Но здоровье императрицы было подорвано. Во время одного бала, вспоминала
баронесса Буксгевден, "она почувствовала такое недомогание, что едва
стояла на ногах... Ей удалось привлечь внимание государя, который
беседовал в противоположном конце зала. Когда император подошел к
государыне, то едва успел подхватить ее, прежде, чем она успела упасть в
обморок".
Однажды императрица появилась в Мариинском театре, бледная и
молчаливая, в белом бархатном платье, на ней была голубая Андреевская
лента. Находившаяся в соседней ложе Мериэль Бьюкенен внимательно наблюдала
за ней: "Ее красивое, трагичное лицо было бесстрастно... в глазах застыло
загадочное серьезное выражение; казалось, поглощенная какой-то тайной
мыслью, она витала где-то вдали от переполненного театра... Видно, не в
силах больше вынести чувства печали, она что-то прошептала на ухо
государю, встала и ушла... По залу пронесся неодобрительный ропот".
На Пасху император подарил супруге изготовленное фирмой Фаберже яйцо
с миниатюрными портретами, в рамках с двухголовыми орлами, всех царей и
императриц Дома Романовых. Внутри был сюрприз - глобус из вороненой стали,
на котором золотом были инкрустированы две российские империи, одна в
границах 1613 года, другая 1913 года. В мае 1913 года императорское
семейство отправилось по стране тем же маршрутом, каким следовал от
родовой вотчины до престола юный Михаил Романов, первый царь династии. В
районе Верхней Волги, там, где великая русская река поворачивает к
северо-западу от Москвы, царская семья села на пароход и отправилась в
Кострому, на родину Романовых, где в марте 1613 года шестнадцатилетнего
Михаила уведомили об избрании его царем. А.А.Вырубова писала: "Прибытие на
Волгу сопровождалось необычным подъемом духа всего населения. Народ входил
в воду по пояс, желая приблизиться к Царскому пароходу". Великая княгиня
Ольга Александровна вспоминала: "Повсюду, где бы мы ни появлялись, мы
наблюдали проявление преданности, доходившей до экстаза. Когда наш пароход
шел вниз по Волге, мы видели толпы крестьян, стоявших по пояс в воде,
чтобы взглянуть на Ники. В некоторых городах я видела, как ремесленники и
мастеровые падали на колени, чтобы поцеловать его тень. Раздавались
оглушительные крики "ура!".
Но самые главные события состоялись в Москве. В тот июньский погожий
день небо было голубым и безоблачным. Находясь в десятке метров впереди
своих лейб-казаков, император ехал верхом. На Красной площади он спешился
и, следуя за вереницей иерархов церкви, читавших молитвы, вошел в Кремль.
Императрице и наследнику которые, ехали за государем в открытом
автомобиле, последние несколько сотен метров пришлось тоже идти пешком.
"Цесаревича нес на руках лейб-казак, - вспоминал Коковцов. - Когда
процессия остановилась, я услышал сочувственные возгласы при виде бедного
беспомощного ребенка, наследника престола Романовых".
Когда торжества остались позади, государь и императрица пришли к
различным выводам. По мнению Александры Федоровны они явились неоспоримым
свидетельством связи царя с народом. "Вы сами можете убедиться, какие
трусы эти государственные министры, - заявила она одной из своих фрейлин.
- Они постоянно твердят государю о революционной опасности. А на самом же
деле - сами видите - стоит нам только появиться, и сердца подданных тотчас
принадлежат нам". В императоре же празднества пробудили желание
отправиться вглубь России. Ему захотелось вновь совершить путешествие по
Волге, побывать на Кавказе, возможно и в Сибири. Великая княгиня Ольга
Александровна впоследствии писала: "Кто бы мог подумать, видя эти
восторженные толпы, что меньше, чем через четыре года само имя Ники
смешают с грязью?"
Даже Коковцов, полагавший, что министров и членов Государственной
Думы незаслуженно обошли вниманием, признавал, что торжества прошли с
успехом. "Предполагалось, что путешествие царя будет семейным торжеством,
- писал он. - В ближайшем кругу государя понятие правительства, его
значения, как-то стушевалось, и все резче и рельефнее проступал личный
характер управления государем, и незаметно все более и более сквозил
взгляд, что правительство представляет какое-то "средостение" между этими
двумя факторами (царем и народом), как бы мешающее их взаимному сближению...
[Возникла] идея величия личности государя и вера в безграничную
преданность ему, как помазаннику Божию, всего народа... В ближайшее
окружение государя... внедрялось сознание, что государь может сделать все
один, потому что народ с ним... министры, не проникнутые идеей...
абсолютизма, а тем более Государственная Дума... - все это создано для
обыденных дел, и чем дальше держать этот аппарат от государя, тем менее
вероятности возникнуть... возражениям, напоминающим о том, чего нельзя
более делать так, как было, и требующим приспособляться к новым условиям,
уменьшающим былой престиж... "царя Московского", управляющего Россией, как
своей вотчиной".
Начало династии Романовых было положено браком, заключенным в 1547
году. Невестой была Анастасия Романова, представительница известной
московской семьи бояр. Женихом - великий семнадцатилетний великий князь
Московский Иван IV, только что провозгласивший себя царем всея Руси.
Невесту царь Иван IV выбирал своеобразно. Велев выстроить две тысячи
девушек, он сделал им смотр. Больше всех пришлась ему по душе юная
Анастасия, дочь вдовы Захарьиной. Покойный ее муж, Роман Юрьевич, был
окольничьим, а свекр - боярином Ивана III. Царь горячо полюбил молодую
жену. Когда десять лет спустя она скончалась, он заподозрил, что ее
отравили. Горе его [(Это не помешало Ивану Васильевичу через неделю искать
себе новую невесту и предаваться разврату, непристойным игрищам и
расправам над невинными людьми.)] превратилось в гнев, возможно безумие.
Царствование этого государя ознаменовалось такими жестокостями и
кровопролитиями, что он получил прозвище Ивана Грозного. У него была
привычка ходить с посохом и острым наконечником, которым он поражал
неугодных ему царедворцев. Когда восстал Новгород, грозный царь велел
окружить город и пять недель сидел на троне под открытым небом, наблюдая,
как мучили и убивали шестьдесят тысяч новгородцев.
Разрываясь между добрыми и злыми делами, царь нередко заводил
разговор о своем намерении отречься от престола. И он было действительно
удалился в монастырь, где предавался мерзким развлечениям, жестоким
казням, терзаемый угрызениями нечистой совести. Снова заняв престол, в
порыве гнева он убил старшего и любимого сына. Удрученный смертью
царевича, царь-палач искал покаяния в чтении библии и в бесконечных
молитвах. Он рыдал о том, что жизнь его была погублена, когда умерла его
возлюбленная супруга Настасья Романовна. В послании предавшему его князю
Курбскому царь писал: "Зачем разлучил ты меня с супругой моею? Если б ты
не отнял от меня молодую жену... ничего бы этого не произошло". К концу
жизни царя-убийцу преследовали призраки его жертв. У него клочьями
выпадали волосы, каждую ночь он выл по-волчьи. Перед смертью попросил
шахматную доску, расставил на ней фигуры. По воле царя митрополит читал
молитвы пострижения над умирающим, который был назван в монашестве Ионою.
Приемником царя стал его кроткий сын Федор Иоанович, которого, в свою
очередь, сменил регент Борис Годунов, правивший страной пять лет. С
кончиной Годунова к российскому престолу ринулись полчища претендентов и
самозванцев. Начался период, известный в истории, как Смутное время. Был
момент, когда на российский престол претендовал даже сын польского короля.
Польское войско вступило в Москву, заняло Кремль и сожгло остальную часть
города. Осаждаемые русскими в течении полутора лет поляки пожирали трупы
своих земляков. В ноябре 1612 года Кремль пал. В России, где царя не было
три года, собрался избирательный, или Земский Собор для избрания нового
царя.
Выбор пал на шестнадцатилетнего Михаила Романова, находившегося в
весьма отдаленном родстве с Иваном Грозным: он был внучатым племянником
грозного царя. Но юный Михаил Федорович оказался оказался единственным
кандидатом на престол, который устраивал все соперничающие партии. В
холодный, ветренный день 13 марта 1613 года в Кострому съехалось
посольство от бояр, духовенства, малопоместного дворянства, купцов,
ремесленников и крестьян, представлявших все сословия и все города России,
чтобы известить Михаила о том, что он избран царем. Марфа, его
родительница, не высказала ни малейшей радости. Она заявила: "что ни ему,
ни кому другому не лестно занять престол после того, как стольким царям
изменяли, оскорбляли их или убивали те же самые, кто теперь избрал им
приемника". [(К.Валишевский. "Смутное время". М., "ИКПА", 1989, с. 405)]
Выборные признали ее правоту и заявили, что теперь все они наказаны и
что к согласию пришли представители всех городов. Поломавшись, Михаил
согласился, и 11 июля 1613 года в Кремле состоялась коронация первого царя
из Дома Романовых.
Самым знаменитым представителем династии был внук Михаила Федоровича,
царь Петр Первый. Став царем в 1689 году, Петр Алексеевич правил тридцать
шесть лет. С отрочества Петр проявлял интерес к Европе. Подростком он
избегал Кремля и играл на окраине города с тремя товарищами - шотландцем,
немцем и шведом. В 1697 году Петр Алексеевич оставил пределы России и под
вымышленным именем в течение полутора лет путешествовал по странам
Западной Европы. Скрыть свое инкогнито царю оказалось трудно: был он
саженного роста, его сопровождала свита из двухсот пятидесяти человек, в
том числе карликов и шутов; говорил он по-русски, а манеры его были
ужасными. Восхищенный искусной работой анатомов, которую Петр наблюдал в
анатомическом театре в Лейдене, он заметил брезгливые взгляды на лицах
придворных. Царь тотчас приказал им подойти к анатомическому столу и
зубами рвать у трупов мышцы.
Вернувшись в Россию, Петр круто повернул страну лицом к Западу.
Собственноручно брил длинные бороды, обрезал кафтаны боярам. Чтобы привить
придворные правила личной гигиены, заявил, что дамы и кавалеры, не
снимающие перед сном обуви, будут обезглавлены. Вооружившись
приобретенными за рубежом щипцами, рвал зубы зазевавшимся подданным,
попавшимся под руку. После того, как Санкт-Петербург стал, по его мнению,
пригодным для проживания, дав боярам сутки на сборы, он приказал им
перебраться в северную столицу.
Не было ни одной области в жизни страны, которой не коснулась бы рука
царя-новатора. Помимо новой столицы, он создал новую армию и флот, основал
академию наук. Упростил азбуку и редактировал первую русскую газету.
Наводнил Россию новыми книгами, новыми идеями, словами и титулами,
заимствованными, главным образом, из немецкого языка. Древней русской
культуре и религии он нанес такой ущерб, что православная церковь считала
его Антихристом. Несмотря на все свои передовые взгляды, Петр сохранил все
замашки самодержца былых времен. Подозревая, что его сын и наследник,
царевич Алексей Петрович, замышляет против него заговор, Петр отдал
собственное чадо в руки палачей.
Второй заметной фигурой в русской истории была государственная
деятельница, которая не только принадлежала к Дому Романовых, но даже не
была русской. Екатерина II была немецкой принцессой Ангальт-Цербстской из
захудалого княжеского рода. Четырнадцатилетней девочкой она вышла замуж за
внука Петра Алексеевича, Петра III. Вместе они прожили восемнадцать лет -
сначала как брат с сестрой, а после того, как муж оскорбил ее публично,
продолжая открыто жить с любовницей, - как враги. В 1762 году возник
заговор против императора, и Петра III вынудили отречься от престола.
Вскоре во время стычки за обедом он был убит. Граф Алексей Орлов, один из
заговорщиков, которому была поручена охрана узника, заявил: "Мы и сами не
помним, как все произошло". Поскольку так и не было однозначно
установлено, что отцом Павла I являлся Петр III, есть основания
предполагать, что последний представитель Дома Романовых погиб в той
стычке.
Правление Екатерины II явилось классическим образцом русского
самодержавия. Любимыми писателями императрицы были Дидро, Локк, Блакстон,
Вольтер и Монтескье. Она регулярно переписывалась с Вольтером и Фридрихом
Великим. В надежде видеть у себя в гостях Вольтера, императрица построила
Эрмитаж, чтобы поселить там великого философа. Однако тот так и не приехал
в С.-Петербург. Екатерина писала историю России, занималась живописью
ваянием. В брак она более не вступала. Жила она одна. Рабочий день
императрицы, который продолжался пятнадцать часов, она начинала в пять
утра, когда вставала и зажигала огонь. Любовников у Екатерины II были
десятки. Такие из них, как Григорий Орлов и князь Григорий Потемкин,
принимали участие в управлении державой. Говоря о своей переписке с
Потемкиным, Екатерина отмечала, что письма их походили на дружескую
переписку двух мужчин, правда, один из корреспондентов был очень
привлекательной женщиной.
Екатерина II скончалась в 1796 году, когда начал одерживать в Италии
свои первые победы генерал Наполеон Бонапарт. Шестнадцать лет спустя
Наполеон вторгся в Россию и даже занял Москву. Однако поход этот окончился
гибелью его армии в снежных русских полях. Два года спустя, в 1814 году,
внук Екатерины I, царь Александр I, во главе русского войска победителем
вошел в Париж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92