– Не верю я вам! – с болью выкрикнула Моника. – Когда я вышла из дома, Давид очень доходчиво мне все объяснил…
– Давид? Давид – бессовестный лжец! Его приятель столкнул Иренэ с лестницы, пока тот грабил меня в моем собственном доме, – сказал Альберто и, видя изумление Моники, добавил: – Да, он забрал все мои деньги, у меня ничего не осталось.
– Почему же он тогда сказал, что вы… – не могла прийти в себя от удивления Моника.
– Я объясню тебе, почему, – перебила ее Иренэ. – Это Давид был отцом моего ребенка!
– Ты еще не знаешь самого страшного, – вмешался Альберто. – Этот приятель Давида, который столкнул Иренэ… Его наняла Даниэла! Когда-то в прошлом Даниэла в аварии потеряла ребенка и считает, что Иренэ спровоцировала ту аварию. И вот теперь она решила таким образом расквитаться с Иренэ.
– Она мне мстила, – сказала Иренэ и заплакала.
– Успокойся, не плачь! Тебе надо отдохнуть! Пойдем, Моника, – произнес Альберто, уводя Монику.
Когда они вышли из больницы, Моника остановилась и, подняв на Альберто испуганные глаза, сказала:
– Нет, я не могу поверить, чтобы моя мама сделала такое…
– Она тебе не мать, пойми ты это! – возразил Альберто. – Твой отец с ней в разводе. Она была твоей мачехой. Она просто чужой человек, который портит жизнь тебе и всем, кто тебя окружает. Если тебе кого-то хочется назвать матерью, то уж зови мамой Летисию.
Глава 33
С утра к Даниэле приехала служанка Иренэ, Матильдэ. Она рассказала Даниэле, что произошло с Иренэ, не упоминая о том, что упала Иренэ не сама, а ее столкнули. Даниэла была взволнована. Несмотря на всю неприязнь, которую она испытывала к Иренэ, Даниэла сочувствовала ее горю, ведь она прекрасно знала, что значит потерять ребенка. Матильдэ передала ей просьбу Иренэ: та хотела видеть Даниэлу. Джина вызвалась поехать вместе с подругой, но в этот момент появился Ханс, и она осталась. Даниэла поехала одна.
Даниэла зашла в палату. Иренэ лежала на высокой кровати. Белокурые волосы разметались по подушке, глаза закрыты.
– Иренэ… – тихо позвала Даниэла, испытывая чувство жалости и смущения.
Иренэ открыла глаза и молча уставилась на Даниэлу.
– Я очень сожалею… – сказала Даниэла, выдержав пристальный взгляд Иренэ. – У меня тоже в аварии погиб ребенок… Я тебе очень сочувствую…
– Как же можно быть такой лицемерной! – глаза Иренэ возбужденно блестели. – Ты же знаешь, что я заплатила Херману, чтобы он подстроил тебе эту аварию. Поэтому ты решила сейчас расправиться со мной. Не притворяйся, мы обе все знаем! Ты отомстила мне, отплатила той же монетой. Ты тоже наняла Хермана. Сейчас у нас ничья: один – один. Но запомни хорошенько, я возьму реванш. Я готова на все! Я должна выиграть!
– Ты… Ты – убийца! – прошептала Даниэла. Ей казалось, что она видит кошмарный сон. Ее охватил ужас.
– Ты наняла Хермана, чтобы он столкнул меня с лестницы и я потеряла моего ребенка, – повторила Иренэ. – Херман мне сам сказал об этом. Что ж, ты ловко все это устроила…
– Я не знаю никакого Хермана! Я никому, даже тебе, не могу желать того, что пришлось мне пережить. Как же я могла поверить, что ты не виновата в смерти моего сына? Если бы я это знала, я бы не стала ждать столько лет, чтобы отомстить тебе! То, что ты сделала, – это преступление… Ты же преступница, Иренэ! Почему ты это сделала? За что?
– Я тебя ненавижу! – прошипела Иренэ.
– Какая же я была наивная дура, что не поверила тому мужчине, который мне позвонил… Я не думала, что ты могла пасть так низко! – обвиняла ее Даниэла.
– Я это сделала тогда, а ты сейчас, – спокойно, почти равнодушно произнесла Иренэ.
– Ты же убила моего ребенка! Мое невинное дитя! Ты его убила! – у Даниэлы потемнело в глазах. Ей казалось, что она вернулась на восемь лет назад, в тот день, когда не стало ее мальчика, ее единственного сына. Даниэла в отчаянии бросилась к Иренэ и вцепилась ей в волосы. В палату вбежали медсестра и врач и оттащили Даниэлу от Иренэ. Даниэла и сама уже опомнилась, хотя еще и дрожала, как в лихорадке. В дверях она бросила Иренэ: – Ты никогда не будешь счастливой! Это Бог тебя наказывает!
– Убирайся отсюда! Вон! – закричала Иренэ. – Последнее слово еще не сказано! И оно будет за мной! Слышишь, мерзавка?
Даниэла, пошатываясь, вышла в коридор и прислонилась спиной к прохладной стене. Память возвращала ее к трагическим дням ее жизни. Ничего не видя перед собой, Даниэла вышла из больницы. У машины ее ждал шофер. Он открыл перед ней дверцу, и Даниэла направилась к нему, но вдруг остановилась. Навстречу ей по ступеням поднимался Альберто:
– Кого я вижу! – закричал он. – Моя вторая мама! Ты что же, привозила шоколадки для Иренэ?
– А тебе все как с гуся вода, не так ли? А ведь ребенок, которого ждала Иренэ, был от тебя! – воскликнула Даниэла. – И ты прекрасно знаешь, что я тут не замешана ни в чем.
– Конечно, – засмеялся Альберто. – Где тебе? Ты не способна обидеть и муху. Но важно, чтобы Иренэ думала по-другому!
– Что ты задумал? Что будет с Моникой, когда она родит тебе ребенка?
– Ах вот что ты хочешь знать? Я тебе скажу, – произнес Альберто, понизив голос – Я подарю ребенка какой-нибудь бездетной семье. И ты будешь искать его всю жизнь и сойдешь с ума, потому что никогда не найдешь!
Альберто расхохотался, легко взбежал по ступеням и исчез в дверях больницы. Даниэла смотрела ему вслед. Неужели она когда-то любила этого человека? А ведь любила до самозабвения.
…Альберто вошел к Иренэ, громко ругаясь:
– Какого черта ты позвала Даниэлу? Что ты хотела от нее услышать?
– Я хотела высказать ей в лицо все, что к ней чувствую! Нет, ну какая артистка! Она так натурально изображала возмущение и, конечно, не призналась ни в чем.
– А мне она призналась! Она смеялась над тобой, сказала, что рада, что все так удачно устроила! Она же цинична до мозга костей! И она опасна, – сказал Альберто, усаживаясь на стул рядом с кроватью Иренэ.
– Я ее ненавижу! Если бы ты знал, как я ее ненавижу! Мне в жизни осталось только одно: я должна ей отомстить. Мы ее уничтожим! – бесновалась Иренэ.
Джина и Ханс сидели на лужайке в саду дома Даниэлы. Ханс только что попросил Джину стать его женой. Джина понимала, что если она сейчас откажет ему, он уедет, и больше они никогда не увидятся.
– Ты же знаешь, я не могу уехать из Мексики из-за детей, – сказала Джина.
– Мы можем сделать по-другому. Ты будешь ездить в Германию ненадолго, а я буду приезжать сюда. Через какое-то время я смогу оставить работу и переберусь жить в Мексику, – Ханс, взял ее за руку и с надеждой смотрел на Джину.
– Ну хорошо… Я согласна. Ты счастлив? – Джина дотронулась губами до его лба.
– Чтобы не ждать то время, которое здесь в Мексике должно пройти после развода, мы можем пожениться в Германии, – предложил Ханс и радостная улыбка осветила его лицо.
– Прекрасно! Заодно и Германию посмотрю! – мечтательно сказала Джина. – Надо будет познакомить тебя с детьми. Я поговорю с Фелипе.
– Боюсь, ему это не понравится, – насторожился Ханс.
– Ничего! Потерпит! Я не собираюсь просить его благословения!
…Вернувшись из больницы, Даниэла позвонила Сонии, и та приехала. Даниэла рассказала о том, что произошло в клинике. И все – Джина, Сония и Ханс – сидели в гостиной, совершенно ошеломленные услышанным.
– Я никогда не прощу этого ни Иренэ, ни Альберто, – сказала Даниэла.
– Вы хотите им отомстить? – спросил Ханс.
– Нет. Я верю в высшую справедливость. Бог, он все видит. Я все оставляю в его руках, – ответила Даниэла.
– Как еще земля носит таких людей, как Иренэ и Альберто! Да, дурные новости! – заметила Сония.
– Разнообразия ради, я вам хочу сообщить одну хорошую новость, – сказал Ханс – Мы с Джиной решили пожениться!
На следующий день Даниэла чувствовала себя совершенно разбитой. Она плохо спала, ее не оставляли мысли о погибшем сынишке. Зарубцевавшаяся было со временем рана, опять открылась и кровоточила. Если эти люди были способны на такое, то что же ждет Монику? Тревога за нее сжимала ей сердце. Даниэла поехала на работу в Дом моделей, но все валилось у нее из рук. К ней в кабинет зашел Фелипе. Последнее время он ходил, как в воду опущенный. Он начал сомневаться уже даже в себе самом. Столько лет он жил с Джиной и был уверен, что она его любит, а Джина его обманывала, и дети, оказывается, не его. Возможно ли такое? Фелипе решил прояснить это и докопаться до правды. Даниэла наверняка должна знать, сболтнула ли Джина это просто так чтобы позлить его, или это правда.
– Я не понимаю, почему вы себя ведете, как дети! – воскликнула Даниэла.
– Умоляю тебя, Даниэла! Скажи мне, Джина Даниэла и Густаво – мои дети? Ты должна знать, ведь Джина делится с тобой! – Фелипе с тоской смотрел на Даниэлу.
– Разумеется, твои! – слегка раздраженно ответила Даниэла.
– Поклянись! – потребовал Фелипе.
– Ей-Богу, Фелипе, не будь смешным! Как ты можешь сомневаться! Джина просто хотела тебя поддразнить.
– Ты не покрываешь ее? – допытывался Фелипе.
– И никогда не стала бы этого делать. Когда я узнала, что она тебе такое брякнула, я чуть с ней не поссорилась, – успокаивала его Даниэла. – Но Джина это сказала в отместку… Ты ведь тоже… скажем, был не очень-то деликатен с ней.
– Я ей сказал только правду! – покачал головой Фелипе.
Дверь в кабинет открылась, и в него влетела Джина. Увидев Фелипе, она остановилась:
– Как удачно, что ты здесь! А я хотела поехать к тебе!
– Если ты хотела извиниться передо мной, то напрасно. Я тоже был неправ и…
– Извиниться? Вот еще! Я хотела сообщить тебе, что выхожу замуж за Ханса! – перебила его Джина. – И нам надо кое о чем договориться.
– Не о чем нам договариваться! – рассвирепел Фелипе. – Выходи за своего Ханса! Это – твое дело. Можешь даже ходить вверх ногами. Но детей ты больше не увидишь!
– Ты не можешь запретить мне видеться с моими детьми! – взвизгнула Джина.
– Ради Бога, прекратите! – взмолилась Даниэла, у которой и так болела голова. – Если вам так хочется ругаться, пожалуйста, найдите для этого другое место!
– Ты же видела, он первый начал! – сказала Джина.
– Я пришел по-хорошему… – оправдывался Фелипе, которому стало неудобно перед Даниэлой.
– Даниэла права! Нам незачем ругаться здесь, в ее кабинете! – махнула рукой Джина, указывая на выход. – Пошли отсюда! В мой кабинет!
Фелипе, извинившись перед Даниэлой, поспешил вслед за Джиной.
– Хватит мне голову морочить! – закричал Фелипе, врываясь в кабинет Джины. – Даниэла мне все сказала. Джина Даниэла и Густаво – мои дети!
– С чем тебя и поздравляю, – едко ответила Джина.
– Не шути со мной! – взорвался Фелипе.
– Ну хорошо, я это сказала, чтобы разозлить тебя! Ты доволен? – призналась наконец Джина.
– Ты просто бездушная вертихвостка! – сказал Фелипе.
– Но то, что я сказала о нас с Хансом, – чистая правда! – торжествующе произнесла Джина. – Мы с ним поженимся!
– А меня это не касается! – заявил Фелипе. – Ты свободна и можешь делать, что твоей душеньке угодно. Но со свадьбой вам придется обождать, слишком мало времени прошло после развода. Я посмотрю, дождется ли тебя твой немец!
– А мы поженимся в Германии, там ждать не нужно! – ответила Джина.
В этот момент в кабинет Джины вошел Ханс.
– Извините, я не знал, что вы здесь, – удивился он, увидев Фелипе.
– Заходи, дорогой! – сменив тон, сказала Джина воркующим голосом. – Я как раз известила Фелипе о том, что мы женимся.
И она, нежно прильнув к Хансу, страстно поцеловала его. Пожалуй, слишком страстно.
Даниэла недолго пробыла в своем кабинете одна. К ней приехала Моника. Даниэла ей очень обрадовалась. Конечно, ее девочка все поняла и поверила ей. И теперь приехала помириться. Иначе и быть не могло! Наконец-то Моника разобралась, кто ей друг, а кто враг. Но, как оказалось, Даниэла жестоко ошибалась.
– Нам надо поговорить, – сказала Моника. – Я очень разочарована… Я так тебе верила, а теперь… Я тебя презираю! То, что ты устроила Иренэ, этому нет названия! Какая низость! Ты – убийца!
– Господи! Что ты такое говоришь?! Иренэ и Альберто тебя обманывают! – помертвела Даниэла.
– Иренэ никого к тебе не посылала устраивать аварию! – сказала Моника и заплакала.
– Она сама мне в этом призналась! Но ты, конечно, больше веришь ей, чем мне, твоей матери, – Даниэлу угнетало ощущение нереальности происходящего, к тому же у нее болела голова после бессонной ночи. – Если бы кому-то вздумалось очернить тебя в моих глазах, я бы просто ему не поверила, потому что я знаю тебя, Моника! Или, по крайней мере, я думала, что знаю…
– Я думала то же самое, но ты оказалась совершенно другой! – воскликнула Моника.
– Бедняжка! – вздохнула Даниэла. – Сколько еще тебе придется пережить! Конечно, если я тебе скажу то, что мне сказал вчера Альберто, ты мне опять не поверишь! Он сказал, что отберет у тебя ребенка и подарит его какой-нибудь бездетной семье.
– Что?! Ну сколько можно лгать и изворачиваться? – возмутилась Моника.
– Я тебе сказала правду, – грустно покачала головой Даниэла.
– Нет, это уж слишком! Да Альберто мечтает о ребенке!
– Как ты глупа, Моника! – в сердцах сказала Даниэла. – Так-то ты мне отплатила за все, что я для тебя сделала!
– Ты для меня ничего не сделала! Это благодаря мне и папе у тебя была семья!
– Замолчи! Делай, что хочешь! Я больше не буду думать о тебе! Я тут волнуюсь за нее, а она… – Даниэла сжала виски.
– Отлично! Наконец ты скинула маску лицемерия! – закричала Моника.
– Уходи! – решительным тоном произнесла Даниэла. – Я больше не желаю тебя видеть!
– Не беспокойся, ты меня больше и не увидишь! – и Моника вышла из кабинета, громко хлопнув дверью.
Глава 34
Каролина была обеспокоена пропажей денег. Ведь если их взял Рубен, значит, у него возникли какие-то проблемы. Может быть, кто-то его запугал или шантажировал? Она попросила Херардо поговорить с сыном и выяснить всю правду. Но Рубен даже под пытками не признался бы, что это он взял деньги. И на прямой вопрос Херардо Рубен ответил, что скорее всего бабушка сама куда-нибудь положила деньги и забыла, а теперь сваливает на него, потому что она всегда была жадная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61