Во всяком случае, мне хотелось думать, что фигур
ка у вдовы будет изящной, а личико прелестным. Надо же верить во что-то све
тлое таким хмурым отвратительным вечером.
Я всматривался вперед, в сторону чугунной решетки у входа в ресторан и по
этому вздрогнул, когда кто-то довольно резко постучал мне костяшками па
льцев в боковое стекло. Обернувшись, я едва не содрогнулся: на меня смотре
ла рожа, которая может присниться разве что с тяжкого похмелья. Вся покры
тая морщинами, как у бульдога, с выпученным правым глазом, одно ухо прижат
о, другое оттопырено. Это было все, что я успел разглядеть, пока негнущейся
рукой судорожно крутил ручку стеклоподъемника. Опустив стекло пальца н
а два, я из предосторожности остановился и услышал высокий и резкий, как з
вук ржавой циркулярной пилы, голос:
Ч Вы Максимов? Диана Константиновна вас ждет, пойдемте.
Ч Куда это «пойдемте»? Ч спросил я с опаской. Идти в темень с обладателе
м этакой физиономии мне не слишком улыбалось. Ч Где она меня ждет?
Но он, казалось, не слышал моих вопросов, потому что повторил на той же нот
е с той же интонацией:
Ч Пойдемте. Вас ждут.
При этом он взялся за ручку моей двери и совершенно бесцеремонно распахн
ул ее, так что мне не оставалось ничего другого, как либо ждать, пока похож
ий на французского бульдога урод начнет выволакивать меня из машины, либ
о вылезти наружу самому. Из чувства собственного достоинства я выбрал по
следнее и был крайне удивлен, когда ощутил, что это порождение ночного ко
шмара мягко поддерживает меня под локоток, чтобы я не оступился на мокро
й мостовой.
Очутившись с ним лицом к лицу, я смог рассмотреть его получше, но это не до
ставило мне никакого удовольствия. Голова у этого Франкенштейна сидела
набекрень, словно он оценивающе присматривался к тебе, куда лучше вмазат
ь, морщины на физиономии оказались многочисленными шрамами, был он брит
наголо и, хотя ростом не выше меня, чрезвычайно широк и плотен в плечах. Пр
и всем при том эта образина была в темной двойке, белой рубашке и при галст
уке.
Ч Сюда. Ч Циркулярка коротко взвизгнула у меня над ухом, и я было самост
оятельно устремился вперед, но тут же понял, что меня отнюдь не просто под
держивают под локоток, меня держат за локоть, да так крепко, что не выдрать
ся.
Впрочем, возмутиться я не успел, потому что через три шага мы оказались на
тротуаре, возле темной громады «кадиллака», задняя дверца которого отво
рилась, а из нее нам навстречу легким движением выскочила, надо полагать,
сама хозяйка.
Первым моим чувством при виде ее было неприятное удивление. Я всегда неп
риятно удивляюсь, когда оказываюсь рядом с женщиной на голову выше меня
ростом. Это странно, потому что сам-то я природой не то чтобы обделен Ч ст
о семьдесят пять сантиметров, что называется, в холке. Скорее всего какие-
то глупые неосознанные комплексы. Но все равно удивляюсь каждый раз прен
еприятнейшим образом. Все дальнейшие впечатления, надо думать, я получал
уже исключительно в этом свете.
Мадам Фураева была похожа на огромную куклу Барби. Глаза в пол-лица, щеки-
яблочки, фигура стройна и пропорциональна. Но почему-то не отпускала мыс
ль, что все пластмассовое. Барби была наряжена в строгий шелковый делово
й костюм, впрочем, не без разреза, при каждом шаге дающего полюбоваться кр
асотой ног. Больше всего я боялся, как бы она не протянула мне руку для поц
елуя, но, слава Богу, обошлось без этого.
Ч Боже, Петрик вас, наверное, напугал! Ч с легким смешком сказала Диана, г
лядя на меня сверху вниз, и я разозлился от того, что мой испуг так явствен
но заметен. Ч Вот в такого урода его Афган превратил, но это внешнее, на са
мом деле он добрый и мягкий. Не волнуйтесь, он ничего не слышит, Ч добавил
а она, опережая мое удивление, и предложила: Ч Давайте прогуляемся.
Я не успел опомниться, как она уже держала меня под руку и мы шагали по мок
рому тротуару, при этом Диана говорила, не давая вставить слова:
Ч Когда дети с няней на отдыхе, я обычно ужинаю здесь. В обществе Петрика.
Он у меня и водитель, и охранник. А после ужина люблю прогуляться, мой дом т
ут неподалеку. Брожу старыми московскими переулками, а Петрик тихонько е
дет сзади. Такова участь одинокой женщины, Ч вздохнула она горестно, но м
не послышалось в этом еще и легкое кокетство.
Я оглянулся: «кадиллак», еле слышно урча, действительно следовал за нами
шагах в десяти. Участь одинокой, но очень богатой женщины.
Ч О чем вы хотели поговорить со мной? Ч поинтересовался я.
Ч О чем? Ч удивленно переспросила она. Ч Об убийстве моего мужа. Потому
что если это действительно убийство, то мне известно, кто его убил.
Ч Вот так прямо и известно? Ч я остановился как вкопанный. Но получить р
азъяснения немедленно мне не удалось, причем по причине нелепейшей.
По Ордынке со стороны Кремля в нашем направлении неслась вереница огней
. Они приближались на огромной скорости Ч красные, синие мигалки, слепящ
е-желтые фары дальнего света. Мы даже не успели отпрянуть, как три черных
«мерседеса» промчались мимо, обдав нас холодным и мутным душем из-под ко
лес.
Ч Ах, мать твою, слуги народа! Ч с неожиданной яростью потрясла им вслед
пластмассовым кулачком прелестная вдовушка: весь ее элегантный туалет
был напрочь заляпан грязью. Впрочем, она тут же взяла себя в руки и расхохо
талась, разглядывая испорченные юбку и жакет: Ч Так мне и надо, нечего про
гуливаться в такую погоду!
Моим джинсам и куртке тоже досталось. Диана махнула рукой, подкатил «кад
иллак», мы нырнули в его натурально-кожаную утробу, Петрик рванул с места
, буквально пару минут покрутился переулками и дворами, после чего прито
рмозил перед мраморными ступенями подъезда, вход в который сторожили дв
а бронзовых льва.
Следует признать, что этот домик превосходил, пожалуй, все виденные мною
за время сбора нынешнего материала. Да что уж там Ч вообще все виденные. С
ним не шли в сравнение последние земные прибежища ни крупного госчиновн
ика, ни даже вора в законе. Начать с того, что, кроме львов, подъезд сторожил
и также два молодых человека в костюмах и при галстуках, с пистолетами в к
обурах на поясных ремнях. Третий сидел в маленькой комнате для охраны пе
ред мониторами Ч похоже, телекамеры здесь стояли не только над входом, н
о и на крыше. Молодые люди были коротко стрижены, подтянуты и даже под пидж
аками видно, как накачаны, что сообщало об их прошлом не меньше, чем бронзо
вые львы о прошлом охраняемого объекта.
В постперестроечные времена мне уже приходилось видеть парадные, где но
вые жильцы отделывали стены каррарским мрамором, но чтоб натуральным мо
реным дубом Ч первый раз. Поспешив вперед, Петрик ткнул пальцем кнопку, и
бесшумно разверзся лифт, весь в зеркалах. Если б мне сказали, что венециан
ских, поверил бы не моргнув глазом. Перед выходом из лифта на площадке леж
ал роскошный ковер ручной работы, по которому мы все, оставляя грязные и м
окрые следы, прошлепали к двери в апартаменты. Я уже был готов ко всему: гр
анитный фонтан посреди квартиры размером с тот, что на Страстном бульвар
е, меня не слишком удивил бы. Но фонтана не оказалось. Зато имелось что-то в
роде зимнего сада, где среди пальм и свисающих с потолка лиан летал даже о
дин разноцветный попугайчик, что лично я посчитал почти равноценной зам
еной.
Диана скрылась за похожим на гигантский лопух папоротником и через мину
ту вернулась с одежной щеткой для меня. Пока ее не было, Петрик все время с
тоял возле двери и молча безотрывно на меня пялился: наверное, смотрел, ка
к бы я чего в этом лесу не стибрил. Но Диана быстро положила этому конец.
Ч Домой! Ч резко махнула она ему рукой. Ч Свободен! Вали в гараж! Ч Я воо
бще заметил, что она с ним не очень-то церемонится. Но он стоял, глядя на нее
исподлобья и никуда не думая двигаться.
Диана обернулась ко мне со смешком:
Ч Боится оставить меня с вами без присмотра. Между прочим, он прекрасно у
меет читать по губам. Когда хочет.
Она нетерпеливо выхватила из кармана жакета миниатюрный блокнотик с ро
зовыми страничками и ручку, нервным стремительным почерком написала: «Ч
еловек из газеты, он меня не съест. В гараж. Завтра в 8.30», резким движением вы
рвала листок и сунула его в руки Петрику. Он опустил на него глаза, потом с
ложил и спрятал в карман. По-военному повернулся через левое плечо, но пре
жде чем входная дверь захлопнулась за ним, циркулярка дважды взвизгнула:

Ч Спокойной ночи.
Может, мне показалось, но не только я, а и сама хозяйка вздохнула с облегче
нием, когда он ушел. Моему воображению было недоступно, как можно целый де
нь проводить в обществе этого кадавра.
Ч Проходите в каминную, Ч сказала Диана. Ч Я сейчас.
Это была не столовая, даже не гостиная, а именно каминная. Кроме украшенно
го старинными изразцами очага, почти все убранство состояло из широкого
дивана карельской березы и пары низких кресел с удобными подушками. Стен
ы украшало несколько полотен с буколическими пейзажами, уходящие вправ
о и влево высокие резные двери намекали на наличие анфилады. Господи, куд
а меня занесло?! Но тут же я постарался взять себя в руки, вспомнив мысль ст
арика Хэма о том, что богатые люди отличаются от прочих только одним: у них
много денег.
Диана вернулась минут через пять Ч в белоснежном с редкими бледно-розо
выми цветами кимоно, упала в кресло напротив меня и поинтересовалась, не
хочу ли я разжечь камин. Правда, горничная уже ушла, но в кладовке, кажется,
есть наколотые дрова и лучины... В такую промозглую погоду было заманчиво
посидеть у огня, но я почему-то упрямо решил не поддаваться на всякие бурж
уазные штучки (комплекс мальчишки с рабочих окраин, как говорит Артем) Ч
и твердо отказался. По той же причине я последовательно отверг предложен
ия коньяка, вина, сигары, трубки и согласился лишь на сигареты. Да и те выта
щил из собственного кармана. Диана тоже закурила, уселась поудобнее в кр
есле, поджав свои ненормально длинные ноги, и спросила, с чего ей начать. Я
посоветовал ей начать прямо с того, кого она считает убийцей своего мужа.
Она согласно кивнула, выпустила в потолок длинную задумчивую струю дыма
и, поскольку была женщиной, начала с совершенно другого.
Диана начала от печки. В переносном смысле и отчасти Ч в прямом. От той пе
чки-"буржуйки", дым которой много лет назад вышибал слезы из глаз обитател
ям вечно сырой палатки где-то рядом с Полярным кругом. Их было трое Ч дво
е парней и одна девушка, выпускники «керосиню!», пять лет отсидевшие на од
ной скамье в институте, все молодые, здоровые и честолюбивые. Они искали н
ефть и, хотя пока не находили ее, верили, что все у них впереди. Рассказ изоб
иловал массой ненужных, как мне казалось, подробностей, но я слушал не пре
рывая: я понимал, что между той печкой и этим камином не могло быть прямого
накатанного пути, где-то должен был быть крутой поворот, и мне не хотелос
ь его пропустить.
Насколько я понял, имел место банальный любовный треугольник: Диана Ч С
аша Ч Кирилл. Барби нравилась обоим, но место Кена мог занять только один
. Диана выбрала Сашу, но все трое остались друзьями Ч до той поры, пока год
назад в компании «Нео-Нефт» не разразился скандал, в результате которог
о один из учредителей, а им был Кирилл, откололся и создал собственную фир
му. То, что не смогли сделать с людьми чувства, сделали деньги (если, конечн
о, не считать, что любовь к деньгам Ч это тоже очень сильное чувство): друз
ья стали врагами. Диана утверждала Ч смертельными.
Я вдруг сообразил, что пропустил все-таки крутой поворот, которого ждал, в
ернее, это Диана ловко проскочила его, не уделив никакого внимания тому, к
аким образом вчерашние геологи превратились в преуспевающих бизнесмен
ов-миллионеров. Ну, хорошо, решил я, оставим этот вопрос на потом, в конце ко
нцов, не это сейчас главное. И спросил:
Ч Так вы считаете, это он убил вашего мужа?
Она не торопясь затушила сигарету в бронзовой пепельнице на полу рядом с
о своим креслом и молча кивнула.
Ч Но откуда такая уверенность?
Ч Он сам сказал мне об этом, Ч просто произнесла Диана.
Ч Но почему же вы... Ч начал я в полном изумлении, но она не дала мне догово
рить.
Ч Потому что его больше нет. Он умер. В его загородном доме взорвалась га
зовая колонка, все погибли: сам Кирилл и два охранника.
Теперь я вспомнил эту историю. С полгода назад в газетах промелькнуло со
общение о гибели крупного нефтяного дилера, разумеется, ни фамилии, ни ос
обых подробностей в памяти у меня не осталось.
Ч Если не ошибаюсь, Ч начал я неуверенно, Ч тогда писали, что это был не
счастный случай.
На этот раз она покачала головой отрицательно:
Ч Это было самое настоящее самоубийство.
Ч Откуда вы знаете?
И она повторила все так же просто:
Ч Он сам сказал мне об этом.
Короче, Кирилл позвонил ей поздно вечером на сороковой день после гибели
мужа. До этого она не видела и не слышала его очень давно Ч он не явился да
же на похороны. Тогда ей показалось, что он был сильно пьян. Сперва нес как
ую-то околесицу про то, что все эти годы любил ее, сообщил, что жизнь без нее
не имеет для него никакого смысла, потом заявил, что ее он тоже теперь вид
еть не сможет. Она ничего не могла понять, да и не было на это сил, только что
из дома ушли люди, приходившие на сороковины, и тут он вдруг замолчал, а по
том почему-то шепотом произнес: «Я убил Сашку». Она сперва не поняла, о чем
это он, хотела что-то спросить, но он не дал. Так же шепотом сказал: «Убил, и с
ам теперь умру», после чего сразу повесил трубку. В тот вечер Диана еще пер
ед звонком Кирилла приняла большую дозу снотворного, чтобы как-то уснут
ь, и потому была не в состоянии всерьез думать над его словами, решила, что
он или напился, или сошел с ума. А когда утром проснулась, было уже поздно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38