Интересно, она понимает, что говорит? Не хватало еще штампиков о «близост
и»! Первая, вторая, третья степень близости Ц теперь можно. Старт!
Пришлось мучительно долго провожать мадам Еписееву в ее медвежий угол. М
ы с честью преодолели все препятствия в виде гаражей и помоек и оказалис
ь у Машиного подъезда. Она предложила мне зайти.
Честно говоря, мне не хотелось лишний раз встречаться с хулиганом Еписее
вым. Я округлил глаза.
Ц Машенька! Как может незамужняя дама предлагать ночлег неопытному юно
ше?!
Она заливисто расхохоталась, оценив мою иронию.
Ц Ты просто Володьку боишься. А если я с ним поговорю, зайдешь?
Мария скрылась в темноте подъезда. Я несколько минут тупо разглядывал фо
рмулу с тремя неизвестными, написанную на стене.
Ц Эй! Ц раздалось сверху. Ц Путь свободен.
Подняв голову, я увидел женский силуэт.
Ц Проходи, только тихо, Ц прошептала Маша, когда я протиснулся в прихож
ую, едва не задев жутковатый мотоцикл. Ц Он уже спит. Проходи в комнату, а я
чай заварю.
Я прошмыгнул в комнату. Там ничего не изменилось. На стене по-прежнему кра
совался увеличенный портрет героя-летчика. Однако под ним, в кувшине на п
олочке, я увидел сушняк, который подарил мадам Еписеевой. Среди сухостоя
затесалась одинокая роза. Я пригляделся. Пыль, покрывавшая ветки, исчезл
а, и гербарий словно ожил. Рядом с букетом я заметил пожелтевшую фотограф
ию надменного типа с косым пробором. Он с прищуром смотрел на меня.
Ц Ну что ж ты стоишь? Садись. Ц Мария вошла с подносом в руках и водрузила
его на стол.
Она, похоже, уловила мое напряженное перемигивание с мужиком на фотограф
ии.
Ц А это кто? Ц без стеснения спросил я. Ц Тоже какой-нибудь родственник
твоего сына? Штурман с разбившегося самолета?
Ц Так, один знакомый, Ц беззаботно ответила мадам Еписеева, явно желая
спровоцировать у меня приступ ревности.
Ц И как давно длится это знакомство?
Ц Чуть больше недели…
Ага, и уже фотография на полочке! Яд ревности немедля проник в мою кровь. Я
насупился. Ты бы еще дольше пробыл в своей добровольной ссылке, глядишь, т
ут красовалась бы целая галерея подозрительных портретов! Я взял себя в
руки и отхлебнул чаю.
Ц Ая-я-я-яй! Ц жалобно взвыл я и высунул язык.
В чашке был кипяток.
Мария метнулась в ванную за аптечкой. Я выскочил в прихожую. Язык нещадно
саднил. Путаясь в рукавах пальто, я опрокинул мотоцикл. Раздался грохот.

Ц Тише, тише! Ц перепуганно зашипела Маша, высунувшись из ванной. Ц Ты к
уда?
Мне было наплевать на хулигана Еписеева.
Ц Домой! Ц зло крикнул я, с трудом ворочая языком.
Ее глаза насмешливо блеснули. Мария попыталась ухватить меня за обожжен
ный речевой орган и приложить к нему ватку с какой-то дрянью.
Ц Дай я тебе хоть язык помажу…
Я по-телячьи замотал головой, выскочил на лестницу и загрохотал вниз.
Ц Позвони, когда доедешь, Ц донеслось сверху.
«Фиг тебе, неверная!» Ц подумал я.
На морозе язык немного отошел. Плутая в закоулках гаражей и спотыкаясь о
б асфальтово-ледяные колдобины, я двигался к метро. На душе у меня было му
торно. Снова навалилось одиночество. Вот так всегда: стоит только налади
ться личной жизни, как все опять идет прахом. В голове засвербила привычн
ая мысль. Я никогда больше не увижу Машу… Я представил светлые волосы, спа
дающие на хрупкие плечи; тонкие пальцы тургеневской барышни; лилейную ше
ю с тонкой пульсирующей жилкой… С этой мечтой вампира в голове я вошел в м
етро.
Злость прошла, но ее место заняла тоска. К тому же на светлый облик Марии с
тали наслаиваться облупившиеся фрески, изображающие мою квартиру. Даже
если ее не разгромили, все равно Ц хорошего мало.
Ц Дома ждет холодная постель… Ц тихо пропел я что-то из Ленькиного каб
ацкого репертуара, пытаясь хоть как-то взбодриться.
Но песня почему-то не взбодрила мое исстрадавшееся сердце. Никто меня не
ждет! Даже пьяная соседка. Лишь ледяная постель не первой свежести…
Я завернул за угол своего дома и с надеждой взглянул на окна. Они были на м
есте. И даже не разбиты. Я поднялся по лестнице Ц дверь цела. Значит, зря я с
крывался? Подвело воображение? Дурак! А Маша за это время успела обзавест
ись поклонником… Надо с ней все-таки поговорить.
Я открыл дверь, прошел к телефону и набрал номер мадам Еписеевой. Занято. П
опробуем еще раз. Опять. Полежав в темноте, я совершил еще несколько попыт
ок. Мимо!
Через час было по-прежнему занято, занято, занято… Черт! Надо что-то делат
ь! С кем она разговаривает так долго? Наверняка с этим неприятным типом, че
й портрет красуется у нее на полке. Обхватив голову руками, я исступленно
заметался по комнате. Ревность душила меня, словно я был не самый обычный
житель Москвы, а венецианский мавр.

Глава 39
Свершилось!

Я все ходил и ходил. Мой маршрут не ограничивался одной лишь комнатой. Он п
ролегал через всю квартиру, включая ванную и туалет. Каждый раз, оказывая
сь рядом с телефоном, я хищником набрасывался на его пластмассовую плоть
. Но все впустую Ц мерзкая тварь продолжала издавать короткие гудки, и я в
озобновлял свои странствия.
Моя голова пылала, как новая звезда. Обожженный язык давно уже был не в сил
ах конкурировать с ней. Я сунул голову под кран. Холодные струи стекали с м
оих волос, как речной водопад с веток ивы. Внезапно сквозь журчание я улов
ил заливистые трели.
Телефон! Это наверняка она! Я выскочил из ванной и, по-собачьи отряхиваясь
, поскакал в комнату.
Ц Да! Да! Слушаю! Ц заорал я в трубку.
Ц Васильев, ты что кричишь? Соседей разбудишь, Ц проговорил знакомый го
лос.
Ц Кто это? Ц несколько тише крикнул я.
Ц Во дает, чудила! Ц изумилась женщина, словно я был обязан помнить голо
са всех своих дам. Ц Я это. Светлана…
Светлана. Бывшая жена моего бывшего друга. А я и забыл о ее существовании.

Ц Ты где? Ц глупо спросил я.
Ц В Черустях. Но завтра буду в Москве. Названиваю тебе битый час.
Ц А я-то здесь при чем?
Она помолчала. В нашу связь вклинился далекий голос телефонистки:
Ц Освободите линию.
Ц Получается так, что ты у меня один остался в Москве, Ц оживилась моя со
беседница. Ц Ничего, если я у тебя остановлюсь ненадолго? Пока квартиру н
е сниму?
А что, если Маша вздумает нанести мне визит? Если я ей дозвонюсь, конечно. Х
орошо же я буду выглядеть: добиваюсь ее любви, а сам живу с посторонней жен
щиной. Более того, эту постороннюю особу Маша наверняка прекрасно помнит
!
Ц Пожалуйста, только могут возникнуть некоторые трудности, Ц попытал
ся я отвязаться от незваной гостьи.
Ц Ну, Сенечка, Ц заныла трубка. Ц Позарез надо. Не могу я здесь больше, в п
ровинции, задыхаюсь… Я в Москве работу нашла. Хорошую… Что она, ждать меня
будет, пока я соизволю появиться?
Ц Что же ты к Витальке не поедешь? Он ведь твой бывший муж?
Ц Ха! К Витальке! Да он же меня выставил из дому!
Ц …свобод… ли… Ц опять прорвалась телефонистка.
Ц Так я приеду? А, Сень? Ты ключ оставь под ковриком, у тебя все равно краст
ь нече…
Связь оборвалась. Тьфу ты, пропасть!
Минут пять я уныло размышлял, что бы предпринять, но тут мой мозг словно иг
лой пронзило. «Маша!!!»
Я опять забегал по квартире, но сообразил, что это ни к чему путному не при
ведет, и схватился за телефонную трубку. Мадам Еписеева соизволила након
ец ответить.
Ц С кем ты трепалась все это время?! С этим прищуренным штурманом?! Я тебе в
сю ночь звоню!!! Ц зарычал я.
Ц А если и с ним, тебе-то какое дело?
Вот теперь-то я ее точно теряю! Решение должно быть резким и молниеносным
, как удар сабли! Я сконцентрировался и выпалил:
Ц А ничего! Ц а потом неожиданно: Ц Маша, выходи за меня замуж!
Мать хулигана помолчала и просто ответила:
Ц Я согласна.
Штурман съежился и отошел даже не на второй, а на сотый план. Я победил! Сна
чала я, правда, испугался собственных слов, но мутный поток ликования смы
л страх.
Ц А где мы будем жить, ты подумал? Ц мадам Еписеева была настроена проза
ически. Ц Впрочем, жить будем у меня, а твою квартиру сдадим на год какому-
нибудь приличному иностранцу. И с работой, Сеня, надо что-то решать. Пойде
шь охранником к нам в отель. Зарплата там приличная, так что…
Мария выдвигала все новые и новые предложения, я же восторженно лепетал:

Ц Да! Да! Да!
Ц Значит, прямо завтра днем идем в загс. Чего тянуть?
И действительно, чего тянуть? Отступать теперь некуда. На всякий случай я
ехидно осведомился:
Ц А штурман твой против не будет?
Ц Да какой там штурман, Ц ласково ответила Маша. Ц Нет никакого штурма
на…
Я удивился:
Ц Чья же тогда у тебя фотография? Рядом с моими цветами?
Она засмеялась:
Ц Это я нарочно поставила, чтобы ты поревновал немного. Это мой первый му
ж. И трубку специально сняла Ц тебя помучить. Я ведь знала, что ты мне позв
онишь…
Ловко она меня подтолкнула к самому ответственному шагу в моей жизни. Пр
офессионально! Я был восхищен и ничуть не обижен. Истинных профессионало
в следует уважать.
Ц Маш, а ты меня хоть любишь? Ц поинтересовался я.
Ц Ну конечно люблю, глупенький.
В ответ я прошептал подслушанные в одном телесериале слова:
Ц Целую, любовь моя! До завтра! Ц и плавно опустил трубку на рычаги.
Я ощущал почти физическую потребность поделиться с кем-нибудь своей рад
остью.
Милая, милая Машенька! Как мы с тобой чудесно заживем! Утром я буду уходить
на работу и махать тебе одной рукой, другой прижимая к груди газетный све
рток с бутербродами. Целый день ты будешь что-нибудь шить и ждать возвращ
ения своего ненаглядного. После трудового дня я, купив алые розы, стрелой
помчусь в родное гнездышко. Уже издалека запримечу, как светится уютом к
ухонное окошко, мелькнет твой нежный профиль. После великолепного ужина
мы устроимся рядышком на диване и станем вслух читать кого-нибудь из тво
их любимых писателей. А потом…
Ц Стоп! Ц сказал я сам себе на самом интересном месте. Ц А Еписеев? Его ч
то же, надо будет усыновить?
Эх, Вова! Володя! Володюшко! Я стану помогать тебе делать уроки, и мы вскоре
подружимся. По воскресеньям всей семьей Ц хоккейный матч или театр. А мо
жет, лыжная прогулка по заснеженному старинному парку. «Дядя Сеня», Ц ск
ажет мне Вова. Или нет. «Папа, у меня тут что-то с карбюратором не клеится».
А я ему… Так, а что же я ему? В карбюраторах-то я ни черта не смыслю! Ну хорошо
. А я ему: «Вовик, давай лучше почитаем Бальмонта». Мы выйдем на балкон под л
асковое августовское солнце, сядем в шезлонги…
Непроизвольно расплывшись в улыбке, я принялся набирать номер Катькино
го телефона. Поздновато, конечно. Но кому же узнать о моем счастье в первую
очередь, как не Кэт?
Ц Катька, я женюсь, Ц восторженно выпалил я, как только она взяла трубку.

Ц А, Васильев, Ц притворно зевнула она. Ц Ты вернулся?
Ц Вернулся, и вот Ц женюсь! Ц еще более торжественно объявил я.
Ц На ком это? Ц Катькин голос стал чуть более заинтересованным. Ц Уж не
на той ли хабалке, что недавно вытягивала из меня место твоей ссылки?
Ц Ну почему на хабалке? Ц я даже не обиделся. Ц На Маше Еписеевой…
Ц Я так и думала, что у нее имечко еще то… Что ж, вполне подходящее. Успехов
тебе, женишок, Ц ядовито пожелала Кэт.
Я восторженно пролепетал:
Ц Кать, ты знаешь, она такая, такая…
Ц Послушай, Васильев, Ц устало вздохнула моя лучшая подруга, Ц уже чет
ыре часа утра. Как-нибудь потом поведаешь о достоинствах своей пассии, хо
рошо?
Она сухо попрощалась и повесила трубку. Я был ошарашен. И это называется д
ружба! Мало того что не видела человека сто лет, так у него еще и величайше
е событие в жизни! А она даже выслушать не пожелала! Ну разве Машенька позв
олила бы себе подобную черствость? Нет! Этот ангел отправился за сто кило
метров, в неведомую глушь… А тут? Эх, Катька, Катька!
Я горестно вздохнул и зачем-то полез под душ. Однако мое настроение порти
ться решительно не желало. Под душем я опять принялся мечтать об идиллич
еском будущем и рисовать сияющие картины грядущего семейного счастья. Я
даже что-то напевал. Изредка в моем ошалевшем мозгу проскакивали некие д
еловые мыслишки. Вроде той, что утром надо бы заглянуть в школу и забрать с
вою трудовую книжку. Или Ц не забыть оставить для Светланы ключ под ковр
иком. Но все это были не имеющие никакого значения мелочи…
Заснул я только в седьмом часу, когда под окнами раздалось привычное тар
ахтенье. Сосед разогревал свой «Запорожец». Несчастный!

Глава 40
Вот так-то, брат Пушкин!

Мне почему-то снились кошмары. Неземной ангел в облике Маши Еписеевой вн
езапно оборачивался зубастым монстром и с омерзительным шипением набр
асывался на меня. Каким-то чудом я вырывался из лап чудовища и пытался удр
ать по крышам домов, но срывался вниз. Не долетев до земли, я в ужасе перево
рачивался на другой бок и оказывался в голом заснеженном поле в чем мать
родила. Снег был черный и простирался до самого горизонта. Откуда-то появ
лялся хулиган Еписеев и предлагал сыграть в преферанс на раздевание. Я о
твечал, что рад бы, да мне уже нечего поставить на кон. Тогда хулиган раскл
адывал на снегу карты и объявлял, что мы будем играть в «гусарика» на выжи
вание. Мне выпадала пиковая дама с Машиным лицом, и я опять спасался бегст
вом, на этот раз по полю, от Еписеева, размахивающего гаечным ключом.
Проснувшись, я вспомнил о вчерашней перемене, происшедшей в моей жизни. А
не поторопился ли я? Действительно ли все так хорошо, как мне рисуется? Нет
-нет, успокаивал я себя, все образуется. Если два таких замечательных чело
века, как я и мадам Еписеева, решили соединить свои судьбы, то счастье не з
амедлит заявить о себе. Да и отступать некуда. Мы ведь давно уже не дети. Вс
е достаточно серьезно, и сегодня днем Мария будет ждать меня у дверей заг
са. А пока надо завершить кое-какие мирские дела.
Я пружиной подскочил на диване и через несколько минут уже вприпрыжку сп
ускался по лестнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44