Зашел в хвост Ц сбил. Дал зайти в хвост себе Ц прощай
ся с жизнью. В стремительных серебристых «мустангах», раскрашенных коль
цами и квадратами, было много общего с советскими ЯКами, как есть много об
щего в силуэтах акулы и дельфина, выточенных эволюцией ради единой цели
Ц подвижности. Разделившись сначала на звенья, потом на элементы, амери
канцы приняли навязанный им бой, вовсе не пытаясь, вопреки стандартной т
актике советских истребителей, обязательно сорвать атаку на свои бомба
рдировщики. У бомбардировщиков была своя работа, у истребителей была сво
я. Бой шел на равных, долгий и упорный, новичков в нем, похоже, не было ни с то
й, ни с другой стороны. Истребители крутились, переворачивались, пикиров
али друг за другом до самой земли, стреляя. У капитана отказало сразу все о
ружие, и он потерял секунды, пока на ощупь, не прерывая каскад фигур пилота
жа, искал тумблер дублирующей цепи предохранителей. За это время к нему в
хвост зашла американская пара. Ей хватило бы и одной секунды, чтобы его сш
ибить, но по «мустангам» очень вовремя шарахнул его ведомый Ц не попав, н
о заставив уйти вниз. Теперь они сами спикировали за этой парой, непрерыв
но оглядываясь, чтобы сзади снова никто не пристроился. Променяв высоту
на скорость, «мустанги» разогнались до совершенно невероятных скорост
ей, но капитан с ведомым, открыв рты и мыча от непереносимой боли в ушах, ви
сели у них на заднице, как пара легавых на хвосте у лисы.
Ц Крылья! Крылья! Ц орал лейтенант, согнувшийся в своей кабине в ожидан
ии треска, которым будет сопровождаться разрушение конструкции ЯКа.
Американцы начали выходить из пикирования на двух тысячах метров, по-пр
ежнему держа строй. Комэск сам не был уверен, отвалятся у его машины крыль
я или нет, Ц но раз не отвалились у «мустангов», то должны выдержать и у «Я
ковлевых». Медленно и аккуратно, миллиметр за миллиметром он выбирал на
себя ручку управления, уменьшая угол, под которым разогнавшаяся машина н
еслась к покрытой черными полосами уже различимых деревьев земле. Чуть д
рогнет рука, и все Ц последнее, что услышишь в жизни, будет треск лопающег
ося металла...
Они вышли из пике в трехстах метрах от земли, почти без просадки, аккуратн
о, как в аптеке. «Мустанги», пилоты которых, видимо, плохо соображали после
перегрузок, начали набирать высоту. Используя резерв скорости после пик
ирования, советским истребителям удалось сблизиться с ними на четыре де
сятка метров. Капитан оглянулся вправо Ц ведомый шел на своем месте, тол
ько чуть пониже.
Ц Твой правый, мой левый, потом вправо! Ц успел крикнуть он, и оба одновре
менно открыли огонь по плавно перемещающимся в прицелах самолетам. У них
было на это полсекунды, потом дистанция сократилось так, что самолетам п
ришлось резко взять в сторону, чтобы не столкнуться в воздухе.
Резко развернувшись, оба ЯКа снова зашли к американцам в хвост, расстрел
ивая истекающие белым дымом машины, уже валящиеся вбок. Потом произошел
эпизод, который заставил капитана несколько смутиться. Он открыл огонь и
з пулеметов, чтобы активировать фотопулемет в крыле, и четко видел, как пу
ли раздирали обшивку падающего «мустанга». Уже можно было выходить из пи
ке, но он продолжал, давая короткие очереди толчками большого пальца на к
нопку электроспуска, держаться за американцем. С вражеского самолета вд
руг сорвался сброшенный фонарь кабины, улетевший влево, и летчик, как чер
тик из табакерки, высунулся наружу, приподнимаясь на локтях. В это мгнове
ние в «мустанг» вошла последняя очередь, и летчика вновь вдернуло внутрь
. Войдя в штопор, самолет ввинтился в землю, в одной вспышке превратившись
в полыхающее месиво металлических листов. Второй истребитель рухнул в к
илометре, пилот успел выпрыгнуть. Если бы не слишком маленькая задержка,
выставленная на фотопулемете, капитан не стал бы стрелять по обреченной
машине, и летчику, возможно, хватило бы высоты спастись. Комэск не испытыв
ал большого стыда или чего-то в этом роде Ц просто некоторую досаду. Убив
ать непреднамеренно на такой огромной войне было глупо.
Ц Никола, к штабу зовут.
Задремавшего уже капитана подергал за рукав старлей из его эскадрильи. Н
а ходу протирая глаза и удивляясь, как он мог уснуть в такую холодину под о
ткрытым небом, он пошел в ту же сторону, куда тянулись, вяло обмениваясь вз
махами рук, остальные. Полк потерял шесть человек и десять самолетов, на е
го счет были записаны один достоверно сбитый В-17 и семь «мустангов». Факт
ически баш на баш.
Ц С почином всех...
У командира, не участвовавшего в вылете, был такой же усталый вид, как и у в
сех остальных.
Ц Мерси, Ц вяло отозвался один из летчиков. Остальные даже не нашли в се
бе сил засмеяться.
Ц Звонили с корпуса, Литок со сломанной ногой лежит у них... Сима имеет пул
ю в бедре и тоже, таким образом, из дела выходит. Значит, завтра пойдут трое
стажеров и я. Технику из корпуса перегонят...
Ц Как остальные? Ц поинтересовались негромко.
Ц По-разному... Парашюты по всему небу висели. Поляки двоих американцев д
убьем забили.
Ц Обалдели совсем.
Ц Да нет, сами подумайте Ц они немцев за пятки кусали до крови столько л
ет, а тут только вроде скинули с себя, так их снова бомбить начинают. «Осво
бодители». Ясно, звереет народ. Странно, что в ПВО польских частей нет...
Ц Правильно, что нет. Кто знает, чего от них ожидать!
Ц Брось, поляки не первый месяц уже летают.
Ц Вот и пусть летают. Только от нас подальше.
Ц В 907-м ИАПе лейтенант «крепость» с концами таранил.
Командиру полка не понравилось направление, которое принял разговор, и о
н поспешил сменить тему.
Ц Жив?
Ц Нет, насмерть. Осипенко обещал к Герою представить посмертно.
Ц Зря он...
Ц Кто знает... Может, ранен был или с управлением не справился. Сейчас не со
рок второй.
Ц Все равно зря. Бывает, когда действительно надо, как Талалихин, но тут, н
аверное, не тот случай...
С этим можно было поспорить. Отвыкшие от значительных воздушных боев аме
риканцы были весьма впечатлены действиями советской авиации, особенно
ее настойчивостью. Система ротаций, призванная держать перед носами аме
риканских экипажей сладкую морковку возвращения домой, привела к тому, ч
то сокрушившие Люфтваффе истребительные асы или разъезжали по стране с
кампаниями по продаже бумаг военных займов, или служили инструкторами в
учебных полках. Некоторое количество пилотов со значительным опытом во
здушных боев находились на инспекторских или штабных должностях в дейс
твующей армии, и лишь очень немногие Ц в должностях командиров эскадрил
ий, непосредственно связанных с боевой деятельностью. Тем не менее летчи
ки американских истребительных частей искренне считали себя лучшими в
мире. Несколько совершенных за день таранов потрясли их не меньше, чем са
м факт того, что советские ВВС способны драться с ними на равных. Бомбарди
ровочные эскадрильи нередко несли тяжелые потери, но в последние месяцы
Ц почти исключительно от зениток. Как стало ясно из отчетов, представле
нных командованием Люфтваффе после «сепаратной капитуляции» (термина,
позволяющего законникам говорить о соблюдении Касабланкских принципо
в 23 января 1943 го
да на встрече в Касабланке Союзниками было заявлено, что они согласятся
прекратить войну только с безоговорочной капитуляцией Германии.
), немцы накапливали силы для «Grosse Schlag», удара по бомбардировщикам двум
я тысячами истребителей, которые должны были нанести 8-й воздушной армии
высокие одномоментные потери, заставившие бы ее прекратить операции на
длительное время. Считалось, что к такому может привести потеря пяти тыс
яч членов экипажей за один вылет. Примерно то же самое совершили вместо н
емцев русские, подняв в воздух свыше двух тысяч истребителей. По ценам ко
нца сорок четвертого года, один В-17 стоил около 240 тысяч долларов, В-24 Ц почт
и 370 тысяч. Русские цены в рублях сравнивать с долларами было сложно, но две
-три сотни сбитых 13 ноября ЯКов и «Лавочкиных» были в целом адекватны «му
стангам», стоившим пятьдесят одну тысячу, и «кингкобрам», стоившим сорок
шесть. Не нужно было иметь бухгалтерское образование, чтобы сосчитать, ч
то прежняя тактика войны в воздухе чисто с финансовой точки зрения проти
в русских делалась невыгодной. Следовало придумать что-то иное.
Свои пять копеек в виде трети миллиона долларов Объединенному командов
анию сэкономил пилот шестой эскадрильи «Чапаева», встретивший на пятьд
есят шестой параллели патрульный противолодочный «либерейтор», взлете
вший с ирландского побережья. Официально Германия, конечно, капитулиров
ала, но командиры субмарин были хозяевами своей судьбы, и несколько из ни
х по согласию с командами решили прорываться в Южную Америку Ц вместо т
ого чтобы добровольно отправляться в концлагеря под надзор британцев. В
ыходом было бы затопить лодки у родных берегов, как капитулировавший Фло
т Открытого моря в Скапа-Флоу после поражения в Первой мировой, но новые х
озяева объявили, что попытка уничтожить собственные корабли будет кара
ться как военное преступление, и потрудились довести эту информацию до в
сех лодок в море, зашифровав донесение положенным по времени кодом. Когд
а шифровальные машинки выдали в центральных постах подводных лодок это
сообщение, подписанное адмиралом Муром, многие командиры осознали, что в
Норвегии им делать нечего.
Патрульные самолеты имели инструкции топить лодки, направляющиеся на ю
г, и пропускать, облетев, те из них, кто, подчиняясь приказу, двигались на се
вер и запад. Они были вооружены и тщательно обшаривали океанскую поверхн
ость радарами и биноклями, разыскивая последних отчаянных «мальчиков Д
еница». К чему они не были готовы, так это встретить посередине Атлантиче
ского океана истребитель с мотором водяного охлаждения. К счастью для со
ветской эскадры, оказавшейся далеко в стороне от маршрута В-24, старший ле
йтенант Кутахов, выполняя свой первый в походе разведывательный полет в
поисках чего-нибудь полезного, заметил англичан первым.
Воздушная война над морем имела свои особенности. Заметить идущий над во
дной поверхность самолет, находясь выше его, было чрезвычайно сложно. Др
угое дело, если его силуэт проецировался на фоне неба. «Либерейтор» был, о
днако, крупной машиной, да и сам капитан имел задачу поиска надводных цел
ей Ц поэтому за всем, что находилось ниже его, он наблюдал особо присталь
но. Англичанин делал, видимо, то же самое, не ожидая опасности сверху. Теор
етически к нему можно было попытаться подобраться поближе, рискуя нарва
ться на прицельную очередь в упор, когда стрелки наконец заметят противн
ика. Но связываться в одиночку с хорошо защищенной машиной, вполне спосо
бной за себя постоять, старшему лейтенанту очень не хотелось. Полет над о
кеаном на колесной машине был опасен сам по себе, а тесный контакт с крупн
окалиберными пулеметами бомбардировщика в двухстах милях от родной вз
летной палубы имел знак равенства с графой «пропал без вести». Никто и не
узнает, что с ним случилось, потому что нарушить радиомолчание он имел пр
аво только в случае обнаружения целей, которые не будут ждать его возвра
щения на «Чапаев».
Уйти и не рассказывать никому? Атаковать и положиться на везение? Мучаяс
ь и раздумывая, старший лейтенант все же ушел в сторону, подальше от взгля
да не вовремя поднявшего глаза вверх стрелка. Через два с половиной часа
его ЯК-9ДД с крупной белой тройкой на фюзеляже сел на палубу авианосца. Пр
оделав все положенные послепосадочные процедуры, старлей выскочил из к
абины на крыло, спрыгнул вниз и, не дожидаясь помощи механиков, сбросил па
рашют, трусцой подбежав навстречу подходящему комэску-шесть.
Ц Нормально все?
Тот был спокоен, хотя несколько насторожился при виде бросившего свою ма
шину вернувшегося из полета разведчика. Обычно летчики оставались в каб
инах вплоть до спуска их машин в ангар.
Старший лейтенант наклонился к его уху и шепотом произнес несколько сло
в.
Ц Где? Ц спросил командир эскадрильи, протягивая ладонь. Тот раскрыл пл
аншет и показал на жирную стрелку за желтоватым целлулоидом Ц место, гд
е он встретил патрульный самолет, его курс и подписанную рваным курсивом
высоту.
Ц К хозяину, Ц подумав, сказал комэск. Ц И к Осадченко. С докладом. Медле
нно и спокойно.
Они поднялись в комнату инструктажа, пустую сейчас, обвешанную плакатам
и с самолетными силуэтами и таблицами технических данных. Сняв телефонн
ую трубку, майор через оператора связался с Покрышевым, и тот через десят
ь минут подошел к ним.
Ц Ну что? Ц спросил командир авиагруппы, закрыв за собой дверь.
Расстелив на столе карту, старший лейтенант во второй раз показал место,
где он встретил англичанина, и объяснил причины, по которым не стал с ним с
вязываться. Балтийцам была известна история, когда командир подводного
минного заградителя был обвинен своим военкомом в трусости за то, что не
захотел обстрелять из 45-миллиметровой пушечки вражеский порт. Старлей н
адеялся, что с ним такого не случится, Ц но некоторые сомнения все же име
лись, и он с тревогой следил за сменой выражений на лице полковника.
Ц Правильно сделал, Ц наконец сказал тот. Ц Нам он не помеха, а тебя сши
бить бы мог. Или шухер бы поднял не вовремя. Сейчас-то все тихо. Надводнико
в никаких не видел?
Ц Нет.
Ц А подводных лодок?
Ц Тоже нет. Вообще за весь полет никого, кроме этого «либерейтора».
Ц Плохо... Горючку жгем со страшной силой, а толку ноль. Завтра еще по вылет
у, и все. Попрошу адмирала, чтобы «коры» гонял больше, чем нас, командир с эт
им тоже согласен.
Ц Ну, ни одной капли из своей горючки мы пока не сожгли.
Ц И это верно.
«Чапаев» действительно пока заливал в баки разведчиков только бензин и
з принятых на ангарную палубу бочек Ц бомбы замедленного действия, ждущ
ей единственного раскаленного осколка, чтобы прикончить корабль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86