<Человек есть бесполез-
ная страсть>, писал он, подразумевая, что <фундаментальный
проект> существования личности обречен на провал. Проект
этот заключается в желании <стать Богом> - обрести самодо-
статочность и плотность <в-себе-бытия>, окружающего мира и
внешних сознанию других Я. Это и есть изначальное желание,
аналогичное фрейдовскому либидо, обреченное быть нереали-
зованным. По канве этого провала пишется жизненная история
индивида - история ошибок и поражений. Цель экзистенци-
ального психоанализа и видится Сартру в реконструкции так
понимаемой биографии. Объектами его исследования становят-
ся жизнеописания Бодлера, Стендаля, Жене...
Мы видим, что вместе с <натурализмом> психоанализа из
него бьгла выброшена и практическая направленность. Конечно,
это не единственно возможный результат экзистенциального
прочтения учения Фрейда (тот же Л. Бинцвангер пошел по
другому пути), но для Сартра он достаточно симптоматичен.
Неслучайно свой метод он развивал на материале биографий
поэтов и художников. Экзистенциальный психоанализ был сво-
его рода символической интерпретацией продуктов творческой
фантазии. В этом Сартру помог и разработанный Г. Башляром
метод <психоанализа вещей>. Антропологизация внешнего мира,
приписывание онтологического станса психологическим каче-
ствам давали возможность создавать своего рода натурфилосо-
фию, где возможным становился <психоанализ снега> (см, 120,
с. 189), где характеристикам <липкого>, <влажного>, <текучего>
придавалось метафорическое значение и статус объяснительных
формул. На этой основе Сартр пытался создавать предельно
Уникальные языки описания, где символы-метафоры изобрета-
187
алогического со-
в этом
эта сто-
лись в контексте данного художественного произведения, а
<комплексы> и симптомы получали имена и наполнение п зави-
симости от поэтической эрудиции исследователя,
Вместе с тем сближение эстетического и жизненио-нракги-
чсского в феноменологии Сартра имеет и более широкое зна-
чение. Мы не будем углубляться в историю вопроса и говорить
" том, что еще Аристотель указывал на близость практического
и поэтического мышления или что у Канта эстетическое сужде-
ние выступало посредником между теоретическим и практиче-
ским разумом. Заметим лишь, что доведение интимно-биографи-
ческого события до трагической напряженности и предельной
явленности эстетического феномена было не тол-ько заслугой
Сартра, но и [продолжало традицию ф?-но"-и;к"ло!11чес
зерцания. Лир и человек как эстетичйскг-е явление и
смысле, как явление самодостаточное и уникал.ьное -
рона сартровского философствования оказалась удивительно
близка интуициям самых разных мыслителей и, по-видимому,
конгениальна самосознанию человека XX века.
На последующее развитие практической психологии экзи-
стенциальный анализ оказал гораздо меньшее влияние, чем,
скажем, философия М. Хайдеггера. Опосредованное влияние
он оказал на американскую гуманистическую психологию (через
философские установки ее лидеров) и неожиданно близким
оказался ориентациям антипсихиатрического движения 60-х го-
дов. Понимание психоанализа как герменевтического метода и
прививку его в таком виде к феноменологии подхватил П, Рикер.
В отличие от Сартра, он не пытался лишить психоанализ его
либидиноэного <натурализма>, считая его своего рода <понижа-
ющим толкованием>, вводящим онтологическое измерение в
интерпретацию. Противостоит ему толкование <повышающее>,
образцом которого может служить <феноменология духа> Ге-
геля, Так французский феномснолог восстананлииал в нозой
форме еще юнговские претензии и поправки к психоанализу,
в чем, кстати, был отнюдь не одинок. Сходный проект пытался
реализовать швейцарский психиатр Л. Бинцвангс.р - вначале в
своей феноменологической психиатрии, а
<дазайн-анализа>.
188
нпактике
3) ФЕНОМЕНОЛОГИЯ И ПСИХНАТР!4Я
\/\. ьинцнпнгер и /Ч. Босс)
(188
8 отличие от Сартра, Люлпиг Би!-цка;!г(;р
966) с :а0[о началн был !1"ак!ик:1!ци?< психиатром
и останался нм до конца коих /.ней. Нчинл он раоогу и
известной .ЛI!к Вурлгельцл у Э. Блейлера, "дь познакомился
с К.Г. Юнгом, а чере:- ;ео с Фрейдом. Долгое в.ег-я их свчзы-
вала близкая ДУЖ!, ни КОТОСУЮ не оказывали вл.ия1!ия ни
теоретические ра1!ог.ас1, ня ранс-сть философских устрем-
лений. Бинцвангер оыл перным психиатром, начашиим применяТй
психоанализ клиники, долго" время был его актииным (.рол-
агандистом и даже был выбран президентом швейцарского пси-
хоаналичического общества в 1910 году. Однако йосприятие
им психоанализа изначально было критическим, и одним из
первых он начад говорить о необходимис-п- коррекции его
методов посредством феноменологической антропологии Хай-
деггера (именно "аким образом Бинцвангср воспринял <Бытие
и время>). Ь 30-е годы он начинает переосмысление психоана-
литической метапсихологии в направлении собственного <экзи-
стенциального анализа> (или Одяешапауве, выводимого из хайдег-
геровской Ваце1Г1апа1у1.)1;1 (<дазайн-анализ> и <дазайн-аналитика>).
Будучи психиатром, Бинцвангер в то же время активно ин-
тересовался философско-научными спорами своего времени.
Долгое время он находился под влиянием введенной В. Дильтеем
и неокантианцами оппозиции объясняющих и понимающих паук.
Как медик, он понимал важность и строящегося на выдвижении
гипотез, их проверке и последующем теоретическом объясне-
нии фактов метода естественных наук:, и описывающего и по-
нимающего метода <наук о духе>. Через призму этой дихотомии
воспринимал он и психоанализ: как естественно-научную дис-
циплину в теории и как <понимающую> в своей практике, Сн
Бинцвангер прилагал усилия к внедрению методов понимания в
психиатрическую работу. Возможность этого он видел > фено-
менологической психологии.
<...Основа психологии есть преимущественно восприятие дру-
гого, восприятия какого-то чужого или другого Я>, - пишет
оинцвангер в 1922 году (см, 76). Он ставит задачу феномено-
логического описания мира больного человека, вдвойне затруд-
ненную тем, что этот мир (в случае крайних форм психопато-
189
логии) предельно 1)тли(-н г.т нашего мира. В психиатрической
проблеме им ви,м1гся глубокий философский смысл, - как
проникнуть в <ау,нч!1о мышление больного, по определению
изолированное от на( и ч релльности? Как не интерпретиро-
вать, не истолковывать рационально, а схватить в целостности
и единстве персж1Ч.чия точ не-раи.иональный мир, который
рождается в сознании ребенка, невротика, [лизофреника, лю-
бого человека при .фф:КVе яля в обращении к тем <последним
вещам>, которые йоое н"дос1-упны логике? Постепенно Бин-
цвангер отходи) О] яиччиугпсги разрешения этой проблемы
посредством <эмп" .лиг, ;.е. кчувствования и вживания в мир
другого. Этот путь ч<:- срабптывал в случае сложных психопато-
логий, и Бинцвангс все больше указывал на необходимость
<переживания значений> высказываний больного, реконструк-
ции его смыслового горизонта. Помощь в этом, по его мнению,
и может оказать психоаналитический метод толкования. Как и
Фрейд он считает, что необходимо обнаружить смысл самых
неожиданных проявлений патологии, и что бред может содер-
жать <гораздо больше истины, чем мы привыкли думать>.
змом и
Но несмотря на все почтение к психоанализу и его создате-
лю, Бинцйангер усматривал в нем пафос нигилизма и редукции
по отношению к ьыгшим идеалам и ценностям. Свой подход он
пытался противопоставить устремлениям Ницше и Фрейда. <Мы
должны ... постараться показать, как можно говорить о религи-
озной, моральной и эстетической жизни в тех сферах челове-
ческого существования, которые до сих пор казались подвласт-
ными витальной и инстинктивной жизни>, - писал он (см, 109,
с. 80). Фрейд же подобное <реакционное> движение <назад к
духу> считал консерва" --."..",,.->, " пыгмр к Бинцван-
Духу> чп.и ,1. _- .
геру: <Неужто философы ий бес держит Вас в своих когтях
(см. 76).
Бинцвангер действительно стремился избежать научного и
паранаучного объяснения человека и искал путей обоснования
своего подхода в философии. В 1927 году он нашел его в
<Бытии и времени)- Хайдет-ра и на его основе стал разрабаты-
вать свою терапевтическую антропологию. В феноменологиче-
ских традициях в ней мало места оставалось фрейдовскому
бессознательному - в симптомах, сновидениях и т.д. усматри-
вался <явный> и <явленный> смысл, бессознательное же пре-
вращалось в актуальный (но скрытый в данный момент) горизонт
вопрошал в письме к Бинцван-
-_ г>_" " пиу пгтях?>
этого смысла, Как и для Хайдеггера, наука для Бинцвангера
становилась лишь источником <неподлинного> знания о челове-
ке, не дающего возможности встречи его с истиной собственного
бытия. Как неподлинность трактовались и разного рода психиче-
ские нарушения, возникающие либо в результате ограничения
открытости человеческого бытия будущему, его транстенденции,
либо в своеобразной суженной конфигурации изначального бы-
тия-в-мире человека. Так или иначе, здесь возникало некое под-
обие сартровского <изначального выбора>, хотя и изображенного
в более <приземленных> терминах психиатрических описаний.
Впоследствии сам Хайдеггер указывал как на неверную трак-
товку Бинцвангером ряда его категорий, так и на неприемле-
мость в целом перевода онтологической проблематики в русло
антропологии, Бинцвангер же считал, что выделенные Хайдег-
гером основополагающие структуры человеческого бытия, такие
как <забота>, <заброшенность>, <решимость>, <неподлинность>
и т.п., дают психиатрии тот фундамент, на котором она может
построить здание целостного подхода к человеку.
Система Бинцвангера была внутренне противоречива, соче-
тала разные влияния и менялась со временем. Да она и не была
системой, как не может быть системой ни экзистенциальное
философствование, ни практика психиатра. К концу 30-х годов
Бинцвангер приходит к выводу, что экзистенциалистский проект
<подлинности> несостоятелен. В 1942 году выходит в свет его
крупнейший философский труд <Основные формы и познание
человеческого Овеет>, в котором он противопоставляет экзи-
стенциалистскому нигилизму и индивидуализму <любовное бы-
тие-друг-с-другом>. Вслед за К, Ясперсом, М, Бубером, Ф. Ро-
зенцвейгом он теперь видит путь выхода из невротической
самоизоляции и проблем современного кризиса в коренном и
открытом отношении Я-Ты. Онтологическая антропология теперь
понимает призвание человека в мире не как <заботу>, но как
<любовь>, транстенденцию не как <чрезмерность заботы>, но
как <чрезвычайность любви> (см. 109, с. 123). Сегодня ком-
ментатор заключает: <Психиатр в "Основных формах..." побеж-
дает (1"оуе сопдиегв!) Философа, таким образом, что Философ
остается непобежденным. И собственно непонятым. Впрочем,
ведь это было "продуктивное недоразумение"...> (76, с, 123).
Продуктивность эту подтверждает и влияние концепции Бинц-
вангера на самые разные психо-практическис подходы и его
позднее возвращение в лоно феноменологической психиатрии.
Усомнил же его именно Философ...
Выступая в 1965 году на семинаре в доме Медарда Босса
перед аудиторией психиатров и психоаналитиков, М. Хайдеггер
говорил: <...Как вынужден был признать сам Людвиг Бинцвангер
несколько лет назад, именно его недоразумение Оавеш-анали-
тики, хотя и, как он это назвал, <продуктивное недоразумение>,
послужило основанием его теории. Это вы можете понять уже
из того, что в большой книге Бинцвангера об основных формах
0аве1п имеется <дополнение> к хайдеггеровской <мрачной за-
боте>, а именно - размышление о любви, которую Хайдеггер
как бы забыл> (см. 76, с. 84). И дальше философ рассуждает
о различии аналитики и анализа Оакеш. Первое является для
него возвращением к некоему исходному единству, связности,
целостности (наподобие кантовского возвращения к априорным
формам рассудка, задающим возможный опыт). Второе же,
осмысленное лишь как вытекающее из аналитики, есть расчле-
нение на части. Основная же ошибка Бинцвангера видится
Хайдеггеру в том, что он, вслед за Гуссерлем, не вырабатывает
<бытийственные структуры существования> Оакет, а вообще
понимает человеческое бытие как Оавет. Тем самым, мы не
можем помыс-лить <гнущего Оачеш>, т.к. оно загорожено от нас
<Оааеш-сообразным сущим>. Иначе говоря, он упрекает Бинцвангера
в антронологизировании и субъективизировании своей онтологии.
Медард Босс (род. в 1904 г.) нрстсндовал на то, что, в отличие
от Бинцвангера, он сможет дать не просто феноменологическое,
но именно онтологическое обоснование экзистенциального ана-
лиза, основываясь на философии Хайдггера. <Понять человека
как служителя и хранителя истины ... значит освободить его от
эгоцентрического самовосхваления, автономии и автаракии
субъективистских мировоззрений. Точка зрения аналитика
Оавет возвращает человеку его достоинство: он является на-
следником того, что лежит в основании всего сущего; послан-
ником, который послан в свою жизненную историю с возло-
женной на него задачей дать истине ... проявиться настолько,
насколько это возможно в данном времени и месте>, - писал
он (см. 109, с. 152, 153).
Босс, как и Бинцвангер, начинал врачебную деятельность в
клинике Бурхгельци. Затем, пройдя аналитическую подготовку
(среди его учителей оыли 3, Джонс и К. Хорни), он становится
практикующим 11сихоапс1ли;иком. В(е больше критически отно-
сясь к традиционному психопалнчу, он в 1938 году начинает
сотрудничать с Юнгом. ни 1ео<;ч никоторое время отходит от
аналитической психологии. Вскоре он шдкомится с: работами
Бинцвангера и окончгпспч !1V::!1"! л-1 себя путь феномено-
логической психология и -<.-гсшльою анализа. Однако и
влияние Бинцвапгера длилс
руживает явное п"С!чп,1-.
<гуманистической п(.и-; > ,
ющейся основой. !Ъя:..1 1. Ч
софом и в со;рудпич""г;
принципы своей психии-и
1!\ол1о.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44