Но, кроме того, телес-
ная терапия давала мощное средство воздействия на такую
фундаментальную структуру личности, как характер. Фрейд
считал, что травматические переживания детства могут про-
явиться либо в невротических симптомах, либо в чертах харак-
тера взрослого человека. Последние же не подвержены терапии
и могут лишь служить ей опорой или помехой. Райх же, полагая
характер сконструированным социальным подавлением инстин-
ктивных желаний, видел в нем помеху нормальному функцио-
нированию личности и искал пути его изменения. Последова-
тельное <распускание> мышечных бликов, отреагирование и
осознание лежащих в их основе эмоций <от гнева, печали и
тоски к сексуальному переживанию> и явилось терапевтиче-
ским вариантом такого пути. Телесные техники открывали ка-
налы свободной циркуляции оргонной энергии по телу, восста-
навливали полноценную <сексуальную экономию>. Венцом этого
процесса, как и критерием успешности терапии, считалась спо-
собность к переживанию интенсивного телесного и сексуаль-
ного оргазма, приобщение к свободно текущим потокам накап-
ливающейся и разряжающейся энергии удовольствия. В конеч-
ном итоге только это, по мнению Райха, может дать избавление
от симптомов. Однако <аналитическая вегетотерания характера>
(так автор называл свой подход в поздний период его разработ-
ки) подразумевала не только работу с телом. Характер, как
сложное психофизическое (эмоционально-телесное) единство,
с очевидностью переживаемое в терапевтическом процессе, для
своего изменения требовал и встречного движения со стороны
нормального <разговорного> психоанализа. В противном случае
ничто не гарантировало, что блоки не вернутся в том же самом
или измененном виде.
Райховская терапия предъявляет особые требования к про-
водящему ее терапевту. Он должен быть предельно <продвинут>
в собственном излечении и телесной интеграции, ибо в против-
ном случае он не сможет даже заметить проблемы и блоки
пациента, совпадающие с его собственными. Сам Райх, по вос-
поминаниям, был способен работать с самыми <трудными> па-
циентами (так, Ф. Перлзу посоветовали Райха как единственного
терапевта, способного с ним <справиться>). Вместе с тем в
поздний период своей работы постоянная необходимость защи-
щаться и пристрастие к фантастическим построениям приводили
его к излишне категорическому противопоставлению своего
метода всем остальным и отсутствию критики результатов. Тот
же Перлз вспоминает, что у пациентов Райха часто встречались
параноидальные симптомы, хотя и в не очень серьезной форме,
Сам Перлз возводит этот факт к общей <параноидальной окра-
ске> теории Райха (т.е. преувеличению роли <панциря> как
защиты от чего-то внешнего организму). При этом он отмечает,
что совершенно очевидно эти недостатки не идут ни в какое
сравнение с гигантскими открытиями Райха. Мы уже видели,
что именно непризнание последних некоторые исследователи
склонны считать причиной и самих <параноидных> заблуждений
Райха. Как и Фрейд, он считал, что люди с ненавистью относятся
к тем, кто пытается разрушить их невротическое равновесие.
Это представление о <заговоре невротиков> (Сартр), поддержи-
вающих и охраняющих болезненную социальную отчужден-
ность человека от собственной природы, было вполне в духе
ранних революционно-марксистских устремлений Райха. Сегод-
ня, тем не менее, его открытия активно используются в самых
разных терапевтических направлениях. Все больше и больше
школ используют в своей практике направленные на тело тех-
ники - это и работа с сознаванием тела (гештальт-терапия), и
различные способы телесного отреагирования (терапия первич-
ного крика Янова, риберфинг Грофа), и работа с образом тела
(практики М. Эриксона, психосинтеза, нейролингвистического
программирования), и техники прямого физического воздейст-
вия на мышечный панцирь (рольфинг, биоэнергетика Лоуэна), и
многочисленные восточные гимнастики (ушу, йога). Конечно, не
все эти практики являются райхианскими, однако заслуги автора
<телесно ориентированного психоанализа> в реабилитации ин-
тереса к человеческой телесности неоспоримы. Так же, как и
его первенство в изучении социальных механизмов формирова-
ния характера.
Последний вопрос подводит нас к теме фрейдомарксистского
синтеза в ранних работах Райха. Сам фрейдомарксизм имеет
богатейшую традицию, достаточно вспомнить прославленные
имена представителей франкфуртской школы Г. Маркузе и
Э. Фромма или обратиться к трактовке Фрейда советскими
марксистами 20-х годов (например, А.Б. Залкиндом и молодым
А.Р. Лурией). Подробнее эта тема будет освещаться в следую-
щем разделе, сейчас же зададимся вопросом, как соединялись
марксизм и психоанализ, ориентации на социум и на тело в
учении Райха?
<Любой социальный порядок порождает в массах принадле-
жащих ему людей те структуры, которые нужны ему для до-
стижения его целей>, - писал В. Райх в книге <Массовая
психология фашизма> (1933), первой работе на эту тему, поя-
вившейся на много лет раньше знаменитых исследований авто-
ритаризма и социального характера Э. Фромма. Усиливая фрей-
довский тезис <культура есть результат вытеснения прежних
поколений>, он считал, что социальные репрессии формируют
определенный тип невротизированного тела, запечатлевающий
востребуемый данным обществом психологический характер,
Так Райх выявлял сексуальную основу фашизма, заключавшу-
юся, по его мысли, в особого типа невротическом характере,
формируемом на уровне патриархально-семейных отношений. В
традициях воспитания мелкобуржуазной немецкой семьи он
видел основу того типа психики, который оказывается воспри-
имчивым к идеологии фашизма, к покорности и массовому
влечению к вождям, к идеям национальной исключительности
и т.д. <Фашизм - желание масс>, - провозгласил Райх, и этот
тезис стал первым предупреждением надвигающейся опасности.
Фашизм дает массам возможность замещающего удовлетворе-
ния их либидинозных стремлений к возникающей в результате
их фрустрации агрессивности (в отличие от Фрейда Райх отка-
зывал агрессивности в инстинктивном статусе). Так либидо вво-
дилось в социальную структуру. Вместе с ним вводилось и тело,
<панцирь> которого рассматривался как <концентрированный
социологический процесс данной эпохи> (см. 65, с. 124). В теле
обеспечивается структура социального характера данного клас-
са или общественной группы.
Блестяще проанализировав <секс-отрицание> современного
общества, Райх призывал к революционному переходу к куль-
туре <секс-утверждения>, аналоги которой он видел в архаиче-
ских матриархальных сообществах (здесь он опирался на исс-
ледование антрополога Б. Малиновского) (см. 65, с. 121). В
отличие от Фрейда, он активно подчеркивал социально-револю-
ционные потенции психоанализа, возможность рационального
переустройства общества: <Психоанализ в состоянии показать,
что экономическая структура общества не прямо превращается
138
в идеологию <в голове человека>, а через преломление в видо-
изменении функции сексуальной энергии. Более того, оказыва-
ется, что общественное ограничение цели полового влечения
якобы вводят в общественный трудовой процесс новые произ-
водительные силы, отчасти в форме более сложных продуктов
сексуальной сублимации, таких, как религия, мораль, наука и
т.п.> (см. статью <Диалектический материализм и психоанализ>).
Утопическое переустройство общества виделось Райху не про-
сто как уничтожение всех репрессий, а как его радикальное
переустройство на принципах <сексуальной экономии> (так он
именовал новую науку, развивающуюся на соединении маркси-
стской политэкономии и психоаналитической теории либидо),
<Принцип реальности есть принцип данного общества>, <вы-
теснение есть общественная проблема>, <общественное бытие
наполняет как цели влечений, так и моральные сдержки>, -
эти тезисы Райха стали революционными для своего времени
(100, с. 187, 183, 197). Они даи толчок не только сексуаль-
но-революционным общественным настроениям, но и последу-
ющим попыткам политического и философского анализа слож-
ных взаимодействий власти и телесности, социальности и сек-
суальности, Так, М. Фуко в своей <Истории сексуальности>
показывает, что не только <принцип реальности>, но и <принцип
удовольствия> определен властью, формирующей и продуциру-
ющей наши тела и нашу сексуальность (188). Но это уже очень
далеко от райховского понимания желания. Как мы уже отме-
чали, оно отличалось предельной конкретностью. Энергия <ор-
гона> непосредственно явлена и ощутима в сексуальном пере-
живании, она измерима и даже может быть определенным
образом искусственно собрана, как считал Райх в конце жизни.
Поэтому-то, несмотря на <космическое> понимание оргазма (как
слияния с вселенским началом), Райх отрицал все квази-рели-
гиозные или мистические интерпретации либидо (например, у
К.Г, Юнга). Он искал ощутимой конкретики, на которую можно
было бы опереть абстрактные аналитические понятия. В частно-
сти, поэтому он не смог принять и фрейдовский <инстинкт
смерти>, не имеющий вещественного соответствия и не могущий
стать частью психического опыта (см. 100 и 41, с, 130), Поэ-
тому же, видя в сексуальности силу, требующую революцион-
ного освобождения, а в психоанализе единственную практику,
способную его осуществить, Рейх не принимал никаких уступок
<психологии Я> (поздний Фрей..) и <буржуазной морали> (Юнг,
Адлер). Будущее анализа мо:-ло бьпъ рейлизовано только в
условиях радикального нерсустройства мира...
Тем не менее постепенно Райх все больше отходил от ради-
кальных политических проемов в сторону того, что он называл
<индивидуализмом>, сочетающимся с критикой современной ре-
прессивной цивилизации. Он писал: <Из-за трещины в совре-
менном человеческом харак-сре природа и культура, инстинкт
и мораль, сексуальность и успех считаются несовместимыми.
Единство культуры и природы, работы и любви, морали и сек-
суальности, которого человечество вечно жаждет, остается не-
сбыточной мечтой, пока человек отвергает удовлетворение би-
ологических требований (оргастической) сексуальности. Паи
этих условиях истинная демократия и ответственная свобода
остаются иллюзией...> Свою терапевтическую практику Райх
рассматривал наподобие фроммомского <отрицающего жизнс-
творчества>, дающего возможность противостоять гибельным
импульсам современной культуры.
При всей кажущейся эклектичности и односторонности рай-
ховской концепции, в ней заострены реальные проблемы и
науки о челонекс и обществе, и с:амих основ человеческого
существования в сегодняшем мире. Темы <культура и тело>,
<социальность и индивидуальная психика> получили дальнейшее
развитие в исследованиях философов, социологов и социальных
психологов. При всех преимуществах тонких научных и фено-
менологических методов, нельзя забывать, что заслуги поста-
новки проблемы важны не менее, чем попытки ее решения.
Кроме того, радикальный подход Райха к таким решениям также
имел свое продолжение - в различных революционных идео-
логиях и контр-культурных течениях XX века а также в пси-
хологических практиках, ориентированных на них (например,
терапевтических коммунах и т.п.). В следующем разделе мы и
коснемся этого социального аспекта, с такой отчетливостью
проявившегося в работах В.Райха, Здесь в полной мере прозну
чал революционный пафос психоаналитической терапии.
ЭРИХ
фромм
ТЕОРИЯ СОЦИАЛЬНОГО ХАРАКТЕРА И
ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ
В отличие от Адлера. Юнга и Райха Э, Фромм
никогда не изучал психоачализ неносредстаенно у Фрсида и
входил в него через учеиккив уже второго поколения). С 1920
по 1933 годы он последовательно проходил курсы анал.иза у
фриды Рейхманн (ученицы Ганса Са".са), Вильгельма Виттенбер-
га (первого германского ученика Фрейда), Карла Ландауера.
самого Ганса Сакса (одного из шести членов кружка Фрейда к
1909 году). Кроме того, дружеские отношения связывали его
со многими известными нсихоано-литиками Германии, в основ-
ном критически настроенными по отношению к ортодоксально-
му фрейдизму. Особое месте занимают здесь контакты Фромм:
с неофрейдистами Гарри Сток Салливсном, Карен Хорни и В.
Райхом, ориентированными на [социологическую интерпретацию
психоанализа, в частности - в марксисчском ключе.
Фромм открыл новую страницу в критике классического
психоанализа и а попытках синтеза его с идеями К. Маркса. В
поздней работе <Из плена иллюзий. Как я столкнулся с Марксом
и Фреймом> он писал, что этих двух мыслителей объединяет,
по крайней мере, три положения: критический настрой по от-
ношению к <идеологиям> и <рационализациям>, вера в освобож-
дающую силу истины и ее научного познания, гуманистическое
отношение к человеческим нуждам и заботам (124 и 1/1).
Кроме того, Фромм писал об общем обоим мыслителям диалек-
тическом духе, без понимания гегелевских истоков которого
невозможны ни понимание марксизма, ни психоаналитическая
работа (почему-то эти высказывания Фромма опущены в рус-
ском издании книги). Безусловно, марксизм и психоанализ име-
ют общие истоки, с разных сторон производя критику класси-
ческой философии идеализма и субт.е>-тивизма. Если Маркс
делает шаг в сторону социально-исторических и экономических
условий человеческого бытия, то Фрейд направлен к индивиду-
ально-биографическим и биологическим факторам. Понимание
этих сходств и различий породило немало попыток синтезиро-
вать эти учения для выработки некой целостной теории человека
как общественного существа и психологического индивида. Так,
основатели франкфуртской школы социальной философии ви-
дели в психоанализе методологический пример преодоления
узкого экономизма марксистской теории, хотя и не приветст-
вовали излишне прямолинейных, на их взгляд, попыток слияния
двух концепций В.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44