Рауль пришел, чтобы вынести отцу приговор, чтобы напомнить ему об ответственности, о долге, но беседа сворачивала куда-то не туда. Их обступали воспоминания и переживания из прошлого, знакомые образы и давние впечатления. Рауль видел перед собой воспаленные глаза матери. Она стольким пожертвовала ради сына; она так боялась, что мальчик, как она, узнает муки одиночества…Потом был Санджи, а после – в нужный момент, выбранный отцом, – появилась Соланж.– Зачем ты запер меня в психушку, отец? – спросил Рауль.– Мне казалось, так будет лучше, – честно признался Риккардо. – А потом, ты не долго просидел взаперти, ты же сбежал.– А по-твоему, я должен был сидеть и ждать, когда явишься ты на белом коне и освободишь узника? Может, ты ждал аплодисментов и горячей благодарности с моей стороны?– Ну, на такое я, конечно, не рассчитывал. А потом, я надеялся, что…– А потом ты подсунул мне женщину…– Судя по результатам, эта моя идея оказалась удачной…– И среди всех женщин ты выбрал ту, с которой успел поразвлекаться сам!– Я хотел быть уверенным, что товар качественный, – ответил Риккардо небрежным тоном повесы.– Замечательно! Представляешь, каково это: любить женщину, что уже побывала в постели твоего отца?Риккардо встал, обошел стол и, подойдя к сыну, положил ему руку на плечо.– А ты, похоже, влюблен… Соланж – необыкновенная женщина. Она сделала блестящую карьеру с помощью твоего портняжки, ах, прости, с помощью Сильвано Санджорджо. Татуированная Звезда – просто прелесть. Можешь развлекаться с ней, пока не надоест. Но… – и Риккардо подмигнул сыну, – но я бы пока поостерегся говорить о любви…– Это приказ? – спросил Рауль.– Нет, просто совет. Тебе нужны деньги? Деньги – великолепное возбуждающее средство. Они разжигают желание, но помогают сохранять здравый смысл. Они гарантируют верность. И потом, Татуированная Звезда заслужила награду – с тобой она сотворила чудо!– Она получит достойное вознаграждение, – сказал Рауль.– Вот это правильная мысль, – согласился Риккардо.– Я собираюсь жениться на ней, – продолжил юноша.Он говорил спокойно, несколько торжественно, как того и требовало такое заявление. За этой фразой угадывалась решимость Летициа.Слова сына, казалось, придавили Риккардо Летициа, он стал словно ниже ростом. Сидевший у его ног Тио Пепе неожиданно вскочил и яростно встряхнулся, как будто выражая свое неодобрение. Риккардо медленно подошел к бару, налил себе виски и опустился в кресло. Он постарался расслабиться: таким образом ему обычно удавалось успокоиться. Но на этот раз ничего не вышло. Риккардо размахнулся и швырнул хрустальный стакан в окно. Специальное оконное стекло не разбилось, а лишь помутнело, словно обледенев, от удара.– Нет, нет! Ты не можешь! – выкрикнул Риккардо. – Ты не можешь на ней жениться!– Еще как могу! И женюсь! Святая церковь благословит наш брак! Рауль Летициа женится на Татуированной Звезде, на шлюхе из казино Акапулько. И эта шлюха родит твоих внуков, а ты будешь уважать и любить невестку как собственную дочь. Потому что я люблю ее. Глава 8 В Англии, во время ежегодного авиасалона в Фарнборо, президент корпорации «Роза Летициа и сыновья» подписал договор о сотрудничестве на партнерских началах с английской фирмой «Истлэнд». Речь шла о постройке нового самолета «ЭЛ-101» для британских и итальянских военно-воздушных сил.Договор много значил для заводов в Сеграте. Риккардо годами вкладывал немалые средства, привлекая лучшие головы и современные технологии для разработки бортового оборудования и аппаратуры. Теперь корпорация получила престижный и выгодный контракт, о котором президент давно мечтал.Но на следующий день после закрытия авиасалона Риккардо Летициа получил еще одно, весьма неожиданное, предложение о сотрудничестве. Поступило оно от объединения «Заводы Руасси», но за этим стояла его мать – непредсказуемая Роза Летициа.В кабинете Риккардо появился Эмиль Понс, управляющий «Заводов Руасси». Он был так же спокоен и любезен, как и прошлой зимой, когда они обсуждали финансовое положение корпорации Розы. Теперь Понс предлагал очень выгодное для Риккардо партнерство, которое в будущем могло привести к слиянию корпораций.Риккардо Летициа улыбался, и Понс воспринял это как добрый знак. На самом же деле Риккардо задавался вопросом: каковы истинные намерения матери? Она потратила годы, пожертвовав всем для того, чтобы наладить производство, способное конкурировать с корпорацией Риккардо. Теперь же Роза посылает своего полномочного представителя и предлагает сотрудничество.– Итак, ваше решение? – любезно осведомился француз.– Я думаю, какую выгоду получим мы от сотрудничества с Руасси? – солгал Риккардо.Понс взглянул на него с удивлением, но вежливо заметил:– У вас достаточно времени на размышление…– Самолеты, что строит моя мать, годятся лишь для сельской ярмарки.– Но мы очень продвинулись вперед, – напомнил ему Понс.– Вы не вкладывали ничего в научные исследования.Понс, как ни старался, не мог понять, чего хочет его собеседник. А Риккардо, разговаривая с инженером, держался так, словно перед ним сидела сама Роза Летициа.– У нас есть постоянные заказчики, они платят исправно, – сказал француз.– Те заказчики, что вы обманом увели у меня, – парировал Риккардо. – Те, что клюют на ее приманку и готовы получать свою долю. Моя мать предпочитает случайные сделки, там всегда легче подкупить нужного человека.– Конечно, у вас в Сеграте – высочайший технологический уровень, – признал Понс.Он хорошо разбирался в самолетостроении. Ему и без выставки в Фарнборо было ясно: моторы и аппаратура автономного контроля бортовых систем, выпускаемые корпорацией «Роза Летициа и сыновья», на рынках – вне конкуренции. – Благодарю вас за объективную оценку, – произнес Риккардо с нескрываемой гордостью. – Добавлю, наша фирма благополучно миновала кризис. Через месяц восемьдесят процентов персонала, ожидающего возвращения на рабочие места, приступят к работе. Мы только что подписали договор с англичанами. Почему мы должны усложнять себе жизнь и заключать еще одно соглашение?Не получи Эмиль Понс соответствующих указаний от Розы Летициа, он давно бы извинился за беспокойство и распрощался. Но сейчас он счел нужным сообщить:– В прошлом году доходы объединения «Заводы Руасси» выросли на 29,3 процента.Риккардо хотел сотрудничать с матерью, и француз знал это. Понс был уверен: после недолгой тяжбы, которая, впрочем, совсем не к лицу деловому человеку такого масштаба, как Риккардо Летициа, контракт будет заключен.– Ну что же, – произнес Риккардо. – Я поручу нашим сотрудникам рассмотреть ваши предложения. Думаю, мы можем еще раз встретиться в конце месяца здесь или в Женеве.– Мы предпочли бы Женеву, – ответил Понс.Он испытал в эту минуту огромное облегчение: теперь сотрудничество – дело решенное.– Женева так Женева, – согласился Риккардо. – А кстати, как она себя чувствует?Он имел в виду Розу, и голос его дрогнул.– Если судить по тому, как она выглядит, – великолепно.– А если иначе?– Случаются приступы меланхолии. Частенько заговаривает о смерти, но с улыбкой. Если позволите мне высказать мое абсолютно беспристрастное мнение, я бы сказал, что ваше внимание к синьоре Летициа пришлось бы сейчас как нельзя кстати.– Благодарю вас, вы очень любезны.Риккардо и Понс распрощались.Несмотря ни на что, Риккардо не мог думать о матери как о слабой женщине, чья жизнь едва теплится. Железная старая дама еще долго будет играть людьми.Хотя все складывалось наилучшим образом, Риккардо вдруг затосковал. Его мучила мысль о Глории: он любил и защищал ее как дочь, страстно желал как женщину и наконец овладел ею. Могущество семьи Летициа тяжелым бременем лежало на его плечах, и от этого Риккардо никогда не избавится. Законы клана для него сильнее чувства. Глава 9 Риккардо Летициа прибыл в Женеву, чтобы подписать договор с корпорацией «Заводы Руасси». Он чувствовал себя усталым и измученным. На вершине успеха Риккардо внезапно охватило желание все бросить. Его не радовало даже то, что он увидит мать. В доме на набережной озера, где располагался офис корпорации «Заводы Руасси», его встречал Эмиль Понс.– Господа, прошу вас в главный зал для заседаний, – пригласил Понс, обращаясь к двум адвокатам, директору конструкторского бюро инженеру Синклеру Уордингу и к помощнику Риккардо.Любезная секретарша проводила гостей.– А вас, – негромко сказал Понс Риккардо, – синьора попросила зайти к ней.Риккардо кивнул. Его мать, та еще комедиантка, наверное, приготовила какую-нибудь неожиданную мизансцену. Француз сопроводил его в апартаменты на последнем этаже, и Риккардо, пройдя через просторную приемную, оказался в помещении, больше напоминавшем гостиную, чем кабинет. Понс прикрыл дверь и незаметно исчез. Риккардо огляделся и узнал излюбленный стиль Розы, правда, странное дело, не почувствовал аромата ее духов «Арпеджио». Столы, картины, зеркала, диваны, безделушки – все было выдержано в стиле ампир. Много декоративных растений и большие букеты цветов, подходящие скорей для элегантного салона, чем для офиса.С кресла под высокой пальмой поднялась изящная фигура. Огромные ореховые глаза, приподнятые к вискам, взглянули на Риккардо с любовью. Красота Глории делала его пленником мечты.– А я рассчитывал встретиться с президентом объединения «Заводы Руасси», – сказал он, шагнув ей навстречу.– А я и есть президент, – заявила Глория. – Мы тебя вовсе не обманывали.Риккардо удалось сохранить бесстрастное выражение лица и не выдать своих мыслей. Он заметил, что Глория бледна и, видимо, нервничает.– Что это еще за маскарад? – равнодушным тоном спросил он.– Бабушка пожелала, чтобы все это перешло ко мне, – ответила Глория, обводя рукой кабинет. – «Руасси» теперь – моя собственность.– Ну что же, радуйся!– Нет, Риккардо. Я не знаю, зачем мне заводы. Мне нужен только ты… Если ты, конечно, еще хочешь этого…Не устояв, Риккардо заключил Глорию в объятия.За огромным, во всю стену, стеклом виднелось озеро и Савойские Альпы, дремавшие, точно отдыхающие великаны, в голубой дымке.– Я так надеялась, что ты разыщешь меня, – прошептала Глория, прильнув к его груди.– После того как мы так странно расстались? – напомнил Риккардо.– Нужен был предлог, чтобы встретиться с тобой… – сказала Глория, не отвечая на его вопрос.– И ты очень эффектно обставила нашу встречу. Совсем как моя мать, – снисходительно улыбнулся Риккардо.– В семье Летициа все склонны к театральности. Что-то вроде болезни, – пошутила Глория.– Но почему здесь? В этой обстановке?– Мне хотелось дать тебе понять, что я – только твоя женщина. Остальное не в счет. Что то, чем я владею, принадлежит тебе.Она высвободилась из его объятий, подошла к окну и посмотрела на фонтан, бивший посреди озера.– Я много думала, – продолжала Глория, стоя к Риккардо спиной, – легче признать мою слабость, чем противостоять твоей силе. Главой семьи должен остаться ты.– И твоя бабушка так думает?– Нет. Она убеждена: мне по силам взять ответственность на себя.Риккардо задумался.– Роза Летициа не ошибается в оценке человека, – сказал он. – Наверное, в тебе есть такие качества, о которых ты и сама не подозреваешь.– А ты их тоже не заметил? – ласково спросила Глория.Она подошла к Риккардо, обняла его и легко поцеловала.– Придется к тебе присмотреться повнимательней. Помнишь виллу в Форте?– Конечно. И парк, и бассейн, и лошадей.– А спальню мою помнишь? – вкрадчиво спросил Риккардо.Глория покраснела, потом наконец успокоилась и произнесла:– А я еще помню верховую прогулку по берегу моря, которая оборвалась так неожиданно…– Хочешь, продолжим? Начнем с того места, где остановились.Глория кивнула, и Риккардо, склонившись к ней, прильнул к ее губам. Глава 10 Вилла Летициа в Форте-деи-Марми стала убежищем их счастья. Глория чувствовала себя у моря свободней. В Милане она боялась встретить Джованну, жену Риккардо, которая, впрочем, в сложившейся ситуации повела себя очень сдержанно. Она согласилась на все условия мужа, подписала составленные адвокатами бумаги и отказалась от мужчины, что был ей дорог. В сущности, сейчас Риккардо юридически оформил разрыв отношений, случившийся много лет назад. Но Глория не забыла те далекие годы, когда Джованна была с ней ласкова. Она по-прежнему считала жену Риккардо своей тетей. Мысль, что она отняла у Джованны мужа, угнетала Глорию.«Несуществующая дама», как называла ее Роза, продолжала жить, окруженная старыми друзьями. Зиму Джованна проводила в Сент-Морице, а лето – в Порто-Ротондо. После обеда она играла в бридж, устраивала вечера, а на уик-энд уезжала в Кантри-клуб в Барселону. Жизнь, заполненная донельзя, но абсолютно пустая. Джованна могла покупать все, что угодно. Счета посылались Риккардо, он их подписывал и отдавал секретарше Эстер для оформления. Джованна не могла не признать: несмотря ни на что, жизнь с ней обошлась милостиво.Глория не вернулась в дом на площади Сан-Бабила, где жила вместе с Консалво. Она купила и обставила по своему вкусу удобную квартиру на последнем этаже старого дома на проспекте Маджента. Окна выходили на красные черепичные крыши, а когда светило солнце, Глория могла видеть сверкавшую в солнечных лучах статую мадонны на шпиле Миланского собора.Глория, в жилах которой текла и ломбардская, и сицилийская, и индейская кровь, которая училась в Швейцарии и в Америке, объездила весь мир, ощущала себя прежде всего миланкой.– Знаешь, когда я смотрю на проспект Буэнос-Айрес, у меня сердце сжимается, – призналась она Риккардо. – В Милане столько поэзии и очарования…Глория так долго ждала счастья, так отчаянно за него боролась, что теперь готова была защищать его от всех и вся.Каждый год, осенью, Роза устраивала праздник по случаю начала сезона охоты в заказнике Имберсаго. Глория отказалась помогать бабушке в этот раз.– Мы едем в Мексику, – заявила она.Розе идея не понравилась.– С какой стати? – спросила она. – Риккардо никогда не ездил в Акапулько осенью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51