Я могу посочувствовать вам в том, что вы служите не
достойному господину. В моем доме вы найдете еду и кров, пока вам и настане
т время двигаться в обратный путь. Обратите, однако внимание, что я не отка
зываю достойным людям, если они ищут моей службы.
Ч Я был прав, а остальные ошибались, Ч повторил Рэддалл, оставшись со св
оим хозяином наедине. День для него померк, судьба никуда не делась. Она ли
шь отстала на несколько часов.
Он стоял у окна, засунув руки в карманы, ломкий силуэт на фоне света.
Ч Он все-таки меня убил. Вне зависимости от того, кого на самом деле насти
гли убийцы. Он сделал из меня самозванца на веки вечные. Куда бы я ни прише
л, кто поддержит меня и кто мне поверит? Кому и что я теперь смогу доказать?
Вы ведь не знали Раиса, сэр Эверард? Убить его было проще, чем котенка.
Тот покачал головой, но Рэндалл и не думал оглядываться.
Ч Наше дело осложнено, но не безнадежно, Ч высказал свое мнение сэр Эве
рард. Ч Мы ведь так и так собирались предоставить Брогау некоторое врем
я. Позволим ему наделать ошибок. Должен вам сказать, Рэндалл, что недоволь
ные режимом есть всегда. Учитывая нрав Брогау, следует полагать, что режи
м его будет достаточно жестким. Он уже перешагнул через вас, как раньше Ч
через мою дочь. Как через несчастного Касселя. Он будет копить вокруг себ
я недовольных. Вокруг него сами собой разведутся причины. И вот тогда на э
той плодотворной, во всех отношениях питательной почве вырастет весть о
законном, природном короле. Обладающем, Ч он покосился на Рэндалла, Ч в
семи мыслимыми и немыслимыми достоинствами. Не буду вас обманывать: Брог
ау Ч самый достойный противник из всех, кого только может пожелать себе
мужчина. Вам придется всех убедить, что вы лучше. И вот тогда он плохо конч
ит. Он помолчал.
Ч И у вас это получится. Почему, скажите, я поверил вам с первого вашего сл
ова? Потому что вы убедительны. Продолжайте кричать, возмущаться, вести с
ебя ярко. Будьте Рэндаллом, я бы сказал, и никто не примет вас за другого.
«Почему он мне верит, когда в мою пользу нет ни единого разумного довода, к
роме моего собственного слова?»
Рэндалл опустил глаза, но не от смущения, а потому, что именно сейчас была
одержана та самая победа, о которой говорил умирающий старик. Объявив ег
о мертвым, Хендрикье нейтрализовал его победу, одержанную бегством. Но о
н не смог выиграть у него веру сэра Эверарда. И теперь вера эта стала камне
м, на котором он возведет все здание. Если Рутгер звал это магией, пусть бу
дет магия. Глаза его заблестели. Сэр Эверард видит в нем Баккара. Если он б
удет всего лишь самим собой, все остальные тоже это увидят. Не важно, препо
дносил ли он на самом деле правду или нет, но он сотворил яркий образ. А люд
и находятся в плену ярких образов. И кажется… у него получалось не только
сочинить этот образ, но и развернуть его, и встряхнуть перед носом визави.
И следовательно, подчинить его. Люди желают верить в яркое. В героизм ли, в
злодейство Ч не важно. Солдаты Ч в святость первой женщины, вельможи Ч
в заговоры, народ Ч в обиженного государя. Управление верой дает силу. Не
которые зовут эту закономерность Первым Правилом Волшебника. Он чувств
овал упругую силу внутри себя, жаркую, как огонь в печи высотой до неба. Чу
вство было мощным, ясным, окрыляющим и очень… волшебным! Оно несло в себе в
семогущество и бессмертие и сотни еще более интересных вещей. Оно стоило
того, чтобы пользоваться им, взрастить его в себе, сделать его своей неотъ
емлемой составной частью. Лучший подарок, какой он получал от рождения! Х
отя бы потому, что сам по себе давал право на власть. Он едва удержался, что
бы не запрыгать козлом. И это был последний раз, когда он от чего-то удержи
вался.
Мальчик-король стоял спиной, и сэр Эверард позволил легкой усмешке поше
велить свои седые усы. Баккара! Он тоже когда-то интересовался историей. Б
аккара, ведущие род из глубины тысячелетий, каждый раз оставляя за собой
наследника мужского пола! Он знал, что это сказка. Он читал свидетельства,
намекавшие, что Риман-Призрак, «утекший из осажденной Констанцы как вод
а сквозь пальцы», даже не походил на того себя, каким он был до пресловутог
о подвига. И королевы, приносившие наследников, далеко не всегда слыли об
разцами добродетелей. Имя «Баккара» во времена оны служило нарицательн
ым обозначением удачливого авантюриста, в той или иной форме срывавшего
банк. С этой точки зрения пылкий мальчишка в черном, несомненно, был Бакка
ра. Он держал бы Рэндалла, даже не будучи уверен в том, что он тот за кого отв
аживается себя выдавать. Ну, это к тому, что сам Камбри ничуть не сомневалс
я в его искренности. Однако приятно было думать, что он связался с перспек
тивным юнцом. Молодой волк всегда одолеет старого. В чем-то Рэндалл безум
но походил… на того, кого собирался загрызть!
К тому же, выдав его Хендрикье, сэр Эверард не приобрел бы ничего, кроме от
ягощенной совести и лишнего повода к ночной бессоннице.
Ч Итак, Рэндалл, Ч сказал он, придя в счастливое равновесие со всеми сво
ими мыслями, Ч вы хотели посмотреть порт?
Право, не случилось ничего такого, что заставило бы их поменять планы на д
ень. Старый и малый завоюют мир.
Ч Это Райс, Ч сказал Гай Брогау. Ч Нет никаких сомнений. Я подозревал, ч
то кому-то придет в голову разыграть эту карту. Гадал только Ч кому.
Ханна сидела рядом на кушетке и выглядела своей собственной обезображе
нной тенью. Красные глаза и распухший нос. На протяжении дознания, да и дол
гое время после она вела себя не самым достойным образом, в самые неподхо
дящие, иногда дипломатические моменты вспоминая, что у ее сына на икре бы
л «такой вот» шрам от лезвия конька, и еще у него были «превосходные, совер
шенно идеальные зубы, такая редкость», и может быть, чего-то из этого нет н
а том несчастном, изломанном трупике, найденном на булыжниках мощеного д
вора, и у нее есть надежда. Многообещающий начальник его Тайной Канцеляр
ии Птармиган докладывал, что королева в обход официальной процедуры пыт
алась получить так называемую «независимую экспертизу» тела. Даже тогд
а, когда ни у кого уже не было охоты возиться в киселе разложившейся плоти
. Вся эта ее теневая деятельность в обход него больно уязвляла Брогау. Пом
имо прочего, она подрывала его авторитет у собственных людей и способств
овала распространению нежелательных слухов. Создавалось впечатление,
что королева ему не доверяет. Как будто он и так недостаточно сделал. Ему с
тоило больших усилий заставлять ее придерживаться хотя бы минимальног
о достоинства. То она собиралась в монастырь, то грозилась всех перевеша
ть, предварительно подвергнув жестоким пыткам.
Но сегодня она была тиха, как покойница. Наверное, ее нервная энергия исся
кла, и это был подходящий момент, чтобы поощрить ее и попытаться успокоит
ь. Возможно, сейчас она могла его выслушать. Все же она принадлежала к знат
ному роду и варилась в котле политики достаточно долго, чтоб во всем разб
ираться. Он видел, разумеется, что она неумна и не обладает никаким характ
ером, но жизни их сплелись так причудливо и плотно, что он никогда не пожер
твовал бы ею. Помимо всего прочего, что связывало их, помимо всего, почему
их союз был им взаимовыгоден, он был Рыцарь, а она Ч Дама. Это диктовало им
их внутренние отношения, заставлявшие относиться к ним с уважением, как
к паре. Ему было сорок лет, ей Ч тридцать два, и о страстях юности меж ними н
е шло и речи. Но был Фатум и осознание того, что теперь уже кто-то нужен всер
ьез и надолго. Великодушие и снисходительность. Навсегда. Эта женщина. И н
икакая другая.
Ч Ты не слишком веришь мне, правда? Ч спросил он. Она не кивнула и не стал
а отрицать. Все равно. Холодная. Отстраненная. Отчаянно нуждавшаяся во вс
ех тех словах, что он хотел сказать ей.
Ч Если бы погиб мой сын, это ожесточило бы мое сердце, Ч продолжал он. Ч
Возможно, я наносил бы удары направо и налево, не глядя. Так тебе кажется, я
слишком поспешно объявил о смерти короля?
Наконец он вынудил ее на короткий кивок.
Ч Ч Пойми, если бы мы оставили в этом хотя бы минутное омнение, то спрово
цировали бы целые орды самозванцев хлынуть на нас со всех сторон. Разуме
ется, мои шпионы будут продолжать наблюдать в Камбри. Но я предложил бы те
бе собраться с мужеством и признать этот факт. Рэндалл погиб. Мы не сможем
его вернуть. Хочешь, я поклянусь, что не имею никакого отношения к гибели т
воего сына?
Ч Хочу, Ч сказала королева, не поднимая на него заплаканных глаз.
Ч Клянусь жизнью своих детей. Я выиграл не только трон: Я выиграл тьму вр
агов себе на шею. Не так уж это и выгодно, в самом деле. Мальчик, Райс, нам нич
ем не опасен. На самом деле этот старый дурень Камбри использует его как п
овод громко хлопнуть дверью. Это он имеет в деле какую-то выгоду. Сам он сл
ишком стар и слишком ленив, чтобы оторвать седалище от мягкого кресла, а с
амозванец дает ему какой-никакой повод причинить нам с тобой несколько
неприятностей вдогонку тому разводу.
Ч Ты не будешь пытаться… его убрать?
Ч Нет. Обещаю тебе. Если мы не станем уделять ему слишком много внимания,
сплетня сама собою угаснет. Камбри стар. Когда он умрет. Райе не сможет под
держивать смуту самостоятельно. Мы оба знаем, что Раису не удастся долго
выдавать себя за Рэндалла. Умный мальчик может прикидываться глупым, глу
пый умным Ч никогда. Сам по себе самозванец Ч никто. Он лишь игрушка на в
олне чужих политических интересов. Да, любовь моя, у нас сейчас горе. Но да
вай наберемся сил и сделаем по жизни следующий шаг. Вместе.
Длинным пальцем королева промокнула уголки глаз. Она была прекрасна так
, что у него до сих пор дух захватывало,
Ч Давай, Ч едва слышно ответила она.
Ч Ублюдок Рутгера Ч сущий дьявол. Кто бы мог подумать… Ч буркнул Хендр
икье себе под нос, едва оставшись один.

13. «Счастье мое»

Обледенелое дерево медленно дрейфовало по поверхности пруда.
Как странно, но тем не менее это было первое ее жизненное впечатление. Вся
кий раз, когда она пыталась представить себе свою точку отсчета, в вообра
жении ее возникала именно эта картина. Вымытое талыми водами неизвестно
из какого берега, оно дрейфовало, влекомое чуть заметным течением по поч
ти идеальной черной поверхности воды, среди ледяного месива и крошева, и
чуть позванивало обледенелыми ветвями, пробуждая отчаянное щемящее чу
вство, как будто на ее глазах умирали ангелы. Из-под нависших над берегами
кружевных ледяных козырьков торопились в пруд звонкие весенние ручейк
и. Откуда бы она ни глядела на него, дерево казалось застывшим в центре пру
да, хотя и вращалось, как в медленном танце. Однако она отчетливо могла раз
глядеть прозрачно-серые стекляшки на его ветвях, как будто эльфы украси
ли его в честь праздника весны. Временами дерево нехотя переворачивалос
ь в воде, и тогда его мокрые ветви немедленно стекленели на морозе, а течен
ие играло с доставшимися ему стекляшками. Может быть, дерево и переворач
ивалось, чтобы тоже дать ему позабавиться. Так было справедливо, а чувств
о справедливости жило в ней от рождения.
Ч Ара! Ч надрывалась с берега мать. Ч Не мочи ноги, не ступай на лед!
Она молча пожимала плечами и оставалась где была. Ничего плохого не могл
о с нею случиться. Здесь, на берегу, было славно. Тут не мельтешили другие м
алявки, не желавшие с ней играть на том основании, потому что мама ее в печ
ку сажает, поэтому, мол, она такая черная. Они были глупые и не хотели слуша
ть, что это неправда. Что мама ее моет и даже купила ей башмачки. И поэтому о
на может гулять, когда хочет, а не сидеть в душной темной избе, ожидая лета,
с голым задом, потому что зимней одежки-обувки нет. Так мама сказала.
Впрочем, как бы она ни береглась, ноги все равно почему-то промокали, и гул
ять сразу становилось неинтересно. Тогда она возвращалась к избе, снимал
а башмачки у порога и долго, тщательно, с непроницаемым, как у кошки, выраж
ением лица мыла в корыте у входа маленькие пухлые ножки. Мама приучила ее
мыть ноги всякий раз, как она входит в дом.
Матери дома не случилось. Наверное, опять ушла помогать ребеночку. Ара вл
езла коленями на скамью, так, чтобы достать до стола. Так и есть. Ей оставил
и горбушку и молока в крынке. Кушать не хотелось, но надо было чем-то себя з
анять, поэтому она откусила полным ртом. Мякиш раскрошился, и она долго га
дала, почему его зовут мякишем, когда он уже давно твердыш. Наклонив крынк
у, глотнула и, не обращая внимания на то, что перепачкалась, решила поиграт
ь, пока матери все равно нет. Уж очень та каждый раз пугалась.
Было время, когда Ува страшно боялась оставлять Ару одну. С тех самых пор,
когда, вернувшись однажды от роженицы, обнаружила драгоценную малютку с
частливо спящей с Улыбкой на лице. Вокруг голенькой ножки обвилась рогат
ая гадюка, зашипевшая, как только женщина приблизилась к ней. Стресс, види
мо, провоцировал Уву проявлять сообразительность. Она выманила змею из к
олыбельки, плеснув в миску молока и поставив ее в пределах досягаемости
ползучей твари. У нее хватило ума не тронуть змею. Мало ли какая нечисть мо
гла ею прикинуться, а в ее положении не следовало заводить могущественны
х врагов.
С тех пор змея появлялась несколько раз, и Ува всякий раз откупалась от не
е молоком. Ара, судя по всему, никаких предубеждений против гадов не имела
. Та чуть не по рукам у ней ползала. Впрочем, как только Ара подросла достат
очно, чтобы понять, что мама змею не любит, так та перестала мозолить глаза
. Ува подозревала, что они встречаются где-то на стороне.
Но на этот раз была не змея. Стоило позвать, и на стол по занозистым ножкам
вскарабкались десяток круглых мышат. Все они рады были позабавить скуча
ющую Ару, и та настолько увлеклась, глядя, как они ходят строем, кувыркаютс
я, лезут друг на дружку, устраивая постоянно разваливающуюся пирамиду, и
делают на черешке деревянной ложки «стойку героя на острие копья», что и
не заметила, как мать вернулась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47