентами, что струятся на ветру!
Всадник и конь казались одним целым, такими, наверно, и были настоящие кентавры!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66