- Кевин не понял шутки, ибо был слишком озабочен тем, чтобы
договорить свою заготовленную речь. - Контракт заканчивается в октябре, и
я не собираюсь возобновлять его. За последние шесть месяцев ты выиграл не
более 3000 фунтов. Я теряю слишком большие деньги.
- И трахаешь мою жену.
- С этим ничего не поделаешь.
Затем я попытался ударить его, рассказывал потом Билли Руперту, но
был настолько пьян, что промахнулся. Он что-то там еще говорил о
спонсировании Дриффилда.
- Ладно, - сказал Руперт. - Одно дерьмо другого стоит.

Победа на чемпионате мира вдруг превратила Джейка Ловелла в звезду. В
газетах появились дико преувеличенные материалы о его цыганском
происхождении. Женщины с восторгом говорили о его темных таинственных
глазах. Молодые наездники мужского пола подражали его невозмутимым
манерам, носили золотые кольца в ушах и пытались копировать его короткую
стрижку ежиком. Постепенно он стал менее скрытным относительно своего
происхождения и уже открыто признавал, что его отец был торговцем лошадьми
и браконьером, а мать - школьной поварихой. Спонсоры преследовали его, а
владельцы наперебой предлагали скакать на их лошадях. Отказ от перехода в
профессионалы и крайнее нежелание давать интервью (я наездник, а не
рассказчик) только увеличили его престиж. Людям нравился и тот факт, что
он как и раньше много заботился о семье. Тори и дети выручали с лошадьми.
Фен под покровительством Мелиза в августе выиграла чемпионат Европы среди
юниоров, и хотя держалась Джейком на задах, начала делать свое имя.
Но важнее всего было то, что Джейк оживил в Англии спорт, который
терял благосклонность публики и падал в популярности. Переменчивый зритель
любит героев. Факт, что цыган Джейк победил на чемпионате мира все другие
нации, существенно возродил интерес к соревнованиям по преодолению
препятствий.
Где бы теперь Джейк ни прыгал, его представляли как чемпиона мира,
что вносило определенное напряжение, так как люди ожидали от него хорошей
езды, но и также увеличивало его уверенность в себе. За остаток года и
добрую половину весны он с Макулаем штормом пронесся по Европе как гунн
Атилла, побеждая в каждом проходящем соревновании серии гранд-при. Два его
других новичка, Лаурель и Харди, тоже получили признание. Лаурель -
прекрасный робкий и очень нервный гнедой, который пугался, если вдруг на
площадке сбора червяк вдруг высовывал голову из земли, был великолепен в
скоростных классах. Харди - крупная коренастая лошадь серой масти, был
головорезом и забиякой, но имел феноменальный прыжок. В общем, люди
узнавали обе эти лошади.
Но истино любили, конечно, Макулая. В то время, как другие наездники
меняли спонсоров и были вынуждены называть своих лошадей нелепыми и
постоянно изменяющимися именами, Макулай оставался в славе самим собой,
следуя за Джейком без поводьев, как большая собака, всегда подталкивая
головой вручающих призы и откликаясь серией взбрыкиваний на аплодисменты
зрителей.
В ноябре Джейка избрали спортсменом года. Макулай пришел в студию
вместе с ним и превзошел сам себя: он всю передачу показывал свой член,
отдавил ногу Дадли Диплоку и съел грамоту, подаренную его хозяину. Впервые
публика увидела Джейка конвульсивно дергающимся от смеха и была еще более
очарована.
Взбешенный унижением на чемпионате мира и плохой рекламой, полученной
из-за продажи Макулая на Ближний Восток, Руперт решил на пару месяцев
исчезнуть. Погрузив шесть своих лошадей, он пересек Атлантику и поднял
свой моральный дух, выиграв на шести соревнованиях в Калгари, Торонто,
Вашингтоне и Медисон Сквер.
Хелина всегда с тоской вздыхала, что ее родители никогда не имели
возможности познакомиться с внуком. На этот раз Руперт поймал ее на слове.
Вылетев всей семьей и захватив еще нянечку, он сбросил их во Флориде на
мистера и миссис Макулай, а сам в это время путешествовал по американскому
кругу и, как с кислым видом определила миссис Макулай, "наслаждалась
собой". Пребывание с двумя детьми у родителей рассеяло одну из иллюзий
Хелину. Она решила, что даже если у Руперта дела пойдут совсем плохо, то
она все равно больше никогда не побежит домой к мамочке. В общем, вся
семья была счастлива в ноябре вернуться домой в Пенскомб.

Через две недели после того, как Руперт отбыл в Америку, Билли
отправился в гибельную поездку в Роттердам, где он паралитически пьяный
выпал на поле и смеялся, сидя на опилках, когда один из оставшихся у него
новичков скакал по рингу и не давал себя поймать. Эта история обошла все
английские газеты. Билли вернулся домой, чтобы обнаружить, что Джейни
ушла, прихватив с собой весь гардероб, рукопись, Гарольда Эванса и, что
хуже всего, Мевиса. Билли пьяным ворвался в квартиру, где она жила с
Кевом, и попытался убедить ее вернуться. Она наговорила ему столько
колкостей и вела себя так истерично, что в конце концов он поставил ей
синяк под глазом и ушел с Мевисом подмышкой.
Неделю спустя он получил предписание от адвоката Джейни, в котором
говорилось, что он обвиняется в жестоком обращении и ему предписывается
держаться подальше. На следующей неделе Бал, который уже несколько недель
выглядел вялым и совершенно не в форме, прошел анализ крови. Ветеринар
сказал, что у него не тоько малокровие, нои еще какой-то вирус, и что ему
нельзя прыгать месяца три.
Отказываясь кого-либо видеть, Билли нашел убежище в бутылке, продав
всех своих новичков и часть мебели, чтобы успокоить кредиторов и купить
еще виски. Он также уволил Трейси, поскольку не мог себе позволить платить
ей. Она отказалась уходить, заявив, что никому больше не позволено
ухаживать за Балом и что она будет жить на пособие и будет ждать, пока
Билли восстановит форму.
Вернувшись домой, Руперт был расстроен, обнаружив Билли в таком
состоянии. Разговаривая с ним в Америке, Билли делал вид, что все идет
хорошо, они с Джейни живут вместе. Теперь же, сидя в практически пустом
доме, окруженный пустыми бутылками, он выглядел поседевшим и постаревшим
лет на десять. Руперт немедленно начал процесс, как он назвал его,
ре-Билли- тации. Он приказал хелен приготовить в Пенскомбе старую комнату
Билли, выпроводил того в лечебницу для алкоголиков и пустился в поиски
нового спонсора.
Хелина, хотя ей было и жаль Билли, не могла справиться с чувством
тайной радости. Она никогда не одобряла Дженни. Теперь, когда Билли снова
будет в доме, им снова будет весело, как в старые добрые дни.
Но такого не получилось. Было так, словно ты послала пышащего
юностью, великолепием и уверенностью сына на войну в форме с плюмажем, а
домой вернулся мужчина в голубом королевском мундире с красной повязкой
раненного, хромающий и с палочкой. Билли все время говорил о Дженни,
Мандрике и своих несчастьях. Он больше не пил. Был тихим, печальным и
душераздирающе благодарным. Хелина еще раз была удивлена добротой и
мягкостью Руперта.
Однажды вечером в декабре, разговаривая с садовником Хиггинсом,
Хелина услышала крики из крытого тренировочного зала. Заглянув через
дверь, она увидела Билли, который шагом ездил по кругу на Биссере,
своенравном восьмилетнем чистокровном гнедом, которого Руперт приобрел в
Америке. Так и не найдя с ним общий язык, Руперт передал его Билли. Теперь
он разговаривал с Билли на повышенных тонах, поскольку тот отказывался
пройти на Биссере ряд препятствий высотой более пяти футов.
Билли ежился, как гончая в холодный день. - Руп, я пока не могу
сделать этого, - стонал он. - Дай мне еще несколько недель.
- Пошевеливайся и прыгни через эти чертовы барьеры, - орал Руперт. -
Здесь тебе не лагерь отдыха.
- О, Руперт, не заставляй его, - начала было Хелина.
- А ты убирайся отсюда, - проговорил Руперт, в ярости повернувшись к
ней.
Хелина ретировалась в гостиную и попыталась читать литературное
приложение к "Таймс". Двадцать минут спустя в комнату вошел Руперт,
мертвенно-бледный и дрожащий еще сильнее, чем Билли.
- В чем дело? - воскликнула Хелина в ужасе.
Налив себе на три пальца неразбавленного виски, он выпил его одним
глотком.
- Он прыгнул, - сказал он. - Прекрасно прыгнул все чисто полдесятка
раз. Извини, что накричал на тебя, но я просто не мог позволить показать
перед ним, как боюсь за него.
Найти Билли спонсора было проблемой. Уход Дженни, неудачи лошадей и
пьянство были так широко опубликованы в прессе, что прежде чем кто-либо
сдвинулся бы с места, Билли надо было обязательно показать себя на поле
трезвым и удачно прыгающим.
- Ты можешь конец года прыгать для меня, - сказал Руперт.
- У меня тоже есть гордость, - ответил Билли. - Да я и так уже
достаточно пожил за твой и Хелины счет.
Билли устроил свое возвращение на новогодних предолимпийских
соревнованиях, что было не лучшей оказией, так как праздничная атмосфера,
всеобщая суматоха и старые воспоминания напоминали ему о Лавинии Гринслейд
и Дженни. Все другие наездники и конюхи отнеслись к нему дружески и были
рады его присутствию. Но он знал, что за спиной все они говорят о том, что
он потерял кураж и больше не выберется на верх.
Никогда прежде ему не хотелось так отчаянно выпить, как за полчаса до
первого заезда основной группы. Руперта, который следил за ним как
тюремный надзиратель и оттаскивал от всех баров, как раз позвали на
какое-то быстрое интервью. Трейси прогуливала Биссера на площадке сбора.
Внутри бара Билли были видны новогодние выпивохи, которые опрокидывали в
себя двойные виски, хлопали друг друга по спине и гоготали во все горло.
Точно, одна рюмка не повредит, один быстрый двойной, чтобы успокоить
нервы. Если он будет таким напряженным, то его страхи передадутся молодому
Биссеру. Руперт дал денег на карманные расходы. Вытащив из кармана бриджей
последнюю пятерку, он уже собрался войти в бар, когда голос произнес: -
Привет, Билли. Как здорово видеть тебя вернувшимся.
В какое-то мгновение он не сразу узнал полноватую, но восхитительно
хорошенькую девушку с длинными светло-коричневыми волосами, завязанными
сзади , как у молодого Моцарта, черной вельветовой лентой.
- Это я, Фен. Фенелла Максвелл. Как ты? - Сделав шаг вперед, она
поцеловала его в обе щеки. - Ты в следующей группе?
Он кивнул.
- Я тоже. Мелиз убедил Джейка разрешить мне прыгать. Я совершенно в
ужасе.
- Нас двое, - сказал Билли, продолжая смотреть на нее.
- Руперт говорил, что ты скачешь на новой суперлошади.
- Ну да, она-то супер. Другое дело, смогу ли я заставить этого
жеребца делать то, что мне надо.
Неожиданно их окружила группа возбужденных подростков.
- Это Фен, - закричали они и оттолкнули Билли всторону. - Можно взять
у вас автограф? Как Дездемона?
Подписывая им книжечки своей новой несколько показной подписью,
которую она тренировала во время длительных поездок в трейлере, Фен
заметила, что Билли пытается бочком уйти.
- Послушайте, - обратилась она к подросткам, - а вы не хотите взять
автограф и у него тоже?
Те изучающе посмотрели на Билли и затем вежливо протянули ему свои
книжечки.
- Кто это? - тихонько спросила одна из девушек, отходя и разглядывая
более внимательно подпись Билли.
- Какой-то Билли, - ответила ее подружка, тоже разглядывая автограф.
- Это не он скакал на Бале?
- Это лучший наездник в Англии, - прокричала им вслед Фен.
Билли уныло покачал головой. Фен взяла его под руку.
- Самое время тебе вернуться. Пошли, посмотрим маршрут.
Маршрут выглядел фантастически сложным. Билли сидел на трибуне для
наездников, сжимая в руке бутылку кока-колы, и размышлял над вопросом,
как, черт побери, наездники смогли уговорить своих лошадей прыгать через
такие ненормальные препятствия. К великому раздражению Руперта Джейк на
Макулае отпрыгал чисто, так же прошла Фен на Дездемоне.
- Этот дворик не прощает ошибок, - проговорил Мелиз. - Самое время
тебе было вернуться, Билли, чтобы восстановить чувство баланса.
Несмотря на жару и духоту на арене, Билли начало трясти. Он
почувствовал, как промокла белая рубашка под его красным френчем. В старые
дни бывало возбуждение и кураж, а не это холодное болезненное ощущение
свинцовой тяжести в желудке. Заметно ли другим? Усаживаясь на Бисера, он
заметил двух молодых наездников со стрижкой под Джейка Ловелла, которые
обменивались между собой какими-то историями. Раньше они, заметив Билли,
наверняка смотрели бы как он прыгает на новой лошади. Теперь же они только
коротко кивнули и продолжили свой разговор.
Он прыгнул одно тренировочное препятствие, почти повалив его, и решил
оставить все как есть. Боже, называют его номер. Перед ним всплыло лицо
Руперта.
- По-моему я заинтересовал одного спонсора. Это Виктор Блок из
Мидленда. Он миллионер, учредивший кубок Кутье, занимается бюстгалтерами и
корсетами. Возможно тебе прийдется назвать Биссера Кубок Кутье Б, но у
него куча денег, и он высоко котируется на трибунах, так что не делай три
остановки перед первым препятствием.
- Если я вообще доберусь до первого препятствия.
- Ради всех святых, Билли, поспеши, - поторопил судья на площадке
сбора. - В следующий раз не трать столько времени на бар.
Когда он выехал на поле, его охватила паника. Ни за что не следовало
соглашаться скакать. Седло было жестким и незнакомым, ноги сводило и в них
не было силы, при этом они отказывались почувствовать седло и слиться с
ним, руки на поводьях онемели и казались тяжелыми, потерявшими всякую
гибкость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69