Как и все белые, помощник приходил в бешенство, если негр правильно выгов
аривал слова.
Ц Да ну? Ц с издевкой осведомился он и подмигнул своим дружкам. Ц А вот
я Ц помощник шерифа, меня зовут мистер Вильсов, и я тебе говорю, что судья
занят. Зайди как-нибудь в другой раз.
Ц Мне необходимо видеть судью, Ц сказал доктор Копленд. Ц Я обожду.
В начале коридора стояла скамья, и он на нее сел. Трое белых продолжали раз
говаривать, но доктор знал, что помощник за ним наблюдает. Он твердо решил
не уходить. Прошло больше получаса. Несколько белых прошли взад и вперед
по коридору без всякой помехи. Доктор знал, что помощник за ним следит, и с
идел как каменный, сжав руки между колен. Чувство самосохранения ему под
сказывало, что лучше уйти и вернуться попозже, когда шерифа уже не будет. В
сю жизнь он был крайне осторожен в общении с подобными людьми. Но сейчас ч
то-то мешало ему отказаться от своего намерения.
Ц Эй ты, поди-ка сюда, Ц в конце концов крикнул помощник шерифа.
Голова у доктора затряслась, и, когда он встал, ноги с трудом ему повиновал
ись.
Ц В чем дело?
Ц Для чего, ты сказал, тебе нужен судья?
Ц Я ничего не сказал, Ц ответил доктор. Ц Я говорил только, что у меня к н
ему срочное дело.
Ц Ты же на ногах не держишься! Напился небось, а? От тебя так и разит.
Ц Это ложь, Ц медленно произнес доктор Копленд. Ц Я не…
Шериф ударил его по лицу. Он откачнулся к стене. Двое белых схватили его за
руки и потащили по лестнице вниз. Он не сопротивлялся.
Ц Вот в чем беда нашей страны, Ц сказал помощник. Ц В таких вот паршивых
черномазых, которые забывают свое место.
Он не произнес ни слова, позволяя им делать с собой все, что они хотят. Прис
лушиваясь к себе, он ждал приступа неукротимой ярости и почувствовал, ка
к она просыпается. Бешенство сразу обессилило его, и он споткнулся. Его по
садили в полицейский фургон с двумя стражниками, отвезли в полицию, а отт
уда в тюрьму. И только когда его ввели в тюрьму, ярость взяла свое. Он вдруг
вырвался у них из рук. Его загнали в угол и окружили. Его колотили по голов
е и по плечам дубинками. А он чувствовал в себе могучую, чудесную силу и, от
биваясь, слышал, как громко хохочет вслух. Он и всхлипывал, и смеялся. Он яр
остно пинал их ногами. Он бил их кулаками и даже ударил кого-то головой. То
гда его прижали так, что он не мог даже пошевельнуться. Его волоком протащ
или через приемную тюрьмы. Дверь в камеру отворилась. Кто-то лягнул его в
пах, и он упал на колени.
В темной каморке было еще пять заключенных Ц три негра и два белых. Один
из белых, глубокий старик, был пьян. Он сидел на полу и чесался. Другому бел
ому, совсем мальчику, не было и пятнадцати лет. Все трое негров были молоды
е. Лежа на койке, доктор Копленд вгляделся в их лица и узнал одного из них.

Ц Как вы сюда попали? Ц спросил молодой человек. Ц Вы же доктор Копленд!

Доктор кивнул.
Ц А я Ц Дэри Уайт. В прошлом году вы у моей сестры вырезали гланды.
Ледяная камера насквозь провоняла какой-то гнилью. В углу стояла полная
до краев параша. По стенам ползали тараканы. Он закрыл глаза и, как видно, с
разу же заснул, потому что, когда он снова их открыл, в оконце за решеткой с
тало черно, а в коридоре горел яркий свет. На полу стояло пять пустых жестя
ных тарелок. Его ждал обед из капусты с кукурузной лепешкой.
Он присел и сразу же отчаянно расчихался. Его душила мокрота. Немного пог
одя зачихал и белый мальчишка. У доктора Копленда кончились бумажные сал
фетки, и ему пришлось пустить в ход листки из записной книжки. Белый мальч
ишка либо сморкался в парашу, либо вовсе не вытирал носа, и сопли текли у н
его прямо на рубаху. Зрачки у него были расширены, щеки горели от жара. Он с
корчился на краю койки и стонал.
Вскоре их повели в уборную, а вернувшись, они стали готовиться ко сну. На ш
естерых было только четыре койки. Старик храпел на полу. Дэри и другой пар
ень кое-как умостились вдвоем на одной койке.
Часы текли медленно. Свет из коридора бил в глаза, а вонь в камере мешала д
ышать. Он никак не мог согреться. Зубы у него стучали, его тряс озноб. Он сел
, укутавшись в грязное одеяло, и стал раскачиваться взад и вперед. Дважды о
н наклонялся, чтобы укрыть белого мальчика, который бормотал и раскидыва
л руки во сне. Доктор раскачивался, подперев голову руками; из горла его то
и дело вырывался певучий стон. Думать о Вильяме он не мог. И даже не в силах
был размышлять о своей истинной, неуклонной цели, черпая из этого силу. Он
был слишком поглощен своими страданиями.
Потом на смену ознобу пришел жар. По телу разлилось тепло. Он лег и словно
погрузился во что-то горячее, красное и очень приятное.

Наутро показалось солнце. Нелепая южная зима кончилась. Доктора Копленд
а выпустили. У ворот тюрьмы его дожидалась кучка людей. Там был и мистер Си
нгер. Пришли также Порция, Длинный и Маршалл Николлс. Лица их расплывалис
ь, и он был не в силах их разглядеть. Солнце светило слишком ярко.
Ц Отец, неужели ты не понимаешь, что так нашему Вилли не поможешь? И чего т
ы поднял скандал у белых в суде? Самое для нас лучшее Ц это держать язык з
а зубами. И ждать.
Ее громкий голос надсадно отдавался у него в ушах. Они влезли в такси, и во
т он уже дома Ц лежит, уткнувшись лицом в чистую белую подушку.

9

Мик не спала всю ночь. Этта заболела, и ей пришлось лечь в гостиной. Кушетк
а для нее была слишком короткой и узкой. Ей снились кошмары о Вилли. Прошел
уже почти месяц с тех пор, как Порция рассказала, что с ним сделали, а она вс
е не могла этого забыть. Два раза за ночь ей приснился страшный сон, и она п
росыпалась на полу. На лбу у нее даже выскочила шишка. А в шесть часов утра
она услышала, как Билл пошел на кухню готовить себе завтрак. День уже наст
ал, но шторы были спущены, и в комнате царила полутьма. Ей было странно про
сыпаться в гостиной. Даже как-то неприятно. Простыня сбилась и свисала на
пол. Подушка валялась посреди комнаты. Она встала и открыла дверь в прихо
жую. На лестнице никого не было. Тогда она в одной ночной рубашке побежала
в комнату окнами во двор.
Ц Джордж, подвинься!
Мальчишка лежал, свернувшись, на самой середине кровати. Ночь была тепла
я, и он был совсем голенький. Кулаки у него были крепко сжаты, и даже во сне г
лаза прищурены, словно он решал какую-то трудную задачу. Рот был открыт, и
на подушке виднелось мокрое пятнышко. Она его толкнула.
Ц Погоди… Ц пробормотал он во сне.
Ц Подвинься на свою сторону.
Ц Погоди… дай досмотреть сон… дай досмотреть…
Она столкнула его на положенное место и легла рядом. Когда она снова откр
ыла глаза, было уже поздно Ц солнце светило в окно. Джорджа и след просты
л. Со двора доносились детские голоса и плеск воды. Этта и Хейзел разговар
ивали в соседней комнате. Пока она одевалась, ей вдруг пришла в голову одн
а мысль. Она попыталась подслушать их разговор сквозь дверь, но слова тру
дно было разобрать. Тогда она с маху распахнула дверь, чтобы застать их вр
асплох.
Они читали киножурнал. Этта еще лежала в кровати. Рукой она до половины пр
икрыла фотографию какого-то актера.
Ц Вот отсюда он правда похож на того мальчика, который ухаживал за…
Ц Как ты себя чувствуешь, Этта? Ц спросила Мик. Она заглянула под кроват
ь Ц коробка ее стояла на том же месте, где она ее поставила.
Ц Очень тебя это волнует, Ц огрызнулась Этта.
Ц Чего ты задираешься?
Лицо у Этты осунулось. У нее ужасно болел живот и яичник был не в порядке. Э
то имело какое-то отношение к ее нездоровью. Доктор сказал, что ей срочно
надо вырезать яичник. Но папа сказал, что придется подождать. В доме нет ни
каких денег.
Ц А как, по-твоему, я могу себя вести? Ц сказала Мик. Ц Я тебя вежливо спр
ашиваю, а ты сразу начинаешь лаяться. Хотела тебя пожалеть, что ты больная
, но разве с тобой можно по-человечески. Понятно, что я злюсь. Ц Она откину
ла со лба прядь волос и погляделась в зеркало. Ц Господи! Видишь, какая ши
шка! Лоб у меня наверняка треснул, факт. Два раза ночью грохнулась; видно, у
дарилась головой о столик возле кушетки. Не Могу я спать в гостиной. На это
й кушетке я ноги вытянуть не могу.
Ц А нельзя ли потише? Ц вмешалась Хейзел.
Мик встала на колени и вытащила из-под кровати свою большую коробку. Она в
нимательно осмотрела веревку, которой та была перевязана.
Ц Эй вы, лучше скажите, трогали вы ее или нет?
Ц Иди ты… Ц сказала Этта. Ц Очень нужно пачкаться твоим хламом.
Ц Только попробуйте! Я вас задушу, если тронете мои вещи.
Ц Ну, знаешь! Ц сказала Хейзел. Ц Мик Келли, ты самая большая эгоистка, к
акую я видала! Тебе на всех наплевать, кроме…
Ц Иди ты на фиг! Ц Она хлопнула дверью. Как она их ненавидит! Наверно, нех
орошо так думать, но это правда.
Папа был на кухне с Порцией, пил кофе в своем неизменном купальном халате.
Белки глаз у него были налиты кровью, и чашка дребезжала на блюдце. Он как
заводной шагал с чашкой в руке вокруг кухонного стола.
Ц Который час? Мистер Сингер еще не ушел?
Ц Ушел, милушка, Ц сказала Порция. Ц Да ведь уже скоро десять часов.
Ц Десять! Ого! Никогда еще так долго не спала.
Ц Что там у тебя в этой шляпной коробке, которую ты вечно таскаешь?
Мик сунула руку в духовку и вытащила полдюжины оладий.
Ц Не спрашивай, и я тебе не буду врать. Не суй нос в чужие дела, не то плохо к
ончишь.
Ц Если осталось немножко молока, я намочу в нем хлебушка, Ц сказал папа.
Ц Это называется «кладбищенская похлебка». Может, живот поменьше будет
болеть.
Мик разрезала оладьи пополам и положила внутрь ломтики жареной телятин
ы. Усевшись на заднем крыльце, она стала завтракать. Утро было теплое и сол
нечное. Тоща-Моща и Слюнтяй играли с Джорджем на заднем дворе. На Слюнтяе
был купальный костюм, остальные сняли с себя все, кроме трусов. Они полива
ли друг друга из шланга. Струя воды сверкала на солнце. Ветер разносил бры
зги облачком, и облачко это переливалось всеми цветами радуги. На ветру х
лопало развешенное на веревке белье. Белые простыни, голубое платьице Ра
льфа, красная кофта и ночные рубашки Ц все это, мокрое, свежее, было надут
о ветром, как разноцветные шары. Погода стояла почти летняя. Мохнатые жел
тенькие шмели гудели вокруг жимолости у забора, выходящего в переулок.
Ц Смотри, я буду держать его над головой! Ц кричал Джордж. Ц Смотри, как
потечет вниз!
Энергии в ней было хоть отбавляй, она не могла усидеть на месте. Джордж наб
ил мешок из-под муки землей и подвесил его на ветку вместо тренировочной
груши. Она стала бить по нему. Хлоп! Хлоп! Ц в такт песне, которая звучала у
нее в уме, когда она проснулась. Джордж нечаянно положил вместе с землей в
мешок острый камень, и она поранила костяшки пальцев.
Ц Ой! Ты пустил мне воду прямо в ухо. У меня лопнула перепонка! Я совсем огл
ох!
Ц Дай сюда. Дай я пущу…
Струя воды попала ей в лицо, а потом ребята направили шланг прямо ей на ног
и. Она испугалась, что промокнет ее коробка, и понесла ее кругом по переулк
у к парадному. Гарри сидел у себя на ступеньках и читал газету. Она открыла
коробку и вынула тетрадь. Но ей трудно было сосредоточиться, чтобы запис
ать песню. Гарри смотрел на нее, и это мешало ей думать.
В последнее время они с Гарри много разговаривали. Чуть не каждый день он
и вместе возвращались из школы. Говорили о боге. Иногда она даже просыпал
ась ночью, такая жуть ее брала от того, о чем они позволяли себе говорить. Г
арри был пантеистом. Это тоже такая вера, вроде как у католиков, баптистов
или евреев. Гарри верил, что, когда ты умрешь и тебя похоронят, ты превраща
ешься в растение, огонь, землю, облака или воду. Пусть на это уйдет тысяча л
ет, но потом в конце концов ты станешь частью вселенной. Он сказал, что, на е
го взгляд, это лучше, чем быть каким-то ангелом. Во всяком случае, лучше, чем
ничего.
Гарри швырнул газету к себе в прихожую и подошел к ней.
Ц Совсем уже лето, Ц сказал он. Ц А только март.
Ц Ага. Хорошо бы пойти выкупаться.
Ц Ну да, если бы было где.
Ц Негде. Разве что в бассейне загородного клуба.
Ц Хорошо бы что-нибудь такое сделать. Уехать, что ли, куда-нибудь подальш
е…
Ц Ага, Ц сказала она. Ц Погоди! Я знаю одно место. За городом, километрах
в двадцати пяти отсюда. Глубокий, широкий ручей посреди леса. Скауты разб
ивали там летом лагерь. В прошлом году миссис Уэллс возила туда нас с Джор
джем, Питом и Слюнтяем поплавать.
Ц Хочешь, я достану велосипеды, и мы завтра туда поедем. Раз в месяц у меня
выходной в воскресенье.
Ц Поедем и устроим пикник, Ц сказала Мик.
Ц Ладно. А я у кого-нибудь попрошу велосипеды.
Ему было пора идти на работу. Она смотрела, как он Шагает по улице, размахи
вая руками. Недалеко от перекрестка рос раскидистый лавр с низкими ветвя
ми. Гарри разбежался, подпрыгнул, ухватился за ветку и подтянулся. Ей стал
о приятно, что они так дружат. И потом, он красивый. Завтра она попросит у Хе
йзел голубые бусы и наденет шелковое платье. А на обед они возьмут бутерб
роды с вареньем и лимонад. Может, Гарри захватит с собой что-нибудь этакое
необыкновенное из еды: ведь они правоверные евреи. Она следила за ним, пок
а он не свернул за угол. Ей-богу, теперь, когда он вырос, он стал очень краси
вый.

Гарри за городом был совсем не такой, как Гарри на заднем крыльце, когда он
читал газеты и размышлял о Гитлере. Они выехали очень рано. Велики, которы
е он достал, были мужские, с перекладиной между ногами. Они привязали еду и
купальные костюмы сзади к сиденьям и отправились в путь, когда не было ещ
е девяти часов. Утро было солнечное, жаркое. Через час они уже были далеко
за городом и ехали по красному, глинистому проселку. По сторонам тянулис
ь ярко-зеленые поля, и пронзительно пахло соснами. Гарри оживленно разго
варивал. В лицо им дул теплый ветер. Во рту у нее пересохло, и очень хотелос
ь есть.
Ц Видишь вон тот дом на холме? Давай остановимся и попросим воды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46