Что-то случилось?— Пусть девчонки и женщины веселятся! — огрызнулся Баоюй. — А я при чем?— Все стараются ладить друг с другом, и ты тоже старайся, так будет лучше, — продолжала Сижэнь.— Что говорить об этом! — воскликнул Баоюй. — Они все между собой как-то связаны, только я «ныне не связан ничем, чуждый всему, всюду брожу одиноко»!Из глаз Баоюя покатились слезы. Сижэнь умолкла.Подумав немного, Баоюй подошел к столику, взял кисть и написал гату: Гата — песня, псалом, заклинание.

Коль можно осознать тебя Коль можно осознать тебя… — Буддийское учение Чань (Цзэн) предписывает человеку осознавать весь окружающий мир в своей душе.

,Возможно осознать меня;Коль можно сердце осознать,То можно осознать и мысль;Отдельно «нечто» и «ничто»Возможно осознать,А это подтверждает мысль,Что осознанье есть!А ежели нельзя сказать,Что осознанье есть,Ты все равно его ищи:Наверняка найдешь! Баоюй опасался, что другие не поймут смысл написанного, и в конце гаты приписал арию на мотив «Вьющаяся травка». Прочитав все с начала до конца, он почувствовал облегчение, снова лег и уснул.Дайюй между тем, заметив что Баоюй ушел от нее полный мрачной решимости, последовала за ним, якобы повидать Сижэнь.— Он спит, — сказала Сижэнь.Дайюй хотела уйти, но служанка ее остановила:— Взгляните, барышня, что написано на этом листке бумаги.Сижэнь взяла со стола листок и протянула Дайюй только что написанную Баоюем гату. Дайюй прочла гату и поняла, что в ней Баоюй излил свой гнев. С трудом сдержав смех, девочка со вздохом произнесла:— Ничего серьезного, просто шутка.Захватив листок, она пошла в свою комнату, а на следующее утро прочла гату Баочай и Сянъюнь. Тогда Баочай прочла ей свое стихотворение: Коль нет меня, то есть ли ты?Есть на вопрос ответ:Коль нет меня, то и тебя, по сути дела, нет!Через Него понять Ее?К чему такой совет,Когда, по сути дела, нетв Нем всех Ее примет?Но это значит: отрешасьот мира, вольно житьИ полагать, что прав лишь ты и больше правых нет! В отшельники уйти… В чем сутьвсех чувственных начал?Не в том ли, что и тягость в них,и радость, и печаль?Мирская суета… В чем суть?Не в том ли наш уклад,Что в мире и согласье есть,но есть в нем и разлад?Ты в прошлом скучно жизнь влачил,но разве в этом суть?Как тягостно тебе сейчасв ту жизнь, назад взглянуть! После стихотворения она еще раз прочла гату и промолвила:— Это я во всем виновата. Вчера прочла ему одну арию, а он истолковал ее по-своему. Чересчур мудрены и заумны эти даосские книги, очень влияют на настроение. Уверена, что все эти мысли навеяны той арией. Так что главная виновница — я!Она изорвала листок на мелкие клочки, отдала служанке и велела немедленно сжечь.— Зря порвала, — заметила Дайюй. — Сначала надо было с ним поговорить. Пойдемте, я докажу ему, что он написал глупости.Они втроем пришли в комнату брата.— Баоюй, я хочу кое о чем тебя спросить, — начала Дайюй. — Бао — драгоценный камень — это самое дорогое. Юй — яшма, это самое твердое. А у тебя, что дороже, а что тверже? Скажи нам.Баоюй молчал.— Эх ты! — засмеялись девушки. — О себе самом ничего сказать не можешь, а берешься толковать изречения мудрецов!Сянъюнь захлопала в ладоши:— Баоюй проиграл!..— Вот ты говоришь, — продолжала Дайюй, — А ежели нельзя сказать,Что осознанье есть,Ты все равно его ищи:Наверняка найдешь! Это, конечно, хорошо, но мысль, по-моему, не закончена, я добавила бы две строки: Для осознания себя,Не тратя много сил,Ты бремя всех земных заботНа ближнего свалил! — В самом деле! — воскликнула Баочай, — Я только сейчас это поняла. Когда-то Хуэйнэн, шестой глава Южной школы, искал себе наставника и прибыл в Шаочжоу. Там он узнал, что пятый глава школы, Хунжэнь, находится на Хуанмэй Хуанмэй (Желтая слива) — название горы в провинции Хунань, на склонах которой росли эти сливы.

. Он отправился туда и нанялся поваром к Хунжэню. Когда же пятый глава школы захотел найти себе преемника, он приказал каждому монаху сочинить по одной гате. Первым сочинил гату праведник Шэньсю: Телом Древу Бодхисаттвы Древо Бодхисаттвы — священное тутовое деревцо, почитаемое буддистами как символ всепроникающей силы буддийских истин.

ты подобным будь.Сердцем будь опорой тыЗеркалу Прозренья Зеркало Прозренья. — В буддийском трактате «Наньши» («Южные истории») сказано: «Сердце, подобно светлому зеркалу, отражает в себе все сущее»; поэт Ду Фу в одном из стихотворений писал: «Блюститель веры непорочен, чист, ему подобно Зеркало прозренья».

.Нужно нечисть изживать,чтобы очищеньеПыль житейскую сполнапомогло стряхнуть! Хуэйнэн в это время был на кухне и толок рис в ступе. Услышав гату, он заметил: «Возможно, это прекрасно, но только мысль не закончена». И прочел свою гату: Коль Древа нет буддийскогоЗавета И без опоры Чистое Зерцало, —Нет, стало быть, ни одного предметаИ пыли нет, чтоб к чистоте пристала! После этого пятый глава не раздумывая передал ему свою рясу и патру. А твоя гата, — сказала Баочай, — похожа на гату Шэньсю, только ты не понял ее сути. Так не лучше ли тебе вообще не заниматься подобными вещами?— Видите, он молчит, значит, проиграл, — засмеялась Дайюй. — Пусть больше не рассуждает о премудростях учения Будды. — И она обратилась к Баоюю: — Нечего браться за толкование мудрейших изречений, если не знаешь даже того, что известно нам!Когда Баоюй писал гату, ему казалось, что он все прекрасно понимает. И вдруг Дайюй задала вопрос, на который он не смог ответить. А Баочай для сравнения привела цитату из «Изречений известных монахов»! Баоюю в голову не приходило, что у сестер столь глубокие познания.«Они куда образованнее меня и все же до конца не прозрели, — подумал он. — Зачем же мне ломать голову? »И Баоюй с улыбкой произнес:— Да разве я пытался толковать мудрые буддийские изречения? Просто баловался.Ссора Баоюя с сестрами кончилась полным примирением.Во время разговора вошла служанка и доложила, что государыня Юаньчунь прислала фонарь с наклеенной на него загадкой, что всем велено ее отгадать, а затем каждому тоже придумать по загадке и отправить во дворец. Услышав об этом, девушки и Баоюй поспешили к матушке Цзя.Там они застали дворцового евнуха, в руках он держал обтянутый белым флером четырехугольный фонарик, предназначенный для наклеивания загадок. Все стали читать загадку.— Барышни, — сказал евнух, — кто разгадает, прошу не говорить вслух, а написать разгадку на листке бумаги, и я тотчас отвезу государыне на проверку.Баочай, услышав слова евнуха, подошла поближе к фонарю и увидела четверостишие по семи слов в строке, ничего особенного в нем не было. Загадка как загадка. Однако она поспешила выразить свое восхищение и заявила, что загадка необычайно трудна, сделав при этом вид, что напряженно думает. На самом же деле она разгадала загадку с первого взгляда.Баоюй, Дайюй, Сянъюнь и Таньчунь тоже разгадали сразу и написали ответ. То же самое они предложили попытаться сделать Цзя Хуаню и Цзя Ланю. После этого каждый принялся сочинять свою загадку, заранее выбрав тот или иной предмет. Из почтения к государыне загадки переписали уставным почерком и наклеили на фонарик, который евнух отвез во дворец. Вечером он возвратился и передал ответ государыни:— Загадку правильно разгадали все, кроме второй барышни Инчунь и третьего господина Цзя Хуаня. Государыня в свою очередь разгадала присланные ей загадки и желает узнать, правильно ли.Он вынул лист бумаги и отдал девушкам. Некоторые ответы оказались неверными. Затем евнух вручил подарки государыни тем, кто отгадал загадки, — футляр для хранения стихов и щеточку. Только Инчунь и Цзя Хуань ничего не получили. Инчунь восприняла это как шутку, а Цзя Хуань обиделся…Еще евнух объявил:— Загадка третьего господина Цзя Хуаня неясна, государыня не смогла ее разгадать и приказала спросить у третьего господина, что он имел в виду.Услышав это, все подошли поближе и стали смотреть, что же такое придумал Цзя Хуань. На листке бумаги было написано: Восемью рогами старшийбрат всецело обладает,А второму брату толькодва угла дано иметь А второму брату только два угла дано иметь… — Крыша китайского дома с двух сторон фасада украшалась изображениями мифических животных — хранителей очага.

.Старший брат, хотя и старший,лишь на ложе отдыхает,Младший любит влезть на крышуи на корточках сидеть… Раздался дружный хохот. Цзя Хуаню ничего не оставалось, как объяснить евнуху:— Первое — это изголовье, второе — резная голова зверя для украшения крыш.Евнух все старательно записал, после чего выпил чаю и уехал.«Видно, у Юаньчунь хорошее настроение», — решила матушка Цзя и очень обрадовалась. Она приказала немедленно сделать обтянутый белым шелком фонарик и поставить в зале. Каждая девочка должна была придумать загадку и наклеить ее на фонарик. К тому же матушка Цзя распорядилась приготовить ароматный чай, фрукты и разные безделушки, чтоб награждать тех, кто отгадает загадки.Цзя Чжэн, только что прибывший с аудиенции у государя, сразу заметил, как повеселела матушка, и тоже решил принять участие в развлечении.На возвышении, устланном циновкой, сели матушка Цзя, Цзя Чжэн и Баоюй. Ниже были разостланы еще две циновки, одна для госпожи Ван, Баочай, Дайюй и Сянъюнь, другая — для Инчунь, Таньчунь и Сичунь. Рядом стояли молодые и пожилые служанки. Ли Вань и Фэнцзе заняли места в середине, на отдельной циновке.— Что это не видно Цзя Ланя? — поинтересовался Цзя Чжэн, заметив отсутствие внука.Одна из служанок подбежала к Ли Вань. Ли Вань тотчас встала с циновки и обратилась к Цзя Чжэну:— Моего сына не звали, а сам он прийти не осмелился.Все рассмеялись:— Какой же он упрямый и странный!Цзя Чжэн велел привести Цзя Ланя. Матушка Цзя, когда он пришел, усадила его рядом с собой, дала фруктов. Все оживленно беседовали, слышались шутки и смех. Только Баоюй, обычно любивший порассуждать, из страха перед отцом молчал, лишь почтительно поддакивал. Сянъюнь против обыкновения тоже сидела молча, словно воды в рот набрала. О Дайюй и говорить нечего — она была замкнутой и редко вступала в разговоры. В общем, несмотря на семейный праздник, все чувствовали себя стесненно, кроме Баочай, которая вообще не отличалась словоохотливостью и всегда была сдержанна.Матушка Цзя сразу догадалась, что это из-за Цзя Чжэна, и после того, как вино обошло три круга, велела ему идти отдыхать. Цзя Чжэн все понял и с улыбкой сказал:— Матушка, я сразу сообразил, что это вы по случаю Нового года решили устроить вечер загадок, и хотел принять в нем участие, приготовил подарки и угощение. Мне известно, как вы любите внуков и внучек, но неужели вы не подарите мне хоть каплю внимания?— При тебе они не решаются ни шутить, ни смеяться, — ответила матушка Цзя, — а это на меня тоску нагоняет. Если тебе так уж хочется отгадывать загадки, я загадаю тебе одну. Не отгадаешь, мы тебя оштрафуем.— Разумеется, — улыбнулся Цзя Чжэн. — Но если я отгадаю — наградите меня!— Конечно, — согласилась матушка Цзя и прочла: Легка мартышка: на верхушкевисит без всякого труда.Я намекну лишь на отгадку:названье южного плода. Цзя Чжэн сразу понял, что матушка Цзя имеет в виду плод личжи, но нарочно дал неправильный ответ, за что и был оштрафован. Следующую загадку он отгадал и получил от матушки Цзя подарок. Потом сам загадал загадку матушке Цзя. Вот какая это была загадка: У этого тела — граненые всюду бока,А в целом фигура на ощупь тверда и жестка.Без кисти творца — молчалива, конечно, она,Но словом владеющему постоянно нужна. Он потихоньку шепнул ответ Баоюю, а тот незаметно передал его матушке Цзя.Матушка Цзя немного подумала — ошибки быть не могло — и сказала:— Тушечница.— Верно, матушка, — подтвердил Цзя Чжэн, — вы угадали!Он повернулся к служанкам и приказал:— Живее давайте подарки!Служанки поднесли блюдо, уставленное маленькими коробочками, где было все необходимое для Праздника фонарей. Матушку Цзя подарки обрадовали, и она приказала Баоюю:— Налей-ка отцу вина!Баоюй взял чайник, налил в чашку вина, а Инчунь поднесла Цзя Чжэну. Затем матушка Цзя обратилась к сыну:— Вон там на фонаре наклеены загадки, их сочинили девочки. Попробуй отгадать!Цзя Чжэн почтительно кивнул, подошел к фонарю. Первая загадка была такая: Заставить демонов способнаи дух от страха испустить,На вид пучок из нитей шелка,но в ней внезапный гром таится. Коль загремит да загрохочет,вас может и ошеломить.Но поглядите — от нееодна зола уже дымится! А в целом — подскажу чуть-чуть —весьма забавная вещица. Придумала эту загадку государыня Юаньчунь.— Хлопушка? — нерешительно произнес Цзя Чжэн.— Совершенно верно! — поспешил ответить Баоюй. Следующей была загадка Инчунь: Тела небесные в движенье —кто все их до конца сочтет?Всегда увязаны разумнодвиженья этих тел и счет.Так почему же день за днемстоль беспокойно их служенье?Да потому, что Инь и Яннеисчислимы превращенья!А для отгадки подскажу:предмет всегда в употребленье. — Счеты! — воскликнул Цзя Чжэн.— Верно! — подтвердила Инчунь.Таньчунь загадала такую загадку. Внизу стоящий мальчуганввысь обращает взгляд:Прекрасен светлый день Цинмин,народ веселью рад!Но невзначай оборваласьнатянутая нить,Восточный ветер ни к чемув обрыве том винить…Я подскажу вам: эта вещьспособна веселить… — Бумажный змей, — произнес Цзя Чжэн.— Правильно, — ответила Таньчунь.Затем шла загадка Дайюй: Погас рассвет. Но кто унесдымок двух рукавов?Ни в лютне, ни среди одежддушистых нет следов.Предмет сей и без петухас зарею будит нас,Подскажет без служанки он,что пятой стражи час. Он, утром до конца сгорев,под вечер оживет,И день за днем, лучась-струясь,живет за годом год.Коль темнотою станет свет —печаль не обойдешь,Но преходящи свет и тьмаи при ветрах, и в дождь.Скажу к разгадке: сей предмету нас всегда найдешь. — Не иначе как благовонные свечи, которые жгут ночью, чтобы отметить время! — воскликнул Цзя Чжэн.— Верно! — подтвердил Баоюй, опередив Дайюй.Цзя Чжэн принялся читать следующую загадку:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80