Они приветствовали ее, и она не отказала себе в удовольствии сделать пару показательных бросков, чтобы знали, что мастерство ею не утрачено.
— Тебя что, выгнали из этого домищи? — попросту спросил один из игроков.
— Сама ушла. Тетку помните, которая на моем дне рождения разоралась? Ну, мы с ней схлестнулись, я ей выдала — и домой!
— Ничего, приедет за тобой твой богатенький — ты с ним как миленькая обратно уедешь, — предположил тот же подросток.
Роза отрицательно покачала головой.
— Я вот работу ищу… — сказала она.
Мальчишки предложили ей продавать вместе с ними жвачку, газеты. Палильо вон даже собирался огонь изо рта пускать в целях рекламы какого-то, по словам ребятни, «огнемета». Но Каридад ему не разрешила.
— Что ж, пока лучшей работы не найду — можно попробовать, — согласилась Роза. И простилась с ребятами: — Пойду душ приму…
На что Кот неодобрительно заметил:
— Прилипла к тебе эта привычка — купаться чуть не каждый день…
Роза впервые за последнее время рассмеялась:
— У плохих людей хоть привычкой хорошей разжиться — и то хлеб, — сказала она на прощанье.
Паулетта приезжала теперь в свой офис едва ли не каждый день. И вскоре Лорения сообщила ей адреса двух детективов, имевших очень хорошие рекомендации. Один из них показался особенно надежным.
— Назначь с ним встречу и скажи ему, что дело очень важное и срочное.
Эдувигес не могла нарадоваться на изменения, происшедшие с ее любимицей. Ей просто не верилось! Вот что делает с людьми надежда!
Паулетта рассказала ей, что у нее назначена встреча с детективом, который должен заняться поиском ее дочери.
— Одна я не справлюсь, — объяснила она. — Здесь нужен профессионал.
Паулетта сама удивлялась той энергии, которая, оказывается, была в ней и сказывалась даже на манере водить машину. Она ездила теперь уверенней и быстрее, будто впереди ее ждало что-то, не терпящее промедления.
Пробираясь на своем роскошном автомобиле по улице, забитой машинами, Паулетта поневоле то и дело притормаживала, опасаясь задеть кого-либо из ребятни, сновавшей между авто.
Мальчишки предлагали водителям и пассажирам какие-то дешевые товары, газеты. Паулетта обратила внимание на двух из них, дружно кидавшихся к автомобилю, стоило ему чуть замедлить движение. Один был упитанным, щекастым, второй… второй оказался девушкой.
— Черт! Ничего не продала за весь день, — громко жаловалась она не то приятелю, не то самой себе.
Почувствовав взгляд Паулетты, девушка сердито набросилась на нее:
— Чего уставились? Лучше бы жвачку купили. А?.. Паулетта не отрываясь смотрела на продавщицу жвачки.
Проверяя, хорошо ли убрана Селией гостиная, Леопольдина прислушивалась к разговору братьев. Она узнала, что Рохелио через две недели должны оперировать, что Рикардо был у Розы и та не желает с ним разговаривать. По его словам, Роза была готова дать ему развод.
Не закончив осмотр гостиной, Леопольдина поспешила к сестрам. Она нашла их в комнате Дульсины.
— Молодой сеньор Рикардо готов развестись с дикаркой, — начала служанка с порога, — потому что считает, что другого выхода нет. Но ему стыдно, что он играл ею…
Дульсина засмеялась:
— Вот и пусть оставит ее в покое. Мы должны внушить ему это, Канди.
Кандида нервно поднялась:
— Ты и займись этим, Дульсина. Я в последнее время не могу с ним говорить: мне и так кажется, что он меня насквозь видит, все мое двуличие…
— Я сама справлюсь, Канди.
Леопольдина также сообщила сестрам о дате операции Рохелио.
— Деньги на ветер! — коротко и сердито откомментировала это известие Дульсина.
Стоимость операции волновала и Рохелио. Она была дорогой, и он сомневался, что сестры дадут денег. Рикардо уже беседовал с ними на эту тему.
— Артачатся, — рассказывал он Рохелио. — Но я найду на них управу. Кандида, та помягче. А по части денег отца последнее слово — за ней.
— Если я встану на ноги и начну работать, я тут же верну им все до последнего сентаво.
— Не думай об этом. Деньги не только их, но и твои. У них есть обязательства перед тобой. Давай лучше подумаем о медсестре. Она будет нужна.
— Роза рекомендовала свою подругу. Надо, чтобы Хаиме отвез меня туда… Заодно поговорю с Розой о тебе.
Он подмигнул брату.
ПРОДАВЩИЦА ЖВАЧКИ
Паулетта улыбнулась юной продавщице и сказала ей, протягивая руку над спущенным боковым стеклом:
— Дай пакет.
Девушка радостно протянула ей пакетик жвачки.
— Нет, я прошу весь пакет. Сколько он стоит?
— Восемь тысяч песо… Черт! Все берете?!.. Сейчас принесу сдачу.
— Оставь себе.
— Сдачу?! — Продавщица смотрела на Паулетту как на спустившуюся с неба Деву Гвадалупе. — Ох! Вы — сеньора что надо!.. А вы не рассердитесь, если я попрошу вас купить у моего дружка Палильо книжку? Всего за две тысячи.
— Держи еще две тысячи.
— Благослови вас Господь, добрая сеньора!
Паулетте почему-то до смерти захотелось дотронуться до девушки, приласкать ее. Она протянула руку к ее щеке и погладила.
Пробка рассосалась. И Паулетта нажала на педаль акселератора.
Когда она подкатила к офису и вошла в свою контору, ее уже дожидались Лорения и приглашенный ею детектив.
— Отдай это своим мальчикам, Лорения, — сказала Паулетта, протягивая ей пакет со жвачкой.
— Куда столько! — удивилась Лорения.
— Купила у одной девушки. Сама не знаю, чем она меня пленила. У меня было такое чувство, что я знаю ее с рождения, хотя видела в первый раз…
Частный детектив Кастро выразил сожаление, что ему не представили почти никаких данных для поисков. Не было даже фотографии Томасы.
— Увы, — сказала Паулетта. — Я надеюсь только на ваш опыт и старание. И еще на то, что моей семье ничего не будет известно об этих розысках.
— На этот счет у вас не должно быть никакого беспокойства, — откланялся Кастро.
Вернувшись домой, Роза застала там Рохелио, беседовавшего с Томасой.
Ее охватило смешанное чувство: и рада была ему, и не хотела никаких разговоров о муже.
— Все продала! — сказала она матушке и гостю, которому Томаса уже сообщила о ее работе. -
— Стало быть, скоро разбогатеешь, — улыбнулся Рохелио. И добавил: — Ты не должна работать: у тебя есть муж, и он…
— Даже имени его не упоминай! — бешено взглянула на гостя Роза. — Это что, он тебя подослал?
Рохелио объяснил, что пришел договориться насчет медсестры, с которой Роза его знакомила у нее на дне рождения. Она понадобится ему через две недели. Работать надо в дневную смену.
— Бедненькая, когда же ей спать, — пожалела Линду Роза. — У нее ведь ночью еще один больной.
Перед уходом Рохелио опять попробовал заступиться за Рикардо, пытался объяснить Розе, что тот любит ее и испытывает стыд за свое поведение.
— Пусть подавится им, стыдом этим! — горько сказала Роза.
— Вот ослица упрямая! — сокрушенно покачала головой Томаса.
— Он для меня мертв. И я никогда не вернусь в дом, где меня ненавидят.
Кандида и Леонела сидели в комнате для шитья и ждали, когда Дульсина закончит разговор с Росаурой Монтеро, у которой возникла проблема со служанкой. Дульсина посоветовала ей ни в коем случае не обращаться в бюро по найму, а лучше просто повесить объявление. Или дать оповещение в газету.
Не успела Дульсина закончить разговор, как в комнате появилась старшая служанка, доложившая, что молодой сеньор Рикардо сидит в гостиной один-одинешенек и на лице у него написано страдание. В ответ на ее сочувствие он, как всегда, нагрубил ей. Но Леопольдина не обиделась, потому что понимала: молодой сеньор скучает по своей дикарке.
— Ты тоже думаешь, что печальный вид моего братца объясняется его тоской по Розе? — спросила Дульсина Леонелу.
— Я думаю, что наступил решающий момент, — ответила та. — Он страдает? Это мое дело — утешить его.
Она отправилась к себе в комнату и через несколько минут вышла оттуда преображенной.
Она шла в гостиную, покачиваясь на высоких каблуках, чуть откидывая коленом распахивающуюся полу не то вечернего платья, не то пеньюара, словом, чего-то роскошного и одновременно уютного и наполняя коридор дома Линаресов запахом духов, столь же редких и таинственных, сколь и невероятно дорогих. Она шла, как чемпионы идут на решающий матч или артисты — на самый важный спектакль в своей жизни.
Рикардо спустился в гостиную, чтобы побыть одному после разговора с Рохелио, из которого он узнал, что Роза вынуждена продавать на улице газеты и жвачку. Это казалось Рохелио несправедливым, тем более что нельзя было исключать возможность, что Роза носит во чреве ребенка Рикардо Линареса…
Войдя в гостиную, Леонела села рядом с Рикардо, молча уставившегося в окно, и сочувственно взяла его за руку.
— Да забудь ты о своей дикарке. Ну, как о дурном сне. Не можешь забыть о ней сам — давай я помогу тебе.
Она с озорной улыбкой смотрела ему в глаза. А его взгляд был устремлен мимо нее, куда-то в окно, неведомо куда, может, в сторону Вилья-Руин, в сторону «затерянного города», куда скрылась его непутевая дикая Роза.
Леонеле важно было добиться от него хотя бы слова. И она добилась. Но это были слова о Розе.
— Я совершил самую большую ошибку в своей жизни по отношению к бедной и чистой девушке…
— Никто и не спорит.
— Несчастная! Сколько страданий из-за моей прихоти — разозлить сестру.
— Но вспомни, сколько огорчений она доставила твоим сестрам. — Леонела нежно погладила его по щеке. — Не ищи ее. А если она будет искать тебя — спрячься. Надо вычеркнуть ее из жизни… Эх, Рикардо, женись ты на мне — ничего бы этого не случилось.
Рикардо вдруг тихо рассмеялся.
— Ты в своем репертуаре. Тебя ничто не изменит.
— Почему я должна скрывать, что люблю тебя? Все знают это. И я хочу, чтобы ты тоже знал… И советую тебе приглядеться ко мне как следует.
Леонела шаловливо поднялась и прошлась перед Рикардо, словно какая-нибудь участница конкурса красавиц.
Она и впрямь была хороша.
Но Рикардо встал и направился прочь из гостиной. У дверей он остановился и с улыбкой произнес:
— Прости, но у меня разболелась голова.
Вечером Роза вернулась домой печальной.
— Столько бегать и почти ничего не заработать…
— Побойся Бога, Роза: сеньора купила у тебя сразу целый пакет.
— Да, добрая сеньора. А я, неблагодарная, ей еще и Палильо подсунула с его книжками. Я теперь всегда буду продавать на этом углу. Ей, видно, нравится жевать жвачку.
— Может, у нее детей много.
— А знаешь, Манина, я хочу работать по-настоящему. Вот скажи мне, что такое рекомендация.
Томаса объяснила как могла. Потом спросила, почему это интересует Розу.
— Я прочитала тут объявление на двери одного дома: требуется, мол, служанка с рекомендациями.
Томаса предположила, что даже если бы у Розы и нашлись рекомендатели, вряд ли она могла бы работать служанкой: слишком независимый и непокорный у нее нрав.
— Кто ж тебя такую держать станет? Ты вспомни, что было в доме Линаресов!
Роза не стала спорить. Но сказала:
— А все-таки благослови меня, перекрести и пожелай мне удачи. А ну как меня возьмут!
На следующее утро она позвонила в дверь богатого особняка, принадлежащего знатной семье. Кармен, служанка хозяйки, открыла ей дверь и с недоумением глядела на нее.
— Я это… объявление тут у вас. Вроде вы служанку ищете?..
СЛУЖАНКА И ЕЕ ХОЗЯЙКА
Леонела внимательно прислушивалась к телефонному разговору, который вел Рикардо с кем-то из полиции.
— Нет, сеньор лейтенант, я не думаю, что шофер подаст иск… Я понял вас. До свиданья.
Рикардо повесил трубку.
— Они нашли того, кто стрелял?
— Они считают, что это шальная пуля. И если не последует иска пострадавшего, они, скорее всего, закроют дело.
Леонела потянулась, расслабляя мышцы своего красивого тела.
— Хорошо 6bf тебе развлечься, Рикардо. Не сходить ли нам сегодня в театр?
— Прости, сегодня не могу.
Рикардо направился к дверям. Леонела, когда он проходил мимо нее, закрыла глаза и подставила ему щеку для поцелуя.
— Не сегодня, — повторил Рикардо и вышел, не коснувшись ее.
Кармен удивилась, что у пришедшей наниматься на работу девушки нет рекомендаций. Она уже хотела прогнать ее, но ее манера разговаривать показалась ей забавной. К тому же она с такой доверчивостью смотрела на Кармен.
— Донья, ей-Богу, мне бы хоть какую работенку. Я про деньги и не спрашиваю… Как уж сама себя покажу!
Кармен рассмеялась. Может, и стоило взять ее. Тем более что горничная, работавшая с ней, уже не раз говорила, что не собирается надрываться за двоих.
Стоящая перед Кармен девчонка выглядела крепкой и энергичной. Сеньора же почти не совала нос в дела прислуги. И Кармен решила рискнуть.
— Ладно, оставайся работать, — решила она.
— Нет, серьезно? — обрадовалась Роза. — Это Дева Гвадалупе мне помогает, удавиться мне!
Кармен опять засмеялась. Девчонка явно веселила ее.
— Приходи пораньше с вещами. Да приведи матушку. Хочу с ней поговорить. Согласна?
— Вы, донья, золотко! На том и расстались.
За письменным столом в кабинете дома Линаресов на этот раз по-хозяйски расположилась Леонела Вильярреаль. Перед ней стоял лиценциат Федерико Роблес.
— Я благодарю вас за доверие, Леонела…
— Не стоит. У вас хорошие рекомендательницы. Они за вас горой. Особенно Кандида.
— Вы можете быть уверены, что в моих руках ваши деньги не подвергнутся никакой опасности.
— Надеюсь. Я очень подозрительна и учитываю все до последнего сентаво. Захоти вы выкинуть какой-нибудь фокус — я тотчас догадаюсь и предвосхищу ваше намерение.
Леонела взглянула на Роблеса и засмеялась.
— Не нервничайте так, сеньор лиценциат. Несите необходимые бумаги. Я их подпишу.
Я комнате для прислуги в особняке Монтеро Томаса и Роза с тючком своих вещей стояли перед Кармен. Томаса уже— рассказала ей о том, что ее дочь — работящая и понятливая, и теперь собиралась уходить.
— Вы спросите о нас в нашем квартале. Никто о нас худого слова не скажет.
— Я и так вижу, что вы хорошая женщина. Вы можете навещать Розу, но не слишком часто.
Томаса ушла. А Роза стала расспрашивать Кармен о хозяйке, у которой ей предстояло теперь работать, очень ли строга сеньора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81