Он, заявивший некогда, что приложит все усилия к тому, чтобы население
полюбило парижскую полицию, ничего так не боялся, как упреков. Их он боялс
я даже больше, чем мысли о том, что может пошатнуться национальная слава Б
ертильона. Но пока он взвешивал свое решение о реорганизации, до него дош
ла весть, что Бертильон смертельно болен и жить ему осталось немного. И Ле
пэн решил дождаться кончины Бертильона.
Но и в последние недели жизни Бертильона, почти ослепшего и прикованного
к постели, не покидало его знаменитое упрямство. Он так и не смог признать
свою ошибку. Двадцать лет тому назад французское правительство обещало
ему красную ленту Почетного легиона, но желанную розетку он все еще не по
лучил. Узнав о его грядущей кончине, французское министерство внутренни
х дел решило наградить Бертильона столь желанным для него орденом, но пр
и одном условии: он должен наконец признать одну допущенную им крайне тя
жкую по своим последствиям ошибку, отнюдь не связанную с его системой из
мерений. В октябре 1894 г., слишком доверившись действовавшим в пользу Герма
нии предателям, которые занимались во французской армии пагубными интр
игами, и ослепленный собственной славой, Бертильон выразил согласие выс
тупить экспертом по делу Дрейфуса, долгие годы потрясавшему всю Францию
. Из-за фальсифицированных результатов почерковедческой экспертизы, а т
акже из-за того, что экспертиза касалась мало знакомой ему сферы, Бертиль
он оказался причастным к тому, что французский капитан Дрейфус был объяв
лен немецким шпионом и сослан на Чертов остров. В 1906 г. он был полностью реа
билитирован. Это и была та роковая ошибка, которую Бертильон не хотел при
знать. И когда посланец министерства внутренних дел предстал у смертног
о одра Бертильона и изложил свое требование в достаточно дипломатическ
их выражениях, лицо умирающего злобно перекосилось и он закричал: «Нет! И
еще раз нет!» Несколько дней спустя он полностью ослеп, а 13 февраля 1914 г. исп
устил последний вздох.
Через несколько недель в Монако состоялась Международная конференция
полиции, которая лишь в незначительной степени оправдывала свое назван
ие. Ее участниками были в основном французские криминалисты, адвокаты и
судьи. В напряженные дни, незадолго до начала первой мировой войны, в атмо
сфере разгула национализма никто не желал слушать выступающих, не говор
ивших на французском языке. В центре дискуссии на этой конференции был в
опрос о том, как ускорить и упростить розыск международных преступников
-гастролеров.
Естественно, что в связи с этим возник разговор об идентификации, а следо
вательно, о дактилоскопии и антропометрии. Тогда слово взял временно зам
енивший Бертильона его сотрудник Давид. В качестве международного спос
оба идентификации он предложил не антропометрию, а дактилоскопию.
Со смертью Бертильона ушла в небытие и его система. Место бертильонажа в
о всей Европе, включая Францию, заняла система отпечатков пальцев как ос
новное средство полицейской идентификации. В дни, когда Давид объявил об
окончательном закате антропометрии, Европа уже не была единственным ли
дером мира и центром мировых событий. По ту сторону
Атлантики, в Новом Свете, набирала силу махина Соединенных Штатов. К тому
моменту, когда раздался погребальный звон по антропометрии, дактилоско
пия и научная идентификация приступили к покорению Нью-Йорка.

14

Джордж Уоллинг и хаос в полиц
ии Нью-Йорка. Нью-йоркская уголовная полиция как образчик положения в по
лиции на всей территории Соединенных Штатов. Распространенность корру
пции. Местнические тенденции в отдельных штатах. Беспомощность Вашингт
она. Аллан Пинкертон. История и методы борьбы с преступностью на Диком За
паде. Грабители поездов. Фототека Пинкертона. Отпечатки пальцев в Сент-Л
уисе. Первые американские пионеры дактилоскопии. «Жизнь на Миссисипи» М
арка Твена. Синг-Синг. Ливенуорт. Приключения бертильонажа в Новом Свете.
Случай с двумя заключенными по имени Уилл Уэст. Вера в Бертильона пошатн
улась. Легенды об инспекторе Бирнсе. Ма-Мандельбаум. Старший констебль Х
ейс Ц герой детективов. Альбом преступников и методы идентификации, пре
дложенные Бирнсом. Поездка сержанта-детектива Джозефа Форо из Нью-Йорк
а в Скотланд-Ярд. 1906 г. Ц Форо ведет первое дело. Идентификация гостинично
го вора Джонсона. 1908 г. Ц раскрытие убийства Нэлли Куинн. Ретроспективный
взгляд на дело об убийстве Натена. 1911 г. Ц дело Сесара Челлы. Дактилоскопи
я в Синг-Синг. Упорная борьба с некомпетентностью и коррупцией. Путь к соз
данию ФБР. Уильям Берне и Гастон Мине. Эдгар Гувер. Концентрация всех карт
отек с отпечатками пальцев в Вашингтоне.

В 1887 г. Джордж Уоллинг, суперинтендант нью-йоркской полиции, опубликовал с
вои мемуары. В них можно было прочитать следующее: «Я слишком хорошо знаю
силу столь распространенного у нас союза политиков и полицейских. Я проб
овал выступать против этого, но результаты были, как правило, катастрофи
ческими для меня. Местное управление в США осуществляется не так, как в ос
тальном цивилизованном мире. Оно базируется на всеобщих выборах. Избира
тельные кампании ведутся не ради нужд городов, а лишь во имя целей, пресле
дуемых двумя политическими партиями… Я не верю в то, что хотя бы один чело
век из пятисот способен объяснить истинные цели каждой из двух партий. Н
азывать их „политическими“ будет ошибкой. Их единственным основополаг
ающим принципом, по крайней мере в Нью-Йорке, является сила и эксплуатаци
я. До тех пор пока такие политики будут влиять на полицию, они будут парали
зовывать коррупцией полицейский аппарат,
которому надлежит охранять имущество и честь граждан… Город Нью-Йорк пр
актически находится во власти двадцати тысяч «держателей должностей»,
большинство которых получено благодаря самым злонамеренным элементам
и контролируется ими же. Настоящие джентльмены практически отстранены
от всякого участия в политике. Здесь не найти честных коммерсантов, изве
стных журналистов, ученых или просто мирно работающих граждан. Зато здес
ь можно увидеть жестокие лица тех, кто с помощью насилия, без зазрения сов
ести стремится к достижению своих личных целей… Реально правящий класс
в Нью-Йорке почти подобен правителям страны Хинду, где туги правят больш
ей частью страны путем насилия и шантажа, хотя мы и верим, что имеем правит
ельство, избранное народом и для народа… Наши прокуроры, юристы, полицей
ские в основной своей массе выдвигаются и назначаются теми элементами, о
безвреживать и наказывать которые им положено по долгу службы. Чиновник
и в Нью-Йорке, естественно, не решаются трогать тех, от кого зависит их сущ
ествование. Нередко наши полицейские судьи… не имеют юридического обра
зования и неграмотны настолько, что порой не могут правильно написать не
сколько слов… Политики приказывают освобождать преступников, признанн
ых виновными… и зачастую арестованные покидают зал суда свободными люд
ьми, хотя их приговорили к длительному тюремному заключению… У нас все в
озможно, но я никогда не поверю в возможность того, что может быть повешен
один из наших миллионеров, какое бы убийство он ни совершил. Все те, кто бы
л казнен, не имели ни денег, ни друзей среди политиков… Как нация мы имеем
лучшую в мире форму управления, но наша система управления в Нью-Йорке ме
ньше гарантирует безопасность гражданам, чем в большинстве европейски
х, в том числе и русских, городов. Общественность в своей массе так запуган
а, что… в полицейском не видит больше защитника порядка, а… с полным основ
анием видит в нем врага общества… Единственная надежда на спасение в буд
ущем заключается в том, что приличные слои общества, которым принадлежит
духовное руководство им, проснутся, поймут всю опасность и положат коне
ц злоупотреблениям и использованию гражданских прав в своих интересах
всеми этими политиканами, мошенниками, ворами и негодяями, засевшими в к
аждом отделе городского управления. Хватит нам этого господства хищник
ов. Хотелось бы побыть под властью джентльменов…»
Слова Уоллинга были справедливы не только применительно к Нью-Йорку и е
го полиции того времени. Они были справедливы, в большей или меньшей степ
ени, в отношении многих штатов, городов и учреждений этой бурлящей, несоз
ревшей, огромной страны. Ее мыслящие, полные ответственности слои общест
ва начали сознавать, что американский экстремистский идеал свободы для
всех обернется опасностью для всех, потому что она станет свободой также
и для политического, экономического и уголовного гангстеризма, в невида
нном доселе объеме. Картина, какую являла нью-йоркская полиция, была лишь
особенно ярким и наглядным примером того, что представляла собой вообще
полиция в Новом Свете.
Над отношениями внутри полицейского аппарата тяготел пиратский дух, ца
ривший в политике и экономике страны. А там пользовались старыми приемам
и Ц от мошенничества на выборах до шантажа Ц не только при распределен
ии средств, полученных от налогоплательщиков, но и в. борьбе за право конт
роля над полицией, чтобы беспрепятственно вести свои беззастенчивые сп
екуляции. Открыто или слегка завуалировано давали взятку полицейским ч
иновникам или подкупали их участием в доходах от азартных игр и проститу
ции. Границы между правом и бесправием стирались арестами невиновных, ус
транением нежелательных свидетелей и жестокой расправой с неподкупным
и полицейскими. По-настоящему эффективная работа полиции была невозмож
на из-за своекорыстных интересов отдельных городов, графств и штатов. Из
бранные там шефы полиции были почти во всех случаях надежными представи
телями интересов своих партий, но значительно реже добросовестными пол
ицейскими. Сотрудничество между полицейскими службами отсутствовало н
астолько, что преступнику для того, чтобы оказаться в безопасности, дост
аточно было переехать из одного штата в другой. И ко всему этому добавлял
ась полная беспомощность федеральных органов, включая и министерство ю
стиции в Вашингтоне, и отсутствие какого-либо серьезного центрального п
олицейского органа.
Только этим можно объяснить, что неподкупное частное детективное агент
ство Аллана Пинкертона в середине XIX в. прославилось не только на террито
рии между Атлантическим и Тихим океанами, но достигло мировой славы, а в г
лазах европейцев стало синонимом американской уголовной полиции.
Никто не предсказывал родившемуся в 1819 г. в Глазго сыну бедного ирландско
го полицейского Пинкертона такое необыкновенное будущее. Прибыв в Новы
й Свет, он работал бондарем. Бондарем работал он и в Данди (штат Висконсин)
до тех пор, пока случай в 1850 г. не вывел его на стезю криминалиста. Дотлевающ
ие угли костра на соседнем острове навели его на след шайки мошенников. О
н моментально приобрел репутацию великого детектива в государстве, где
самое сильное управление полиции (в Чикаго) насчитывало одиннадцать вес
ьма сомнительного вида полицейских. Аллан Пинкертон использовал свой ш
анс и тут же основал Национальное детективное агентство Пинкертона. Эмб
лемой агентство избрало открытый глаз, а девизом слова: «Мы никогда не сп
им…»
Пинкертон и поначалу всего девять его сотрудников вскоре доказали прав
дивость избранного ими девиза. Они были блестящими деловыми людьми, но н
еподкупными и неутомимыми детективами. Беглых преступников они пресле
довали верхом на лошадях с такой же легкостью, как и на крышах поездов, кат
ивших на Дикий Запад. Они были отличными психологами, прекрасными наблюд
ателями, асами маскировки, перевоплощения, отчаянными смельчаками и мас
терами стрельбы из револьверов. За несколько лет «пинкертоны» преврати
лись в наиболее успешно работающих криминалистов Северной Америки.
Славе Аллана Пинкертона способствовал один случай. Переодетый биржевы
м маклером Аллан, идя по следу одной шайки фальшивомонетчиков, раскрыл в
1861 г. заговор против американского президента Линкольна. Но это был всего
лишь эпизод на его полном приключений пути. То же самое относится к роли е
го агентства в период Гражданской войны в Америке, когда оно выступало к
ак разведывательная организация Северных штатов. Однако полем деятель
ности самого Пинкертона была и осталась криминалистика.
После Гражданской войны огромную популярность приобрели Западные штат
ы. Переселенцы тянулись туда в поисках золота и серебра, пастбищ и плодор
одных земель, и этот Запад стал поистине Диким Западом. Переселенцы попа
дали в страну, в которой десятилетиями господствовал один закон Ц закон
сильного и того, кто стреляет первым. Повседневным явлением стали уличн
ые ограбления, нападения на почтовые кареты и железнодорожные поезда, ко
нокрадство, ограбления банков, наемные убийства. Были шерифы, занимавшие
эти должности только потому, что убийство под прикрытием закона было бо
лее безопасным делом.
В этом мире «пинкертоны» вовсю пожинали свои лавры. Для железнодорожных
компаний, постоянно находившихся под угрозой ограбления, они были единс
твенной полицейской силой, на которую можно было положиться. Методы рабо
ты «пинкертонов» были методами своего времени. Правда, услуги доносчико
в из преступного мира были у них не в чести. Зато сами они в сотнях обличий
проникали в самое логово крупных шаек, властвовавших в городах Дикого За
пада.
В центре Сеймура, в цитадели банды Рино, совершившей 6 октября 1866 г. первое в
Западной Америке нападение на поезд, поселился под видом бармена агент П
инкертона Дик Уинскотт. Через несколько недель он подружился с членами ш
айки Рино. Его же самого Уинскотт заманил на железнодорожную станцию Сей
мура как раз в тот момент, когда туда небольшим специальным поездом приб
ыл Аллан Пинкертон с шестью помощниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65