Его сбил Me-109, на борту которого была нарисована се
мерка, а на носу Ц вписанный в круг горный пик. Покрышев запомнил каждую д
еталь окраски убийцы его друга, каждую оголившуюся заклепку на фюзеляже
ушедшего в свечу «мессера». Он бросил цель, за которой гонялся, с максимал
ьной перегрузкой оторвался от ведомого на пилотаже и не отпускал взгляд
от маневрирующего немца ни на секунду. Вокруг крутились в карусели три д
есятка истребителей, эфир был полон рычанием и матом, и ни один человек не
обращал на него внимания. Покрышев подбирался к борту немца, двигаясь ка
к пардус, прыжками. Его могли сбить сто раз. Любой летчик, маневрирующий та
ким ненормальным образом, не оборачивающийся, с прокушенной губой и крив
ой усмешкой глядящий лишь в одну перемещающуюся по небу точку, был бы сби
т за секунды, которые требуются для захода на дурака.
Никто этот заход не сделал, потому что ненормальный «вархаук»
Р-40 «Warhawk» («Ястреб войн
ы»), американский истребитель, продававшийся и поставлявшийся по ленд-л
изу во многие страны.
был никому не нужен Ц люди были слишком заняты уничтожением подоб
ных себе. Покрышев подобрался к убийце вплотную, перезарядил оружие. Нем
ец маневрировал как сумасшедший, теряя высоту с каждым виражом. Он явно б
ыл хорошим летчиком и знал, как выжать все возможное из своей машины, но ка
ждый раз, оборачиваясь через правое плечо, он натыкался на взгляд русско
го. Когда высота кончилась и небо неожиданно стало пустым, как часто быва
ет в групповых воздушных боях, они остались одни. На горизонтали, даже у са
мой земли, «мессершмитт» был быстрее Ц но оторваться рывком оказалось н
евозможно, потому что Покрышев держался в правом пеленге всего метрах в
пятнадцати Ц и продолжал улыбаться. Пилот «мессера» уже понял, что это к
онец, его уже начало затягивать темнотой, он последний раз обернулся и по
смотрел в лицо доворачивающему на него истребителю. Покрышев улыбнулся
ему в последний раз и нажал гашетку управления огнем крыльевых пулемето
в. Шесть стволов полудюймового калибра, покачнув самолет, прочертили кор
откий дымный пунктир, уперев свои трассы в кабину германского истребите
ля. Пробив бронестекло, они маленькими белыми вспышками, похожими на заж
игающиеся электрические лампочки, замигали внутри, разрывая кинетикой
бакелит Наиб
олее распространенный в 40-х годах пластик.
и алюминий приборной панели, протыкая человеческую кожу. Покрышев
проводил взглядом уходящий вниз самолет с покрытым снегом горным пиком
на охряном круге (австриец, наверное) Ц и только его тогда сведенное судо
рогой лицо немного расслабилось.
Менее сильными, менее направленными эмоциями могут быть кураж, ярость, г
ордость, гнев. Многие летчики, наоборот, подавляют в себе сильные эмоции, д
елая ставку на хладнокровие, умение и опыт. Покрышев видал и то и другое. П
илот современного истребителя, бросающего свое звено на многократно пр
евосходящую его числом группу самолетов, не может быть спокоен. «Сдохни
со мной, сука» Ц это фраза, которую воспринимают мозги атакованных им пи
лотов. И если уровень ярости летчика, да еще помноженный на его умение, выш
е, чем у противника, исход боя обычно предрешен. Ну и чем это отличается от
того же викинга, который, грызя щит и выкрикивая что-то неразборчивое на с
тародатском, прыгал с мачты на палубу вражеского драккара? Товарищ Дарви
н, несомненно, исторически прав, Энгельс с ним согласился, но за последние
пару тысяч лет люди ненамного изменились... Смешно сказать, но и суеверия т
оже очень хорошо помогают бороться со страхом. Взять хотя бы Шутта
Николай Шутт, ас 270 И
АПа, ветеран Халкин-Гола. К концу войны с Японией в сентябре 1945 г. имел, по ра
зным данным, от 25 до 55 личных побед.
. Уж на что смелый парень, спокойный в воздухе, хладнокровный, а перед
каждым вылетом тарелки бьет, никак его отучить не удается, как ни пыталис
ь. Тоже не просто так, наверное? Или еще один есть, который на землю садится
рядом с самолетом, посидит немножко Ц и все, готов лететь. Так что не надо
путать трусость и страх. За трусость расстреливают, иногда даже свои, нек
оторым приходилось. А вот страх каждый испытывает сам по себе, в кабине ни
кого, кроме тебя, нет, и в лицо никто не заглядывает: а не боишься ли ты? Боят
ься не стыдно, страх совершенно нормален, но вот подавлять его на некотор
ое время надо уметь.
К сожалению, все отработанные методики и ритуалы предназначались для не
ба, а на воде летчики чувствовали себя уязвимыми Ц дальше некуда. Хорошо
завидовать морякам, когда сидишь где-нибудь на суше. Дескать, форма с якор
ями, салфетки на столах, вода горячая из-под крана течет. А вот когда пробл
юешься за борт от первой зыби, прожаришься в машинном отделении, увидишь,
как стоит торчком лом на палубе сам по себе, потому что включен ток в обмот
ке размагничивания, Ц тогда чуточку задумаешься.
Но это так, прелести жанра. Хуже всего Ц непрерывно ощущать нацеленные в
тебя глаза из невидимого. Это примерно как выйти голым на абсолютно пуст
ынную улицу. Вроде на тебя никто и не смотрит, но ощущение жуткое, как будт
о все показывают пальцами, из каждой подворотни мерещатся чьи-то глаза. Т
ак и в море: все время кажется, будто на тебя кто-то смотрит, или из-под воды,
или из проплывающего мимо облака. И ведь не узнаешь, правда это или нет, по
ка из ниоткуда не устремится к борту бесшумный пенистый след или с воем н
е выпадут из облака пикировщики с изломанными чаячьими крыльями. На псих
ику давит отвратительно. Но, опять же, это, так сказать, предварительный эт
ап Ц поскольку, когда дело дойдет до стрельбы и бомбежки, их результаты с
тановятся гораздо более фатальными, чем на суше. Мало того, что цель враже
ских бомбардировщиков сведена к одной точке, к тебе, так еще если и не убье
т прямым попаданием, то потонешь ни за что, ни про что Ц хуже смерти не быв
ает.
Есть и еще один фактор. Над морем пользоваться парашютом большого резона
нет. Одно дело, когда прикрываешь, скажем, погрузку в порту или конвой вбл
изи берега. Тогда, если собьют, есть шанс, что подберут катера. И совсем ина
че, когда дерешься над открытым морем, где никого рядом нет и можно утонут
ь или замерзнуть за час-два. Покрышкину в свое время запретили охотиться
на транспортники над Черным морем, потому что ведомый, не вытерпев, расск
азал дома о том, как он один раз едва не столкнулся с падающим трехмоторны
м Ju-52. Вот запретили, и все Ц а может быть, сейчас поспокойнее на душе было б
ы.
Большинство летчиков авианосца боролось с мыслями о холодной океанско
й воде, в которую, может быть, придется спускаться, если собьют. Некоторые
верили в клятвенные обещания командования задействовать на спасение с
битых летчиков, если такая надобность возникнет, корабельные гидросамо
леты. Оптимизм не порок, а может, и действительно не захотят разбрасывать
ся Героями. Летчиков поплавковых КОР-2 (их периодически называли еще и Бе-
4, по имени конструктора) готовили не слабее, чем раковскую эскадрилью, тож
е много летали, много искали, бомбили условные подводные лодки, практико
вали взлеты с катапульт... Тоже опытные и суровые были ребята, нечего сказа
ть. Раков пару человек из них даже знал. КОР-2 был неплохой машиной, хотя и в
ыглядел как игрушка, его выпускали уже лет семь, маленькой серией, и никог
да особо активно не применяли. Считалось, что для «большого флота» Берие
в сделает новую машину, Ц но что-то у него, видимо, не заладилось, а может, и
начальство устраивала еще не старая модель, но пока ни о чем другом слышн
о не было. Радиус катапультного самолета был не особенно велик, и при встр
ече с истребителем он был, в общем-то, обречен, поскольку имел для обороны
лишь один винтовочного калибра пулемет у стрелка. Но в его полезности ни
кто не сомневался Ц несколько десятков лишних тонн авиатоплива не были
для «Советского Союза» большой проблемой по сравнению со скорлупкой «Ч
апаева».
В общем, пока по авиагруппе было объявлено «расслабление», многие не то ч
тобы не просыхали, но просто все время были чуть-чуть навеселе. С точки зр
ения политруководства, это требовалось гневно осуждать, но больших возм
ожностей да и желания делать это у военкома авианосца не имелось. В отлич
ие от многих представителей своей специальности, он не был ни дураком, ни
сволочью, а, наоборот, вполне нормальным и неглупым мужиком, обладающим з
дравым смыслом, юмором и здоровым количеством цинизма. Придраться к нему
никто не мог, и, наоборот, очень ценили, назначив на столь ответственный п
ост. Все политинформации проводились вовремя, планы политзанятий с матр
осами, старшинским составом и офицерами были расписаны по неделям и четк
о соблюдались, зачеты сдавались вовремя и на хорошие оценки, члены парти
и и комсомольцы были в надлежащем балансе. По совокупности всего этого о
н считался прекрасным политработником, ответственным и достойным.
На «Чапаеве» к нему относились вполне хорошо, считая его своим, на что так
же были причины. Военком Терещенко смотрел сквозь пальцы на поведение ле
тчиков, поскольку они не были смешаны с командой и никакого «разлагающег
о действия» на нее не оказывали. К тому же они вели себя совершенно спокой
но Ц просто расслаблялись умеренным количеством алкоголя, не буяня и не
стуча друг другу в морду. Он видел, что среди них много седых не по возраст
у, много двадцатипятилетних, выглядящих на тридцать пять, носящих на гру
ди нашивки трех-четырех ранений и на лице шрамы заживших ожогов. Для прив
едения в полностью здоровый вид всю группу надо было прежде всего отправ
ить на берег, где они чувствовали бы себя уверенно, к тому же объявить, что
в ближайшие полгода никакой войны не будет. Потом дать нажраться пару ра
з до состояния полного изумления, дать провести отпуск у моря с нескучно
й девчонкой, у кого нет Ц предоставить, и только после до-о-лгого перерыв
а снова отправлять на войну, причем постепенно. Поскольку обо всем этом п
риходилось только мечтать, небольшой выпивон был идеальным средством д
ержать их до начала боев в человеческом состоянии, не превращая драконов
ским контролем боевых офицеров в озлобленных невропатов.

Двадцать седьмого к одиннадцати часам вечера эскадра вошла в затемненн
ый Эбельтофт-Виг, бухту Эбельтофт. Маленькая база, надежно скрытая от пос
торонних глаз, была уже неплохо оборудована. Боновый заградитель перекр
ыл проход в сетях, отгораживающих участок бухты от подлодок и диверсанто
в, эсминцы выстроились полукругом снаружи, непрерывно ведя наблюдение. О
гонь по катерам было приказано открывать, не запрашивая опознавательны
й, Ц как и по любым рыбачьим лодкам и шхунам, зашедшим в запретную зону.
Ц Ну, успели мы? Ц первым делом спросил Левченко, когда командующий баз
ой офицер с осторожно подошедшей к борту весельной шлюпки взобрался по т
рапу на палубу линкора и передал пакет с приказом.
Ц Так точно, товарищ вице-адмирал.
Ц Где Трибуц?
Ц Товарищ комфлота в Ханстхольме, на передовой базе, с крейсерами. Вам пр
иказано дозаправляться и грузить продовольствие.
Ц Знаю... Ц Левченко, наклонив голову, нетерпеливо читал бумаги при свет
е низко склоненной лампы. Ц Сколько у нас времени? Как разведка?
Ц Пока ничего нового, товарищ вице-адмирал. Корабельная и воздушная раз
ведки пока ничего подозрительного не засекли, из штаба тоже никаких горя
чих сообщений нет. Но приказано грузиться не задерживаясь.
Ц Это-то ясно... Ц адмирал осмотрел опоясывающую бухту с запада и севера
цепочку возвышенностей, не очень характерную для датского побережья де
таль. Ц А вы вообще в курсе, каперанг?..
Ц В курсе, Ц спокойно ответил тот, даже не заставляя закончить фразу. Ц
Но пока можно не беспокоиться особо. За последние три дня ни одного конта
кта с надводными кораблями нет от самого Ставангера. Четыре дня как кате
рники дрались у выхода из Скагеррака, на меридиане Сегне.
Ц Ага. И что?
Ц Дивизионом наткнулись на шнелльботы, была стрельба, одного потеряли
Ц прямое попадание, взорвались баки.
Ц Так, а что авиация?
Ц Летают, Ц офицер пожал плечами. Ц Тут рядом хороший аэродром под Тхо
рсагером, Ц адмирал подумал, что название он произносит неправильно, но
поправлять не стал, вдруг его местные действительно так называют.
Ц Второго дня сбили Do-215, редкая птица, вообще-то. Догнали и шлепнули.
Ц Ничего разглядеть не успел?
Ц А на что тут глядеть? Ц каперанг обвел темное пространство вокруг рук
ой. Ц Резервуары на берегу, пакгаузы, пара пирсов, пустой поселок Все. Так
сюда месяц тральщики базировались, а до того рыбаки. Никаких причин особ
о на эту дыру обращать внимание нет.
Ц Ну и слава Богу, Ц Левченко кивнул, вполне довольный. Никому не извест
ная дыра рядом с приличным аэродромом Ц ничего лучше для передовой базы
и придумать нельзя.
К сожалению, хорошо взятый темп пришлось сбавить, застряв в Эбельтофте п
очти на неделю из-за неясности политической ситуации. Немцы все еще прод
олжали драться, и войска союзников точно так же продолжали продвигаться
на восток, изредка прощупывая советский фронт дальними разведчиками Ц
которых иногда удавалось перехватить немцам, иногда нашим, а иногда и не
удавалось вообще. В течение двух дней, когда стало ясно, что исчезла срочн
ость, заставившая гнать эскадру через Балтику сначала в одну, а затем в др
угую сторону, степень готовности постепенно понизили, поработав с механ
измами и котлами. В такой задержке имелись положительные стороны Ц так,
например, Левченко здорово поднатаскался в общении с командирами кораб
лей, избежав сложившейся традиции «как поведу, так и будет»
Слова командующею Порт-
Артурской эскадрой контр-адмирала Винега на вопрос командира броненос
ца «Севастополь» Эссена о том, как именно он собирается вести сражение с
японским флотом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86