- выпалил Гей в испуге.
- Увы, сэр, это вполне возможно, - как бы горестно вздохнул Мээн.
Он хорошо понимал своего земляка и выражал ему сочувствие. В самом деле. Человек оставил жену в гостинице, дорогой номер был оплачен вперед на целую неделю, в чужом городе - ни души! нет ни родных, ни близких, ни подруги какой-нибудь, потрепаться, почесать языки и то не с кем, ходи по магазинам день-деньской да телевизор смотри по вечерам... и вот баба возьми да завихрись, с незнакомым мужиком, с иностранцем, в неведомую даль покатила...
- А ну-ка выразись, Матвей Николаевич, членораздельно!
- Телекинез их обнаружил.
- Когда?
- А вот когда я первый раз вырубился. Ты - пропал на экране, а твоя Алина объявилась. Говорит: "Здравствуйте, Матвей Николаевич!" Дескать, своим глазам не верит. Ну, поболтали мы, то да се. А потом вдруг про тебя спрашивает: мол, рядом с вами он, что ли? Голос Гея, говорит, слышу, а изображения нету на экране... А я ей говорю: мол, это он в зону попал, может, скоро и объявится... Дескать, временные помехи на пути к цели...
Гей не мог осознать эту новость.
- Вы не перепутали, Матвей Николаевич? - с надеждой на ошибку спросил он. - Тут же вон сколько нас, в зоне-то. Мало ли какую женщину вы за Алину приняли!
- Так ведь я же проверил. Я у нее про деток спросить успел. И она ответила. Гошка, мол, в армии, а Юрик с ее подругой остался, с Татьяной Гостюниной.
Гей сражен был наповал.
- А что за мэн с нею, Матвей Николаевич?
- Да Гей какой-то... Но ты не боись! На Рысы мы его отошьем! Так что еще парочка масок, фантомов этих самых, добавляется, - подытожил Мээн. - Сверх нашего плана, так сказать.
- Такие дела, - буркнул Гей, глядя на Алину.
Она усмехнулась:
- А что я вам говорила? Помните, еще в гостинице? Сутки - это страшно много для женщины. Целая жизнь!..
Бог ты мой, сказал себе Гей, неужели она теперь ему мстит?
Ведь если бы это какой-то обычный, банальный был флирт, Алина не стала бы его афишировать. На кой черт ей уезжать из Братиславы? Несколько суток без чьего-либо присмотра. Так нет же, она устремилась на Рысы. Тут уж встречи не миновать.
Гей машинально открыл Красную Папку.
Именно в ней хранились кроме всего прочего некоторые свидетельства прошлой его жизни с Алиной...
- Ну, у меня пока все! - Мээн готов был нажать клавишу. - Планерку, товарищи, считаю законченной! До скорой встречи на вилле "Адам и Ева"! Напоминаю, товарищи, а также дамы энд господа, что всю нашу агитбригаду, пардон, компанию приглашает на чашку кофе моя хозяйка, Ева...
- Я не Ева. - Лицо улыбающейся женщины, похожей на Алину, возникло на экране.
- Да, да, конечно! - Мээн улыбнулся, как настоящий джентльмен. - С этим еще разберемся... Гуд-бай, господа! Thank you! - Он дипломатично улыбнулся, как посол в конце своей речи, и с удовольствием ткнул пальцем в красную клавишу.
И сразу ночь вокруг обозначилась.
Словно мертво, пустынно было везде.
И только мотор машины гудел.
Да коридор света тянулся по автобану, огороженному сеткой.
Алина, помедлив, снова включила магнитофон.
Другая уже была музыка...
Pink Floyd. Wall.
- Не надо! - крикнул Гей. - Пока эту музыку не надо!..
И прежде чем уткнуться в Красную Папку, Гей с ужасом подумал о том, что в течение этой странной, нелепой телепланерки он ведь не вспомнил ни разу о приказе президента Рейгана, который объявил Россию вне закона!
И тут я сказал себе: вопрос вполне резонный.
Но этот вопрос, пожалуй, следует задать каждому из нас.
Разве мы постоянно помним о том, что ядерная всеобщая война может начаться в любое мгновение?
А если и помним, то все ли делаем - постоянно! - для того, чтобы она не началась?
Сам Гей - тому я свидетель - помнил постоянно и о том, что ядерная война может возникнуть в любой момент, и о том, что бить в колокол Джона Дона тоже следует постоянно. И не только помнил, но и бил - его брошюра "Homo prekatastrofilis" и была таким колоколом. Кстати заметить, вся семья Гея была причастна к созданию этой брошюры. Гошка делал оформление, Алина Притчу о Зверях написала, которую Гей хотел дать в сцене восхождения к истине, как один из материалов для Красной Папки - к докладу вождю человечества, а Юрик музыку писал к брошюре, этюд No 2, соль минор, "Вечер жизни". Такие дела.
Гей надеялся, что однажды эту семейную книгу прочтет президент Рейган, а потом и другие президенты ее прочтут, генералы и адмиралы, солдаты всех армий прочтут и весь народ Земли, и все ужаснутся тому очевидному, что как бы не замечали в своей жизни - мир находится на волоске от гибели, всем одуматься надо, пока судьба человечества не оказалась в руках КОМПЬЮТЕРА. И если все, все одумаются, то наступит День Всеобщего Разоружения, День Всеобщего Мира. И Гею даже медали за это не надо. Он признался мне смущенно, что высшей наградой для него было бы учреждение Организацией Объединенных Наций постоянного конкурса самых юных исполнителей, и чтобы дети всех стран ездили по всему миру с концертами - как Чрезвычайные Полномочные и Постоянные представители той или иной страны, и Юрик сыграл бы на фортепьяно если уж не свое сочинение, этюд No 1, соль мажор, "Утро жизни", то божественную сонату Джакома Грациоли, в которой, как считал Гей, таилось то, что не так уж часто выпадало в жизни, ощущение радости бытия.
ЛЕНИНСКИМ КУРСОМ МИРА
Советский Союз, другие братские социалистические страны неустанно борются за мир и международную безопасность. Социализму для своего развития, для все более широкого удовлетворения новых и разнообразных потребностей народа нужны мирные условия.
Динамичный, конструктивный внешнеполитический курс КПСС и Советского государства, смелые инициативы СССР отвечают жизненным интересам, глубоким чаяниям не только советского народа, но и всех народов планеты, вселяют в них реальную надежду на перемены к лучшему. Об этом со всей убедительностью свидетельствует широкий позитивный отклик мировой общественности на ответы М. С. Горбачева американскому журналу "Тайм", на его заявления, сделанные в ходе беседы с группой американских сенаторов. Содержащийся в них анализ международной обстановки, изложение позиции СССР по главным проблемам современности, его практической политики проникнуты чувством огромной ответственности советского руководства перед лицом своего народа и всего человечества.
Копирайт
"Правда". 12 сентября 1985 года
В Красной Папке был и другой документ.
ВАШИНГТОН. Члены палаты представителей Дж. Браун, Дж. Моукли, Дж. Сейберлинг и М. Макхью совместно с представителями Союза обеспокоенных ученых, объединяющего в своих рядах 700 членов Национальной академии наук, в том числе 54 лауреата Нобелевской премии, возбудили в окружном суде иск с целью предотвратить намеченное на 13 сентября испытание противоспутникового оружия.
Развертывание противоспутниковой системы приведет, к тому, что любая неполадка или поломка спутника грозит превратиться в повод для войны, предупредил Дж. Моукли.
На обструкционистскую позицию администрации Рейгана в вопросе о противоспутниковом оружии указал исполнительный директор Союза обеспокоенных ученых Г. Рис. "Мы считаем, - указал он, - что Соединенные Штаты не стремятся вести переговоры по этой проблеме в духе доброй воли".
Свыше 300 видных американских ученых по меньшей мере в 31 университете США взяли на себя торжественное обязательство не участвовать в проектах, имеющих отношение к программе "звездных войн".
Копирайт
"Правда". 1 сентября 1985 года
Между прочим, тут же были вырезки, где говорилось о том, что сторонники мира ведут борьбу против милитаризма в Париже и Лондоне, в Гааге и Дели, в Токио и Стокгольме... Почти во всем мире!
Да, конечно, есть сторонники мира и в США, там тоже ведется борьба, в частности против милитаризации космоса. Но именно США считаются своего рода застрельщиками в гонке вооружений. Особенно Рейган расстарался. Большой умелец. Этот умелец дошел даже до того, что "подкреплял" свои высказывания антисоветские, разумеется! - ссылками на ленинские "источники", которые на самом деле являются грубой фальшивкой и никакого отношения к работам Ленина даже в малейшем приближении не имеют. Копирайт. "Правда", ТАСС. 12 сентября 1985 года. "Президент, например, разглагольствовал о том, что, "начиная с Ленина, каждый русский руководитель неоднократно подтверждал, что цель русских - создание всемирного коммунистического государства", что "Соединенные Штаты главный враг Советского Союза".
В заявлении ТАСС говорится, что "нельзя не задаться вопросом: что за этим скрывается?".
Гею было ясно, что за этим скрываете я. И его волновал другой вопрос: ЧЕМ ЖЕ ВСЕ ЭТО КОНЧИТСЯ?
В надежде услышать какие-то новые сообщения, которые опровергли бы страшную новость о начале войны, Гей нажал клавишу телевизора.
И опять попал на сцену из телефильма "Адам и Ева".
Господи боже, мир висит на волоске от гибели, а люди говорят о сексе и занимаются сексом, словно это и есть панацея от всех бед. Просто безумие!
Да, но где же эти самые свидетельства прошлой его жизни с Алиной?
Гей только-только разворошил бумаги в Красной Папке, а машина уже остановилась возле виллы.
АДАМ И ЕВА
Крупными буквами, прямо на крыше, были выложены эти слова, означавшие название виллы. Гей удивился тому, что Мээн уже стоял на освещенной площадке, где припарковалось несколько машин, и призывно махал ему рукой.
- Когда они проскочили мимо нас? - Гей посмотрел на Алину, однако в это время другая Алина подошла к их машине и сказала тоном гостеприимной хозяйки:
- Прощу на чашку кофе! - Она улыбнулась Гею. - Ничего другого не обещаю, даже слабых напитков... - И улыбнулась Мээну. - В знак уважения тех мероприятий, которые проводятся у вас на родине.
- Thank you... - буркнул Гей, досадуя, что бумаги из Красной Папки ворохом лежали у него на коленях.
- Оставьте это на сиденье, - сказала Алина, кивая на бумаги.
- Ни за что!
- Вы писатель? - спросила хозяйка виллы.
- Наш Тихомиров - ученый, московский социолог, - сказал Мээн, как бы представляя хозяйке гостя. - Здесь он в творческой командировке. Работает над очерком...
Гей осадил Мээна взглядом. Гей не хотел имя вождя упоминать всуе.
- ...над очерком о Бээне, - сказал Мээн, ибо хозяйка ждала полного ответа.
- Не совсем так... - буркнул Гей, собирая бумаги в Красную Папку.
- О Бээне? - живо спросила Алина.
- Да, о нашем большом начальнике, - пояснил Мээн. - О Борисе Николаевиче.
- Не совсем так... - снова буркнул Гей.
- Он занимается воссозданием будущего из прошлого, - сказала Алина хозяйке.
- Он хиромант?! - еще живее спросила хозяйка.
- Нет, - сказал Гей, выбираясь из машины вместе с Красной Папкой. - Я самый обычный человек. Homo prekatastrofilis.
- Очень, очень приятно познакомиться!..
Ну и так далее.
Как там писал великий граф?.. Что-то насчет веретен. Дескать, стоило их только запустить, как они без умолку скрипели, то бишь толковали на разные светские темы. "Разговорная машина" - это граф хорошо сказал.
Гей прекрасно понимал, что хвалить или хулить великого графа нескромно. Да Гей и не делал этого! Он просто вспомнил, как великий граф описал эту самую разговорную машину в одном из российских салонов, где, как уверял великий граф, была собрана вся интеллигенция Петербурга.
Полноте, ваше сиятельство! Так ли уж вся? И такая ли уж интеллигенция? В самом деле, кто интеллигенты - так называемый князь Василий, это великосветское ничтожество? Да он разве не похож на Бээна? Правда, Бээн без лоска, без панталон и вовсе не жеманный, не грациозный, а жесткий, вероломный, ну и так далее. Но оба они, как говорится, одним миром мазаны, разве нет?.. Мадам Шерер. Просто сплетница. Самое главное бестолковое и пошлое веретено в той разговорной мастерской, которая ничего сущего не прядет. Сколько угодно и теперь таких никчемных веретен.
Гей был неучтив? Ну что вы! Автор, великий граф, и сам относился к женщинам, судя по всему, критически. Насолили они ему, должно быть, пока он по салонам разгуливал, прежде чем засесть в Ясной Поляне. Граф сравнил княгиню Болконскую со зверьком - сначала в образе белки, а потом и собаки. И вообще, как он сказал о женщинах-то?.. ЭГОИЗМ, ТЩЕСЛАВИЕ, ТУГОУМИЕ, НИЧТОЖЕСТВО ВО ВСЕМ - ВОТ ЖЕНЩИНЫ, КОГДА ОНИ ПОКАЗЫВАЮТСЯ ТАК, КАК ОНИ ЕСТЬ. Такое впечатление, что граф насмотрелся разных фильмов про Адама и Еву. Разумеется, зарубежного производства. И Гей хотел бы, любя великого графа, который конечно же не был противником эмансипации, сделать поправку, что великий граф имел в виду лишь женщин света, но не женщин как таковых. К тому же эти резкие слова о женщинах света он говорил устами Андрея Болконского...
Кстати, что касается Андрея Болконского, то он был, как считал Гей, ума далеко не блестящего. Скорее, наоборот. ОН ШЕЛ НА ВОЙНУ И НЕ ЗНАЛ, ДЛЯ ЧЕГО ИДЕТ. "Я не знаю", - сказал он Пьеру так, как если бы это сказала круглая дура Элен или маленькая сука Лиза. И добавил: "Так надо". Подумать только! "Так надо"... Надо - кому? Ах ты господи, говорил себе Гей, ну какой же болван! Даже Пьер, на что уж был незаконнорожденный, и тот сообразил - и сказал этому недоумку Болконскому: ЕЖЕЛИ Б ЭТО БЫЛА ВОЙНА ЗА СВОБОДУ. Я БЫ... ПЕРВЫЙ ПОСТУПИЛ В ВОЕННУЮ СЛУЖБУ. Ай да Пьер, браво! Но даже Пьер, сказавший эту наполовину умную речь, тоже не был настоящим интеллигентом. Какой он, к черту, интеллигент! В этой сцене, во всяком случае. Он ведь как дальше сказал? "...но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире... это нехорошо". Под "величайшим" он полагал Наполеона. Может, и впрямь великого полководца, но человека - отнюдь не великого.
Великий человек не может жаждать мирового господства. Крови людской. Иначе и Гитлера можно назвать великим человеком...
Воистину великими людьми, считал Гей, настоящими интеллигентами в ту пору, в начале девятнадцатого века, были другие - о ком Толстой не упомянул ни слова. Хотя бы одного назвать - Пушкин! - и сразу пропасть обнаружится между ним и толстовской "всей интеллигенцией Петербурга".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56