Ч Остановись. Тебе нет нужды взваливать н
а себя… такое. Или ты не веришь в ад?
Ч Еще как верю, Ч хмуро ответил он, стряхивая с себя оцепенение. Ч Я его
видел. Я там был. Это совсем не то, что ты думаешь. Рано или поздно мне придет
ся туда вернуться, к что большой разницы все равно не было.
Ч Я видела магию.
Ч Правильно. Ч Рэндалл сжал кулак и преувеличенно значимо подул на кос
тяшки пальцев, Ч И меня несказанно радует твоя способность ее распозна
ть.
Два урока. Один из них в том, что он готов пойти в ад, чтобы сохранить имидж.
Второй Ч в том, что он платит по полной. Судя по всему, оправлялся он быстр
о. Привык.
Ч Ну а теперь рассказывай, Ч приказал он, когда оба они оказались в госп
итальном дворе, тоже сплошь забитом ранеными и только лишь чуть прикрыто
м от непогоды и палящего солнца парусиновыми полотнами.. Аранта как могл
а подробно изложила ему историю своих бесполезных попыток почувствова
ть чужую боль, испытывая при этом отчаянный стыд. Рэндалл, она уверена, ник
огда не позволил бы себе так облажаться.
Ч Должно быть, Ч заключила она, Ч я просто Великое Ничто.
Он посмотрел на нее испытующе, и в следующий миг она, едва охнув, буквально
сложилась пополам. Из всех доступных ее распоряжению чувств осталось од
но, а именно: ей казалось, что только так и никак иначе выглядит ощущение, к
огда твои кишки наматывают на протазан. Дышать она не могла.
Ч Все в порядке, Ч успокоил ее Рэндалл, и она почуяла, что ее отпустило.
Ч Дело не в твоей способности получить, а в его неспособности передать. К
огда сигнал послал я, ты его получила. Причем мгновенно. Иначе… иначе мы с
тобой и мысли могли бы читать. Причем не тогда, когда бы нам этого хотелось
.
Ч Это… Ч прохрипела она, Ч ты мне сделал? Погоди-ка. Ты сам-то это почувс
твовал?
Ч Вполне, Ч сухо отозвался Рэндалл. Ч А то, что по мне ты ничего не замет
ила, говорит лишь о том, что, у меня есть еще некоторые… немагические резер
вы. В конце концов, мне просто стыдно не терпеть боль, которую я сам для себ
я смоделировал. Впрочем, едва ли защитные силы моего организма, позволят
мне сделать себе такую боль, чтобы я не в силах был ее терпеть. Так что успо
койся, передать образ-картинку ты в состоянии.
Урок заключался еще и в том, что при необходимости он всегда ее побьет, а т
акже в том, что магию ей лучше практиковать не на его территории. Еще раз п
оразмыслив, она пришла к выводу, что госпиталь Ч самое для нее милое мест
о.
Разворачиваясь, чтобы вернуться к Грасе, она почуяла, что чьи-то пальцы ух
ватили ее за подол.
Ч Миледи… Ч просипел кто-то снизу. Опустив глаза, она увидела солдата, ц
епляющегося за ее юбку. Все правильно. Койки для сеньоров. Как обычно, кажд
ому Ч свое.
Ч Миледи, Ч тянул тот, Ч моя нога… ее дергает и жжет. Истомило меня это. Н
е могли бы вы и для меня что-то…
Она взглянула на его кое-как наспех перетянутое бедро, сосредоточиваясь
внутри себя на ленивой бесчувственной пустоте. Парень относился к катег
ории выздоравливающих.
Ч Благодарю, миледи, Ч выдохнул тот, откидываясь на спину и словно нехо
тя в последний момент выпуская из грязных пальцев скомканный подол. Глаз
а его с удовлетворением сощурились на солнечный луч, пробивавшийся в щел
ь полога. Похоже, он тоже спешил заснуть.
Ч Не миледи, Ч отозвалась она так резко, словно ее двинули локтем под ре
бра. Ч Миледи я буду для лавочниц. Я воюю так же, как и ты. А потому зови меня
Арантой.
Это был ее первый самостоятельный шаг, сделав который она стала желанной
гостьей у каждого костра. Момент, начиная с которого она, как равная, ходи
ла и сидела среди них, не шокируясь солдатским жаргоном, но и не соблазняя
сь им и пользуясь уважением, как мастер-ремесленник, способный сотворит
ь нечто такое, что никому прочему не доступно. А в тот момент она, повинуяс
ь безотчетному толчку сознания, обернулась на выход. Стоя там, Рэндалл из
дали поднял большой палец. И это было признанием того, что она может все.

14. Панорама с видом но Конста
нцу

Продвигаясь с боями вперед, назад и зигзагом, армия Баккара частью чудом,
частью благодаря упорным стараниям, в результате не столько действий чь
его-то несомненного военного гения, а скорее результирующего вектора ра
знонаправленных сил, вышла-таки в долину реки Кройн и остановилась на ее
закраине, любуясь местом, как никакое другое подходящим для генеральног
о сражения. Вдали, на самом горизонте, в излучине, громоздились опоясанны
е стенами башни и крутые черепичные крыши Констанцы. Лето выдалось на ре
дкость жарким и сухим, на марше никто не волок на себе раскаленную и обжиг
авшую при одном прикосновении металлическую боевую сбрую. Кройн обмеле
л, обнажились длинные песчаные пляжи, и камыши с острыми как ножи краями, о
бычно торчавшие по пояс в воде, оказались теперь далеко на суше. Бирюзовы
е воды играли отраженным светом, а обалдевшую рыбу можно было брать рука
ми на мелководье.
У Рэндалла Баккара хватило ума форсировать Кройн значительно выше по те
чению, задолго до подходов к Констанце, чтобы не делать это под вражеским
и стрелами, и теперь река уже не отделяла его от столицы. Вниз, буквально о
т самых копыт авангарда уходил пологий спуск, задававший на этом месте н
аивыгоднейшую позицию и позволявший им без труда глядеть через стены го
рода, прикрытые от их взоров лишь расстоянием да легкой утренней дымкой.
Левый их фланг естественным образом защищала река. Чтобы ударить сюда и
вообще с этой стороны в обход, Брогау пришлось бы переходить реку, а подоб
ный маневр едва ли остался бы незамеченным, когда бы он не выполнил его ка
к минимум в дневном переходе от столицы. Вряд ли, однако, он пошел бы на это:

дневной переход туда и такой же обратно Ч о какой оперативности могла в
этом случае идти речь? Пока бы он только разворачивал свои боевые порядк
и, Рэндалл смял бы его прямым лобовым ударом. Не говоря уж о том, что, наблюд
аемый с этой точки, он никак не смог бы незамеченным открыть ворота.
Вопрос теперь состоял лишь в том, собирается ли Брогау ожидать штурма в к
репостных стенах, сделав своим заложником население Констанцы, или же у
него достанет совести вывести армию в поле. Рэндалл надеялся, что у его пр
отивника сохранилась хоть капля рыцарства, способная подвигнуть того н
а второй вариант. Он, пожалуй, лучше прочих знал, что сотворит с городом ге
роическое решение оборонять его до последнего и любой ценой. Это все ж та
ки была его столица, и он не хотел получить ее обращенной в руины. Он, как ни
кто, знал оборонный потенциал и города, и замка, до основания излазанного
в детские годы. Штурмовать его он мог неделями и месяцами, завоевав в итог
е только выжженную землю, которую нельзя обложить налогом.
Однако покамест ни под стенами Констанцы, ни в полях вокруг нее, ни в самом
городе не намечалось никакой сверхактивности. Рэндалл вполне оценил по
-детски жадные взгляды, бросаемые его людьми на укромные прохладные зав
оди и полумесяцы горячего песка. Они так долго дышали раскаленной пылью
на белых дорогах. Он решил дать Брогау время на размышления о рыцарстве и
объявил дневку. Если тот не выстроит своих солдат перед крепостью, ничег
о не поделаешь, придется штурмовать. Не привыкать. Рэндаллу, однако, казал
ось, что не для того Брогау оттягивал войска, может быть намеренно ослабл
яя пограничные и крепостные гарнизоны и отдавая города, чтобы потом, ког
да придет время, воспользоваться прежним заигранным сценарием и запере
ть свои заведомо превосходящие силы в стенах, где их численность станет
скорее проблемой, чем преимуществом, поскольку емкость периметра стен о
граниченна.
Короче говоря, Рэндалл искренне надеялся, что Брогау вылезет из своей но
ры, чем бы самому ему это ни грозило. Ему никогда не представилось бы лучше
го места, чтобы воспользоваться своей конной силой, обрушившись на врага
сверху вниз, лавиной, под прикрытием стрел. А пока вечер на то, чтобы разби
ть лагерь и обнести его частоколом, устроить по склону схороны для лучни
ков, день на отдых и развлечения, вечер Ч на последний Совет, и на рассвет
е одно из двух Ч штурм или атака, в зависимости от действий противника.
Вечер был уже близко. Народ, получивший команду «вольно», поспешно сбрас
ывал с себя последние пропыленные ремешки и кидался в воду с разбега. При
сутствие немногих женщин давно уже никого не смущало: предполагалось, чт
о ежели какая-то из них дошла с армией до самого сюда, то едва ли она еще чег
о-то не видала и вряд ли ее можно чем-то смутить. Весь этот сумасшедший дом
обрушился в воду, сливая воедино человеческое и лошадиное ржание, и Крой
н разом помутнел. Впрочем, этого Рэндалл уже не видел.
Сопровождаемый привычной какофонией наспех возводимого лагеря, он уда
лился в свою палатку, плеснул в кружку воды, отхлебнул" поставил на стол не
глядя, скинул сапоги и растянулся на походной кровати, в точности такой, к
акими оборудовали лазарет. Доносившиеся из-за полотняной стенки звуки г
оворили его восприятию больше, чем сказали бы глаза кому-то менее опытно
му. Он слышал, как разбивали палатки, сооружали коновязь, набивали часток
ол, рыли под ним в послушной песчаной почве неглубокий, чисто символичес
кий ров: они не собирались обороняться. Слышал, как мачете вгрызаются в пр
ибрежный тростник и камыш, во-первых, необходимые для того, чтобы покрыть
травой вынесенные вперед схороны для лучников, а во-вторых, попросту выр
убая на сто ярдов во все стороны любые заросли во избежание приближения
к лагерю тайного десанта противника. Поодаль от начальственных палаток
располагался лазарет, просторный и величественно пустой: в нем сшивалис
ь лишь несколько легкораненых, ожидавших перевязки и разминавших конеч
ности в предвкушении не-сегодня-завтрашнего боя. Всех сколько-нибудь тя
желых пристроили по дороге. Сейчас лазарет выглядел даже большим, но, как
и Грасе, Рэндалл знал, насколько это впечатление обманчиво, насколько он
покажется нищенским, неуютным и тесным, когда раненых поволокут сюда дес
ятками и сотнями, сколько их умрет еще на земле, осыпая врачей проклятиям
и и таки не дождавшись операционного стола и даже прикосновения руки хир
урга. Грасе готовился к большому авралу, сбивая с ног весь свой гарем, в то
м числе и Аранту. Военврач знал дело, за которое отвечал, и если кто и умрет,
то не по расторопности его персонала, который и рад бы иметь три пары рук.

В целом получалось, что он мог позволить себе отдохнуть. Усилием воли Рэн
далл мог держать себя на ногах долгое время, более долгое даже, как говори
ли, чем это доступно человеку, но подобное сосредоточение достигалось от
сутствием мысли о возможности позволить себе расслабиться. Сейчас все, ч
то здесь предстояло, он с легкой душой мог передоверить своему Децибеллу
, который, какого бы ни был о нем Рэндалл высокого мнения, так-таки сержант
ом и остался, и со спокойной совестью превратиться в кисель. Рэндалл прид
ерживался мысли, что каждый сам знает, как ему лучше собрать силы перед бо
ем. Если кому-то для этого требовалось с ржанием обрушиться в быструю лед
яную воду, причем в как можно более многочисленной компании Ч ради бога.
Он предпочитал просто поспать в тенечке. Преимущественно Ч один.
Ночь была безлюдной и тихой и словно вычерненной нарочно для того, кто вз
думал бы нынче любоваться звездами Ч бриллиантовыми булавками в камзо
ле Небесного Короля. Она была спокойная-спокойная, словно в мире еще не пр
идумали войн. Но для крохотной, резной, словно шкатулка, кареты, запряженн
ой четвериком и несшейся по узкой лесной дороге, почти тропе, в скудном св
ете жестяного фонаря, закрепленного на козлах, это была ночь из разряда т
ех, когда невидимое лесное лихо преследует путников по пятам, бесшумно в
спрыгивая на плечи последним, кого недосчитаются при утренней переклич
ке, и утоляя живой кровью вечный голод.
Две женщины сидели в темноте, за шторками, озаряемые лишь случайными бли
ками, и одна из них населяла мир воображаемыми чудовищами, в то время как д
ругой достаточно было страхов вполне реальных. Как более повидавшая на с
воем веку, она держала кинжал за подвязкой, второй Ч в корсаже и еще дюжин
у отточенных шпилек в высокой сложной прическе Ч про запас. Надежда на ч
етверых вооруженных слуг спереди и стольких же сзади была у нее отнюдь н
е чрезмерной, и она вовсе не видела необходимости мчаться куда-то сломя г
олову по ночной поре. Но к сожалению, не ее голос был здесь решающим.
Когда их начали останавливать, требуя пароль, настало ее время. Высовыва
ясь из окна почти по пояс, она каждую перебранку начинала с «какого черта!
», и после некоторых следовавших за тем пререканий дальше их пропускали
беспрекословно. Возможно, ее погруженная в думы спутница могла бы заподо
зрить в «какого черта!» действующий пароль на сегодняшнюю ночь, но на сам
ом деле это было всего лишь высокое искусство лаяться.
Наконец, к немалому облегчению обеих, карета встала, и путницы сошли на тв
ердую землю. Однако почти сразу же дорогу им заступила мрачная фигура, ни
обойти которую, ни перепрыгнуть никоим образом не представлялось возмо
жным.
Ч Дорогу Ее Величеству Веноне Сариане! Ч вполголоса воскликнула та, чт
о обеспечивала безопасность передвижения.
Ч Откуда я знаю, Венона ли она Сариана или какая Далила или Юдифь из мест
ных? Ч последовал встречный вопрос. Ч На ней не написано, а лица ее, прост
и господи, никто не видал, а кто и видал Ч не признает.
Ч Децибелл, убожество, это вы, проклятие мое?
Ч А, Кариатиди! Так бы сразу и сказали, я в темноте вас не признал. Привет. Р
ад вас видеть. Король, правда, дрыхнет без задних ног. Но все равно проходи
те. Может, рад будет. Погодите, гляну, один ли. Все в порядке, пускайте короле
ву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47