— Он снова попытался схватить ее, но потерявшая терпение Сорайда прикрикнула на него:
— А ну, оставь девушку в покое! Йсидро злобно оглядел их обеих.
— Скажи этому своему, чтобы поостерегся!
— Ты лучше сам поостерегись полиции. Вали отсюда! — крикнула Сорайда.
Он нарочито медленно с независимым видом вышел из таверны «Твой реванш».
Отец Мануэль де ла Уэрта знал, как его брат любил жену, как тяжело он перенес ее смерть — эту страшную для него потерю. Он ожидал увидеть брата постаревшим и, может, даже опустившимся, тем более что сложные отношения Анхеля с сыном тоже не облегчали жизнь. Собираясь на его пятидесятилетие, отец Мануэль совсем не предполагал, что встретит такого крепкого и бодрого именинника.
Рассказ брата и обрадовал и встревожил священника.
Эта девушка, новая продавщица в магазине Анхеля, — уж очень пылко он повествовал о ее достоинствах, о том, какое бескорыстие она проявила, разводясь с Рикардо Линаресом.
Он слушал, слушал, а потом прямо спросил брата: уж не влюбился ли он в эту Розу Гарсиа?
И честный Анхель не стал этого отрицать.
Сочувствие, с которым Роза слушала исповедь Кандиды, сидя в непривычно обставленной больничной палате, тронула больную, помнившую, сколько зла она причинила этой девушке.
— Ты не помнишь мне зла? — спросила она доверчиво.
— Разве оно сравнится с тем, что ты испытала! — махнула рукой Роза.
— Ты ведь тоже потеряла мужа.
— Пусть остается там, где я его потеряла.
Кандида стала просить у Розы прощения за прошлое. Она робко сказала, что хотела бы стать Розе подругой. Роза ответила, что ее подруги — девахи из бедного квартала, а у Кандиды денег куры не клюют!
Та же, перебивая Розу, взволнованно призналась, что такое сердце и такое благородство, как у Розы, не заменит никакое богатство.
В конце концов они протянули друг другу руки, и Кандида захотела дать Розе важный, как ей казалось, совет:
— Вы с Рикардо любите друг друга. Так не позволяй отнять его у себя!
Роза усмехнулась.
— А никто его и не отбирает, подруга. Я его сама подарю кому хочешь. Ты газет не читаешь, он женится на этой…
— Я знаю! — сказала Кандида. — Знаю и считаю это самоубийством.
— Ему и со мной, дикаркой, не лучше было!
Роза опять махнула рукой, давая понять, что все это — дело прошлое. И тут в палату вошла Леонела. Сориентировалась она быстро.
— Прости, дорогая! Я не знала, что тебе наносят столь важный визит… А ты что, язык проглотила — не здороваешься?
Роза, не обращая на нее ни малейшего внимания, встала и попрощалась с Кандидой, обещав навестить ее.
Едва она вышла, Леонела чуть не впала в истерику, возмущенно крича:
— Дикарка! Да как она посмела явиться к тебе?! Казалось — именно она пациентка этого заведения, а спокойная и рассудительная Кандида пришла навестить ее.
— Это я позвала ее, — говорила Кандида. — Ты думаешь, я спятила, но никогда еще я не была в таком ясном сознании, как сейчас. Я виновата перед Розой Гарсиа и позвала ее, чтобы попросить у нее прощения.
Беседа с братом о том, не поздно ли начинать новую жизнь в его возрасте, не принесла дону Анхелю особой уверенности в том, что он поступает правильно.
Мануэль, как священник, считал, что новую жизнь начинать никогда не поздно, но — со зрелой женщиной, пусть и ненамного моложе брата. А вот — с девчонкой, которой он мог бы и отцом быть!..
— Мог бы, но ведь не являюсь им, — хмуро оправдывался Анхель.
Когда служанка Амалия пригласила его в приготовленную для него комнату, отец Мануэль решил перемолвиться с ней парой слов.
Начал он с комплимента:
— Где ты, там всегда все в полном порядке, голубушка! А скажи-ка мне, знаешь ли ты продавщицу по имени Роза Гарсиа?
Доброе лицо Амалии расплылось в улыбке от удовольствия поговорить с отцом Мануэлем о такой веселой и смешной девушке, как Розита.
— Как не знать! За братом вашим, как за родным, ходила, когда он болел. И на святках самая веселая и красивая была!
— А что, старая, сунула бы ты за нее руку в огонь? — спросил он, улыбаясь.
— Во, — показала Амалия, — по самый локоть! Даже обе руки сунула бы!
— Ну, тогда ладно, — добродушно закончил разговор отец Мануэль.
— Где у тебя сифон-то? Ты уж, сделай милость, убери его подальше, — с нарочито боязливым видом говорила Эрлинда, начиная разговор с Розой у нее дома.
Роза даже рассмеялась, когда выяснилось, что Эрлинда — очередной посол к ней от семейства Линаресов.
— Сперва Себастьян — от сестры, теперь ты — от брата. Что ему надо?
Эрлинда рассказала, что Рикардо передал через Рохелио просьбу, уговорить Розу встретиться с ним.
— Ты что, спятила? О чем нам с ним говорить?
Но Эрлинда советовала подруге не отказывать Рикардо в этой просьбе. Он, конечно, обидел ее. Но прошло немало времени, и если он сам ищет ее, то уж ее-то гордость никак от этого не страдает. И чего она добьется своим упрямством?
— Тебе сейчас надо ответить? — спросила Роза.
— Да, Рохелио ждет, чтобы передать ответ Рикардо.
— Что же сам-то Рохелио не спросил?
— Сифона твоего побоялся, — опять улыбнулась Линда. На этот раз Роза ответила ей улыбкой:
— Скажи Рохелио: ладно, поговорю с Рикардо Линаресом.
Для Роке этот день можно было назвать счастливым.
Конечно, к тому, что его давняя мечта была близка к осуществлению, привело довольно печальное обстоятельство: Паулетта по-прежнему не могла найти свою дочь.
Но то, что жена наконец-то согласилась обсудить с ним их совместную поездку в Европу, было залогом, может быть, самого счастливого времени, из того скорее всего недолгого срока, что оставалось мужу пребывать на этой земле.
— Ты думаешь, что это путешествие успокоит меня? — спрашивала Паулетта его в который раз, проводя с ним уединенный вечер в их уютной гостиной.
Роке не сомневался в этом. Он не собирался ехать надолго. Но в то же время считал, что путешествовать — это значит смягчать проблемы.
— Мы поедем туда, куда ты захочешь, и вернемся тогда,, когда ты захочешь, — говорил он, нежно гладя ее красивую узкую руку, лежавшую на столе так безвольно, как будто она не в силах принять ни одного решения, а лишь готова подчиняться ему.
На самом-то деле он знал, что это он готов сделать все, чего только она ни пожелает.
Предвечернее солнце, проникая через цветной витраж в прихожую, упало на лицо Леонеле, и Рикардо, как раз в эту минуту спускавшийся по лестнице, подумал, что невеста его, конечно, очень хороша, но была бы лучше, если бы не злое выражение губ, часто появлявшееся, когда она нервничала.
Увидев Рикардо, Леонела сообщила ему, что была в лечебнице у Кандиды.
— И как ты думаешь, кого я там встретила? Дикарку! Они беседовали как лучшие подруги.
— У Розы в этом доме не было подруг. Но время многое меняет. Изменило оно и Кандиду.
— Зато твою Розу оно не изменило. Она даже не поздоровалась со мной. И не думаю, что время настолько изменило Кандиду, чтобы ей судачить с прислугой.
— Роза не была прислугой. И мне кажется, если я буду твоим мужем, то это не значит, что я должен ненавидеть тех, кого ненавидишь ты.
В этот момент его позвали к телефону.
К его удивлению, звонила Ванесса. Сначала он не понимал, чего она добивается от него. Потом ему стало ясно: Ванессе хочется знать, не появилась ли в жизни Рохелио какая-нибудь женщина. Да она и не скрывала, что ее интересует именно это.
— Видишь ли, Рикардо, неудача в замужестве толкнула меня к нему, мы часто виделись с ним в последнее время, даже Эдуардо знал об этом. Мы просто беседовали с твоим братом, но эти беседы делали меня счастливой… А теперь он вдруг стал избегать меня. Вероятно, у него кто-то появился…
Рикардо ответил, что у них с братом замечательные отношения, но Рохелио очень скрытен.
А Рохелио беседовал по телефону с Эрлиндой: она рассказала о согласии Розы встретиться с Рикардо, а он — о своем столкновении с соседом Линды.
— Это Исидро, — сказала она, — он меня преследует. А я его видеть не могу…
За обедом, пока отсутствовала Леонела, Рохелио сообщил брату, что Роза согласна встретиться с ним в девять вечера в кафе, около магазина «Добрая мама».
Рохелио не ожидал, что брата так взволнует это известие. Он благодарно посмотрел на Рохелио и вдруг сказал:
— Сегодня вечером я приму самое главное решение в моей жизни… И в моей жизни, и в жизни Розы.
СВИДАНИЕ
За завтраком отец Мануэль внимательно разглядывал брата и убедился, что он и впрямь помолодел.
— Вчера я решился дать тебе один совет. А теперь хочу задать один вопрос: ты решился бы жениться на девушке, о которой мы говорили?
Анхель растерянно поднял на него глаза:
— А что, это выглядело бы смешно?
— Скорей опасно. Любовь всегда связана с риском.
— Ты хочешь напомнить мне о моем пятидесятилетии?
— Ну, если ты чувствуешь себя на тридцать…
— Я хочу жить!
Отец Мануэль улыбнулся:
— А что ты делал до встречи с Розой Гарсиа?
— Влачил жалкое существование! — решительно ответил Анхель и вышел из-за стола.
Амалия принялась убирать посуду.
— Скажи, Амалия, тебе не будет страшно за моего брата, если он вдруг женится на Розе Гарсиа?
— Роза Гарсиа не способна причинить кому-либо зло, — не раздумывая ответила она.
До девяти часов Рикардо предстояло еще посетить Кандиду и привести себя в порядок перед свиданием с Розой.
В лечебнице он прежде всего поговорил с доктором Кастильо, консультировавшим в этом учреждении, хотя основное место его службы была та больница, где спасли жизнь Ирме Дельгадо.
Доктор был доволен Кандидой и считал, что лечение идет успешно.
Кандида рассказала брату о посещении Розы. Она удивила и обрадовала его своими размышлениями о том, насколько несправедливы были они, Линаресы, к этой девушке. Она была уверена теперь, что Роза и Рикардо могли быть счастливы. Улыбаясь, она рассказала Рикардо, какой совет она дала на прощанье Розе, и он был благодарен сестре за это.
Да, несчастья очень изменили Кандиду, И, поцеловав ей руку, он признался, что сегодня вечером он увидит Розу.
— Благослови вас Господь, — сказала Кандида на прощанье.
Дон Анхель только расположился в своем рабочем кресле, как Малена доложила ему, что его желает видеть продавщица Гарсиа.
Роза вошла с торжественным видом, неся впереди себя пакет. Она поздравила хозяина с днем рождения, объявила, что подарочек этот — ото всех, и потребовала, чтобы он немедленно вскрыл пакет.
Дон Анхель подчинился и достал из упаковочной бумаги галстук такой невообразимой расцветки, что от изумления не сразу смог произнести слова благодарности.
— Спасибо… такого у меня… никогда еще не было! — наконец промолвил он.
Роза отнесла эту заминку за счет радости шефа по поводу такой несказанной красоты и гордо объяснила:
— Сама выбирала!.. Даже продавец удивился такому выбору!
В это время в кабинет вошел священник.
— Прости, Анхель, я не помешал?
Анхель ему обрадовался и предложил полюбоваться подарком, который преподнесла ему сеньорита Роза Гарсиа. Отец Мануэль проявил присущее служителям католической церкви жизнелюбие и галстук оценил восторженно.
Когда дон Анхель представил Розе Мануэля как своего брата, она так и ахнула:
— Священник?!
— Никому не запрещено иметь брата-священника, — рассмеялся Анхель.
Роза тоже засмеялась:
— Просто я в Боге души не чаю, а тут — здрасьте! — священник заявляется. Ну, как вам галстук, отец Мануэль?! Конечно, вы их не носите, а все же?
Отец Мануэль еще раз одобрил галстук и, к ужасу брата, потребовал, чтобы он тут же надел его.
— Одно дело, когда галстук в руках, а другое — на шее! — поддержала его Роза.
Дон Анхель должен был подчиниться.
— Вот это да, подохнуть — не встать! — отрецензировала его вид Роза. — Все глазеть будут: очень привлекает внимание.
И вышла, весьма довольная тем, что увидела. Братья долго хохотали. Потом Анхель сказал:
— Оставим галстук — как тебе Роза? Мануэль продолжал улыбаться.
— Мила, полна жизни, искры в глазах!.. Но я ведь и не поговорил с ней. Пригласи ее — у меня будет больше оснований судить о ней.
— Ты как перед свадьбой, — пошутил Рохелио, глядя, как яростно его брат втирает в кожу лосьон.
От Леонелы тоже не укрылись интенсивные сборы Рикардо.
— Ты не останешься ужинать?
— У меня важная встреча, — не соврал он.
— Для которой ты так надушился?
Он поцеловал ее в щеку, пошутил, что она неисправима, и ушел…
Если бы кто-нибудь сказал Розе или Рикардо, что их встреча будет происходить так, как она происходила, ни она, ни он ни за что не поверили бы.
С первой же минуты, как только он пожал ей сразу обе руки, они влюбленно смотрели друг на друга, будто и не было между ними долгих дней обиды, отчуждения, даже вражды.
Он предложил ей выпить чего-нибудь. Она напомнила, что не пьет.
— И верно. Когда долго не видишься, забываешь одно и вспоминаешь другое…
— Например?
— Например, я помню это платье.
— Его пришлось ушить. Тогда я была толстушкой.
— Ты была прелестна. А сейчас еще прелестней.
Они одновременно засмеялись сами не зная чему, скорей всего просто радуясь, что сидят рядом и смотрят друг на Друга.
Он поблагодарил ее за то, что она пришла, и стал жадно расспрашивать: как она нашла Кандиду, как дела на работе, встречается ли она еще с этим парнем… С каким парнем? Ну, с газетчиком… Кажется, его зовут Эрнесто? Он ей кто, жених?.. Ах, просто кореш…
А жениха у нее нет? Впрочем, она и не может ни за кого выйти замуж.
— Это почему? — поинтересовалась Роза.
— А ты все еще моя жена.
И тут в ее интонациях впервые за время этого свидания появились раздраженные нотки.
— Интересно! Я, значит, все еще твоя жена. А не твой ли адвокат был у меня с бумагами? Не я ли их подписала?
Он с удовольствием объяснил ей, что в бумагах этих не хватает одной детали: их подписей у судьи, к которому они должны были бы пойти вместе. А до той поры, пока этих подписей нет, ни он, ни она не могут жениться или выйти замуж.
— Но о твоей женитьбе уже пропечатано в газетах!
— Леонела поторопилась с этим объявлением, — как ни в чем не бывало объяснил он.
— Она же твоя невеста. Ты сам ее выбрал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81