Вероятно, пр
отивник не рассматривал всерьез мысль о возможности моего побега. На цып
очках я выбрался в коридор, а оттуда попал на веранду, где мы в незапамятны
е времена вели беседы с дядей Гришей. Кушетка, казалось, еще хранила на себ
е отпечаток грузного тела охранника, сотовый телефон лежал на сиденье кр
есла-качалки. Подумав, я сунул телефон в карман брюк, после чего тихонько
спустился с веранды и двинулся в сторону забора.
За углом при свете тусклой луны открылся вид на большой трехэтажный дом.
Значит, местом моего пленения была скорее всего отдельно стоящая баня. Т
ам, в этом доме, должно быть, безмятежно спят изметелившие меня битюги, а м
ожет, и сам дядя Гриша. Мелькнуло острое желание устроить им какую-нибудь
бяку, но трезвый голос рассудка возобладал. Главным сейчас было как можн
о быстрее покинуть сию юдоль Ч желательно живым.
Благополучно перебравшись через забор, я очутился в редком лесочке. Куда
идти, у меня не было ни малейшего представления, и я побрел вперед. Слава Б
огу, в небе висел месяц, к тому же потихоньку начало светать, так что я хоть
не натыкался на деревья. Скоро местность стала ощутимо подниматься, и я н
еожиданно для себя вышел к насыпи, по которой, блестя в лунном свете, в обе
стороны уходили рельсы. Какая сторона моя, я не знал и остановился в расте
рянности. Но тут счастье улыбнулось мне в виде пыхтящего локомотива, тяж
ко одолевающего горку. Через пару минут мимо меня застучали неторопливы
е товарные вагоны, и я решительно взобрался на площадку одного из них, рас
судив, что в конце концов куда-нибудь да приеду вместе с ним. Это все равно
было лучше, чем топать по шпалам в неизвестность.
Тряский и громыхающий стальной пол не самое уютное для отдыха место, но я
и на нем умудрился задремать. А когда проснулся, увидел, что товарняк кати
т уже меж каких-то сумрачных пакгаузов, запасных путей и многочисленных
стрелок, что недвусмысленно свидетельствовало о близости станции. Дейс
твительно, вскоре состав остановился. Я спрыгнул на землю и пошел вперед
по его ходу. Кругом нарастало количество платформ, запломбированных ваг
онов и приземистых складских помещений: стало ясно, что я, похоже, забрел в
грузовой отстойник, где с непривычки немудрено и заблудиться. Но тут впе
реди на фоне розовеющего небосвода выросла огромная арка моста. Что-то в
нем показалось мне знакомым. И тут я понял, где нахожусь: на Белорусской-Т
оварной, а значит, виадук надо мной соединяет Красную Пресню с Беговой ул
ицей. Несказанно обрадованный своим удачным открытием, я решительно уст
ремился к проволочному забору, за которым виднелась лестница, ведущая на
верх, к нормальной городской жизни, и тут у меня в кармане зазвонил телефо
н.
От неожиданности я чуть не подпрыгнул на месте. Осторожно, словно бомбу, и
звлек аппарат из кармана и с тревогой на него уставился. Ответить или нет?
Но телефон так неприлично громко вопил и надрывался в окружающей меня ти
шине, что я, поискав кнопку отключения зуммера и в сумерках не найдя ее, ра
здраженно отщелкнул крышку и коротко рявкнул:
Ч Да!
Ч Ну, что там у вас? Ч начальственно рявкнули мне в ответ. Ч Не нашли еще?

Судя по всему, обладатель голоса был раздражен даже побольше моего и не з
аметил подмены. Зато я узнал его. Я сразу узнал этот привыкший к повелител
ьным интонациям командирский баритон и похолодел. Вот, значит, как оно по
ворачивается. То-то покойник Аркатов кривил губы, говоря, что эта организ
ация непотопляема. С такими людьми ей и впрямь мало что угрожает. Я похоло
дел, однако на этот раз не от страха, а от ярости. Но ответить постарался сп
окойно и даже иронично:
Ч Нет, пока не нашли. И будем надеяться, не найдут. На том конце эфира крупн
ый государственный муж, член парламентского комитета по законности и пр
авопорядку господин Фураев словно споткнулся на полном ходу.
Ч Что? Ч спросил он растерянно. Ч Извините, я, наверное, ошибся.
Ч Ошиблись, Михаил Анисимович, здорово ошиблись, Ч подтвердил я не без
злорадства, но, прежде чем прихлопнуть крышечку аппарата, не удержался и
добавил: Ч А вот извинять не хочу и не могу.

30
Гандикап

Разумеется, я хорошо отдавал себе отчет, что злорадство Ч чувство, не сов
сем адекватное сложившейся обстановке. В том смысле, что злиться-то я мог
сколько угодно. А вот особенно радоваться пока было нечему. Когда я на как
ом-то леваке добрался до Пироговки, самые мои худшие опасения подтверди
лись. «Копеечка» все еще стояла там, где я ее оставил, у входа во двор лечеб
ницы. Но, прежде чем приблизиться, я провел небольшую разведку и довольно
легко обнаружил противника: джип с тремя темными фигурами в нем на друго
й стороне переулка.
Тогда я двинулся в обход и, совершив рейд по тылам бывшей покойницкой, обн
аружил светящиеся окна полуподвала. По причине теплой ночи зарешеченны
е рамы были распахнуты. Присев на корточки, я заглянул внутрь и сначала ув
идел ушастого спаниеля на оцинкованном столе, потом толстого бородатог
о доктора со скальпелем, и наконец в поле моего зрения вплыла Тина в белом
халате со шприцем в руках.
Но в мои планы ни в коем случае не входило поднимать даже малейший шум, а т
ем более привлекать к себе внимание посторонних. Поэтому я, с облегчение
м убедившись, что Тина на месте и жива-здорова, двинулся по стенке дальше.
Я исходил из того, что любое отдельно стоящее помещение должно иметь как
минимум еще один выход, и вскоре нашел этому подтверждение, добравшись д
о невысокого полуразрушенного крыльца, на ступеньках которого курили д
ва медбрата в зеленых операционных халатах. Занятые своей неторопливой
беседой, они даже глаз на меня не подняли, когда я деловито прошествовал м
имо них в обшарпанную дверь.
Узкие коридоры с неровными грязно-белыми стенами внушали смертную тоск
у. Не решившись спросить у курильщиков, как найти Тину, я некоторое время б
луждал по этому печальному приюту, подгоняемый мыслью, что, если сейчас н
е сумею все сделать как надо, мой хладный труп очень скоро может оказатьс
я в подобном унылом местечке. Наконец я открыл нужную мне дверь. При виде м
еня на лице Тины отразилась вся возможная в подобном случае гамма чувств
: от удивления до негодования.
Отложив шприц в сторону, она с недовольным видом подошла ко мне:
Ч Я же просила...
Но я не дал ей договорить, схватил за руку и вытащил в коридор. В течение бл
ижайших шестидесяти секунд я пытался вкратце объяснить ей положение ве
щей, но, похоже, не преуспел. Моя уверенность, что в результате моего побег
а здесь с минуту на минуту может появиться подмога для той троицы наверх
у и все вместе они сразу начнут действовать более решительно, ей тоже не п
ередалась. Она сердито пожала плечиками и заявила:
Ч Как я могу отсюда уйти? Там полно больных!
Ч А если ты останешься, будет полно мертвых! Ч чуть не заорал я в отчаяни
и.
В конце концов мы еле-еле сторговались на том, что она закончит процедуру
спаниелю и отпросится у доктора. Не знаю, сколько седых волос я нажил в те
десять минут, что мне пришлось ее ждать. А когда она вышла ко мне и я увидел,
что она за это время успела переодеться и даже слегка подкраситься, меня
чуть не хватила кондрашка.
По-моему, она так и не поверила мне до конца. Ни когда я заставил ее пригнув
шись бежать под прикрытием забора к машине. Ни когда, прячась от джипа за с
воей «копеечкой», я с помощью лезвия перочинного ножа открывал заднюю пр
авую дверь Ч одному мне было известно, что замок там держится на честном
слове. Ни даже когда, скрючившись на полу водительского сиденья, я голыми
руками выдирал провода из замка зажигания и заводил двигатель. Возможно
, она все-таки начала верить после того, как мы тронулись с места. Вернее, по
сле того, как сразу вслед за нами, взвизгнув покрышками, рванул с места наб
итый бандитами джип.
Гонка обещала быть столь же захватывающей, сколь и короткой. Шансы на поб
еду примерно соответствовали весовым категориям джипа и «копеечки», то
есть для последней были практически нулевыми. Но я рассчитывал хотя бы у
равнять их с помощью знания местной топографии. Главным было продержать
ся первые три-четыре минуты.
Стартовали мы, что называется, с гандикапом, за счет неожиданности оторв
авшись от соперника метров на двести. Но я не строил иллюзий. Уже на пересе
чении Пироговки с Садовым они оказались практически у нас на хвосте. С ре
вом промчавшись на красный свет поперек совершенно пустынного в этот ра
нний час Садового кольца, мы цугом влетели на Пречистенку, и окончательн
о стало ясно, что на прямой дистанции мне не светит. Джип уже начал обходит
ь меня слева с явным намерением прижать к тротуару, и тут я резко ударил по
тормозам, крутанул руль вправо и свернул в Мансуровский переулок.
Они проскочили дальше вперед: я слышал, как за моей спиной визжат сначала
тормоза, потом покрышки, и понял, что больше мне их на этот трюк не поймать.
Но у меня в запасе была еще парочка. Нас вынесло на Остоженку, я вывернул р
уль влево и во весь опор понесся вверх, к Волхонке.
В этих местах прошла моя юность, и когда-то я пешком исходил все здешние з
акоулки, хранящие свои вековые названия. Вот сейчас справа возьмут начал
о извилистые, как лесные речушки, Зачатьевские переулки, а налево уйдет п
рямой старик Лопухинский. Я как бы автоматически показал мигалку влево,
а сам свернул вправо так резко, что занесло зад. Но они не купились. Я ринул
ся вниз, к набережной, но в последний момент завернул направо в Бутиковск
ий, а оттуда сразу в Молочный, которым меня вынесло в Коробейников. Направ
о, еще раз направо Ч и снова какой-то из Зачатьевских, то ли 1-й, то ли 3-й. В уз
ких переулках Тину неверующую бросало на заднем сиденье из стороны в сто
рону, как мешок картошки. Зато мои преследователи лишались здесь одного
из главных своих преимуществ Ч скорости. И, видимо, тоже поняв это, решили
воспользоваться другим. В зеркало я увидел, как опустилось стекло с прав
ой стороны и высунулась рука с пистолетом. Один за другим хлопнули четыр
е выстрела, но между первым и вторым я резко вильнул, и только одна из пуль
достигла цели, пробив мне крышу и выйдя через лобовое стекло. Почти однов
ременно с этим, громко вскрикнув. Тина упала с сиденья на пол.
Ч Ты ранена? Ч заорал я и услышал потрясающий ответ:
Ч Ничего страшного, просто испугалась.
Надеюсь, теперь она поверила мне окончательно.
Рука с пистолетом уже снова прыгала у нас за спиной, и я понял, что на игры в
ремени не осталось. У меня был план, один-единственный, как сосна в степи, к
ак луна в ночи, и я больше не сомневался, что, если и он не выгорит, спасти на
с сможет только чудо. Я точно знал, что сейчас делать мне, но, к сожалению, ко
нечный результат зависел от того, что будут делать они.
Из Зачатьевского в Молочный поворот под девяносто градусов, а вот из Мол
очного в Бутиковский под сорок пять. Полноценным образом вписаться в нег
о на такой скорости я не смог Ч только ценой левого заднего крыла и двух м
усорных баков, с чудовищным грохотом полетевших в разные стороны. Впроче
м, джипу маневр дался не легче, к тому же им пришлось объезжать те самые ба
ки, так что к следующему перекрестку я подошел даже с небольшим отрывом. Н
о сейчас как раз это не входило в мои намерения: сворачивая налево, в Короб
ейников, я слегка притормозил, и они снова оказались буквально в несколь
ких метрах от моего заднего бампера. Как только это произошло, я сказал са
м себе: «С Богом!», врубил вторую и ринулся вперед.
Впереди находилась набережная Москвы-реки. До нее было метров пятьдесят
-шестьдесят, но я попытался разогнаться до максимума. Мой план строился н
а том, что Коробейников упирается в набережную на самом узком ее участке,
где ширина не достигает и двадцати шагов. Но главным было, что тому, кто не
сется по переулку, воды не видно: серый гранитный парапет сливается с асф
альтом, и не только ранним утром, но даже ясным днем создается иллюзия, буд
то перед тобой большое пространство до самого Дома художника на противо
положной стороне. Я знал об этом. Но не знал, знают ли они. Впрочем, до выясне
ния этого обстоятельства оставалось несколько секунд.
Конечно, я повернул опасно, в самый последний момент, когда каменное огра
ждение набережной уже вовсю ехало прямо мне в лоб. Но, повторяю, никаких др
угих шансов у меня не предвиделось, и я решил выжать максимум из этого. «Ко
пеечку» вынесло на противоположный тротуар, она, бедняжка, ощутимо проск
режетала по граниту теперь уже правым задним крылом, но в конечном счете
вышла из соревнования с честью. Чего нельзя было сказать о джипе. Он, правд
а, тоже успел начать поворот Ч но только начать. Думаю, они заметили парап
ет в последнее мгновение, быть может, в то самое, когда с лязгом и треском у
же проламывали его насквозь. Последнее, что я услышал, давя со всей силы на
педаль газа, был шумный плеск.
Ч Ой! Ч сказала Тина, снова возникая на заднем сиденье. Ч Мне кажется, с
ними что-то случилось.
Ч Похоже, Ч согласился я. Ч В следующий раз будут соблюдать дистанцию.

Я уже хохмил, но зубы у меня все еще стучали. Мне было очень хорошо понятно,
что на самом деле ничего не кончено. Что все только-только начинается: у м
еня на руках бессмысленные бумаги Аркатова, а у Фураева с дядей Гришей в г
олове уверенность, что к ним прилагаются две кассеты. С одной стороны, теп
ерь это уже мой страховой полис. С другой, однако, этот полис отнюдь не веч
ен. Я ничего не могу опубликовать, но чем дольше буду сидеть сложа руки, те
м больше они будут наглеть. А что бывает, когда они наглеют, уже известно.
Короче, как только станет окончательно ясно, что я блефую, за мою жизнь ник
то не даст и три копейки. С такими вот оптимистическими надеждами я встре
тил восход нового дня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38