Ц Мне всегда казалось, что отличительным признаком фашизма была нетерп
имость к свободе исследований, доктор Милликин, Ц говорит Марвин, Ц но
этот вопрос не требует обсуждения, поскольку никто не предлагает его при
глашать. Сомневаюсь, что мы вообще бы могли прийти к согласию относитель
но такого приглашения. Это создало бы проблему.
Ц Могу ли я спросить почему? Ц спрашивает доктор Закери, забыв про «Бри
танский социологический журнал».
Ц Почему? Ц спрашивает Фанди. Ц А вы знаете, какими будут последствия п
риглашения подобного человека? Никто не стерпит…
Ц Вот именно, что стерпит, Ц говорит доктор Закери. Ц Это вопрос терпим
ости. Могу ли я внести предложение, и я думаю, это в порядке заседания, поск
ольку повестка разрешает нам вносить рекомендации, касательно'приглаш
ения, чтобы мы послали официальное приглашение от имени этого факультет
а профессору Мангелю приехать и прочесть лекцию на этом факультете.
Вокруг стола поднимается большой шум; Говард сидит молча, настолько молч
а, что Флора Бениформ наклоняется к нему и шепчет:
Ц Кажется, я вижу, как тут орудует чья-то рука?
Ц Ш-ш-ш, Ц говорит Говард. Ц Это очень серьезная проблема.
Ц Вы хотите внести это как предложение? Ц спрашивает Марвин, глядя на З
акери.
Ц Да, Ц говорит Закери, Ц и мне хотелось бы обосновать мое предложение.
Я замечаю среди моих более молодых коллег, быть может, менее умудренных в
недавней истории, чем мы, подлинную неосведомленность в положении дел, к
оторые мы обсуждаем. Профессор Мангель и я имеем общее прошлое. Мы оба Ц е
вреи, и оба родились в нацистской Германии, и оба бежали сюда от фашизма. Я
думаю, мы знаем смысл этого термина. Фашизм и связанный с ним геноцид возн
икли потому, что в Германии возникла атмосфера, требовавшая, чтобы всяка
я интеллектуальная деятельность подчинялась принятой, одобренной идео
логии. Чтобы это произошло, потребовалось создать атмосферу, в которой б
ыло невозможно мыслить и существовать вне доминирующих идеологических
построений. Те, кто мыслил вне их, изолировался, как сейчас некоторые наши
коллеги пытаются изолировать профессора Мангеля. Вокруг стола звучат г
олоса социологов: они все памятуют о собственном определении фашизма, ко
торое тоже могли бы сообщить, если бы их попросили.
Ц Могу я продолжать? Ц спрашивает Закери. Ц Фашизм, следовательно, это
изящная социологическая конструкция, односистемный мир. Его противопо
ложность Ц многообразие, или плюрализм, или либерализм. Это подразумева
ет хаос мнений и идеологий: есть люди, которым трудно это выносить. Но в ин
тересах этого, я думаю, мы должны пригласить профессора Мангеля выступит
ь здесь с лекцией.
Ц Если он выступит, вы получите свой хаос, и еще какой, Ц говорит Фанди.
Ц Вы знаете, каковы радикальные настроения в отношении всего этого. Вы з
наете, каким скандалом, какими яростными протестами в любом университет
е встречаются приглашения кого-нибудь вроде Енсена или Эйсенка прочест
ь там лекцию. То же будет и с Мангелем.
Ц Вполне оправданные ярость и протесты, Ц говорит Мойра Милликин.
Ц Я крайне встревожен, мистер председатель, Ц говорит доктор Макинтош,
Ц тем, что такое число наших коллег препятствуют нам пригласить кого-то
, кого мы даже не приглашали.
Однако теперь над столом стоит такой крик, что профессор Марвин вынужден
встать и с силой хлопнуть по столу кипой своих папок, прежде чем воцаряет
ся хоть какое-то подобие тишины.
Ц Джентльмены! Ц кричит он. Ц Персоны!
Ц Ах, Говард, Говард, это же ты, Ц шепчет Флора.
Ц Флора, Ц шепчет в ответ Говард, Ц перестань разбирать самолет на час
ти, когда он уже взлетел.
Ц Ты играешь в свои игры, Ц шепчет Флора.
Ц Я даже слова не сказал, Ц говорит Говард. Профессор Марвин теперь сно
ва сел. Он выжидает, чтобы наступила полная тишина, а тогда говорит:
Ц Доктор Закери внес предложение, которое сейчас лежит на столе передо
мной, чтобы мы, факультет Социальных Исследований, послали приглашение п
рофессору Мангелю приехать и прочесть здесь лекцию. Кто-нибудь поддержи
вает это предложение?
Ц Давай, Флора, Ц шепчет Говард; Флора поднимает руку.
Ц О, Ц говорит Марвин, Ц так разрешите мне вкратце указать, прежде чем я
поставлю это предложение на голосование, что это приглашение может стат
ь яблоком свирепейшего раздора, а также напомнить собравшимся об опыте д
ругих университетов, которые рискнули вступить в эту зону крайнего напр
яжения. Будем осторожны в наших действиях, осторожны, но справедливы. Теп
ерь мы можем проголосовать. Кто «за»? Ц Вокруг стола поднимаются руки; Бе
нита Прим встает, чтобы пересчитать их. Ц Кто «против»?
Поднимаются другие руки, некоторые яростно машут; Бенита Прим снова вста
ет пересчитать их. Она записывает результаты на листке бумаги и придвига
ет его по столу к Марвину, который взглядывает на листок.
Ц Ну, Ц говорит он, Ц это предложение принято. Одиннадцатью голосами п
ротив десяти. Я уверен, это справедливо, но я боюсь, что мы получили подлин
ное яблоко раздора.
Стол взрывается криками.
Ц Кастрировать всех сексистов, Ц вопит Мелисса Тодорофф; и вот тут-то з
амечание к порядку заседания со стороны доктора Петуорта, чей конституц
ионный дух предан Уточнениям порядка заседания, и проливает свет на то, ч
то мисс Тодорофф, как гостья, формально не является участницей этого сов
ещания, а потому голосовала, не имея на то права, и потому ее удаляют из зал
а под ее вопли:
Ц Сестры, восстаньте! Ц а также: Ц Долой свиней шовинистов!
Стол успокаивается; поднимается рука Говарда.
Ц Мистер председатель, Ц говорит он, Ц могу ли я указать, что только что
проведенное голосование с преимуществом в один голос теперь недействи
тельно, поскольку голос мисс Тодорофф не подлежит учитыванию.
Ц Я принял во внимание этот процедурный момент, доктор Кэрк, Ц говорит
Марвин. Ц Боюсь, это ставит нас в очень трудное положение. Видите ли, это о
тносится не только к последнему голосованию, но и ко всем предыдущим гол
осованиям на этом совещании. Если мы не найдем способа обойти эту трудно
сть, возможно, нам придется провести это совещание с самого начала во вто
рой раз.
Раздаются стоны и крики; Бенита Прим тем временем рылась в своих листах, а
теперь она что-то коротко шепчет на ухо председательствующему. Председа
тельствующий говорит:
Ц Отлично. Ц В зале по-прежнему стоит шум, и Марвин стучит по столу.
Ц Я совершенно уверен, Ц говорит он, Ц что мои коллеги не возразят мне,
если я скажу, что повторять все совещание нежелательно. Выяснилось, что э
то единственное предложение сегодня, которое прошло большинством в оди
н голос. С согласия присутствующих я признаю все предыдущие голосования
действительными. Имею я это согласие?
Социологи, устав от битв, дают искомое согласие.
Ц Ну а теперь о нашем последнем голосовании, Ц говорит Марвин. Ц Как ва
ш председатель, я обязан тщательно проанализировать ситуацию с ним. Изве
стно ли нам, голосовала мисс Тодорофф «против» или «за»?
Ц Мне это представляется довольно очевидным, Ц говорит доктор Закери,
Ц если судить по ее ремаркам, когда она уходила.
Ц Это нарушение справедливости, Ц говорит Мойра Милликин. Ц Голосова
ние должно быть тайным. Если поданный голос какого-либо индивида может б
ыть выделен подобным образом, вся система никуда не годится.
Ц Я думаю, есть другой способ разрешить эту трудность, Ц говорит Марвин
, взглянув на другой листок, подложенный ему Бенитой Прим. Ц Я думаю, я ее р
азрешил, надеюсь, к удовлетворению настоящего совещания.
Совещание согласно с этим.
Ц Если же, с другой стороны, она голосовала за это предложение, то, вычтя е
е голос, мы получим десять голосов против десяти, то есть ничью. В данных о
бстоятельствах и только из-за данных обстоятельств, только ради процеду
ры, а не в знак предпочтения, я должен был бы проголосовать за это предложе
ние. Поэтому в любом случае предложение можно считать утвержденным.
И снова буря криков.
Ц Слюнтявая либеральная увертка, Ц кричит Мойра Милликин, а рядом с ее
креслом верещит ее младенец.
Ц Преступление против человечества, Ц говорит Роджер Фанди.
Ц Могу только сказать вам, доктор Фанди, Ц говорит Марвин, Ц что мысль о
посещении Мангелем нашего университета отнюдь не приводит меня в восто
рг. И не оттого, что о нем говорят, но оттого, что нам как факультету лучше об
ходиться без подобных напряженных ситуаций. Но решение было мне навязан
о, и при соблюдении процедуры не? иного способа соблюсти справедливость.

Ц Реакционный довод, Ц говорит Мойра Милликин.
Ц Справедливость! Ц восклицает Роджер Фанди. Ц Демократическая спра
ведливость, это несправедливость.
Ц Вы словно бы всегда находите ее очень удобной, когда она на вашей сторо
не, Ц говорит Марвин.
Это вызывает еще большую бурю криков, сквозь которую прорываются многоч
исленные требования переголосовать, а уровень озера снаружи продолжае
т подниматься, и мрак сгущается за большими окнами с их постукивающими ж
алюзи. Самосвалы остановились, безмолвствуют коперы; но высоко во мраке
ярко сияет свет в Зале Дюркхейма. Совещание продолжается, а затем в 17.30 гром
ко звякает будильничек Бениты Прим, и оно завершается. Или почти заверша
ется, так как теперь они должны рассмотреть предложение, что, поскольку п
ерерыва для чая не было, следует установить условное время для реального
поглощения чая и сухариков; именно этот промежуток условного времени в
конце концов используется для оправдания того факта, что совещание было
на несколько минут продолжено, чтобы обсудить, должно ли оно быть на неск
олько минут продолжено. Социологи встают и разбредаются; профессор Деби
сон, который не произнес ни слова, торопится к такси, которое отвезет его п
рямо в Хитроу; в коридоре за Залом Дюркхейма сбиваются тесные группы и об
суждают грядущее землетрясение.
Ц Ты был очень тихим, Ц говорит Флора Говарду, когда они выходят из зала.

Ц Ну, Ц говорит Говард, Ц некоторые яблоки раздора создают трудноразр
ешимые проблемы.
Ц У тебя еще никогда не было такой взрывчатой ситуации, Ц говорит Флора
. Ц Тебе требуется Мангель, тебе требуется драка.
Ц Кому, мне? Ц невинно говорит Говард, когда они входят в лифт. Они стоят
там, ожидая, пока двери сомкнутся. Ц Я нашел, с кем оставить детей, Ц гово
рит Говард.
Ц Так-так, Ц говорит Флора, и сует руку в свою сумку, и вынимает свой ежен
едельник, и вычеркивает на странице, заложенной ниткой, слово «предполож
ительно».
Ц Тайное свидание? Ц спрашивает Генри Бимиш, входя в лифт, его рука окос
тенело торчит перед ним. Ц Ну, Говард, это было очень освежающе. Я рад, что
решил прийти. Некоторые пункты прямо меня касались.
Ц Неужели, Генри, Ц говорит Флора. Ц Какие же?
Ц Вопрос о грантах для изучения сенильной преступности. Мы можем по-нас
тоящему продвинуться в этой области.
Ц А мы это обсуждали? Ц спрашивает Флора.
Ц Флора, ты была невнимательна, Ц говорит Генри. Ц Это был один из важне
йших пунктов повестки. Я думал, из-за него придется сразиться, но он был ут
вержден сразу без обсуждения. Полагаю, его важность очевидна. Очень мирн
ое совещание, как оказалось.
Ц Был ли ты внимателен? Ц спрашивает Флора. Ц Я заметила некоторое ожи
вление в вопросе о Мангеле.
Ц Это было до жути предсказуемым, Ц говорит Генри. Ц Беда социологов в
том, что они обычно не относятся к генетике серьезно. Они говорят о равнов
есии между врожденными и благоприобретенными свойствами, но, в сущности
, они целиком на стороне вторых, потому что тут возможно их вмешательство.
Они не способны осознать, в какой большой мере мы генетически предетерми
нированы.
Ц Но этот пункт, как выразился председательствующий, яблоко раздора, Ц
говорит Флора.
Ц Все забудется, Ц говорит Генри.
Ц Так ли, Говард? Ц спрашивает Флора.
Ц Сомневаюсь, Ц говорит Говард, Ц страсти слишком кипят.
Ц О Господи, Ц говорит Флора. Ц Должна сознаться, я надеялась хотя бы на
один спокойный семестр. Без проблем, без сидячих протестов. Я знаю, это зв
учит до жути реакционно. Но пусть даже перманентная революция и имеет за
собой, я искренне хотела бы немножко мира перед тем как умереть, чтобы усп
еть написать одну приличную книгу.
Ц Но мы тебе не позволим, Ц говорит Говард.
Ц Да, Ц говорит Флора. Ц Теперь я вижу.
Лифт останавливается на пятом этаже, и они выходят назад в Социологию.
Ц Странно, как это обернулось, Ц говорит Генри, Ц чистая случайность в
конечном счете.
Ц Генри, Ц говорит Флора устало, Ц случайностей не бывает.
Генри оборачивается и смотрит на нее с недоумением.
Ц Да нет же, они бывают, Ц говорит он.
Ц Не думаю, что Говард с тобой согласится, Ц говорит Флора. Ц Ну, мне пор
а домой, работать. Побереги себя, Генри.
Ц Конечно, Ц говорит Генри.
Они расходятся, идут, каждый по трем из четырех коридоров, расходящихся о
т лифта, забрать портфели, и книги, и новые эссе, и новые факультетские цир
куляры, накопившийся за день интеллектуальный ил, который теперь требуе
т обновленного внимания.
Ц Чудесная девочка Флора, Ц говорит Генри несколько минут спустя, когд
а Говард подходит к двери его кабинета напомнить ему об их уговоре. Кабин
ет Генри, как и все кабинеты тут, представляет собой копию говардского: ко
нранский письменный стол, картотечный шкафчик Ронео-Виккерс, корзина дл
я бумаг из серого металла, красное рабочее кресло Ц все примерно на тех ж
е местах в прямоугольнике комнаты. Но есть и различие: Генри одомашнил пр
остранство кабинета, обогатил его растениями в горшках, бюстом Гладстон
а, и модернистским зеркалом в серебряной раме, и норвежским половичком р
едкой вязки, и машинкой под названием «Чайная горничная», которая комбин
ирует чайник для заварки с часами и издает густой запах чайных листьев.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43