Разумеется, он уже не прежний ходок был, но тем не менее мужик классный! во всем! Еще девочек соблазнял! да прехорошеньких, из варьете! целочек! Бывало, спектакли целые разыгрывал… так просто, забавы ради! Очень любил… ни с того ни с сего… И не речами брал… а лишь смехом да мимикой!., головокружительно… изысканнейшая работа!.. Когда Анжела помоложе, была, он вальсы кружил, ровно принц!.. Теперь уже не танцевал из-за вен!.. Хотя, когда ухаживал, еще круга два-три мог пройти!.. Охотник был за юбкой поволочиться, водился за ним грешок, слабость такая, не характерная для людей его профессии, все больше картежников и торгашей, скорее прохладных на третью ногу.
И еще, замечу, чрезвычайно щепетилен был насчет почтительного обращения, фамильярности не допускал ни при каких обстоятельствах, даже в «Пютуа» с мужиками… а ведь гнусное заведение: кружками хлещут-нагружаются… Ан нет, Обходительность прежде всего!.. Кто помоложе, хотя и не сразу… а все что-нибудь ляпали… Ну и получали немедленно по заслугам!.. Не терпел неподобающего обращения, он за столом главный – и все тут!.. Душевный человек, любезный, но уязвимый… Честь – это пунктик его!.. Никаких там бабьих сплетен… Скажет – как отрежет!.. Сам на рожон никогда не лез!., ни спьяну! ни с потехи!., всегда готов на мировую!.. Но попробуй кто его оскорби! Вмиг взвивался! молнии метал!.. Будь то Хвастун с Центрального рынка, Пушка с площади Терн, Гроза корсиканских лесов, Глотатель огненных питонов или великий Динозавр в кепке – он его мигом отшелушит!.. При всем честном народе! без лишних разговоров!., чтоб сразу ясно было, на чьей стороне закон! хорошие манеры, вежливость! Дерзкие выпады приходились на его долю более всего из-за перстней, из-за «бразильских шести каратов» и «сапфировой печатки» – великолепные камни. Они, понятно, зависть порождали. Ханурики находили, что он слишком разукрашен, спрашивали, не тяжело ли ему? Не оттягивает ли кисти? Он ехидства не любил, и ежели не отставали, в воздухе пахло жареным… Иное дело чуб… тут он сам переходил в наступление… опережал, можно сказать… Чубчик был его исключительной привилегией… Подобного колечка на лбу он не желал видеть ни в одной пивной в округе. Совершенно в ярость впадал, соперника надо было немедленно удалить, не то он разнес бы всю лавочку и чубчик вместе с ней!
Впрочем, это все ерунда. Я помню, его уважали даже враги, даже самые гнусные фараоны из Ярда, а уж на что скаредные были, сварливые, алчные и завистливые. Уважение – дело такое… то есть, конечно, он умел себя поставить, ну, а кроме того – подарки… щедрой души человек был, золотишком сорил налево, направо… Мэтью время от времени притаскивался с районным констеблем, напомнить, так сказать, о себе… посмотреть, все ли идет, как надо… прилично ли содержится заведение… в рамках ли закона… все ли зарегистрированы с фотокарточками, отпечатками пальцев и все такое прочее!., война ведь, между прочим! Так что будьте любезны!.. Мы эту комедию наперед знали!., всякий раз одно и то же!.. Заявлялись с самым серьезным видом аккурат после завтрака… Дескать, сыты по горло, и терпению их пришел конец! Будто что-то такое раскрылось, что дальше и ехать некуда!.. А потом – слово за слово!.. Выяснялось, что все – лишь одна видимость!., просто денежки запаздывали! отсюда, понимаешь, и беспокойство… Все улаживалось посредством подношений… Уходили они счастливые и обласканные, кроме двух-трех случаев, когда и вправду что случалось… Так и шло… Но теперь… теперь, пардон!., музыка совсем иная!.. Каскад чувствовал, что дело нешуточное, отъезды эти… Он, извольте знать, нисколько не обольщался!.. Не полагал вовсе, что свалившиеся ему на шею одиннадцать девиц – это манна небесная! Восторга не испытывал… и будь их хоть вдесятеро больше, и то ему бы это голову не вскружило!.. Женщины – совсем особый разговор! С ними надо ухо востро!.. Им бы только пить да курить! да еще плакаться! да пожрать! и больше ничего не делать! дисциплина вся прахом пошла… Обнимаются на койках – дескать, горе у них, рыдают навзрыд! в общем-то, вдовушки между собой ладили, и ситуация была не безнадежной! Работа есть работа, надо только правильно ее поставить… и писать мужикам почаще, и долю их высылать… Порешили писать каждую неделю. – Вдовые мы, Каскад! Вдовые!..
С такими словами они усаживались к нему на колени, за усы его покусывали… слезами умачивали!.. чтоб он посочувствовал… Ну, и по рюмочке! Кальвадос, печение!.. Каскад им курить не позволял… пререкались постоянно! Он терпеть не мог, когда бабы курят, словно грязные шлюхи…
– У вас зубы будут, как у лошадей! желтые, отвратительные! На вас ни один клиент не позарится! Я сам с вами ни за что не лягу!
И снова про карты вспомнил… Джоконду кличет…
– Ну, погадаешь ты мне наконец, куколка?..
Уже терпение теряет.
– Да или нет, черт побери?..
– А посему ты меня больсе не селуешь? Из-за нее?..
Это она про Анжелу! Вмазала, значит! и при всех! Атмосфера накалялась! Анжела этого так не спустит! Чтоб ее при людях оскорбляли!..
– Как ты сказала? Как? Ах ты, шлюха! Пришла и меня же оскорбляет! Ах ты, какашка! присоска! вонючка старая!.. Убирайся вон, не то хуже будет!.. Я с тобой церемониться не стану! Я тебя, падаль, на улицу выкину!
Анжела аж пунцовая сделалась! Самообладание всякое потеряла… Девицы разделились, кто «за», а кто «против»! И знай, друг дружку перекрикивают!
– Имеет право! – заступаются одни…
Кармен наша так и подскочила!..
– Ах, право! право! право, е-мое! Это я еще посмотрю, у кого на что право!..
А сама ноздри раздувает, гневом пышет…
– Да я ей глаза выцарапаю!..
У Анжелы слезы высохли!.. Не Анжела, а фурия! О буфет оперлась, того гляди прыгнет на старуху! Так, что перья полетят!
– Полегче!.. Полегче!.. – пищат девицы… Остудить пыл пытаются. Спор этот насчет прав!
– Полегче!.. Полегче!.. Что полегче? Я те такие права покажу!.. А ну, подойди, ведьма!
Откровенная провокация!
Каскад бросился между ними… Джоконду это только раззадорило! пуще прежнего беснуется!
– Пусть он меня поцелует, или гадать не стану!.. Слыхали? И карты в руках крутит!., веером разложила! обмахивается! нос задрала… Каскад уж и не знает, куда деваться!., что делать, что сказать!.. Терпение у него всякое вышло! Ну, и взорвался!
– Двадцать пять лет одно и то же, господа!.. Двадцать пять лет терплю этот сумасшедший дом!
Нас, стало быть, в свидетели призывает… что ревность, мол, упрямство и все такое!
– С меня довольно! Баста! Ухожу!.. Решился наконец.
Что тут с Анжелой приключилось!.. Конвульсии, пена, нервный смех!.. Кудахчет! бьется! удержу не знает… Одежду на себе рвет, визжит, грудь нараспашку, слезами заливается, по полу валяется! в ногах у жестокосердного!.. О, катастрофа! о, Трафальгар! Пучок распустился, волосы рассыпались… Он на них наступает, путается… Оглушительный вопль! Он не знает, куда деваться!.. А она только пуще воет!
– Сокровище мое! Любовь моя! не делай этого! Не уходи, Каскад!.. Скажи, что не уйдешь!.. Я больше рта не раскрою! Останься со своей девочкой! Умоляю тебя! Умоляю! Я не хотела тебя обидеть! Это все она!.. Послушай, солнышко!.. Целуй их всех до единой! Но только не ее!.. Только не старуху, слышишь! Только не старуху! От нее у тебя все неприятности! Поверь, я точно знаю! Бери их всех! Пожалуйста! Дарю! Я не против! Уа-а! Уа-а! Но не старуху! Только не ее! Счастье мое, я этого не вынесу! Я ее убью! Убью! Я сама тебе девок приведу! Я не ревнивая! Уа-а! Уа-а! Хочешь, каждый день приводить буду? Сводней заделаюсь! Но только не старуху! слышишь? только не ее!.. Я сама пойду их искать! Я ж тебе не отказываю в удовольствии!., но только не эту вяленую треску, слышишь? Вот до чего ты меня довел! Сердце мне разбил! Не уходи, голубчик ты мой!..
– Послушай, золотко, ты мне надоела! Слышишь? Ты мне вот где сидишь, дорогуша!..
Тут она как вскочит, да как взъярится!
– Вы только посмотрите на него, на подонка!.. Дедуля совсем ума лишился!.. Жене изменять задумал на старости лет! Хорош, нечего сказать! А кто его из нищеты вытащил? Так бы и сдох в тюрьме! И с кем же это он теперь изменяет?.. С падалью! Да, да, сударыня! с околеванной! Ну, что тут скажешь? Вы только на нее посмотрите!..
И на Джоконду показывает…
Смех! в его, стало быть, адрес!.. Каскад с лица спал!..
– Гадать он с ней желает! С дряхлой вульгарной старухой! Мало у него пороков! Гадание ему подавай! вид на будущее!.. Потом несовершеннолетних захочется! молоденьких, зелененьких!.. Я тебе сама погадаю!.. Я тебе такое нагадаю!.. Можете мне поверить!..
– Замолчи ты! Иди сюда, Кармен!.. Иди, моя крошка! Садись ко мне на колени, лапочка!..
Старуха просить себя не заставила!.. Так и прыгнула!.. Уселась!.. Ну, картина!.. Обнимаются, значит! И так, и сяк! Любовь! Этого не хватало!
Ну, тут пошло! Транс! Девицы от смеху попадали!.. Мычат! задыхаются!.. Аж сикают под себя! В лоханки себе пальцами лезут, совсем пораспускались!
– Горько! горько! – кричат что есть мочи, а после хором:
Немая ласка ваших глаз Пронзила се-ердце мне! И жи-и… жи-изни нет теперь без вас!
С жи-и-изнью явно не задалось! Тут надо выше брать! выше! всем вместе! А они расползлись! размяукались! вразнобой! Диссонанс! Того гляди, стекла повылетают!.. Собрались, сосредоточились, затянули заново! Боро заново аккорды взял… за пианино он чистый ангел! все терпит, никогда не ругается!.. Итак, за победу! Повторили раз пять или шесть подряд! И все тосты настоящим коньяком! Не вином, как бродяги какие! Нет! запечатанный, «шесть звездочек», из Погребка лордов» в «Савое»… Самый что ни на есть подлинный! прямо из погребов! Поставщика зовут месье Гюстав, Гюстав Сухой! Долговязый бледнолицый детина, который приходит к Мирейке пилиться каждый четверг или пятницу… Без коньяка он ничего не получает! Таков уговор, а ежели он скаредничает, она с ним и разговаривать не станет! Гюстав Сухой ради порки на воровство пойдет! А она хлесткая, Мирей-то! Надо видеть, как она хлыстом его отхаживает!.. Ее в «Савое» все знают. Коньячок от «Лордов» – знатная вещь!.. Это вам не английский бренди! пойло, производимое Здешними торговцами краской!.. Бутылка по кругу пошла – ну, прямо бальзам на душу, на сердце, на кишки, повсюду… Жизнь сразу сладкой делается… исполненной разных намерений… Все галантничают наперебой!.. Даже Боро, который блудливостью не отличался и которого все больше на музыку тянуло, даже он пташку на колени усадил и давай ее щупать дерзкой лапой!.. На Каскада тоже качество напитка подействовало, он желает, чтоб все уладилось, устаканилось… обиды забылись!., грубости, вздор!.. Чтоб Анжела слезы утерла, чтоб веселилась и пела от души!.. И чтоб гадали все вместе!..
– Иди ко мне скорее, лапочка, иди!
Так она не хочет!.. Ничего не хочет!.. Смеяться не хочет! Взвинчена вся! Честит его почем зря!.. «Рогоносец! псих малахольный! Дурья башка!» Жаждет крови…
– Пакостник паскудный! Да такие, как ты, в базарный день по пятаку за дюжину идут! Вероника, передай вина!
Коньяка нашего не желает! Напитка педерастов!
– Я вашу бурду пить не стану! Вина мне! красного! Вероника!..
Вероника была хромой, косой и рыжей в придачу, работала по вокзалам… славная девка, скромная, услужливая…
Вероника, значит, передает ей бутылку… Каскад вскакивает – не нравится ему это!.. Знает он эти бутылки! Возьмет сейчас и запустит ему в рожу! Он – хоп! – бутылку перехватывает… Она не дает… Вырывает, царапается! Он ей – бац! ногой! она падает! распластывается! вопит…
Джоконда такой удачи упустить не может! что соперница на полу! наваливается на нее всем телом! к физии подбирается!.. Укусить норовит! Да побольней! Каскад – к ним!.. Громче всех Джоконда орет!..
– Ах ты дрянь! Ну, давай, давай, тяни! У меня волосы настоящие!
Подначивает!
Сидит на Анжеле верхом и голосит ей прямо в ухо:
– Тяни! Тяни сильнее, сука!.. Волосы мои, не парик!
– Волосы, говоришь? Ну, погоди, дешевка!
Душит ее!.. Впились друг в дружку!.. У Анжелы сил больше, она старухе руку закрутила и на спину ее – хлоп!.. Сама сверху оказалась!.. И давай той щеки зубами драть… ать!.. ать!
Старуха руками замахала, вырвалась… Вся в крови!.. Анжела ее снова – хвать!.. повалила… того гляди башку ей об пол размозжит…
Каскад их снова разнимает! Бросается бутылки убирать! Падает! стол опрокидывает! Посуду всю! Трах-тарарах!
Старуха высвобождается, юбки задирает и пошла скакать вприпрыжку между столов… девицы за ней!., она ускользает, вертится, изворачивается, любо-дорого посмотреть! вдруг остановилась! Подбоченилась… подмигнула… кастаньеты достает… Вот вам, дескать, нате!.. Каблучками – оп! оп!.. неистовствует!., в танце-трансе!., пальцы-нервы!., руки трепещут!., трещит, стрекочет!., теперь тише… тише… тихохонько… реже… цок… цок… мельничка щелкает… еще короче… тррр!.. трр!.. црк… цк!.. смолкло!., тишина!., и – бжик!.. опять пошла!., плечом повела!., бедром… будто что ее сковывает… тррр! Освободилась!., и – оп!.. разворот! пируэт! Прыгает пантерой! через всю комнату!., и шлейф за ней! она там!., она тут!., оп-ля!., каблучком в оборки!., оп! круг описала! Анжела пеной исходит… Это уж слишком! Невыносимо!
– Я те попляшу! Я те попляшу! Ведьма!.. – вопит!.. Глаза вылупила… Смотрит – гипнотизирует!.. И вдруг! раз! Никто и ахнуть не успел! Взвилась! взлетела! в руке нож! вижу, лезвие блеснуло!.. Шмяк!.. поскользнулась!., вонзает косо! старухе! в самую задницу!., прямо старухе в задницу! Крик ее так и слышу!.. Он все прорвал!., пробил!., стены!., ставни!., улицу! Небось, в сквере слышали… Падают обе, сцепившись!.. Оглядываюсь на дверь!., е-мое!.. Там Мэтью!., на пороге стоит!.. Никто не видел, как он пришел!.. То-то театру нагляделся!.. А Джоконда как взовьется!., с раной-то в заднице! Да как запрыгает! как завоет!., по комнате мечется!.. «Помогите!» – кричит, за ягодицу обеими руками держится… вокруг стола ковыляет!.. Уау!.. Уау!.. Уау!.. вокруг нас!.. Мяучит!.. Влипли, в общем!.. В лучшем виде!.. Мэтью – ни звука!.. Каскад, понятно, засуетился!.. Джоконду свою ловит!..
– Куда она тебя, собака, ткнула? Куда! скажи, голубка!..
– Вот сюда, дорогой!., сюда!.. Уаа!.. Уаа!.. Уа-а-у!.. Завывает без удержу!..
Но хоть метаться перестала!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99