В спальне Хуан Антонио выдвинул один из ящиков бюро, достал оттуда пистолет и с задумчивым видом долго держал его на ладони. Потом оттянув затвор назад и проверив, как действует спуск, Хуан Антонио положил оружие обратно. Даниэла молча наблюдала за мужем. Ей на память пришли слова, которые она недавно сказала Альберто: «Ради дочери я не остановлюсь ни перед чем».
На следующее утро Моника не стала завтракать с родителями. Несмотря на бессонную ночь, Моника поднялась с постели необычно рано, при этом ее нервы были так напряжены, что она не чувствовала ни усталости, ни головной боли.
За ночь Моника успела о многом передумать, ей было нестерпимо горько от того, что она поссорилась с родителями, но слова Альберто о том, что за любовь надо бороться, крепко засели у нее в голове.
Поэтому сегодня Моника и не захотела видеть мать с отцом. Она достала из шкафа небольшой чемодан и стала собирать вещи. Она брала с собой только самое необходимое, поэтому ее сборы были недолгими. Когда Моника уже была готова спуститься вниз, чтобы поймать такси, к ней в спальню поднялась Мария.
Увидев Монику с чемоданом в руках, она сразу обо всем догадалась и попыталась было уговорить свою любимицу остаться. Однако Моника не захотела ее слушать и, подхватив чемодан, вышла на улицу.
В эту ночь Альберто спал сном праведника. Вчера он убедился, что до исполнения его черных замыслов осталось совсем немного. Он даже освободил в шкафу место для вещей Моники и сделал небольшую перестановку мебели.
Сейчас он сидел в кресле и оживленно беседовал по телефону с Иренэ. В дверь позвонили. «Это наверняка она», – подумал Альберто, положив трубку, и поспешил впустить Монику в квартиру.
Каково же было удивление Альберто, когда на пороге появилась Даниэла. «Наверное, опять будет уговаривать меня», – злорадно подумал Альберто. Он криво усмехнулся и собрался сделать гостеприимный жест, чтобы пригласить Даниэлу войти. Однако Даниэла, не говоря ни слова, с размаху ударила его сумочкой по лицу. Альберто инстинктивно отшатнулся и, потеряв равновесие, упал.
Когда он, грязно ругаясь, поднялся на ноги, ему в лицо смотрел ствол пистолета. Увидев, что дело принимает серьезный оборот, Альберто, однако, не потерял самообладания. Он сразу сообразил, что Даниэле будет не так-то просто убить человека. На его лице появилась ехидная ухмылка, и он с издевкой произнес:
– А я-то думал, что ты пришла ко мне с другими намерениями. Разве Моника не сказала тебе, что я хочу помириться с тобой и с твоим мужем? Ты же скоро станешь моей тещей.
– Нет, ты ошибаешься, – ответила ему Даниэла.
Только теперь Альберто понял, что Даниэла не собирается ограничиваться угрозами. Какое-то мгновение он, словно завороженный, смотрел на черный зрачок пистолетного ствола, а потом в ужасе закричал:
– Ты что с ума сошла? Что ты собираешься делать?
– Отправить тебя в ад, где тебя уже давно заждались, – спокойно ответила ему Даниэла. – Твоим грязным делам пришел конец.
– Я тоже так считаю, – послышался голос за ее спиной. Даниэла, не опуская пистолета, на мгновение повернула голову. В дверях стояла Аманда.
– Не пачкайте руки об эту падаль, – Аманда сделала неуловимый жест. И в ее руке появился нож, спрятанный до этого в рукоятке трости. – Вы еще молоды, и вам есть, чем заняться в жизни.
С этими словами Аманда убрала свое оружие и взяла из рук Даниэлы пистолет. Увидев это, Альберто опять воспрянул духом, он был абсолютно уверен, что Аманда не знает, как с ним обращаться. Альберто поднялся с пола и, сплюнув, сказал:
– Вот теперь мы можем поговорить, как подобает старым знакомым.
Альберто сделал шаг в сторону Аманды, собираясь вырвать у нее пистолет, но не успел он протянуть к ней руки, как удар пули в плечо отбросил его в угол передней. Калибр пистолета был велик, и Аманда стреляла почти в упор, поэтому рана на плече Альберто выглядела ужасно. Какое-то время он смотрел застывшим взглядом, как на рукаве его рубашки расплывается красное пятно, потом голова Альберто завалилась набок, и он потерял сознание.
Даниэла в ужасе стояла на месте, она никак не могла отвести глаз от лица Альберто, которое с каждой минутой становилось все бледнее. По ее щекам катились слезы.
Тем временем Аманда, увидев, что ее противник еще дышит, собиралась завершить начатое дело. Она отошла от двери в сторону, чтобы ненароком не зацепить пулей Даниэлу, и вновь вскинула пистолет, целясь прямо в сердце Альберто.
Но она не успела спустить курок. В дверях неожиданно появилась Моника. Не обращая ни на кого внимания, она бросилась к Альберто, опустилась на колени и, обняв его, закрыла своим телом. Решив, что ее возлюбленный мертв, Моника бросила на Даниэлу и Аманду ненавидящий взгляд и закричала, обливаясь слезами:
– Убийцы! Убийцы!
В это время Альберто зашевелился и издал слабый стон, услышав который, Моника бросилась к телефону, чтобы вызвать «скорую помощь». Потом она подошла вплотную к Даниэле и спросила дрожащим от возмущения и гнева голосом:
– Как ты могла?
– Я только хочу защитить тебя, дочка. Как ты не можешь этого понять? – сейчас у Даниэлы не было сил спорить с Моникой. От увиденного она сама готова была упасть в обоморок. – Ты ведь приехала сюда, чтобы остаться с ним?
– Конечно! – казалось, Моника не замечает, в каком состоянии находится ее мать. – Я уже взрослая и могу сама отвечать за свои поступки.
– Дурочка! – Аманду просто передернуло от таких слов. – Ты сама суешь голову в петлю!
Немного успокоившись, Даниэла вновь заговорила с Моникой. Ей хотелось объяснить дочери, что только последняя степень отчаяния и страх потерять Монику заставили ее сделать такой шаг. Но Моника не понимала чувств своей приемной матери, она по-прежнему считала, что Даниэла решила убить Альберто из-за своего оскорбленного самолюбия.
Аманде было невыносимо слушать этот разговор. Она так ненавидела Альберто, что готова была броситься на Монику из-за того, что та помешала ей разделаться с ним.
Наконец приехала «скорая помощь». Альберто, который так и не пришел в сознание, уложили на носилки. Моника спустилась вниз вместе с санитарами и лицом к лицу столкнулась с Хуаном Антонио. Он приехал сюда сразу же после того, как, по совету Аманды, Даниэла позвонила ему из дома Альберто.
Увидев, что Моника собирается сесть в машину «скорой помощи», Хуан Антонио схватил ее за руку и спросил:
– Тебя больше беспокоит то, что случилось с ним, чем то, что ждет твою мать?
– Отпусти меня, – увидев, что «скорая» сейчас уедет, Моника вырвала свою руку. – Сейчас я должна быть рядом с Альберто, потому что я его люблю.
С этими словами она сделала знак шоферу «скорой», он распахнул дверцу, и Моника одним прыжком очутилась на сиденье. Машина тронулась и, завывая сиреной, скрылась за углом.
Глава 20
Вернувшись домой из ресторана, Маргарита сразу прошла к себе в комнату. Брата дома не было, а мать ужинала вместе со своим новым мужем. Раньше Маргарита обязательно рассказала бы Амелии о своей встрече с Рамоном, но теперь ей не хотелось лишний раз видеть мать. Маргарита не могла простить ее. Впрочем, сейчас мысли о матери и ее муже, отодвинулись в ее сознании на второй план. Маргарита думала о том, как ей дальше строить свои отношения с Рамоном. Она отлично понимала, что Рамон рано или поздно все равно расстанется с Сонией. Но с другой стороны, она не забывала, что Сония была тетей Моники, и Маргарите не хотелось, чтобы в семье Хуана Антонио стали плохо думать о ней, тем более что она недавно одолжила у Даниэлы деньги для того, чтобы собрать сведения о Педро.
Но сердце говорило Маргарите совсем другое. Она не могла забыть, с какой нежностью поцеловал ее Рамон во время их последней встречи, какими глазами он смотрел на нее, когда провожал домой. Сейчас, лежа на спине с широко открытыми глазами, Маргарита с волнением перебирала в памяти все мельчайшие подробности их свидания.
Маргарита вовсе не была дурнушкой. Но мужчины не баловали ее своим вниманием. Впрочем, Маргарита сама до сих пор не думала, что она может всерьез полюбить кого-нибудь.
Так и не решив, как ей поступать дальше, Маргарита попыталась заснуть, но сон упорно не приходил к ней. Она попробовала медленно считать про себя сначала до ста, потом до тысячи. Наконец Маргарита почувствовала, что медленно погружается в сон. Вдруг ей послышался подозрительный шорох, Маргарите показалось, что кто-то крадется в темноте осторожными шагами. Она резким движением приподнялась на постели и, прикрывшись одеялом, включила свет. Посредине ее комнаты стоял Педро, от него разило спиртным и он некрепко держался на ногах. Маргарите сделалось страшно, но она не хотела показывать вида и громко спросила:
– Что вам здесь надо? Почему вы вошли, не постучавшись?
– Я только хочу пожелать тебе спокойной ночи, – Педро сделал к ней несколько нетвердых шагов.
– Вон отсюда! – закричала Маргарита. – Не смейте даже близко подходить ко мне!
Педро явно не рассчитывал на такой прием. Казалось, он даже немного протрезвел. Несколько долгих минут он стоял, держась за спинку стула, потом проговорил:
– Ты могла бы быть и поласковее со мной, не забывай, я теперь твой новый отец.
– Вы просто жулик и все, а теперь вы обманываете мою мать, – Маргарита больше не чувствовала страха перед Педро. – Но вы напрасно надеетесь, у вас ничего не выйдет. Я не успокоюсь до тех пор, пока моя мать не поймет, какую ошибку она совершила.
Педро молча выслушал гневные слова Маргариты, потом сделал несколько тяжелых шагов и опустился на ее кровать. Маргарита в ужасе вскочила, прикрываясь одеялом:
– Я сейчас закричу, – предупредила она его. Взлянув ей в лицо, Педро понял, что Маргарита поступит так, как только что сказала. Педро, хотя и был изрядно пьян, сразу сообразил, что на крики дочери обязательно прибежит Амелия, а ссора с ней сейчас вовсе не входила в его планы. Кроме того, к этому часу домой мог возвратиться и Фернандо. А уж насчет того, как он может поступить, застав Педро в спальне сестры, у мужа Амелии не было никаких иллюзий. Поэтому Педро счел за лучшее оставить Маргариту в покое. Он тяжело поднялся с кровати и медленно направился к выходу, сказав на прощание:
– Ладно, я могу и подождать. Рано или поздно ты все равно передумаешь. У тебя просто нет выбора, – при этом Педро улыбнулся пьяной улыбкой и исчез за дверью.
Визит Педро вернул Маргариту к действительности. Перед ее мысленным взором прошли все события последних недель, и она вновь вспомнила о Рамоне. Маргарита вдруг остро ощутила, как он нужен ей сейчас. Но события сегодняшнего дня настолько утомили ее, что Маргарита не заметила, как погрузилась в тяжелый одурманивающий сон.
…Рамон возвратился домой поздно. Проводив Маргариту, он испытывал смешанное чувство тревоги и надежды. Его по-прежнему мучила совесть, когда он вспоминал о Сонии, ведь для того, чтобы устроить свою жизнь с Маргаритой, ему наверняка придется расстаться с женщиной, которой он обязан всем, чего достиг в жизни. Однако он так же, как и Маргарита, ясно понимал, что рано или поздно оставит Сонию и что это будет для нее трагедией, смертельным ударом, от которого она вряд ли сумеет оправиться.
Впрочем, после вечера, проведенного с Маргаритой, Рамон убедился, что до настоящей любви им еще далеко, и теперь не знал, как ему поступать дальше: то ли проявить настойчивость и потребовать от нее окончательного ответа, то ли, наоборот, ждать, пока она сама сделает выбор.
Дома Рамон, как обычно, застал Сонию сидящей в спальне с котом на коленях. Он был слишком занят своими мыслями, поэтому не обратил внимания на пристальный взгляд, каким встретила его Сония.
Рамон взял с полки одну из книг и собрался расположиться в кресле, чтобы хоть ненадолго отвлечься от мучивших его вопросов. Однако не успел он прочитать и две страницы, как Сония спросила его:
– Значит, ты утверждаешь, что после обеда был на работе?
– Да, – коротко ответил Рамон, не отрываясь от чтения.
– Ты в этом уверен? – голос Сонии звучал настойчиво. «Ну начинается!» – подумал Рамон и с раздражением захлопнул книгу. Он сердито посмотрел на Сонию и поинтересовался:
– Почему такая настойчивость? Ты уже третий раз спрашиваешь у меня одно и то же.
Рамон не догадался, что Сонии все известно о его встрече с Маргаритой, поэтому он привычно начал доказывать Сонии, что он нигде не бывает, кроме своего офиса, ни с кем не встречается, кроме коллег по работе. Он даже предложил Сонии сопровождать его на работу, если она настолько не доверяет ему. Потом он стал упрекать Сонию в том, что она считает его своей собственностью.
Однако Сония что-то уж чересчур настойчиво интересовалась, где Рамон провел сегодняшний вечер. Поэтому он, заподозрив неладное, спросил напрямую:
– Скажи в конце концов ясно, в чем ты меня подозреваешь?
– Это должен сделать ты, – возразила ему Сония.
Наконец Рамону надоела эта бесконечная игра в прятки. Он со вздохом поднялся с кресла и, прихватив с собой книгу, направился к дверям.
Сония испугалась, она вдруг подумала, что Рамон собрался совсем уйти из дома.
– Куда ты? – спросила она с тревогой в голосе. Рамон на минуту задержался и, пристально посмотрев на Сонию, ответил:
– Пойду лягу спать в другой комнате. Нам с тобой не о чем разговаривать, если ты и дальше собираешься продолжать в том же духе.
С этими словами Рамон удалился, прикрыв за собой дверь. Сония некоторое время молча сидела на кровати, машинально поглаживая пригревшегося у нее на коленях кота. «Лицемер!» – с горечью подумала она, потом осторожно сняла кота с колен и, положив его на кровать, подошла к окну.
… Прошло еще несколько дней. Маргарита в душе надеялась, что Рамон вот-вот позвонит ей, и большую часть времени проводила дома, хотя после ночного визита Педро к ней в спальню ей было неприятно там оставаться. Неделя подходила к концу, а Рамон все не звонил. Маргарита уже стала укорять себя, что слишком холодно ответила на проявление чувств своего знакомого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61