Штаб-квартира партии могла бы, по его словам, разместиться в правлени
и колхоза, находившегося километрах в пятнадцати от Ташкента.
Я не вмешивался в этот разговор, но слушал внимательно. Когда беседа зако
нчилась, Барзани пригласил меня на встречу с офицерами своего штаба. При
нашем появлении человек тридцать, находившихся в комнате, вытянулись по
стойке «смирно». Затем как по команде все они упали на колени и поползли к
Барзани, моля позволить им поцеловать край его одежды и сапоги. Естестве
нно, что все иллюзии насчет демократического Курдистана, которые я до те
х пор мог питать, тотчас испарились. Мне стало совершенно ясно, что это еще
одна идеологическая инициатива, возникшая в недрах ЦК на Старой площади
.
В апреле 1952 года Барзани, окруженный членами своей семьи и соплеменниками
, обосновался в большом колхозе под Ташкентом. В Москве было решено, что ку
рдам предоставят статус автономного района. Министерству госбезопасно
сти предписывалось организовать для курдов военное обучение и оказыва
ть содействие в установлении связей с зарубежными соотечественниками.
Наши попытки внедрить в окружение Барзани своих людей и завербовать ког
о-либо из курдов были успешно блокированы их службой безопасности. Прав
да, Земскову, имевшему немалый опыт общения с курдами, удалось завербова
ть одного младшего офицера, учившегося в нашей военной академии, но посл
е возвращения в Ташкент он вскоре бесследно исчез. Отыскать его мы так и н
е смогли и пришли к выводу, что его ликвидировали по приказу Барзани.
Благодаря курдскому вопросу я впервые познакомился с бюрократическими
порядками в подготовке документов для Политбюро. Игнатьев приказал мне
оставаться в кабинете Маньчхи, пока будет согласован документе нашими п
редложениями по курдской проблеме. Игнатьев всегда был неизменно вежли
в и корректен, но когда я сказал, что у меня в московской гостинице назначе
на встреча с Барзани, он резко отчитал меня за непонимание политической
важности вопроса и приказал мне отменить встречу: прежде всего нам необх
одимо как можно скорее получить решение Политбюро по курдскому вопросу.
Вместе со мной и Маньчхой Игнатьев побывал у Молотова и Вышинского, чтоб
ы получить их визы на проект решения. Кстати, тогда впервые Молотов и Выши
нский казались мне постаревшими, безвольными и крайне усталыми. Однако у
них хватило настойчивости вычеркивать из проекта документа один и тот ж
е пункт, в котором содержалось поручение Министерству иностранных дел п
ровести переговоры и консультации по курдской проблеме. Они также наста
ивали на том, что этот вопрос должен быть рассмотрен в Политбюро по предс
тавлению Министерства госбезопасности, а не как совместное предложени
е Министерства иностранных дел и нашего. Когда мы вышли в сопровождении
офицера охраны, в портфеле которого был проект документа, я предложил Ма
ньчхе поехать ко мне на Лубянку и там напечатать окончательный текст док
умента, приняв во внимание комментарии Молотова и Вышинского. Игнатьев с
огласился.
И тут началось совсем непонятное для меня. Мы представили окончательный
текст решения Игнатьеву, и он одобрил его. Но для министра было не менее ва
жным сопроводительное письмо Ч пояснительная записка к тексту решени
я, рассылавшемуся членам Политбюро. Игнатьев трижды заставлял менять по
рядок в списке членов Политбюро, которым должен был поступить наш докуме
нт. Он даже спросил Маньчху, должна ли рассылка соответствовать алфавитн
ому порядку или сначала перечислить членов комиссии Политбюро по внешн
ей политике. В этом случае Хрущев должен был идти в списке перед Булганин
ым. А как быть с Берией? Должен ли он быть впереди Маленкова? Эти нюансы, о ко
торых я не имел ни малейшего понятия, просто ошарашили меня. Зато Маньчха
оказался настоящим экспертом по части составления сопроводительных пи
сем и давал соответствующие советы Игнатьеву. Машинистки недоумевали, з
ачем перепечатывать документ, в котором все оставалось прежним, кроме по
рядка перечисления членов ЦК и правительства.
Весной 1953 года со мной произошел курьезный случай, нарушивший правила кон
спирации. Барзани посещал лекции в военной академии, в которой занимался
и я. Однажды он увидел меня там в форме генерал-лейтенанта. Хитро подмигн
ув мне, он через своего переводчика, молодого лейтенанта, сказал:
Ч Рад иметь дело с представителем советского правительства в столь выс
оком воинском звании.
Я, со своей стороны, в ответ пожелал ему успехов в освоении военных дисцип
лин.
В последний раз я случайно встретил Барзани накануне своего ареста на ул
ице Горького. Я был в штатском. Он заметил меня и хотел, по-видимому, подойт
и, но мне эта встреча при моем положении была ни к чему, и я предпочел сдела
ть вид, что не увидел его, и поскорее затерялся в толпе.
Барзани был достаточно умен, чтобы понять: будущее курдов зависит от тог
о, как удастся сыграть на противоречиях между сверхдержавами, имеющими с
вои интересы на Ближнем Востоке. Бросая ретроспективный взгляд, видишь,
что сверхдержавы вовсе не стремились к справедливому решению курдской
проблемы. Судьбу Курдистана с точки зрения его интересов никогда не расс
матривали в Кремле, как, впрочем, и в Лондоне, и Вашингтоне. И Запад, и нас ин
тересовало одно Ч доступ к месторождениям нефти в странах Ближнего Вос
тока, как ни цинично это выглядит. Суслов, которому позднее поручили зани
маться курдским вопросом, обещал Барзани всестороннюю поддержку в борь
бе за автономию только ради того, чтобы с помощью курдов свергнуть Нури С
айда в Ираке. Американцы, со своей стороны, также обещали Барзани поддерж
ку, чтобы с его помощью свергнуть проанглийское руководство в Ираке и за
менить его своими ставленниками, но в критический момент заняли выжидат
ельную позицию, договорившись с англичанами. Словом, судьбой курдов игра
ли как могли.
В 40Ч 50-х годах наша цель заключалась в том, чтобы использовать движение ку
рдов в конфронтации с Западом в обстановке «холодной войны». Идея создан
ия Курдской республики позволила нам проводить политику, направленную
на ослабление британских и американских позиций на Ближнем Востоке, но ш
ирокие слои курдского населения были безразличны к действиям, направле
нным против англичан и американцев в этом регионе.
До второй половины 50-х годов курды были единственными нашими союзниками
на Ближнем Востоке. Когда режим Нури Сайда был свергнут в результате вое
нного переворота (при нашей поддержке), мы приобрели таких союзников, как
Ирак, Сирия, Египет, которые с точки зрения геополитических интересов Со
ветского Союза были куда важнее, чем курды. Ирак и Сирия стали играть глав
ную роль в нашей ближневосточной политике и противостоянии Западу в это
м неспокойном регионе.
Трагедия самого Барзани и его народа заключалась в том, что в интересах С
ССР и Запада (до известной степени также арабских государств и Ирана) кур
дов рассматривали как своего рода устрашающую силу в регионе или размен
ную монету в конфликтных столкновениях турецких, иранских и иракских пр
авителей.
Разумным решением курдской проблемы могло бы стать предоставление меж
дународных гарантий автономии, какой бы ограниченной она ни была. По сущ
еству, никто ни на Западе, ни в странах Арабского Востока не хотел, чтобы н
ефтяные месторождения Мосула оказались на территории независимого кур
дского государства и под его контролем.
В 1963 году, когда у нас возникли осложнения с правительством Касема и смени
вшими его иракскими националистами, я, находясь в тюрьме, посылал оттуда
свои предложения по возможным контактам с Барзани и был уведомлен, что м
ои предложения приняты. Курдам направили помощь Ч вооружение и боеприп
асы, Ч чтобы они защитили свои земли от карательных экспедиций иракско
й армии. Однако наши попытки сделать курдов своими стратегическими союз
никами, чтобы иметь возможность влиять на события в Ираке, не увенчались
успехом.


ГЛАВА 9. РАУЛЬ ВАЛЛЕНБЕРГ, «Л
АБОРАТОРИЯ-Х» И ДРУГИЕ ТАЙНЫ ПОЛИТИКИ КРЕМЛЯ

Рауль Валленберг и тайная д
ипломатия периода второй мировой войны

Тайна, окружавшая имя Рауля Валленберга, шведского дипломата, широко изв
естного в мире благодаря своей деятельности по спасению евреев во время
второй мировой войны и исчезнувшего в 1945 году, до сих пор не раскрыта. Валле
нберг был задержан военной контрразведкой СМЕРШ в 1945 году в Будапеште и т
айно ликвидирован, как я предполагаю, во внутренней тюрьме МГБ в 1947 году. Пр
ошло почти полвека в бесплодных расследованиях, проводимых как официал
ьными липами из КГБ, так и журналистами, но следственные и тюремные дела В
алленберга так и не обнаружены.
Недавно найдено письмо начальника разведуправления НКГБ СССР Фитина в
адрес СМЕРШ, арестовавшей Валленберга в 1945 году, с просьбой передать его в
распоряжение разведки в оперативных целях. Однако Абакумов это предста
вление отклонил, стремясь, видимо, приписать «лавры» успешной работы с В
алленбергом своему аппарату.
Рауль Валленберг принадлежал к известному семейству финансовых магнат
ов, которое поддерживало с начала 1944 года тайные контакты с представителя
ми советского правительства. Хотя мне не поручалось разрабатывать Валл
енберга и его связи с немецкими и американскими спецслужбами, я знал о вк
ладе, который внесла его семья при заключении сепаратного мира с Финлянд
ией. Характер донесений военной контрразведки о Рауле Валленберге и о ко
нтактах всей семьи говорил о том, что дипломат Ч подходящий объект для в
ербовки или роли заложника. Арест Валленберга, допросы, обстоятельства г
ибели Ч все подтверждает, что была попытка завербовать его, но он отказа
лся сотрудничать с нами. Возможно, страх, что неудачная попытка вербовки
станет известна, если отпустить Валленберга, заставил ликвидировать ег
о.
В годы войны наша резидентура в Стокгольме получила указание найти влия
тельных людей в шведском обществе, которые могли бы стать посредниками п
ри проведении переговоров с финнами о заключении сепаратного мира. Вот т
огда мы и установили контакты с семейством Валленбергов.
Сталин был озабочен тем, что Финляндия, союзник Германии с 1941 года, может по
дписать мирный договор с американцами, не учтя наших интересов в Прибалт
ике. Американцы, в свою очередь, опасались, что мы оккупируем Финляндию. Од
нако такой необходимости у нас не было: нам был важен нейтралитет ближай
шей соседней страны, чтобы использовать его в своих интересах через аген
тов влияния в главных политических партиях Финляндии. Эти люди соглашал
ись сотрудничать с нами, если мы обеспечим нейтралитет финского государ
ства. Кроме того, они хотели играть роль посредника между Востоком и Запа
дом.
Знаменательно, что в 70Ч 80-х годах финскому примеру стремились последоват
ь влиятельные политические круги в Польше, Болгарии, Румынии, Чехословак
ии, Венгрии, а также в Прибалтийских республиках, выступавшие за возрожд
ение своей государственной независимости. Эти попытки обе стороны Ч пр
едпринимавшие и препятствовавшие им Ч называли финляндизацией.
Я помню, как в 1938-м, за год до начала советско-финской войны Сталин распоряд
ился о передаче двухсот тысяч долларов для политической поддержки финс
кой партии мелких хозяев, чтобы она сыграла определенную роль в формиров
ании позиции правительства по урегулированию пограничных вопросов. Де
ньги финнам передал полковник Рыбкин, мой друг, бывший тогда первым секр
етарем советского посольства в Финляндии и известный там под фамилией Я
рцев. Сталин лично инструктировал его, как разговаривать с политическим
и деятелями, получившими от нас деньги, а также и по вопросу о подготовке с
екретных переговоров с представителями финского правительства с целью
заключения пакта о ненападении и сотрудничестве, планировавшихся с уча
стием доверенного лица советского правительства, лично известного гла
ве финского государства Маннергейму. Это был граф Игнатьев, автор книги
«Пятьдесят лет в строю». Переданные Ярцевым предложения финскому прави
тельству Маннергейм отверг, однако проинформировал Гитлера о необычно
м предложении советской стороны. Таким образом, германское руководство,
принимая решение о начале переговоров с нами по заключению пакта о ненап
адении, прекрасно знало, что их предложение не может рассматриваться Мос
квой как совершенно неожиданное и неприемлемое. Знаменательно, что все э
ти переговоры велись в строгой тайне от посла СССР в Финляндии Деревянко
.
В годы войны Рыбкин и его жена руководили нашей резидентурой в Стокгольм
е. Одна из их задач заключалась в поддержании контактов с агентурной сет
ью «Красной капеллы» в Германии через шведские каналы. Жена Рыбкина изве
стна многим как детская писательница по книгам «Сердце матери», «Сквозь
ледяную мглу», «Костры» и др. Ч она печаталась под своей девичьей фамили
ей Воскресенская. В дипломатических кругах Стокгольма и Москвы эту русс
кую красавицу знали как Зою Ярцеву, блиставшую не только красотой, но и пр
екрасным знанием немецкого и финского языков. Рыбкин, высокий, прекрасно
сложенный, обаятельный человек, обладал тонким чувством юмора и был вел
иколепным рассказчиком. Супруги пользовались большой популярностью ср
еди дипломатов в шведской столице, что позволило им быть в курсе зондажн
ых попыток немцев выяснить возможности сепаратного мирного соглашения
с Соединенными Штатами Америки и Великобританией безучастия Советско
го Союза. Кстати, немецкая разведка в провокационных целях распространя
ла в Стокгольме в 1943Ч 1944 годах слухи о возможных секретных переговорах ме
жду СССР и Германией о сепаратном мире без участия американцев и англича
н.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88