Это было в студенческом городке. Еще он дал возможность семье Гудман остаться, поэтому я не должна искать себе новую работу. Это называется безопасностью. Первый раз в жизни она у меня есть. Он не говорил тебе, что я прозвала его святым Гартом? Сабрина покачала головой и засмеялась:
— Несомненно, скромность ему только мешает.
— Он скромен, разве это не странно? С каждым, имеющим его репутацию и популярность, должны раскланиваться. Знаешь, его студенты так гордятся им. О, хочешь знать, что один из них сказал о нем? Девочка из моего класса генетики. Мы говорили о работе Гарта, и она сказала… Дай-ка я напишу, а то смущаюсь.
Вивьен написала на салфетке одно слово и показала его Сабрине.
«Гений», — прочитала Сабрина и перечитала еще раз.
— Умно, — заметила она. — Как ее зовут?
— Рита Макмиллан. Умная девочка. Не очень хорошая студентка, не очень интересуется учебой, но умная. Такие всегда находят самые короткие пути к достижению цели, какой бы та ни была. Теперь скажи мне, твое грустное выражение лица имеет какое-нибудь отношение к анонимному письму о Гарте?
Сабрину застали врасплох.
— Ты видела его?
— До этой минуты я даже не была уверена в его существовании. Ходят слухи. Какой-то противный парень ходит повсюду, задает гадкие вопросы, на которые никто из нас ему не отвечает. Никто не верит, будто Гарт замешан в этом деле. Он не только обладает высокими моральными качествами, но и очень умный. Скажи мне, что происходит?
Сабрина описала визит Дженкса и как Гарт избавился от следователя. Они вместе посмеялись и переменили тему разговора на работу и книги.
— Мне пора возвращаться на работу, — сказала наконец Сабрина. — Ой, чуть не забыла. Можешь взять к себе дня на три Пенни и Клиффа? У Гарта третьего декабря заседание в Нью-Йорке и он хочет взять меня с собой.
— Конечно. Они милые ребята. Мои дети любят их. Думаю, тайное желание Барбары — быть Пенни Андерсен. Когда вы уезжаете?
— Я тебе скажу. Ты настоящая подруга, Вивьен.
— У меня хорошие друзья. Иду в класс. До встречи.
— Вивьен?
— Да?
— Это класс Риты Макмиллан?
— Да. А что?
— Просто любопытство. Хороший получился у нас ленч.
Сабрина позвонила Мэйдлин и сообщила, что сегодня на работе больше не появится.
— Плохо, — сказала та. — Ты бы получила настоящее удовольствие, увидев Линду… Она ходит за мной, рассматривает различное дерево, запоминает формы и конструкции. Она способная ученица и начинает приобретать уверенность. Ты сделала хорошее дело, приведя ее сюда.
«Да, — молча согласилась Сабрина. — И это будет продолжаться после того, как я уеду».
Сабрина захотела пойти к Гарту и рассказать о Рите, но знала, что он захочет поговорить с девушкой сам. «Я должна справиться с этим, — решила она. — Вот для чего я осталась здесь… Ради него и Стефании».
Через час Сабрина остановила около класса Вивьен молодого паренька и попросила его показать ей Риту Макмиллан. Когда он выполнил просьбу, она сразу направилась к девушке.
— Стефания Андерсен.
Сабрина протянула руку. Девушка, стройная блондинка с бледно-голубыми глазами, прикоснулась к ее ладони тонкими пальчиками.
— Я хочу поговорить с вами. «Факультетский клуб» находится на той стороне улицы. Мы можем побеседовать там.
— Не думаю…
— Это очень важно. — Сабрина осторожно повела Риту по коридору. — Я знаю, вы учили генетику в прошлом году в классе моего мужа.
Она сразу почувствовала тревогу, румянцем вспыхнувшую на лице девушки. Никто из них не проронил ни слова, пока они не оказались в «факультетском клубе». Сабрина бывала здесь раньше вместе с Гартом, и швейцар поприветствовал ее:
— Миссис Андерсен! Как я рад видеть вас снова. — После короткого взгляда на Риту он уставился на Сабрину восхищенными глазами. — Кофе подадут в гостиную через несколько минут. Хотите заказать фрукты или десерт?
— У вас можно попить чаю?
— Чай! Конечно. Наверху сейчас никого нет. Нальете себе сами, сколько хотите.
Сабрина улыбнулась ему, не предложив никакой разгадки для удовлетворения любопытства. Наверху она провела Риту в угол длинной комнаты с высоким потолком, заставленную столами, диванами и креслами. Они сели на два вертящихся стула, почти прикасаясь, друг к другу. Сабрина, сложив руки на коленях, изучающе смотрела на Риту и заметила недоумение в ее круглых глазах. «Не обделенная вниманием мужчин, — подумала она, — удивлена вниманием со стороны старой женщины. Какой старой я должна казаться ей. В тридцать два года! Было бы забавно, если бы она попыталась уничтожить Гарта».
Под взглядом Сабрины девушка начала проявлять беспокойство.
— Ну? — нетерпеливо спросила она. — Я здесь. Чего вы хотите?
— Мне показалось хорошей идеей познакомиться с вами. Вы ведь заканчиваете обучение, не так ли?
— Да, — ответила Рита, устроившись на краешке стула.
— Но ведь… вы собирались закончить в прошлом июне.
— Я… изменила свои планы.
— А чем вы займетесь после окончания учебы?
— Не знаю. Поезжу, может, найду работу.
— Какую?
— Не знаю. Что-нибудь интересное. Возможно, моделирование одежды. Оформление интерьеров. Что-нибудь в этом роде.
— И станете знаменитой?
— Конечно. Почему нет?
— Ваш чай, миссис Андерсен. В комнате появился официант с тележкой на колесиках.
— Булочки с кремом, — объявил официант, эффектно взмахнув салфеткой. — Торт. Печенье. Если захотите что-нибудь еще…
— Достаточно, — сказала Сабрина и улыбнулась. — Очень любезно. Спасибо.
Официант улыбнулся ей в ответ и помедлил немного перед тем, как пересечь комнату. Нат Голднер, вышедший из библиотеки третьего этажа, поприветствовал Сабрину легким поцелуем и в удивлении уставился на тележку.
— Ты околдовала обслуживающий персонал?
— Волшебным, кажется, оказалось слово «чай».
— Нет, если бы произнес его я. Можно присоединиться?
— Не сейчас, Нат. Ты простишь нас? У нас личный разговор.
— Хорошо, в другой раз, если только ты обещаешь еще раз воспользоваться своим волшебством. Увидимся на званом вечере. Твой дом или наш?
— Думаю, Долорес выберет наш.
— Принесу вино. — Он кивнул Рите и поцеловал Сабрину в щеку. — До встречи. Рита слегка откинулась на спинку стула, глядя с нескрываемой завистью.
— Вы легко водите их вокруг пальца.
— Я отношусь к людям с уважением, — вежливо ответила Сабрина, взяв чашку с чаем. — Итак, вы хотите стать знаменитой. Если вы добьетесь этого, у вас будет много друзей.
Рита кивнула с удовлетворением:
— Я знаю.
— Но, возможно, и несколько врагов тоже. Кажется, чем больше знаешь людей, тем имеешь больше шансов разозлить кого-нибудь или вызвать ревность… даже не осознавая, что ты делаешь.
— Я ничего в этом не понимаю.
— Конечно, я уверена, у вас будет больше друзей, чем врагов, но вы должны приготовиться ко всему. Потому что, когда ты известна, никто не знает, как относятся к этому люди или как они говорят о тебе между собой. Вы, конечно, к этому приготовились.
— К чему?
— К факту, что люди могут говорить о вас неправду. — Теперь Сабрина успокоилась. Ее злоба находилась под контролем. — Когда такое случается, мы называем это слухами. Вы знаете, что это такое. Их полно повсюду. Вы никогда не задумывались, как они возникают? Иногда из-за восхищения или смелости, иногда из-за того, что кто-то почувствовал себя очень важным, иногда для того, чтобы посмотреть реакцию людей, но чаще всего из-за мести. Еще чаю?
Голубые глаза Риты неотрывно смотрели на Сабрину.
— Нет.
Сабрина налила себе еще чашку.
— Конечно, никто, кого интересует карьера модельера одежды или оформителя интерьеров, не станет распускать слухи. Кроме того, вы знаете из лекций по истории, что из-за слухов начинались войны, паника и революции… Как можно доверять человеку, который хоть раз пустил слух? Опасная личность, неосторожно обращающаяся с шепотом, невинной шуткой… или анонимными письмами. Бледные глаза моргнули.
— Вы пытаетесь запугать меня?
— Зачем?
— Потому что я вам не нравлюсь.
— Я вас не знаю. Поэтому я не испытываю к вам антипатии.
Сабрина наклонилась налить Рите чаю и встретилась через облако пара между ними с ее осторожным взглядом.
— Правда, наши интересы переплетены друг с другом. Рита выглядела ничего не понимающей.
— Ваш интерес — это то, что доставляет вам удовольствие. Обычно это меня не касается, поскольку я считаю самолюбивых людей скучными и заслуживающими снисхождения. Но когда ваш личный интерес угрожает моему мужу, в котором заключены мой интерес и верность, это приводит нас к столкновению.
— Не понимаю, о чем вы. — Девушка надула губы. — Вы сумасшедшая.
— Это ошибка, — мягко произнесла Сабрина. — Вам стоит не ссориться со мной, а добиться моей симпатии.
— Мне наплевать на вашу…
— Нет, не наплевать. Или не должно быть наплевать. — Сабрина наклонилась вперед, не отрывая взгляда от глаз девушки. Ее голос звучал тихо, но слова являлись настоящей сталью. — Потому что я намерена вывести вас на чистую воду и не дать закончить учебу.
— У вас это не получится! У вас нет такой возможности! Хотя бы потому, что ваш муж ненавидит меня!
— Мой муж ненавидит вас? Почему?
— Потому… потому что я не легла с ним в постель, — защищаясь, ответила Рита. Сабрина медленно покачала головой.
— Ты маленькая дурочка. Можешь ты хоть раз воспользоваться головой, а не тем, что у тебя между ног? Сколько ты еще собираешься пробивать себе путь, пользуясь своими прелестями? Какая тебе нужна сделка? И сколько у тебя будет друзей, если всякий раз, когда ты продаешь себя, ты доставляешь неприятности женщине, полагающейся на твои мозги?
— Он велел вам сказать это? В прошлом июне он говорил мне то же самое.
Сабрина отодвинула в сторону свою чашку.
— Теперь послушай меня. Мой муж не знает о нашем разговоре. Ты имеешь дело только со мной, и мы сохраним нашу встречу в тайне. Но даже если бы он знал, что я здесь, он не стал бы подсказывать мне слова. Никто не указывает мне, что говорить. Это решаю я сама без чьего-либо позволения. Ты должна понять, что надо верить в себя, как в человека, а не как в секс-машину. — Она сделала паузу. — Но мы говорили о другом, правда? Твое обучение. Анонимные письма. И тип гениальности того, кто их пишет.
Наступило долгое молчание. Сабрина наблюдала, как выражения сменялись на лице Риты, когда она пыталась задуматься об ответственности и наконец, сдалась.
— Вы собираетесь донести на меня?
«Донести на меня. Словно ей три года», — подумала Сабрина.
— Что, по-твоему, я имела в виду, когда обещала вывести тебя на чистую воду?
— Я не знала. Я не знала, что вы догадались про письма. — Рита подождала. — Но вы не можете донести на меня! Они приостановят мое обучение или даже выгонят, и я не смогу…
— Конечно, ты не сможешь закончить! — возмущенно произнесла Сабрина. — Я даже сказала, что сделаю все для этого.
— Но я должна! Родители сказали, что не дадут мне больше денег, если я не доучусь и на этот раз. А у меня нет ни цента, поэтому я должна доучиться.
«Железная логика», — подумала Сабрина.
— И как ты намерена доучиться?
— В классе "С". Это все, что мне нужно.
— Нет, тебе еще нужно переманить меня на свою сторону. Грызя ноготь, Рита выглядела сбитой с толку.
— Но тут я ничего не могу поделать.
— Подумай, — предложила Сабрина. — Поскольку у меня нет намерения лечь с тобой в постель, что интересного ты можешь предложить мне?
Рита грызла ноготь, загнанно оглядывая комнату, затем в замешательстве посмотрела на Сабрину.
— Вы хотите, чтобы я сказала им, что написала в письме неправду? Но тогда я должна признаться, что писала письма! Этого я не могу сделать! Они выгонят меня! Я не закончу учебу!
— Ну, думаю, это можно решить. Я пойду с тобой к вице-президенту. Если ты расскажешь правду, я уверена, втроем мы все решим.
Она оттолкнула тележку и придвинулась к Рите.
— Ну? Почему бы нам не прикинуть сейчас, что ты там скажешь?
С утра в День благодарения пошел снег и не прекращался до вечера.
— Хорошо, — весело сказала Долорес. — Влага нужна. Лето и осень были сухими.
— Как благодарен, должен быть снег, — сказал Нат, положив руку ей на плечо.
— Ты разрешила ему падать. Долорес спокойно улыбнулась:
— Заметь, я не прошу его перестать. Она подмигнула Линде и продолжила тереть клюкву. Линда взяла Сабрину за руку.
— Ты видела? — спросила она громким шепотом. Ее щеки раскраснелись от жара, черные глаза сверкали. — Разве Долорес когда-нибудь подмигивала раньше?
— Нет, — честно ответила Сабрина. Она резала апельсины и передавала их Долорес, чтобы та смешала их с клюквой. Линда колола мускатные орехи для сладкого картофеля. Острый аромат заполнил душную кухню, смешался с запахом жаркого по-турецки и остывающих пирогов. В другой части помещения Гарт с Мартином готовили кукурузный пудинг по рецепту прабабки Гарта, который он пытался вспомнить по дороге сюда, споря по поводу пропорций соды и молока. Нат перелил вино из бутылок в графины и кружил по комнате, пробуя все.
Сабрина прислушивалась к разговорам и глубоко вздыхала, словно она могла впитать в себя через звуки и запахи свое счастье и сохранить его на будущее. Поскольку доктор высказался против поездки, Сабрина берегла острый глаз ее матери и могла расслабиться в День благодарения. Это был первый раз, когда она проводила день с друзьями: совместное приготовление еды, украшение комнат цветами, принесенными Долорес, смех детей за столом, а на улице падающий снег на фоне серого неба. Мой первый и последний, подумала Сабрина. И этот день даже не должен быть моим. Это должен быть день Стефании. Грусть просочилась сквозь ее счастье. Слезинка упала на апельсин.
— А я думал, это бывает только от лука, — сказал появившийся Нат. — Ни разу не видел, чтобы апельсины создавали такой эффект. Заменить тебя? Сабрина покачала головой:
— Пройдет.
— Траур всегда проходит, а воспоминания нет. У тебя было мало времени. И потом, ты еще возилась с делами Гарта. Взяв открытую бутылку вина, он наполнил шесть бокалов и раздал их.
— Леди и джентльмены, я предлагаю первый тост нашего праздника, несомненно, один из многих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78