Столь ценные сведения, переданные в ноябре 1941 года и подтвержденные спуст
я три месяца, были доложены правительству, но, к сожалению, не сыграли в до
лжной мере своей роли, ввиду того, что 13 декабря 1941 года радист и шифровальщ
ик «Кента» с кодами были захвачены немецкой контрразведкой и гестапо не
составило большого труда в 1942 году после краткой разработки арестовать р
уководителей «Красной капеллы» в Берлине и других городах Западной Евр
опы.
5 августа 1942 года мы забросили двух наших агентов-парашютистов в Германию
Ч Артура Хесслера и Альберта Барта. Но немцы уже держали под наблюдение
м группу, на связь с которой они были посланы, и их арестовали. Хесслер пог
иб в гестапо, а Барта немцы перевербовали, и он начал вести с нами радиоигр
у, которую, кстати, мы сразу же разгадали. Во время допроса Барт раскрыл на
шего агента Вилли Лемана («Брайтенбах»), который сотрудничал с нами с 1935 го
да. Леман был сотрудником гестапо и снабжал нас исключительно важной инф
ормацией. Он передал нам в 1935Ч 1941 годах важнейшие материалы о разработках
гестапо по внедрению агентуры в среду русских эмигрантов и в коммунисти
ческое подполье. От Лемана мы также узнали, какие источники польской кон
трразведки были перевербованы и использовались немцами после разоблач
ения в 1936 году в Берлине польского резидента Сосновского. К тому же послед
ний попал в наши руки в 1939 году и дал развернутые ориентировки по возможно
стям польской агентуры в Германии.
Лемана арестовали на улице и тайно, без суда, казнили. Гестапо сообщило же
не, что ее муж исчез и его усиленно разыскивают. После войны мы нашли лишь
его Регистрационную карточку в архивах тюрьмы Плетцензее в Берлине Ч д
ругих следов о нем не осталось. Леман в годы войны был единственным офице
ром гестапо, сотрудничавшим с нами.
В архивах гестапо мы обнаружили сведения о «Красной капелле». И хотя имя
Барта там фигурирует, Леман даже не упомянут. Возможно, это вызвано нежел
анием бросить тень на гестапо, в рядах которого оказался советский агент
. Я не исключаю, что гестапо боялось доложить об этом Гитлеру. Барт был взя
т в плен англичанами и передан нам в 1946 году. Его доставили в Москву, судили
и расстреляли за измену.
Несколько слов о работе группы Зорге («Рамзай») в Токио. К информации, пост
упавшей по этой линии из кругов премьер-министра Коноэ, и высказываниям
германского посла Отта в Москве относились с некоторым недоверием. И дел
о было не только в том, что Зорге привлекли к работе впоследствии репресс
ированные Берзин и Борович, руководившие Разведупром Красной Армии в 20
Ч 30-х годах. Еще до ареста Боровича, непосредственного куратора Зорге, по
следний получил от высшего руководства санкцию на сотрудничество с нем
ецкой военной разведкой в Японии. Разрешение-то получил, но вместе с тем п
опал под подозрение, поскольку такого рода спецагентам традиционно не д
оверяют и регулярно перепроверяют во всех спецслужбах. В 1937 году исполняю
щий обязанности начальника Разведупра Гендин в своем сообщении Сталин
у, подчеркивая двойную игру ценного агента Зорге, добывающего информаци
ю также для Отта, резидента немецкого абвера в Токио, делал вывод, что указ
анный агент не может пользоваться как источник информации полным довер
ием.
Трагедия Зорге состояла в том, что его героическая работа и поступающие
от него сведения не использовались нашим командованием. Исключительно
важные данные о предстоящем нападении Японии на США, о неприсоединении Я
понии к германской агрессии против СССР в сентябре Ч октябре 1941 года так
и осели в наших архивах. А дивизии с Дальнего Востока перебросили под Мос
кву в октябре 1941 года лишь потому, что у Сталина не имелось других готовых к
боям резервных боевых соединений. Если же информация Зорге при этом и уч
итывалась, то не играла существенной роли в принимаемом решении. Сообщен
ия о том, что японцы не намерены воевать с нами, регулярно поступали с 1941 по
1945 год от наших проверенных агентов, занимавших должности советника япон
ского посольства в Москве и начальника службы жандармерии Квантунской
армии, который передавал нам документальные данные о дислокации японск
их соединений в Маньчжурии. Кроме всего прочего, нам удалось расшифроват
ь переписку японского посольства в Москве с Токио, из которой следовало,
что вторжение в СССР в октябре 1941 года Японией не планировалось.
Поведение Зорге на следствии после его ареста японскими властями вызва
ло серьезное раздражение в Москве. Он нарушил главную установку советск
ой разведки: никогда не признавать шпионажа в какой-либо форме в пользу С
оветского Союза. Хотя практика обмена арестованными агентами и разведч
иками в 30-х годах являлась очень ограниченной, тем не менее изредка на нее
шли. Поляки, например, освободили нашего нелегала Федичкина в 1930 году, амер
иканцы Ч резидента НКВД в Нью-Йорке Овакимяна в сентябре 1941 года. Руковод
ство Разведупра ввиду признаний Зорге ни перед кем не ставило вопроса о
его возможном обмене.
К августу 1942 года «Красная капелла» в Берлине, включавшая агентов военной
разведки и НКВД, была уничтожена. Но в Германии уцелел ряд важных источни
ков информации и агентов влияния. Некоторые агенты гамбургской группы, с
озданной Серебрянским и Эйтингоном, не связанные с группой Харнака Ч Шу
льце-Бойзена и осевшие в концернах «Фарбен индустри» и «Тиссен» в гамбу
ргском порту, уцелели и ушли в подполье. Избежала ареста агент «Юна», обос
новавшаяся в ведомстве Риббентропа Ч германском МИДе; не были скомпром
етированы Ольга Чехова и польский князь Януш Радзивилл. Однако отсутств
овали надежные связники с ними. Два наших агента Ч шведский предпринима
тель Стринберг («Густав») и популярный актер Карл Герхард («Шансонье») го
дились разве что на роль курьеров. Поездки Стринберга в Германию оказали
сь малорезультативными, а Герхарда вскоре выявили немцы, так как он не ск
рывал своих антигитлеровских настроений. Агентурная сеть во Франции и Ш
вейцарии продолжала работать.

Двойная игра английской ра
зведки с использованием «Красной капеллы» в фашистском тылу

В начале 1941 года Василевский создал сеть нелегалов во Франции. Главной фи
гурой на связи с ними был полковник Шмидт, ответственный сотрудник шифро
вальной службы абвера. Василевский узнал, что в начале 1930-х годов Шмидт был
завербован французской разведкой. Французские коммунисты, помогавшие
людям Василевского, установили, что Шмидт также работал на британскую сп
ецслужбу. Имя английского агента, с которым Шмидт поддерживал контакт во
Франции, нам сообщил Маклин еще в 1939 году. По характеру материалов, передан
ных Шмидтом Василевскому, мы поняли, что англичане регулярно перехватыв
ают и расшифровывают немецкие радиограммы. Немцы выследили подозрител
ьные связи Шмидта, и он бесследно исчез.
Сотни радиограмм в Москву от «Красной капеллы» из Швейцарии за период с
июля 1941 до октября 1943 года содержали ценнейшую информацию: приказы немецко
го верховного командования, сведения о передвижении войск и массу опера
тивных подробностей боевых действий. Эта информация передавалась Рудо
льфом Ресслером («Люци»), но он упорно отказывался назвать ее источник со
ветскому резиденту-нелегалу Шандору Радо.
Ресслер, немецкий эмигрант, встретился с Радо, когда Гитлер напал на Сове
тский Союз. Он дал понять, что считает Радо связанным с советской разведк
ой, и предложил ему передавать информацию из немецких военных кругов. Зн
ая это, мы решили, что «Люци» просто пытается сохранить в тайне свой источ
ник Ч агента в немецком генштабе.
На самом деле Ресслер передавал нам информацию, которую получал от англи
чан. Английская разведка знала о работе группы Радо, поскольку еще накан
уне войны внедрила своего агента в «Красную капеллу» в Швейцарии. По дип
ломатическим каналам в Лондоне через английскую миссию связи в Москве а
нгличане не передавали эту информацию, опасаясь, что мы не поверим и потр
ебуем назвать источник. Мы не знали тогда, что у англичан есть аналог неме
цкой шифровальной машины «Enigma», которую собрал в 1938 году для британской спе
цслужбы польский инженер, работавший ранее на немецком секретном предп
риятии, выпускавшем эти машины. Англичане держали в строжайшем секрете с
уществование «Еnigmа», дававшей им возможность дешифровать немецкие ради
ограммы. Сведения о ней поступили к нам в 1945 году от Филби и Кэрнкросса.
Сталин не доверял англичанам, и для этого были основания. Когда мы сравни
вали разведданные от наших агентов из Швейцарии и из Лондона, то видели и
х разительное совпадение. Однако информация из Лондона от кембриджской
группы была более полной, а от группы «Люци» явно отредактированной. Ясн
о было, что информация «Люци» дозировалась и редактировалась британски
ми спецслужбами.
Нашей лондонской резидентуре периодически поставлял расшифрованные р
адиограммы Джон Кэрнкросс, работавший в британском шифровальном центр
е «Блечли парк». Позже, беседуя с моим другом Кукиным Ч он был резидентом
в Лондоне с 1943 по 1947 год и руководил кембриджской группой, Ч мы признали, чт
о вклад Кэрнкросса в наше общее дело и получаемые от него материалы пред
ставляли большую ценность для раскрытия немецких оперативных планов. Д
ешифрованные материалы, поступавшие от Кэрнкросса, имели не только воен
ную ценность, но и позволили нам проследить проникновение английской сп
ецслужбы в группу Радо.
Весной 1943 года, за несколько недель до начала Курской битвы, наша резидент
ура в Лондоне получила от кембриджской группы информацию о конкретных ц
елях планировавшегося немецкого наступления под кодовым названием опе
рация «Цитадель». В этом сообщении указывалось число немецких дивизий, к
оторые предполагалось использовать, и подчеркивалось, что операция «Ци
тадель» нацелена на Курск, а не на Великие Луки, то есть не к западу, а к юго-
западу от Москвы Ч там мы не ожидали немецкого наступления. НКВД направ
ило эту информацию Советскому Верховному Главнокомандованию 7 мая 1943 год
а. Сообщение из Лондона содержало более обстоятельные и точные планы нем
ецкого наступления, чем полученные по линии военной разведки от «Люци» и
з Женевы. Руководителям военной разведки и НКВД стало совершенно ясно, ч
то англичане передают нам дозированную информацию, но в то же время хотя
т, чтобы мы сорвали немецкое наступление. Из этого мы сделали вывод, что он
и заинтересованы не столько в нашей победе, сколько в том, чтобы затянуть
боевые действия, которые привели бы к истощению сил обеих сторон.
В начале 1943 года начальник военной разведки генерал Ильичев обратился с п
исьмом в НКВД и к генералу Селивановскому, заместителю начальника военн
ой контрразведки СМЕРШ, с сообщением, что германские спецслужбы проникл
и в «Красную капеллу». От агента в Брюсселе Гуревича («Кент») было получен
о зашифрованное предупреждение: он работает под немецким контролем. Был
о принято решение продолжить эти радиоигры с немцами. Осенью 1943 года в Жен
еве и Лозанне были арестованы радисты «Красной капеллы», но мы все еще пр
одолжали получать информацию из Лондона от нашего резидента Кукина, сме
нившего Горского.
Британская разведка до сих пор не признала факт передачи нашей агентурн
ой сети в Швейцарии отредактированных расшифрованных сведений. В Москв
е, однако, всегда с подозрением относились к «Красной капелле». Ее героич
еская деятельность в Германии, Франции и Швейцарии не приносила в глазах
начальства лавров ни разведке НКВД, ни Разведупру Красной Армии. Никто н
е относился к ее работе как приоритетной, потому что дешифрованные прика
зы немцев, передаваемые англичанами, не содержали бесспорных данных, баз
ировавшихся на подлинных документах, а основывались на устной информац
ии источников.
«Красная капелла» до сих пор рассматривается на Западе как главный исто
чник разведывательной информации, поступавшей в Советский Союз в годы в
ойны, на самом же деле эта информация носила для нас второстепенный хара
ктер. Тем не менее, надо признать, что ее агенты действовали с большим муже
ством и высоким профессионализмом и многие из них погибли героической с
мертью. Руководителей «Красной капеллы» Треппера («Большой шеф»), Гуреви
ча («Маленький шеф», или «Кент») и Радо («Дора») в Разведупре Красной Армии
считали изменниками. Треппер и Радо пытались скрыться от советских влас
тей; их розыск и отправку в Москву осуществили англичане. В Москве их арес
товали и посадили в тюрьму на Лубянке.
Треппер и Радо провели в тюрьме по десять лет, прежде чем их освободили и р
еабилитировали в конце 50-х годов. В своих мемуарах они представили Гуреви
ча как изменника, но ведь именно он захватил, перевербовал и доставил к на
м в Москву в 1945 году главного следователя гестапо, занимавшегося делом «К
расной капеллы». Когда в ноябре 1942 года Гуревич был взят в гестапо, ему удал
ось послать радиограмму, предупреждавшую, что отныне он находится под ко
нтролем немцев, а одна из полученных им от нас инструкций обязывала его п
родолжать радиоигры, что он и сделал. Как только война кончилась, Гуревич
сумел убедить офицера гестапо Хайнца Паннвица, который вел дело «Красно
й капеллы» вступить с нами в контакт. По словам Гуревича, для советской ра
зведки он будет ценным приобретением, поскольку владеет информацией, по
зволяющей нам идентифицировать тех, кто нам симпатизировал, и тех, кто бы
л нашим врагом. Это, говорил он, обеспечит Паннвицу амнистию и работу в сов
етских органах безопасности. Находясь в шоке от поражения Германии, Панн
виц принял предложение Гуревича о тайной встрече с русским представите
лем. Он был задержан и вместе с Гуревичем немедленно доставлен в Москву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88