Оба отрицали бо-
лее или менее одни и те же аспекты средневекового католицизма. Однако,
несмотря на эту очевидную схожесть, лютеранство и кальвинизм должны быть
различаемы. Германская политика требовала нахождения какого-либо просто-
го способа определения лютеранства и кальвинизма. Доктрина оказалась са-
мым надежным способом различения этих, во многом очень схожих, движений.
По большинству пунктов доктрины между лютеранами и кальвинистами сущест-
вовало согласие. Однако по одному вопросу - доктрине предопределения -
их мнения коренным образом расходились. Ударение, которое ставили
кальвинисты на доктрине предопределения в период 1559 - 1622 гг., час-
тично отражает тот факт, что она отличала их от их лютеранских коллег.
Никлас Луман, вероятно, наиболее значительный из современных социоло-
гов, обращавшихся к вопросу о социальной функции христианской доктрины,
подчеркивает, что доктрина возникает частично в ответ на угрозу религи-
озной самобытности группы, столкнувшейся с другими религиозными система-
ми. По мнению Лумана, доктрина является самовыражением религиозного со-
общества, посредством которого оно поддерживает свою самобытность и ре-
гулирует свои отношения с другими подобными сообществами. Лютеранство,
сохраняющее свою характерную самобытность на германских территориях пе-
ред лицом кальвинистского и римокатолического противодействия, является
хорошей иллюстрацией этого принципа. Становится также ясным, почему воз-
никающая реформированная Церковь Англии не нуждалась в защите своей са-
мобытности от внутренней оппозиции: по Акту о Единообразии такой оппози-
ции просто не существовало.
Таким образом, генрианская Церковь Англии считала себя достаточно хо-
рошо определенной как социальная единица и не нуждалась в каком - либо
другом определении на локтринальном уровне Ситуация оставалась во многом
аналогичной и при Елизавете I. Согласно "Елизаветинскому Уложению" (1559
г.) в Англии могла существовать лишь одна Христианская Церковь - Церковь
Англии, которая сохраняла религиозную монополию дореформационной церкви,
но признавала королевскую, а не папскую власть. Фраза "Церковь Англии",
как она юридически определена в "Законах Англии" Халсбури, рассматрива-
ется как преемница той Церкви, которая возникла в Англии в 597-686 го-
дах. Римо-Католичество, Лютеранство и Кальвинизм - три Христианские
Церкви, которые боролись за влияние в континентальной Европе - не допус-
кались в Англию. Социальные волнения, сделавшие религиозные идеи столь
важными в германском контексте, не были достаточно сильны в период Анг-
лийской Реформации. Поэтому для Церкви Англии не существовало особых
причин обращать внимание на доктринальные вопросы. Елизавета позаботи-
лась о том, чтобы у нее не было соперницы в Англии. Одним из назначений
доктрины является разделение, а Церкви Англии не было от кого отде-
ляться. Англия была изолирована от факторов, которые делали доктрину
столь важной в континентальной Европе в период Реформации и непос-
редственно после него.
Действительно, необходимость обеспечить то, чтобы все английские
христиане (сочувствующие как Реформации, так Римо-Католичеству) чувство-
вали себя относительно свободно в Церкви Англии, привела к замалчиванию
доктрины: акцент на доктрине мог привести к разделениям внутри новой
Церкви и, следовательно, к внутренней слабости государства. Поскольку
Елизавета пыталась обеспечить безопасность Англии в опасном мире конца
шестнадцатого века, она никак не хотела, чтобы Англии была разорвана на
части доктринальными различиями. Разделенная Английская Церковь привела
бы к разделенной Англии, а разделенная Англия стала бы слабой и уязвимой
Англией.
Таким образом, социальный контекст Реформации в значительной мере оп-
ределял степень, в которой религиозные идеи влияли на события. В Герма-
нии эти идеи приобрели огромную важность; в Англии - значительно
меньшую. Лишь после возникновения пуританства в конце шестнадцатого века
религиозные идеи стали играть значительную роль в Англии.
И все же Германия является более надежным, чем Англия, примером для
понимания огромного влияния, которым пользовались религиозные идеи во
Франции, Голландии, Северной Италии и Швейцарии. Отрезанная от континен-
тальной Европы Ла-Маншем и Северным морем, Англия находилась в нетипич-
ной изоляции от влияния религиозных идей, которые витали над Европой,
вызывая иногда даже религиозные войны. У изучающего Английскую Реформа-
цию может сложиться впечатление, что религиозные идеи играли в то время
второстепенную роль, однако в других местах обстановка была совсем дру-
гой. Англия не является подходящим примером для понимания роли и влияния
религиозных идей в то время.
Рассмотрев предварительные вопросы, мы можем вплотную приступить к
изучению Реформации. Лучше всего начать с рассмотрения мира позднесред-
невековой религии, к которому мы сейчас и обращаемся.

Для дальнейшего чтения:

Полезные обзоры Реформации см.:
John Bossy, (Джон Босси) "Christianity in the West 1400-1700" (Хрис-
тианство на Западе, 1400-1700 гг.) (Oxfoid/New York, 1987).
Euan Cameron (ан Камерон), "The Reformation" (Реформация) (Oxford,
1991).
Owen Chadwick, (Оуен Чадвик) "Pelican History of the Church" (История
церкви издательства Пеликан), Vol. 3: "The Reformation" (Реформация)
(London, 1972).
A. G. Dickens and John M. Tonkin (А. ГДикенс и Джон М. Тонкин), "The
Reformation in Historical Perspective" (Реформация в исторической перс-
пективе) (Cambridge, Mass., 1985)
Steven Ozment, (Стивен Озмент) "The Age of Reform 1250 - 1550" (Век
реформ 1250 - 1550 гг.) (New Haven, 1973).
По поводу социального контекста Реформации, см.:
Hans Baron, (Ганс Барон) "Religion and Politics in the German
Imperial Cities during the Reformation", (Религия и политика в германс-
ких имперских городах во время Реформации) "English Historical Review
52" (1937), pp. 405-27; 614-33.
Basil Hall, (Бэйзил Холл) "The Reformation City", (Город Реформации)
"Bulletin of the John Rylands Library 54" (1971), pp. 103-48.
Bemdt Moeller, (Берндт Мюллер) "Imperial cities and the Reformation:
Three Essays" (Имперские города и Реформация: Три очерка) (Philadelphia,
1972).
Steven Ozment, (Стивен Озмент) "The Reformation in the Cities: The
Appeal of Protestantism to Sixteenth Century Germany and Switzerland"
(Реформация в городах: Воззвание протестантизма к Германии и Швейцарии
шестнадцатого века "(New Haven/London, 1975).
По поводу значения книгопечатания см.:
M. U. Chrisman, (М. У. Крисман) "Lay Culture, Learned Culture: Books
and Social Change in Strasbourg, 1480-1599" (Мирская культура, ученая
культура книги и социальные перемены в Страсбурге, 1480 - 1599 гг.) (New
Haven/London, 1982).
Elizabeth L. Eisenatein, (Элизабет Л. Айзенстайн) "The Printing Press
as an Agent of Change: Communications and Cultural Transformations in
Early Modem Europe" (Печатный станок как фактор перемен: Связь и преоб-
разования в Европе в начале нового времени) (2 vols: New York, 1979).
Превосходное собрание иллюстрацией шестнадцатого века, связанных с Ре-
формацией см:
Pierre Chaunu (Пьер Чауну), "The Reformation" (Реформация)


2
РЕЛИГИЯ ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Историческим фоном Реформации является период позднего средневековья.
В недавних исследованиях все больше подчеркивается необходимость расс-
мотрения Реформации в ее позднесредневековом контексте и соединении вое-
дино результатов изучения позднего средневековья, Возрождения и Реформа-
ции. Разделение этих областей - например, тот факт, что каждая из них
имела свои кафедры, журналы, ученые общества - в значительной степени
тормозит процесс синтеза и консолидации, столь необходимый для пра-
вильного понимания идей Реформации. В двух последующих главах мы расс-
мотрим с некоторыми подробностями две наиболее важные интеллектуальные
силы позднего средневековья: гуманизм и схоластическое богословие. Нас-
тоящая глава рассматривает некоторые предварительные вопросы религии
позднего средневековья.

Развитие народной религии

Более старые исследования исторического фона Реформации склонялись к
тому, чтобы изображать позднее средневековье периодом упадка религии.
Частично это отражало некритический подход этих исследований к литерату-
ре пятнадцатого века, критиковавшей Церковь. Современные исследования,
используя более надежные критерии, указывают как раз на обратное. Между
1450 и 1520 гг. в Германии наблюдался значительный рост народного благо-
честия. На это особенно ясно указывает Бернд Мюллер в своей статье "Бла-
гочестие в Германии ок. 1500 г. "[1]
Мюллер основывается на целом ряде исследований, которые показали, что
практически все возможные объективные критерии указывают на порази-
тельный рост народного благочестия в Германии накануне Реформации. Между
1450 и 1490 гг. количество месс, заказанных австрийской аристократией,
постоянно увеличивалось, достигнув своего пика в 1490 - 1517 гг. Возник-
ла мода на образование религиозных братств для заказа обедень за своих
умерших членов. Такие братства существовали, в основном, за счет вкладов
бедноты, обеспечивая служение месс за своих вкладчиков после их смерти.
Само их существование было связано с рядом верований, касающихся смерти
и вечности - идеями о чистилище и заступничестве святых. В одном лишь
Гамбурге накануне Реформации существовало 99 таких братств, большинство
из которых было учреждено после 1450 г. Во второй половине пятнадцатого
века процветали программы строительства церквей, а также паломничества и
мода на сбор разнообразных реликвий. Пятнадцатый век называют "периодом
расцвета мистической литературы" (Хейко А. Оберман), отражая тем самым
растущий интерес народа к религии. Именно этот народный интерес к рели-
гии вызвал критику официальной Церкви в тех вопросах, в которых она, как
признавалось, не справлялась со своими обязанностями. Эта критика, расс-
матриваемая более старыми исследованиями как признак религиозного упад-
ка, на самом деле указывала на религиозный подъем. Интересно отметить,
что этот рост благочестия, в основном, связан с мирянами: духовенство
тех дней проявляло мало, если вообще проявляло, признаки духовного об-
новления. Возникли предпосылки для зарождения антиклерикализма; духо-
венство рассматривалось в качестве эксплуататоров нового интереса к ре-
лигии, не вносящих в него какоголибо своего вклада.

Возникновение антиклерикализма

Важной частью немецкой религии пятнадцатого века были явления антипа-
пизма и антиклерикализма. [2] Одним из факторов, внесших свой вклад в
возникновение антиклерикализма, была плохая подготовка рядового духо-
венства. В эпоху Возрождения в Италии приходские священники практически
без образования были обычным явлением. Они учились, лишь наблюдая, помо-
гая и подражая своим старшим (но не обязательно более мудрым) коллегам.
Епархиальные проверки регулярно выявляли священников, которые были либо
неграмотны, либо никогда не пользовались своими требниками. Низкий уро-
вень приходского духовенства отражает их низкий общественный статус: в
начале шестнадцатого века доход миланских капелланов был ниже, чем у
неквалифицированных работников. Чтобы свести концы с концами, многие за-
нимались продажей лошадей и скота. В этот же период в сельских районах
Франции низшее духовенство имело практически тот же социальный статус,
что и бродяги. Если не считать освобождения от налогов, преследования в
гражданских судах и обязательной воинской повинности, то их едва ли мож-
но было отличить от других бродяг или нищих того периода.
Духовенство освобождалось от большинства налогов. Это освобождение
было источником широкого народного недовольства, особенно во времена
экономических трудностей. Во французской епархии Меэ, ставшей в период с
1521 по 1546 гг. центром реформационных действий, духовенство было осво-
бождено от всех видов налога, включая расходы на расквартирование войск.
Это провоцировало недовольство местного населения. В епархии Руан имел
место гневный протест населения против огромных доходов Церкви от прода-
жи зерна в период голода 1520-х годов. Иммунитет духовенства от пресле-
дования в гражданских судах еще больше изолировал духовенство от народа.
[3]
Во Франции продовольственный кризис 1520-х годов сыграл большую роль
в консолидации антиклерикальных настроений. В своей признанной работе,
посвященной Лангедоку, Ле Рой Ладури указал, что 1520-е годы стали сви-
детелями процесса расширения и возрождения страны, которым характеризо-
вались первые два поколения после Столетней войны. С тех пор стал разви-
ваться кризис, принимающий формы чумы, голода и переселения сельского
бедноты в города в поиске пропитания и работы. Аналогичная картина наб-
людалась во всей Франции к северу от Луары. Этот продовольственный кри-
зис сконцентрировал внимание народа на огромном социальном расстоянии,
разделяющем рабочий класс и Церковь.
Во Франции в период позднего Ренессанса подавляющее большинство епис-
копов происходили из знати, что можно показать на примере практически
всех епархий. [4] В Меэ высшие эшелоны духовенства происходили из го-
родских патрициев, как высшее духовенства по всей Бриэ. Аналогичную кар-
тину можно было наблюдать в Руане и родном городе Иоанна Кальвина Нойо-
не, где семья де Генгестов монополизировала церковные дела, осуществляя
покровительство и выдвигая из своей среды большинство епископов в тече-
ние более четверти века. В провинции Лангедок высшее духовенство назна-
чалось, как правило, извне, часто по королевской протекции. Редко прожи-
вая в своих епархиях, это духовенство рассматривало свои духовные и
мирские обязанности исключительно как источник получения доходов, кото-
рые могли быть полезны при осуществлении политических амбиций в других
местах. Знатное происхождение и статус епископата и старшего духовенства
отделяло их от ремесленников и крестьян и оберегало их от экономического
и продовольственного кризиса 1520-х годов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48