Во-вторых, успех Реформации в городе зависел от ряда исторических
обстоятельств. Принятие Реформации могло вызвать разрушительные перемены
в системе политических союзов, поскольку военные, политические и коммер-
ческие договоры с территориями и городами, которые предпочли остаться
католическими, обычно в результате этого разрывались. Торговые связи го-
рода, на которых основывалось его экономическое существование, могли
быть фатальным образом изменены. Так, успех Реформации в городе Галлене
частично обязан тому, что льняное производство города не было существен-
но затронуто решением принять Реформацию. Точно так же город (например
Эрфурт), находящийся вблизи католического города (Майнц) и лютеранской
территории (Саксония) мог оказаться втянутым в военное столкновение с
одной из заинтересованных сторон, с возможными катастрофическими пос-
ледствиями для независимости города. Кроме того, решение ввести Реформа-
цию могло вызвать серьезный внутренний раскол и сделать город уязвимым
извне. Это была одна из причин решения городского совета Эрфурта о прек-
ращении реформационных мероприятий в 1520-х годах.
В-третьих, романтическое, идеализированное представление о реформато-
ре, прибывающем в город проповедовать Евангелие и немедленно склоняющем
жителей к принятию Реформации должно быть оставлено как нереалистичное.
В течение всего процесса Реформации, от первоначального решения начать
процесс реформ до последующих решений о природе и темпе реформирования,
последнее слово всегда оставалось именно за городским советом. Цвингли-
анская Реформация в Цюрихе продвигалась значительно более медленно, чем
ему бы хотелось, из-за осторожного подхода городского совета в критичес-
кие моменты процесса. Свобода действий Букера в Страсбурге была точно
так же ограничена. Как предстояло обнаружить Кальвину, городские советы
вполне могли изгнать реформатора из своих пределов, если он действовал в
разрез с их официально объявленной политикой или решениями.
На практике взаимоотношения городского совета и реформатора были, в
целом симбиозом. Реформатор, представляя последовательное видение Хрис-
тианского Евангелия и его применения в религиозных, социальных и полити-
ческих структурах и практиках города, был в состоянии предотвратить пе-
рерастание потенциально революционной ситуации в хаос. Постоянная угроза
возврата к католицизму или подрывная деятельность радикальных анабап-
тистских движений делала необходимость в реформаторе неизбежной. Кто -
то должен был осуществлять религиозное управление движением, которое
иначе могло переродиться в хаос с серьезными и неприемлемыми последстви-
ями для существующих в городе структур власти и лиц, которые их контро-
лировали. Со своей стороны, реформатор был подневолен, его свобода
действий ограничивалась политическими хозяевами, пекущимися о своей
власти, а реформационная программа, как правило, выходила за рамки, на-
чертанные реформатором, и включала консолидацию экономического и полити-
ческого влияния властей. Таким образом, отношения между реформатором и
городским советом были тонкими и легко разрывались, причем реальная
власть постоянно находилась в руках последних.
В случае Женевы между городскими реформаторами (первоначально
Гильомом Фарелем и Кальвином, а затем одним Кальвином) и городским сове-
том сложились очень деликатные отношения. Осознавая и оберегая свою до-
бытую в трудной борьбе власть и свободу, городской совет не был настроен
менять тиранию католического епископа на тиранию реформатора. В 1536 г.
Женева только что добился независимости от Савойи и отстоял ее, несмотря
на попытки Берна колонизировать город. Женева не была намерена принимать
чей бы то ни было диктат, не подкрепленный сильным экономическим или во-
енным давлением. В результате этого на действия Кальвина были наложены
строгие ограничения Выдворение Кальвина из Женевы в 1538 году доказыва-
ет, что политическая власть твердо оставалась в руках городского совета.
Мнение о том, что Кальвин был "диктатором Женевы", полностью лишено ис-
торических оснований. Тем не менее, городской совет оказался не в силах
в отсутствие Кальвина справиться с ухудшающейся религиозной ситуацией.
Замечательным проявлением социального прагматизма и религиозного реализ-
ма явилось то, что городской совет вернул своего реформатора и позволил
ему продолжить свою деятельность по реформированию Женевы. Женева нужда-
лась в Кальвине точно так же, как Кальвин нуждался в Женеве.
Здесь следует указать на существенное расхождение между лютеранской и
реформатской мыслью. Лютер происходил из небольшого саксонского городка,
находящегося под пятой местного князя, в то время как великие Реформатс-
кие мыслители Цвингли и Букер происходили из великих свободных городов
Цюриха и Страсбурга. Для последних Реформация включала отождествление
понятий "гражданин" и "христианин", с большим акцентом на политическом
аспекте жизни, которое отсутствует в концепции Лютера. Так, Цвингли осо-
бое ударение делает на необходимости реформирования и искупления общины,
в то время как Лютер сосредотачивался на необходимости реформирования и
искупления отдельного человека. Своей доктриной "двух царств" Лютер
разъединил религиозные идеи и светскую жизнь, тогда как Цвингли настаи-
вал на их взаимной интеграции. Поэтому большое значение имеет то, что
Реформатская Церковь добилась большого влияния в городах южной Германии
и Швейцарии, более развитым социально, культурно и экономически, чем се-
верные города, которым суждено было стать оплотами лютеранства.
Социальный контекст Реформации является сам по себе увлекательным
предметом, однако в данной связи он приводится ввиду своего очевидного
влияния на, по крайней мере, некоторые религиозные идеи реформаторов.
Например, имеются все основания предполагать, что многие идеи Цвингли
(особенно его мысли о социальных функциях таинств) были напрямую опреде-
лены политическими, экономическими и социальными обстоятельствами в Цю-
рихе. Точно так же идеи Кальвина о структурах Христианской Церкви отра-
жают учреждения, уже существовавшие в Женеве до его прибытия в город. В
настоящей работе мы рассмотрим этот вопрос с различным точек зрения.

Религиозные идеи реформаторов

На данном этапе представляется целесообразным представить религиозные
идеи реформаторов. Эти идеи будут рассматриваться на протяжении всей ра-
боты, и настоящий раздел призван служить лишь предварительным обзором.
Как контурная карта, очерчивающая территории для того, чтобы позднее на
них можно было наметить географические подробности, настоящий раздел
имеет своей целью дать читателю представление об идеях, с которыми он
столкнется при чтении данной книги.
Фундаментальной верой, двигавшей авторитетными (магистерскими) рефор-
маторами, было то, что христианство можно было наилучшим образом рефор-
мировать и обновить, возвратившись к верованиям и практике ранней Церк-
ви. Первые пять веков, часто называемые "патриотическим периодом", расс-
матривались как "золотой век христианства". Мысли многих реформаторов
шестнадцатого века сводились к латинскому лозунгу "Christianismus
renascenc" ("Возрождение христианства"). Как могло осуществиться это
возрождение? Реформаторы указывали на жизненную силу христианства в
апостольский период, засвидетельствованную в Новом Завете, и утверждали,
что возможно и необходимо воссоздать дух и форму этого значимого периода
в истории христианской церкви. Нужно было вернуться к Новому Завету и
его первым толкователям, чтобы научиться у них. Это были основополагаю-
щие документы христианского мира, первоисточник христианской веры и
практики.
Основываясь на великой традиции ветхозаветных пророков, реформаторы
бросили вызов религиозным лидерам своего времени. Последние были виновны
в терпимости, добавлениям и искажениям христианской веры - добавлениям и
искажениям, которые отражали интересы церковных казначеев и народных су-
еверий. Доктрины чистилища и индульгенции были выделены как субхристи-
анские культы, эксплуатирующие надежды и страхи простых людей. Настало
время избавиться от таких добавлений и искажений посредством последова-
тельного обращения к верованиям и практике ранней Церкви, которые расс-
матривались как образцы. Их достижение должно было стать целью чистки, в
которой так нуждалась Церковь.
Этот акцент на раннем христианстве как норме или точке отсчета предс-
тавлений шестнадцатого века о "Christianismus renascens" позволяет нам
понять, почему реформаторы уделяли такое большое внимание Новому Завету
и ранним христианским писателям, обычно известным как "Отцы Церкви" или
"патриотические писатели". Именно в этих писаниях можно было найти схему
реформации и обновления Церкви. Здесь можно было найти первоначальные
идеалы христианства. Таким образом, издание первого греческого Нового
Завета и первого сборника трудов Августина (которого большинство рефор-
маторов считало основным патриотическим писателем) были краеугольными
камнями программы реформ шестнадцатого века и были широко распространены
во всей Европе. Для Мартина Лютера программа реформ могла быть обобщена
простой формулой: "Библия и С в. Августин".
Возникновение гуманизма Возрождения рассматривается многими как про-
мыслительное, ибо огромные успехи, достигнутые еврейскими и греческими
исследованиями в области классических текстов в Западной Европе, проло-
жили путь непосредственному знакомству с текстом Писания, заменившего
ненадежный латинский перевод - Вульгату. Новая текстуальная и филологи-
ческая техника, освоенная гуманистами, рассматривалась как ключ к ново-
заветному миру и, следовательно, подлинному христианству. Во втором де-
сятилетии шестнадцатого века многие верили, что настает заря новой эры,
в которой голос подлинного христианства, так долго неслышимый, будет
вновь услышан.
Несмотря на кажущуюся простоту программы реформ, она сопровождалась
огромными трудностями, которые будут исследованы в ходе работы. Цель Ре-
формации была поставлена, и готовились средства, с помощью которых ее
можно было бы достичь. Сейчас для того, чтобы понять фон этой историчес-
кой драмы, мы должны будем окунуться в бурный поток мысли начала шест-
надцатого века.
Однако не все части Европы находились под одинаковым влиянием новых
религиозных идей, зародившихся в горниле Реформации В некоторых случаях
именно социальные и церковные последствия этих идей, а не сами идеи,
оказались катализаторами изменений. Германия, например, находилась под
прямым воздействием религиозных идей; в Англии, где Реформация принимала
политическую окраску, их влияние чувствовалось значительно меньше. Как
можем мы понять эти движения? Каково их значение? В попытке понять раз-
личные функции религиозных идей в этих двух контекстах мы более подробно
рассмотрим ситуацию в Германии и Англии.

Социальная роль религиозных идей: Германия и Англия

Английская Реформация шестнадцатого века при Генрихе VIII имеет мало
общего со своим германским аналогом. Историк Ф. У. Поуик отмечал, что
"единственное, что можно сказать о Реформации в Англии, это то, что она
была государственным актом", и что "Реформация в Англии была парла-
ментской сделкой". В обобщении Поуика достаточно истины, чтобы увидеть
основное различие между Германской и Английской Реформациями.
В 1530-х годах в Германии происходила длительная борьба между еванге-
лическими и католическими писателями и церковными деятелями за влияние в
оспариваемых регионах. В Англии Генрих VIII просто объявил, что в его
государстве будет существовать лишь одна национальная Церковь. Поэтому
реформированная Церковь Англии не испытывала необходимость в самоутверж-
дении в связи с другой Христианской Церковью в регионе. Путь, по которо-
му первоначально происходила Английская Реформация, не требовал какого-
либо доктринального самоопределения. После Реформации социальная роль
Церкви Англии оставалась точно такой же, как и до нее. Это не говорит о
том, что во время Реформации в Англии не было богословских споров; прос-
то они не были определяющими.
Лютеранская Церковь в Германии должна была определять и отстаивать
свое существование и границы на уровне религиозных идей, потому что она
откололась от средневековой Католической Церкви, Церкви, которая продол-
жала существовать вокруг лютеранских регионов, заставляя Лютеранство оп-
равдывать свое существование, отстаивать свои идеи. В 1560-х и 1570-х
годах обстановка в Германии еще более усложнилась после того, как
Кальвинизм предпринял широкомасштабное проникновение в ранее лютеранские
районы. Три крупных христианских вероисповедания - Лютеранство, Кальви-
низм и Римо-Католичество - стали сосуществовать на одной и той же терри-
тории. Все три испытывали нужду в самоутверждении. Лютеране должны были
объяснить, чем они отличались, с одной стороны, от кальвинистов, а с
другой - от римо-католиков. Доктрина оказалась наиболее надежным спосо-
бом определения и объяснения этих различий: "мы верим в это, а они верят
в то". Период с 1559 по 1622 г., характеризуемый новым акцентированием
необходимости чистоты доктрины, обычно называется "периодом ортодок-
сальности".
Лютеранство и кальвинизм были во многих отношениях похожи. Оба ут-
верждали, что являются евангелическими, т.е. основывающимися на самом
Евангелии, а не на человеческих преданиях и традициях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48