Однако Дульсине совсем не хотелось возвращаться в Мехико из этой безоблачной Европы. Федерико понимал ее. Но оба они не собирались прятаться от тех важных дел, которые ждали их дома.
— Ты все еще настаиваешь на том, чтобы мы жили у тебя? — спросила Дульсина. — Я вижу, ты боишься Рикардо. Но в моем доме хозяйка я.
— Пока братья находятся в этом доме, я не переступлю его порога.
— Ты хочешь, чтобы я выгнала их? Он развел руками:
— Как я могу требовать этого… Просто Рикардо ведет себя по отношению ко мне враждебно, и я не хочу видеть его. И совсем не из страха, а из обыкновенного здравого смысла.
Она напомнила ему, что Рикардо скоро женится и покинет дом. Он пожелал, чтобы это случилось пораньше. Они решили спуститься позавтракать и провести последние часы в Риме как можно веселее.
Роза заснула сразу: все-таки день у нее выдался очень напряженный. Однако долго поспать ей не удалось. Что-то заставило ее открыть глаза. Она увидела дона Анхеля, тихонько стоящего около ее постели.
— Что вам, дон Анхель? — спросила она, натягивая одеяло до подбородка.
— Мне послышался шум: я думал, может быть, тебе что-нибудь понадобилось.
Она отрицательно покачала головой. И в это время внизу раздался звонок.
— Наверное, Мануэль вернулся, — предположил дон Ан-хель и пошел открывать дверь.
Но оказалось, что это Рикардо Линарес.
— Где Роза? — нервно спросил он.
— А как ты узнал, что она здесь? — спросил дон Анхель.
— Я спрашиваю, где Роза? — повторил Рикардо свой вопрос, только более резким тоном.
Анхель объяснил ему, как случилось, что Роза осталась ночевать у него.
— А где твой брат? — Рикардо не мог успокоиться.
— Брат должен был уйти к больному.
Узнав, что Роза находится в комнате для гостей, Рикардо, не спрашивая разрешения у хозяина, бросился туда и в ярости швырнул Розе ее платье.
— Одевайся! Я жду тебя в гостиной! Побыстрей… Когда он вышел, Анхель, хмуро глядя на него, спросил:
— Почему ты так с ней поступаешь? Я считал, что между вами все кончено.
— Я все еще ее муж!
— Ты полагаешь, что это дает тебе право унижать ее? Ты ведешь себя так, как будто она совершила какой-то грех.
Рикардо крупными шагами мерил комнату.
— Скажи, Анхель, что побудило тебя пригласить ее на ужин?
— Мой брат Мануэль хотел с ней поближе познакомиться.
— С какой целью? Анхель чертыхнулся.
— Тебе невдомек, что твои подозрения оскорбительны? Они отвернулись друг от друга. Дон Анхель сопел от возмущения, как разозленный бизон. Роза вышла и выразила намерение взять такси. Но Рикардо не терпящем возражений тоном заявил, что она поедет с ним, потому что им о многом надо поговорить.
Она попросила у хозяина прощения за причиненное ему беспокойство.
— Никакого беспокойства. Одно недоразумение, — сказал дон Анхель. — Завтра обо всем поговорим.
Рикардо схватил ее за руку и повел к двери.
— Это я решу! — сказал он Анхелю вместо прощания. Расстроенный хозяин дома зашел на кухню к Амалии.
— Ну, ты все слышала? — спросил он.
— А куда же денешься, ведь вы не шепотом говорили. Он попросил ничего не рассказывать Мануэлю, а если он спросит, ночевала ли здесь Роза, ответить, что она уехала сразу после ужина.
Рикардо молча вел машину. Роза в который раз пыталась объяснить ему, как получилось, что отец Мануэль не ужинал с ними.
— Почему ты мне не отвечаешь? Что я такого сделала?! — крикнула она наконец.
— По крайней мере, сейчас я привезу тебя домой и ты будешь спать в своей постели, как и подобает достойным людям, — промолвил он в ответ.
Остановив машину около ее дома, он перегнулся через нее и открыл ей дверцу.
— Ступай к себе!
Она вышла из машины и наклонилась к опущенному стеклу.
— А ты что будешь делать?
— Уеду.
— Когда ты успокоишься, то поймешь, что я сказала тебе правду. Не уезжай, прошу тебя!
— Прощай, Роза.
Он резко рванул машину с места, и она, мигнув у поворота красными огоньками стоп-сигналов, скрылась за углом. Роза заплакала и медленно пошла домой.
Рохелио, дождавшись ночного телерепортажа о шахматном матче на мировое первенство, сначала смотрел его, а потом, записав позиции игроков в отложенной партии, пошел к себе и долго анализировал ее за шахматной доской.
Окончательно убедившись, что у русского шахматиста, за которого он болел, есть серьезные шансы на выигрыш, он взглянул на часы и ужаснулся: ночь уже почти прошла, а он даже не заметил этого.
Он собирался лечь спать. За окном было тихо. Об ушедшей грозе напоминали только редкие капли из водостоков.
Но вот за окном послышался звук приближающегося автомобиля. Он остановился у их ворот. И уже по звуку резко прихваченных тормозами шин Рохелио понял, что это брат и он в плохом настроении.
Так и оказалось, когда Рикардо, увидев свет в окне Рохелио, поднялся к нему.
Выслушав возмущенный рассказ о том, что Роза заночевала в доме дона Анхеля, и улыбнувшись его заключительной фразе: «Одинокие мужчина и женщина!» — Рохелио проговорил:
— Это все равно что в доме остались бы Леонела и Себастьян.
— Не смейся! — обиделся Рикардо.
— А ты не устраивай бурю в стакане. И если тебе не нравится, что другие приглашают Розу ужинать, пригласи ее сам.
Рикардо гордо посмотрел на брата.
— Нет, — сказал он, — меня больше не интересует Роза Гарсиа.
Он отправился к себе. Однако на пороге своей комнаты он увидел Леонелу.
— Ты пришел на рассвете. Где ты был? Он буркнул что-то неопределенное.
— Хорошенькое, наверно, местечко, если ты стесняешься даже назвать его…
— Не будем об этом, ладно? — примирительным тоном попросил Рикардо.
— Хорошо, милый, не будем. Ты знаешь, что Дульсина возвращается сегодня в два часа? Ты не поедешь ее встречать?
Он ответил, что готов был бы встретить Дульсину, но с ней — лиценциат. Трудно будет удержаться от того, чтобы не устроить ему скандал прямо в аэропорту. Так что лучше будет, если в аэропорт поедет Рохелио или она сама.
Самолет приземлился минута в минуту. Трап тоже подали без промедления. И Федерико так понравилось это, что он заметил, что следует и впредь летать лайнерами этой солидной авиакомпании, к которой с уважением и предупредительностью относятся во всех аэропортах мира.
Их встречали Леонела и шофер Хаиме. Леонела осведомилась у Дульсины, намерена ли она ехать к себе домой, но та решительно сказала:
— Едем прямиком к Федерико. Он не хочет видеть Рикардо… Ну, как вы с ним провели медовый месяц?
— Медового месяца не было, — лаконично ответила Леонела. — Может, мы вместе пообедаем?
Федерико предложил им делать все, что им заблагорассудится.
Решено было обедать у Леонелы.
…Узнав о самоубийстве Эдуардо Рейносо, Дульсина вполне согласилась с Леонелой, что и для него, и для Ванессы — это самый благоприятный выход, избавивший от страданий и ее, и его.
Леонела сообщила Дульсине, что Кандида в лечебнице и чувствует себя гораздо лучше. Дульсина пообещала навестить сестру в ближайшее время. Ее заинтересовало, почему так надолго отложилась свадьба Леонелы и Рикардо. Леонела нахмурилась.
— Еще не закончены дела с разводом.
И, помолчав, добавила:
— Да, честно говоря, и не думаю, что они когда-нибудь закончатся. Рикардо снова спутался с дикаркой.
Мануэль удивился, увидев, что брат не собирается идти сегодня в магазин. Анхель сослался на усталость. Он сказал, что провел вчера один из самых трудных вечеров в своей жизни.
Мануэль деликатно не стал его расспрашивать, поняв так, что брату трудно было отказаться от общества Розы, но он все-таки заставил себя сделать это.
Однако долго Анхель в стенах своего дома не выдержал. Уже к полудню он был у себя в кабинете. А еще через час разговаривал с Розой, Он просил ответить ему искренно: действительно ли Рикардо и Роза — все еще муж и жена?
— Он говорит, что да, — мрачно отвечала Роза.
— А ты что скажешь?
— Я в законах ничего не понимаю.
— Он что, домой тебя отвез?
Она рассказала, как все было. Анхель долго молчал. Роза решила, что ей можно уходить. И вдруг он спросил:
— Скажи, ты хотела бы, чтобы он вернулся?
Она посмотрела на хозяина своими громадными и чуть влажными сейчас глазами.
— По правде говоря, ничего я так не желаю, как этого. Анхель поднялся, давая понять, что разговор закончен.
Но прежде чем Роза покинула кабинет, она услышала:
— Если это так, тогда я с ним поговорю.
Они то умолкали, перебрав, казалось, все возможные выходы из создавшегося положения и убедившись в своем бессилии изменить его, то снова начинали отчаянно искать новые пути. Дульсина никогда не видела свою хитроумную и деятельную приятельницу такой растерянной и беспомощной.
Они спорили. И суть их спора сводилась к тому, что Дульсина не могла поверить тому, что ее брат снова связался с дикаркой, а у Леонелы не оставалось никаких сомнений на этот счет. Об этом говорили поступки Рикардо, его многочисленные обмолвки. Он был холоден к Леонеле, неласков с ней. Все время откладывая оформление развода, оттягивал назначение дня свадьбы. Она вспомнила, как в ответ на ее прямое замечание о том, какой скандал их ждет, если все узнают, что он и не собирается жениться на ней, он только равнодушно пожал плечами.,
Дульсина с успокаивающей улыбкой доказывала ей, что такой уж у ее брата характер: он с детства не любит, когда на него давят. Но она убеждена: эта дрянь, дикарка, так ему насолила, что он никогда к ней не вернется.
— У этих оборванок с окраин нет ни стыда, ни совести — она делает все, чтобы снова приманить его, — пожаловалась Леонела.
— Не дай Бог! — ужаснулась самой мысли о такой возможности Дульсина. — Я сама займусь этим и поговорю с Рикардо.
Леонела благодарно посмотрела на подругу.
Сильвия внимательно разглядывала посетительницу — она была ей незнакома. Это была крупная хорошо одетая женщина, начавшая несколько расплываться — видно, любительница мучного и сладкого. Привлекал внимание прекрасный цвет лица. По ее манере держаться было видно, что она привыкла к успеху у мужчин и до сих пор им пользуется..
— Передайте лиценциату Роблесу, что пришла его старая подруга Мириам Асеведо, — попросила она Сильвию.
Лиценциат тотчас принял ее. Он вышел, чтобы обнять ее, на середину кабинета.
— Ну, как твой брак? — спросила она игриво, улыбаясь одними глазами. — Я ведь ревнива, и ты это хорошо знаешь.
Он тоже улыбнулся и сообщил, что его брак — чисто коммерческая операция.
Мириам села в предложенное ей кресло и стала серьезной.
— Мне страшно подумать, Федерико, но как воспримет твою женитьбу Ирма?..
Он поинтересовался, как здоровье Ирмы, ведь перед самым его отъездом в нее стреляли. Нашли ли виновника? Мириам рассказала ему, что в нападении были замешаны двое. Один погиб при не совсем ясных обстоятельствах, другой — в тюрьме.
— Справедливость, стало быть, восторжествовала, — удовлетворенно заметил Роблес — А как сейчас Ирма?
— Ирма — в инвалидной коляске… Задет позвоночник… Ты бы повидал ее.
Федерико в сомнении развел руками:
— После того, как я женился на другой?
— Вот именно после того, — живо подхватила Мириам. — Надо, чтобы она выкинула из головы свою идею-фикс…
— Какую идею? — спросил он с тревожным интересом.
— Отомстить тебе.
Он с сомнением посмотрел на Мириам:
— В ее-то состоянии?
Мириам покачала головой:
— Ничего нельзя знать заранее. Я тебе советую: приголубь Ирму, попроси у нее прощения, объяснись с ней.
Она встала. В глазах у нее опять засветилась чуть заметная улыбка, с которой она вошла в кабинет Роблеса.
— Ты меня знаешь, плохого совета я тебе не дам. И не мне учить тебя, как обращаться с женщинами. — Она легко для своей крупной фигуры повернулась на каблуках и направилась к выходу.
Он проводил гостью до дверей, у порога с чувством поцеловал ей руку и, вернувшись за свой рабочий стол, в задумчивости опустился в кресло.
ЛОЖНЫЙ СЛЕД
В эту пору в ресторане клуба было мало народа, и это очень устраивало Рикардо и Анхеля. Им предстоял важный разговор, и они не хотели бы, чтобы знакомые по клубу мешали им, по обыкновению подходя перемолвиться словом и обменяться новостями.
О встрече попросил Анхель,.который позвонил Рикардо и сказал, что вчера они наговорили друг другу много лишнего, а им следует как можно скорее поговорить где-нибудь в спокойной обстановке.
Теперь они сидели за столиком клубного ресторана. Тон их беседы ничем не напоминал ту обоюдную раздраженность, какая была в их речах во время последней встречи в доме Анхеля.
— Я-то думал, что вы уже развелись, — задумчиво говорил Анхель. — Не отрицаю, Роза мне нравится. Но я не собираюсь состязаться с молодостью.
— Полно, Анхель… Ты должен простить меня: я вчера погорячился.
Анхель со всей искренностью пожелал им счастья, хотя не скрывал, что его чувство к Розе серьезно. Рикардо в свою очередь от всей души пожалел, что вынужден причинить боль другу, которому желал бы только счастья.
— Мое счастье в прошлом, — грустно сказал Анхель. — Со смертью Марианны у меня не стало будущего. Даже сына я потерял…
Расстались они друзьями.
Попугай Креспин, склонив голову набок, свысока разглядывал это странное, никчемное существо, не умеющее произнести даже самого коротенького слова.
Щенок же Рохелио был полон веселого дружелюбия ко всем, в том числе и к попугаю. Он с удовольствием бы поиграл с ним, но до Креспина было так высоко! Креспин еще мог слететь с оконного карниза, где он обычно сидел, на стол. Но на пол! Ради кого?! Ради этого четвероногого существа, пользующегося почему-то благосклонностью Розы, из-за чего она теперь уделяет явно меньше внимания ему, верному другу, на глазах которого она мирилась с его бывшим тезкой и снова ругалась с ним, что немедленно отражалось на имени попугая, так что теперь уже он и сам точно не знал, как его зовут: Креспин или Рикардо.
К большому удивлению Креспина, этот самый Рикардо, его тезка, несколько минут назад заявился к ним в дом и сидел теперь напротив Розиты, глядя в ее счастливые с того момента, как она его увидела, глаза.
Роза и впрямь была счастлива: Рикардо был сегодня совсем другим, чем там, в доме Анхеля.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81