Только в цене задержка. Кто раньше сварит, тот первым и съест. Для судьбы и дали нипочем - она веревкой привязана. Смотри, не досталась бы кому другому.
- Если желаете меня взять, не медлите, деверек, - поддержала ее Цзиньлянь.
- Я завтра же и принесу серебро, а потом вечером невестку в дом приглашу.
Старой Ван все еще не верилось, что У Сун такие деньги отвалит, но согласие она дала.
На другой день открыл У Сун сундук, достал сто лянов, которые вручил ему Ши Энь для начальника крепости Лю Гао, отсчитал еще пять лянов мелочью и направился к свахе.
Серебро взвесили на безмене и разложили на столе. У старухи в глазах зарябило. Ничего она не сказала, а про себя подумала: «И Чэнь Цзинцзи сто лянов обещал, да жди, когда он из столицы привезет. Раз дают, бери. От добра добра не ищут. Он и пять лянов добавил».
Она торопливо убрала серебро, а сама все рассыпалась в благодарностях.
- Вот что значит брат У Второй знает толк! - твердила она. - Жизнь человек понимает и в людях разбирается!
- Ну, мамаша, серебро ты получила, сказал У Сун, - теперь можно и невесту взять.
- А к чему же, брат, так спешить! - удивилась старуха. - Или потешные огни пускать будут - никак вечера не дождешься, а? Обожди. Вот отдам хозяйке серебро, тогда и возьмешь. Нынче, брат, шапка на тебе блистает, удалой жених счастье предвкушает.
Не терпелось У Суну, на месте не мог сидеть, а старуха, знай себе, подшучивала. Проводив У Суна, она прикинула в уме: «А ведь хозяйка велела мне забрать ее из дому, но никакой цены не назначила. Дам ей лянов двадцать, а остальное заначу. Говорят, и с нечистой силы выкуп бери, если только ее поймать удастся».
Ван отправилась к Юэнян, где и вручила ей двадцать лянов за Цзиньлянь.
- Кто же ее взял? - спросила Юэнян.
- Бегал заяц по горе, да вернулся к своей норе, - отвечала старуха. - Деверь взял. Из того же котла кормиться будет.
Услыхала это Юэнян и про себя пожалела. Ведь она знала, что встреча кровных врагов до добра не доведет.
- Найдет Цзиньлянь смерть от руки своего деверя, - говорила она Мэн Юйлоу. - Он человека убьет и глазом не моргнет. Нет, от него пощады не жди.
Однако не будем говорить, как сокрушалась Юэнян, а перейдем к старой Ван.
Отдав Юэнян серебро, она после обеда велела Ван Чао перенести к У Суну сундуки и стол Цзиньлянь. У Сун тем временем прибрал комнату. На столе стояли вино, мясные блюда и закуски.
Под вечер старуха привела Цзиньлянь. Та сняла траур, сделала себе высокую прическу и оделась в красное платье. Лицо ее прикрывала вуаль. Женщины вошли в гостиную, где ярко горели свечи. Прямо перед ними на почетном месте стояла дщица покойного У Чжи. Подозрение невольно закралось им в душу. Ощущение было такое, будто кто-то схватил за волосы, на крюк поддел за живое. Тут У Сун наказал Инъэр запереть ворота и заднюю дверь.
- Ну, я пошла, брат, - предвидя недоброе, проговорила старуха. - Дом без присмотра оставила.
- Проходи, мамаша, винца выпьем, - пригласил У Сун и велел Инъэр подавать закуски. Вскоре появилось и подогретое вино. У Сун пригласил обеих женщин к столу, сам же безо всяких церемоний знай подливал себе, пока не осушил чарок пять.
- Я выпила достаточно, брат, - проговорила старуха, видя, как лихо опрокидывает чарку за чаркой хозяин. - Отпусти старуху. Я вам мешать не буду.
- Брось, мамаша, ерунду городить! - оборвал ее У Сун. - Мне с тобой еще надо будет поговорить.
Тут он со свистом выхватил из-под полы меч. Был тот длиною в два чи, с толстым ребром и тонким лезвием. Волосы у богатыря встали дыбом, страшные вытаращенные глаза округлились.
- Не волнуйся, старуха! - говорил он, а сам пробовал, хорошо ли наточен меч. - Исстари так повелось: раз появился должник, значит есть и ростовщик. Совершено насилие - ищи насильника. И довольно прикидываться, будто знать не знаешь, ведать не ведаешь. Ты с братом расправилась. Его гибель на твоей совести лежит.
- Ты пьян, брат У, - взмолилась старуха. - А время уже позднее, и мечом играть тут не место.
- Брось ерунду городить, старуха! - оборвал ее У Сун. - Я смерти не боюсь. Погоди, вот потаскуху допрошу, потом с тобой рассчитаюсь. Только пошевелись у меня, старая свинья! Мечом пудовалым полосну, сука! - Он обернулся к Цзиньлянь. - Говори, потаскуха, как брата погубила! Правду выложишь, пощажу.
- А я тут при чем, деверек?! - проговорила Цзиньлянь. - Не в холодном котле бобы трещат. Ваш брат от сердечной боли умер. Я не виновата.
Не успела она договорить, как У Сун с силой вонзил меч в стол, левой рукой схватил ее за волосы, правой уперся в грудь и толкнул ногой стол. С грохотом опрокинулся уставленный блюдами и чарами стол. По полу разлетелись черепки. У Сун без труда приподнял Цзиньлянь, перетащил ее через опрокинутый стол и бросил перед дщицей покойного брата.
Увидала старая Ван, что дела плохи, бросилась было к двери, но дверь оказалась запертой. У Сун тотчас же настиг ее, прижал к полу и связал ей поясом руки и ноги. Она скорчилась, точно обезьяна, подносящая плоды. Как она ни старалась выпутаться, у нее ничего не вышло.
- Начальник! - кричала она. - Не сердись на старуху. Это невестка твоя сотворила. Я тут ни при чем.
- Все знаю, собака! - отвечал ей У Сун. - На других не сваливай. Это ты надоумила негодяя Симэнь Цина меня в ссылку загнать. А я взял да вернулся! Симэнь же твой где? Что?! Молчишь? Дай мне потаскуху прикончить, а там и с тобой расправлюсь, свинья старая!
У Сун поднял меч и махнул им дважды перед самым лицом Цзиньлянь.
- Деверек! Пощади меня! - закричала со страху Цзиньлянь. - Дай мне подняться. Все расскажу.
У Сун приподнял ее, сорвал с нее платье и поставил на колени перед дщицей У Чжи.
- Говори, потаскуха, да побыстрей!
У Цзиньлянь со страху, казалось, вот-вот душа расстанется с телом. Она рассказала все, что было: как она угодила шестом по голове Симэню, как взялась шить, чтобы завлечь его; как он ударил У Чжи ногой под самое сердце, как она отпаивала его снадобьями, как старая Ван подговорила их подмешать отравы, как они с Симэнем добились сожжения покойного и как потом она перешла в дом Симэня. Все подробнейшим образом выложила Цзиньлянь.
Слушала ее Ван и втихомолку злилась: «Вот дура! Расписала! А как же я, старуха, буду ему зубы заговаривать!»
Тут У Сун одной рукой схватил Цзиньлянь, а другой возлил жертвенное вино и предал огню бумажные деньги.
- Старший брат мой! - воскликнул он. - Твоя душа еще близко. Я, У Второй, вершу нынче месть за тебя.
Поняла Цзиньлянь, что дело плохо, и только хотела закричать, как У Сун зачерпнул из курильницы пригоршню золы и заткнул ей рот. Потом он пригнул ей голову к полу. Цзиньлянь сопротивлялась. У нее сбилась прическа и выпали шпильки. Чтобы она не вырывалась, У Сун пнул под ложечку, а потом встал ей на руки своими тяжелыми сапогами.
- Слыхал, ты уж больно бойкая, потаскуха, а? А ну-ка поглядим.
С этими словами он обнажил ее белую грудь, - не скоро сказка сказывается, скорее дело делается, - занес меч и вонзил в самое сердце. Из раны брызнула алая кровь. Цзиньлянь только успела глазами блеснуть. Ноги ее забились в предсмертных судорогах. Тогда У Сун закусил меч и запустил руки в зияющую рану. Хрустнуло. И вырванное вместе с внутренностями сердце, с которого текла кровь, было положено на жертвенник перед дщицей У Чжи. Последовал еще удар меча, и покатилась отрубленная голова. Весь пол был залит кровью. Стоявшая в стороне Инъэр от страху закрыла лицо руками.
Ну и жесток был в этот момент У Сун, а какой жалкой казалась Цзиньлянь!
Да,
Пока живем - потребностей немало,
А смерть пришла - и все ненужным стало.
Ей шел тридцать второй год.
Только взгляните:
От руки мстителя в расцвете лет погибла. От меча карающего рассталась с жизнью красотка. Семь низших духов-по, ее покинув тело, унеслись в загробные Палаты чащоб и тенет . Три высших духа-хунь, рассеявшись, вернулись в адский Град непрерывных страданий . Навсегда закрылись очи-звезды. На голом полу, раскинувшись, в крови застыла. Губы закушены, отливают серебром белые зубы. Поодаль лежит отрубленная голова. И кажется, будто снег ранней весною повалил, сломал и запорошил ивы веточку в убранстве нитей золотых. И мнится, ветер неистовый конца зимы сорвал и растерзал нежнее яшмы сливовый цветок. Куда девались прежние чары и краса! Под кровом чьим найдет пристанище сей ночью ее душа?
В старину еще сложили стихи, в которых оплакивается страшная смерть Цзиньлянь.
Убийц-блудниц судьба непрочна.
Свой век продлить бедняга тщится.
Одежды разметались в клочья,
И перед погребальной дщицей
Стоит, от ужаса дрожа.
А деверь жаждет расквитаться.
Про честное он помнит братство.
И прошлое ее богатство
И упоительное блядство,
Теперь не стоят ни гроша!
Жизнь мчится, прошлую круша.
Кто подлостью порочил душу,
Тот жди возмездия в грядущем,
Жди судьбоносного ножа.
Так У Сун покончил с Цзиньлянь.
- Убивают! - во весь голос закричала старая Ван.
У Сун подбежал к ней и одним ударом отрубил ей голову, а тело оттащил в сторону. Потом он подцепил на меч сердце и внутренности Цзиньлянь и пригвоздил их сзади под стрехой.
Начали отбивать ночные стражи.
- Дядя! Мне страшно! - промолвила Инъэр, все еще остававшаяся в запертой комнате.
- Не бойся, дочка! - успокоил ее У Сун. - Я тебя не трону.
Он бросился к дому старухи, решив покончить и с ее сыном Ван Чао, но тому не суждено было погибнуть.
Когда Ван Чао услыхал крик матери, ему стало ясно, что это У Сун чинит кровавую расправу. Он толкнулся было в одни ворота, потом в другие, но никто не откликался. Тогда Ван Чао бросился что есть сил на улицу.
- Караул! Караул! - закричал он.
Соседи по обе стороны сразу догадались о случившемся, но никто не решился даже приблизиться к дому У Суна.
У Сун тем временем перепрыгнул через стену и ворвался в дом старой Ван. На столе горел светильник, но не было ни души. Он распахнул старухин сундук, повыбрасывал оттуда всю одежду и под ней обнаружил шпильки, серьги, головные украшения и серебро. Старуха отдала Юэнян только двадцать лянов, остальные же восемьдесят припрятала для себя. У Сун, не долго думая, завязал их в узелок и, размахивая мечом, перемахнул через заднюю стену.
В пятую ночную стражу он миновал городские ворота и направился прямо к Крутому Перекрестку, где и укрылся в доме Чжан Цина. Там же он сделался странствующим монахом, а потом примкнул к разбойникам с горы Лян.
Да,
Соседям зла не причиняй, не наноси вреда,
И зубы на тебя точить не станут никогда.
Если хотите узнать, что случилось потом, приходите в другой раз.
ГЛАВА ВОСЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
ПАНЬ ЦЗИНЬЛЯНЬ ЯВЛЯЕТСЯ ВО СНЕ В ДОМЕ НАЧАЛЬНИКА ГАРНИЗОНА
У ЮЭНЯН ЩЕДРО ОДАРИВАЕТ МОНАХА, СОБИРАЮЩЕГО ДОБРОХОТНЫЕ ПОЖЕРТВОВАНИЯ НА ХРАМ
Следит за нами постоянно
Небес недреманное око,
Земные божества и духи
весьма неравнодушны к нам.
Придерживает наши страсти
законов грозная опека,
И ходят демоны за нами
в загробном царстве по пятам.
И прямоту, и верность, люди,
всегда в сердцах своих лелейте,
Порывы же страстей и гнева
в себе преодолеть умейте.
Кто постоянно неумерен,
тот позабудет дом родимый,
А кто ведет себя бесчестно,
тот положенье потеряет.
Путь воздержания прославим:
всегда пройти умейте мимо
Того, над чем смеются люди,
что отвращенье им внушает.
Итак, У Сун убил Цзиньлянь и старуху Ван, забрал серебро и ушел к разбойникам на гору Лян.
А теперь расскажем о Ван Чао. Выбежал он на улицу и стал звать околоточного. Когда они удостоверились, что дом У Суна заперт спереди и сзади, у старой Ван вскрыт сундук, вещи в беспорядке разбросаны по полу, а серебро похищено, им стало все ясно: У Сун убил обеих женщин и, забрав серебро, скрылся. Тогда Ван Чао с околоточным взломали ворота. Комната оказалась залитой кровью. На полу лежали два трупа. Сердце и внутренности Цзиньлянь висели пригвожденные мечем под стрехой. В комнате они нашли и Инъэр, но как ни расспрашивали ее, она только плакала.
Подробное дело о злодейском убийстве вместе с вещественными доказательствами было на другой же день представлено новому уездному правителю во время его утреннего заседания. Уроженец Хэбэя, из уезда Цзаоцян, области Чжэньдин, он, как и его предшественник, носил фамилию Ли, а звали его Чанци. Узнав об убийстве, он вызвал служащего управы и распорядился, чтобы тот в присутствии околоточного, соседей и членов семей пострадавших, Ван Чао и Инъэр, учинил расследование на месте. Как оно показало, У Сун, будучи пьян, в припадке гнева действительно убил урожденную Пань и старую Ван, о чем и было составлено письменное заключение. Местным стражникам и околоточному вменялось в обязанность прикрыть тела убитых землей и выставить охрану. Полиция города начала розыски убийцы. Было расклеено распоряжение, в котором казна объявила награду в пятьдесят лянов серебра тому, кто первым заявит о местонахождении У Суна.
Чжан Шэн и Ли Ань, получив у начальника гарнизона сотню лянов, направились к старухе Ван. Узнав, что Ван и Цзиньлянь убиты У Суном, а власти после расследования обстоятельств производят розыски убийцы, они вернулись домой и доложили хозяину. Потрясенная гибелью Цзиньлянь, Чуньмэй проплакала дня три, ничего не пила и не ела. Обеспокоенный хозяин распорядился позвать к ней бродячих потешников, но и тем не удалось ее развлечь. Он потом не раз посылал Чжан Шэна с Ли Анем узнать, не обнаружен ли У Сун, но не о том пойдет речь.
Перейдем теперь к Чэнь Цзинцзи. Поехал он в столицу за серебром, а сам только и думал, как выкупит Цзиньлянь и станут они мужем и женой. Нежданно-негаданно повстречался ему на полпути спешивший из Восточной столицы домочадец Чэнь Дин.
- Батюшка ваш, дядя, тяжело болен, - сообщил он. - Матушка меня за вами послала. Просит приехать посоветоваться, как дальше жить.
Цзинцзи заторопился. Вместо двух остановок делал одну. И вот добрался он до дома своего дяди Чжан Шиляня. Но дяди уже не было в живых, оставалась только тетка. Отец же его, Чэнь Хун, тоже три дня как скончался, и все домашние облачились в траур.
Цзинцзи склонился перед гробом отца, потом земными поклонами почтил мать и тетку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252