И хотя Рем, с самого детства лелеявший «одну только мысль и ж
елание Ч стать солдатом», к концу войны служил в генштабе, где показал се
бя выдающимся организатором, он куда в большей мере олицетворял собой ти
п воина-фронтовика. Этот маленький толстый человек с помятым, всегда нем
ного покрасневшим лицом был отчаянным смельчаком и пришёл с войны с множ
еством ранений. Всех людей он, ничтоже сумняшеся, делил на военных и штатс
ких, на друзей и врагов, был честным, без затей, грубоватым, трезвым, осмотр
ительным и прямолинейным воякой, которого не отягощали угрызения совес
ти; и хотя один из его соратников времён нелегальных интриг скажет, что ту
да, где он появлялся, он всегда «приносил жизнь», было, конечно, достаточно
много случаев, когда приносил он и нечто совсем противоположное. Будучи
с ног до головы практичным баварцем, он не страдал маниакальными идеолог
ическими комплексами и всей своей беспокойной деловитостью, которую он
быстро развивал повсюду, преследовал только одно Ч примат солдата в гос
ударстве. Руководствуясь этой целью, он создал и то особое отделение ген
ерального штаба по пропаганде и слежке за политическими группами, по чье
му поручению «доверенное лицо» Адольф Гитлер и посетил собрание ДАП. Как
и почти все остальные, Рем был поражён ораторским гением начинающего аг
итатора, помог ему установить новые ценные контакты с политиками и военн
ыми и сам вступил в партию довольно рано, получив членский билет № 623.
Командный инстинкт, привнесённый в партию людьми Рема, получил пёстрое о
брамление в виде широкого применения политической символики и соответ
ствующей атрибутики. Правда, знамя со свастикой не было изобретением Гит
лера, как тот будет ложно утверждать в «Майн кампф», его придумал один из ч
ленов партии, зубной врач Фридрих Крон, для организационного собрания ме
стной группы в Штарнберге в середине мая 1920 года, а ещё за год до этого он же
рекомендовал в одной докладной записке использовать этот распространё
нный в лагере «фелькише» знак «как символ национал-социалистических па
ртий» См.: Franz-
Willing G. Op. cit. S. 83 ff. Крон, один из старейших членов партии, от которого явно исходили
многие идеологические импульсы и подсказки, пригласил на учредительно
е собрание в Штарнберге и Антона Дрекслера. Войдя в зал и увидев у трибуны
знамя, тот воскликнул: «Вот вам и наш партийный флаг!» На следующий день па
ртком НСДАП утвердил знамя, а по его образцу был изготовлен и партийный з
начок. Правда, Крон предложил, очевидно, и свастику с концами, загнутыми вл
ево, но это предложение не прошло. Однако именно он выбрал черно-бело-кра
сные цвета, препроводив этот выбор таким основанием: «Чёрный Ч это симв
ол скорби из-за проигранной войны, белый Ч символ нашей невиновности в р
азвязывании войны 1914-1918 годов (протест против лжи о нашей ответственности
за войну!), а красный Ч символ любви к родине, в частности, к потерянным при
граничным областям». Обоснование же Гитлера звучало так: «В красном цвет
е мы видим социальную основу движения, в белом Ч националистическую, в с
вастике Ч миссию борьбы за победу человека-арийца и в то же время за побе
ду идеи созидательного труда, который сам по себе извечно был антисемитс
ким, антисемитским же будет и впредь». См.: Hitler A. Mein Kampf, S. 557. Ч В. Мазер считает, что
Гитлер сыграл в этом гораздо большую роль.
. Собственный вклад Гитлера заключается и тут, опять же, не в том, что
идея пришла ему в голову первому, а в том, что он моментально уловил силу п
сихологического воздействия этого широко известного символа и стал по
следовательно внедрять его, включив свастику в партийный значок, ношени
е которого он сделал обязательным.
Сходным образом обстояло дело и со штандартами, заимствованными им у ита
льянского фашизма и вручавшимися штурмовым отрядам как знаки боевого о
тличия. Гитлер ввёл «римское» приветствие, следил за правильностью в вои
нском отношении рангов и обмундирования и вообще придавал необыкновен
ное значение всем вопросам формального характера Ч режиссуре выходов,
декоративным деталям, все более усложнявшемуся церемониалу освящения
знамён, демонстрациям и парадам, вплоть до массовых спектаклей партийны
х съездов, где он дирижировал колоннами людей на фоне каменных колонн, ще
дро удовлетворяя тем самым и свой талант комедианта и свой талант архите
ктора. Немало времени потратил он, перелистывая старые журналы по искусс
тву и роясь в геральдическом отделении Мюнхенской государственной биб
лиотеки, в поисках изображения орла, который должен был быть воспроизвед
ён на официальной печати партии. И свой первый циркуляр в качестве предс
едателя НСДАП от 17 октября 1921 года он посвящает подробнейшему изложению п
артийной символики и обращает внимание руководства местных партийных
групп на то, чтобы «самым строжайшим образом пропагандировать ношение п
артийного значка (партийной кокарды). Неукоснительно требовать от всех ч
ленов везде и всегда появляться с партийным значком. С евреями, которым э
то не понравится, обходиться тут же на месте безо всякой жалости»
См.: Franz-Willing G. Op. cit. S. 87.
.

Сочетание церемониальных и грубо террористических форм определит с са
мого раннего начала, каким бы жалким оно ни было, становление партии и ока
жется наиболее эффективным рекламным трюком Гитлера. Дело в том, что тут
возвращались в современном облике традиционные элементы, придававшие
в Германии популярность в политике, Ч в виде народного увеселения и эст
етизированного представления, грубые приёмы которого отнюдь не отталк
ивали от него, а, напротив, придавали ему масштаб фатальной серьёзности
Ч во всяком случае, оно казалось более соответствовавшим историческом
у моменту, нежели лжеделовитость обычной партийной суеты.
Однако плюсом НСДАП было ещё и то, что выступала она как национальная пар
тия, не претендующая на какую-либо исключительность в обществе, что было
присуще всем прежним национальным партиям. Будучи свободной от сословн
ых предрассудков, она порвала с традицией, согласно которой истинно патр
иотические взгляды являются как бы преимущественным правом знати и тол
ько люди с состоянием и образованием имеют отечество; она же была и нацио
нальной, и плебейской одновременно, грубой и готовой нанести удар, она по
роднила национальную идею с улицей. У буржуазии, видевшей до того в лице м
асс исключительно элемент социальной угрозы и выработавший преимущест
венно оборонительные рефлексы, здесь, казалось, впервые появился агресс
ивный авангард. «Нам нужна сила для нашей борьбы, Ч не уставал повторять
Гитлер. Ч пусть другие нежутся (!) в своих клубных креслах, мы же будем влез
ать на столы в пивной»
Из выступления 13 августа 1920 года в мюнхенском пивном зале «Х
офброй», см.: VJHfZ, 1968, Н. 4, S. 418, затем см. выступление 15 мая 1920 года в «Хофброй»
: Deuerlein E. Op. cit. S. 213 (Dok. 21).
. Многим, даже если они и не следовали за ним, этот театральный демаг
ог, завораживающий массы в пивных залах и цирковых шатрах, казался именн
о тем человеком, который владеет техникой усмирения и покорения масс.
Эта деловая активность оставляла позади всех конкурентов, он был всё вре
мя в пути, его принцип гласил: каждые восемь дней Ч массовый митинг. В пер
ечне сорока восьми мероприятий партии, проведённых с ноября 1919 года по но
ябрь 1920 года, на тридцати одном он фигурирует как выступающий. Уже сам все у
скоряющийся темп этих выступлений отражает лихорадочный характер его
встреч с массами. «Господин Гитлер… впал в такую ярость и так кричал, что с
зади мало чего можно было понять», Ч свидетельствует один из слушателе
й. А в одной афише, извещавшей о его выступлении в мае 1920 года он уже называе
тся «блестящим оратором», так что слушателям предстоит «необыкновенно
впечатляющий вечер». Начиная с того же времени в донесениях о собраниях
указывается все более возрастающее число их участников; часто он выступ
ает перед тремя тысячами человек и более, и всякий раз осведомители отме
чают, что, когда он в своём синем, перешитом из военной формы костюме появл
яется на сцене, «вспыхивают бурные аплодисменты»
Franz-Willing G. Op. cit. S. 71; затем: Deuerlein E. Op. cit.; кро
ме того: Phelps R. H. Op. cit. S. 301 ff.
. Сохранившиеся от того времени протоколы таких собраний отражают
победы начинающего оратора, зафиксированные в неуклюжих записях, что де
лает их, пожалуй, более ценными в качестве документальных свидетельств:


«Собрание началось в 7 1/2 часо
в и закончилось в 10 3/4 часов. Докладчик говорил о евреях. Докладчик сообщил,
что везде куда ни глянь евреи. По всей Германии правят евреи. Позор, что не
мецкий рабочий класс позволяет евреям в хвост и гриву травить себя. Коне
чно, потому ведь, что у еврея деньги. Еврей сидит в правительстве и спекули
рует и торгует из-под полы. Когда он опять набивает себе карманы, то опять
разгоняет рабочих, чтобы снова быть у руля, а мы бедные немцы все это терпи
м. Он говорил также и о России… и кто это все устроил? Опять же еврей. Поэтом
у немцы будьте все заедино и боритесь с ЕВРЕЯМИ. Потому что они у нас после
днюю корку хлеба отымут… Заключительное слово докладчика: Мы будем боро
ться до тех пор пока из Германского Рейха не будет убран последний еврей
и если даже для этого нужен путч и даже больше того революция. Оратору сил
ьно аплодировали… Он ругался также ещё и на прессу…. потому что на послед
нем собрании один такой пачкун все записал».

А в другом месте, где передаётся выступление 28 августа 1920 года, написано сл
едующее:

«Докладчик Гитлер изложил к
ак было у нас до войны и как у нас сейчас. О ростовщичестве и спекулянтстве
, что всех их ждёт виселица. Потом а наёмной армии. Он сказал, что молодым па
рням это бы пожалуй не повредило, если бы их опять призвали, потому что это
никому не повредило, потому что из них никто не знает, что молодой должен
слушаться старшего, потому что у них повсюду отсутствует дисциплина… По
том он прошёл ещё по всем пунктам, которые в программе, где ему очень сильн
о хлопали. Зал был переполнен. Одного человека, который назвал господина
Гитлера обезьяной, выставили безо всяких»
Deuerlein E. Op. cit. S. 211 (Dok. 19), S. 215 (Dok. 24).
.

С растущей самоуверенностью начинает он превращать партию в «фактор по
рядка» Ч она срывает собрания левых, заглушает своим рёвом выступления
участников дискуссий, задаёт кое-кому «жару» и добивается как-то раз даж
е удаления с публичной выставки скульптуры, якобы не отвечающей народно
му вкусу. В начале января 1921 года Гитлер заявляет перед слушателями в погр
ебке «Киндл», «что национал-социалистическое движение в Мюнхене будет в
предь беспощадно срывать Ч если понадобится, то силой, Ч все мероприят
ия и доклады, которые способны разлагающе влиять на наших и без того уже б
ольных соотечественников»
См.: Heiden K. Geschichte, S. 42.
.
Такое своеволие партии стало тем более возможным, что теперь она пользуе
тся не только благоволением со стороны командования мюнхенского военн
ого округа, но и становится также «невоспитанным, избалованным любимчик
ом» Olden R. Op. cit. S. 75.

самого правительства земли Бавария. В середине марта правые круги
во главе с до того времени никому не известным генеральным директором п
о земельным отношениям в Восточной Пруссии д-ром Каппом и при поддержке
бригады Эрхардта предприняли в Берлине попытку государственного перев
орота, потерпевшего провал из-за их собственного дилетантства и вспыхну
вшей всеобщей стачки. Более успешной оказалась предпринятая одновреме
нно попытка рейхсвера и добровольческих формирований в Баварии. В ночь с
13 на 14 марта они сместили правительство социал-демократов и буржуазии, во
зглавлявшееся Хофманом, и заменили его правительством правой ориентац
ии во главе с «сильным человеком» Густавом фон Каром.
Эти события, понятным образом, встревожили левых, чьё радикальное ядро с
разу же увидело тут шанс соединить отпор притязаниям правых на власть с
борьбой за собственные, революционные цели. В ряде мест, в первую очередь
в Центральной Германии и Рурской области, им удалось во время всеобщей с
тачки захватить руководство и найти поддержку своим обращённым к проле
тариату призывам к оружию. Вскоре в результате почти безупречно проведё
нной мобилизации, что говорило о её тщательной спланированности, большо
е количество людей оказалось в рядах крепких военных формирований Ч то
лько между Рейном и Руром «Красная Армия» выставила свыше 50 000 человек. В те
чение всего нескольких дней она захватила почти весь промышленный райо
н, слабые попытки частей рейхсвера и полиции задержать её продвижение бы
ли подавлены, в некоторых местах дело доходило до настоящих боев. И по Бав
арии прокатилась волна убийств, грабежей и насилия и обнажила здесь, как
и в Центральной Германии, Саксонии и Тюрингии, оттеснённую умиротворяющ
ими мерами половинчатой революции социальную и идеологическую напряжё
нность. Последовавший затем кровавый ответный удар военных, коллективн
ые аресты, карательные налёты и расстрелы вынесли на поверхность скрыты
е чувства ненависти и неулаженные конфликты. Постоянно подвергавшаяся
в своей истории расколу, раздираемая многими антагонизмами страна все о
тчаяннее требовала порядка и примирения. Но вместо этого оказывалась ещ
ё глубже в тупике ненависти, неверия и анархии.

Благодаря новому соотношению сил Бавария ещё в большей степени, чем преж
де, становится естественным сборным пунктом праворадикальных происков
. Неоднократно выражавшиеся по настоянию союзников требования о роспус
ке полувоенных формирований натолкнулись тут на сопротивление правите
льства Кара, для которого именно они и были главной опорой его власти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56