Данные о росте в его военных документах свидетельствовали: 1 м 78 см! П
отревожили и портного Гуффэ Ц Ошара. Его показания подтвердили вычисле
ния Лакассаня.
А тем временем Лакассань проводил еще более важные для дела исследовани
я. Во время препарирования костей правой ноги ему бросилось в глаза, что к
остные части, на которых у человека крепится мускулатура ног, подверглис
ь странным изменениям. От самих мускулов вследствие разложения не остал
ось ничего такого, что дало бы возможность судить об их прежнем состояни
и. Но явные изменения костей свидетельствовали о том, что мускулатура на
правой ноге была слабее, чем на левой. Причем на голени это недоразвитие б
ыло выражено сильнее, чем на бедре. Лакассань пришел к выводу, что это резу
льтат какой-то болезни. Тщательно сравнив все части правой и левой ноги, о
н столкнулся с деформацией коленной чашечки в правом колене, которую он
часто наблюдал в прошлом в случаях воспалительного процесса в колене. Ср
авнение костей стопы повело Лакассаня еще дальше. В голеностопном суста
ве правой ноги имелись изменения, характерные для людей, перенесших в мо
лодом возрасте туберкулезное воспаление суставов. Когда же Лакассань в
звесил все кости правой и левой ног, то обнаружил маленькое, но примечате
льное различие. Левая, по видимости здоровая, опорная ножная кость весил
а 65 граммов, в то время как правая Ц только 55 граммов; различие же в общем ве
се костей правой и левой ноги достигало 39 граммов. Слишком многое указыва
ло на то, что правая нога подверглась болезненным изменениям. Лакассань
сообщил Горону, что мертвец из Мильери страдал, по всей вероятности, в мол
одости туберкулезом суставов правой стопы с последующим ослаблением м
ускулатуры правой голени и правого бедра. Вследствие этого его походка б
ыла слегка хромающей. По меньшей мере он слегка тянул правую ногу. А позже
у него в колене развилась водянка.
Горон тотчас же связался с Парижем. Он навел справки у дочерей Гуффэ, у вра
ча Гуффэ доктора Эрвье, у сапожника Гуффэ (просто мистика Ц сапожник нос
ил фамилию Мильери!). Данные Лакассаня нашли поразительное подтверждени
е. Гуффэ действительно слегка хромал, но из-за его болезненного самолюби
я никто не смел даже упоминать об этой беде. Мускулатура его правой ноги б
ыла ослаблена. Отец Гуффэ и парижанка Луиза Доминик, знавшая Гуффэ с детс
тва, подтвердили, что после падения на груду камней он страдал воспалени
ем суставов стопы, которое годами не хотел лечить. У доктора Эрвье Гуффэ л
ечился в 1885 г. по поводу водянки коленного сустава. Врач направил его для д
альнейшего лечения к доктору Гийо. Гийо подтвердил не только заболевани
е колена, но и болезненное изменение всей правой ноги. Впервые Горон испы
тал чувство подлинного удовлетворения, если не триумфа.
А работа Лакассаня была еще далеко не кончена. При исследовании костей и
хрящей рта и шеи он натолкнулся на переломы обеих верхних дуг щитовидног
о хряща. Он увидел в этом подтверждение вывода Бернара о том, что покойный
скончался от насильственного удушения, но в противоположность Бернару
считал более вероятным удушение руками, чем веревкой. Однако в первую оч
ередь при исследовании останков головы им двигало стремление определи
ть возраст умершего точнее, чем это сделал Бернар. В те дни методика устан
овления возраста по зубам находилась еще в «раннем детстве», как и сама з
убоврачебная наука. Даже три четверти века спустя определение возраста
по зубам все еще относилось к наименее исследованным областям судебной
медицины. Во времена же Лакассаня знания в этой области позволяли сравни
тельно надежнее определять возраст людей лишь до двадцать четвертого и
ли двадцать пятого года жизни. Установление более позднего, среднего воз
раста представляло гораздо большие трудности.
И выдающейся заслугой Лакассаня в тех условиях было то, что к середине но
ября, исходя из степени износа основного вещества зуба, зубной эмали, обр
азования зубного камня на корнях и истончения этих корней, он сделал выв
од, что покойник должен быть старше, чем установил Бернар. Лакассань опре
делил его возраст словами «около пятидесяти лет». Если учесть, что Гуффэ
было сорок девять лет, то понятно, почему Горон почувствовал еще большую
уверенность в своей правоте.
Но Лакассань представил ему еще одно, последнее подтверждение. Одной из
главных причин того, что следственный судья, а также Судэ и Ландри оспари
вали тождественность Гуффэ с мертвецом из Мильери, была констатация Бер
наром черного цвета волос трупа. Гуффэ же, по сведениям, полученным от его
семьи, парикмахера и всех знакомых, имел волосы каштанового цвета. Однак
о Лакассань еще раньше ставил различные опыты, стремясь путем сравнения
волос, найденных на месте преступления, с волосами подозреваемого получ
ить улики, которые можно было бы использовать для расследования преступ
лений. Уже ряд лет он проводил исследования волос под микроскопом и побу
ждал химика из Лионского университета профессора
Югупанка к химическому исследованию волос. По указанию Горона сотрудни
к Сюртэ поспешил на квартиру Гуффэ и изъял там его головную щетку, котору
ю курьер привез в Лион. Лакассань нашел в ней достаточно волос, чтобы пров
ести сравнительное исследование. Прежде чем сравнивать волосы трупа с в
олосами из головной щетки Гуффэ, он несколько раз промыл волосы покойник
а. Этого было достаточно, чтобы смог проступить их каштановый цвет. Однак
о, чтобы увериться в том, что ни Гуффэ, ни мертвец при жизни не красили свои
х волос, он решил подвергнуть волосы обоих химическому исследованию. Югу
нанк искал следы наиболее известных основных веществ, входящих в состав
красителей для волос, Ц меди, ртути, свинца, висмута и серебра. Все анализ
ы были отрицательными. Таким образом, Лакассань мог быть уверен в том, что
обе пробы волос имеют свой первозданный цвет. Лишь после этого он измери
л толщину волос под микроскопом и пришел к настолько глубокому убеждени
ю об их тождественности, что 21 ноября, обращаясь к Горону и Жому, воскликну
л с некоторой театральностью, что, кстати, было ему не чуждо: «Господа, я пе
редаю вам месье Гуффэ!»

4

Триумф в Париже. Преследован
ие убийц Гуффэ: Мишеля Эйро и Габриэль Бомпар. Французская судебная меди
цина как предмет национальной гордости и глубокая вера в непогрешимост
ь науки.

Когда днем позже, 22 ноября, Горон вернулся в Париж, его встретили заголовк
и в «Энтрансижан»: «Труп опознан!», а также сообщения прессы, во всех детал
ях описывавшие работу Лакассаня: тем самым впервые судебно-медицинское
исследование стало сенсацией дня. Старый служака был, наверно, раздосадо
ван, что слава Лакассаня затмила его собственную. И это побуждало его во ч
то бы то ни стало найти убийцу Гуффэ.
К 25 ноября по заказу Горона ремесленники изготовили копию сундука из Лят
ур-де-Мильери. Через день его выставили на всеобщее обозрение в парижско
м морге, а Горон обратился к публике с вопросом: «Где был изготовлен этот с
ундук и где он был продан?» В течение трех дней двадцать пять тысяч челове
к прошествовало мимо сундука в морге, как будто бы речь шла о прощании со з
наменитостью. 26 ноября один мастер с улицы Бафуа, занимающийся изготовле
нием сундуков, заявил, что данный сундук никоим образом не мог быть изгот
овлен и продан во Франции, ибо это английская продукция. Горон прислушал
ся к его доводам, тем более что как раз в это время получил письмо Шевона
Ц француза, живущего в Лондоне. Как утверждал Шевон, 24 июня 1889 г. одна франц
уженка, тоже проживающая в Лондоне, мадам Веспрэ, прислала к нему приезже
го из Парижа, желающего снять комнату. Этот приезжий, назвавший себя Мише
лем, снял комнату для себя и своей дочери. Четыре дня спустя они приобрели
у фирмы «Цванцигер» на Юстон-роуд большой сундук Ц точно такой же, как вы
ставленный в парижском морге. В середине июля Мишель и его дочь уехали, за
брав с собой сундук.
В тот же день Горон велел изготовить фотоснимки сундука и послал с ними в
Лондон инспектора Сюртэ Юлье. Продавец фирмы «Цванцигер» опознал сунду
к. Никакого сомнения: он продал его 28 июня коротконогому французу лет прим
ерно пятидесяти, которого сопровождала молодая дама. Да, он прекрасно по
мнит: у покупателя были необыкновенно большие руки и грубое, бородатое л
ицо. После этого Горон решил лично направиться в Лондон с остатками ориг
инала сундука, и 19 декабря он уже был в английской столице. В знаменитом по
лицейском суде на Боу-стрит «сундук смерти» был предъявлен продавцу фир
мы «Цванцигер» Лаутербаху, а также обоим французским гражданам Ц месье
Шевону и мадам Веспрэ. Все трое подтвердили под присягой, что это сундук М
ишеля. И тогда Горон стал допытываться у мадам Веспрэ, была ли она знакома
с Мишелем, откуда она его знала и что о нем знала, почему в Лондоне он обрат
ился именно к ней?
Очевидно, мадам Веспрэ имела основание опасаться полиции. Во всяком случ
ае, она выложила все, что знала о Мишеле и его дочери. Что касается дочери, т
о эту девушку она знала плохо. Впрочем, это определенно была не дочь Мишел
я, а его подружка по имени Габриэль Бомпар. Ну а Мишель? О, его она знала намн
ого ближе. Четырнадцать лет тому назад, в Париже, она сама была его подружк
ой. «Его фамилия? Какова его настоящая фамилия?» Ц допытывался Горон. Фра
нцуженка колебалась, но затем выдала и фамилию: Мишель Эйро! В тот же момен
т Горону, как он говорил впоследствии, открылся «путь к окончательному р
аскрытию дела Гуффэ». Он вспомнил ту пару из окружения Гуффэ, которая исч
езла из Парижа в тот же день, что и сам судебный исполнитель, Ц Мишель Эйр
о и Габриэль Бомпар.
Обратно в Париж Горон вернулся 22 декабря, полный решимости поймать убийц
у. Еще до наступления рождества один из его агентов сообщил более точные
подробности относительно Эйро:
Эйро был авантюристом и мошенником высшей марки. Несмотря на свои пятьде
сят шесть лет, безобразную внешность и прикрытую париком плешь, он вплот
ь до своего исчезновения считался первоклассным героем-любовником. А ег
о биография?! Он был родом из Сент-Этьена, но еще ребенком уехал с родителя
ми в Испанию и поэтому бегло говорил по-испански. Позднее он обучался кра
сильному ремеслу, удрал от своего мастера, потащился с французским экспе
диционным корпусом в Мексику, но дезертировал оттуда. После амнистии 1869 г.
он решился вернуться во Францию, женился на зажиточной женщине, промотал
ее деньги, оставил жену с ребенком и подался в Южную Америку в качестве то
рговца мануфактурой. В 1882 г. Эйро снова объявился во Франции, обзавелся зде
сь спиртовым заводом, а затем мошенническим образом объявил о своем банк
ротстве. После этого он стал совладельцем другой фирмы, которая в свою оч
ередь в июле 1889 г. оказалась на грани банкротства. С 1888 г. его подружкой стала
Габриэль Бомпар, уличная девица, сбежавшая из родительского дома, дочь р
азбогатевшего торговца из Лилля, которая уверяла, что в детстве ее загип
нотизировали и под гипнозом изнасиловали. Она была двадцати лет, хорошен
ькая, испорченная, изолгавшаяся, лишенная всякой совести, готовая на люб
ое злодейство.
В голове Горона уже рисовалась картина преступления. Эйро, полагал он, бы
л знаком с Гуффэ благодаря, видимо, распродаже с торгов его спиртового за
вода, в проведении которой принимал участие судебный исполнитель. Он опр
еделенно знал, что дела Гуффэ процветают, и столь же точно знал, какой нена
сытной была страсть Гуффэ к молодым женщинам. Поручил ли он своей любовн
ице Габриэль выполнить роль приманки для Гуффэ? Устанавливал ли он сунду
к в пока еще неизвестной подпольной квартире и велел ли Габриэль заманит
ь туда Гуффэ? А может, он умертвил его, надеясь найти ключ к сейфу, а труп пом
естил в сундук? И возможно, после краха своих планов ему пришло в голову от
править сундук в Лион и выбросить его там в укромном месте на берегу Роны?
Вопрос за вопросом! Но Горон чувствовал, что ответ на все эти вопросы один
: «да». Да! Он отдал распоряжение искать Эйро и Габриэль Бомпар по их фотог
рафиям. Что касается Эйро, то к началу января 1890 г. Горон уже располагал о не
м необходимыми сведениями. Инспектор Гаррэ отыскал покинутую жену Эйро
Ц Лауру Буржуа и нашел у нее несколько фотографий мужа. С ожесточенност
ью диктовал Горон письма во все французские посольства, миссии и консуль
ства по обе стороны Атлантики, пересылая им фотографии и данные о личнос
ти Эйро с просьбой продолжить его розыск через соответствующие полицей
ские службы в Европе, Северной и Южной Америке. Во французских, а затем вск
оре в английских и американских газетах стало появляться все больше нов
ых сообщений о захватывающей охоте на Эйро.
И вот утром 16 января на стол Горона легло письмо, отправленное из Нью-Йорк
а 8 января. Прочитав фамилию отправителя, Горон подумал, что это розыгрыш,
мистификация со стороны какого-нибудь психопата. Но, сравнив письмо с об
разцами, изъятыми его людьми в квартире Эйро, он убедился, что письмо из Нь
ю-Йорка, без сомнения, написано самим Эйро! Оно насчитывало почти двадцат
ь страниц, полных жалоб на то, что во всем мире его обвиняют в убийстве. А ве
дь он бежал из Парижа, спасаясь от грозящего ему разорения: Габриэль Бомп
ар буквально обобрала его. Что же касается Гуффэ, то последний всегда был
его другом. Если кто-нибудь и убил судебного исполнителя, так это Габриэл
ь Бомпар. «Она, Ц утверждал Эйро, Ц вполне могла поручить кому-либо из св
оих многочисленных любовников покончить с Гуффэ».
Горон был еще занят выяснением мотивов, побудивших Эйро написать столь н
еожиданное письмо, когда 18 и 20 января он получил очередные послания Эйро и
з Нью-Йорка. Правда, самый большой сюрприз был еще впереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65