Но если так, значит
"образность" есть довольно действенное средство в арсе-
нале приемов и способов, расширяющих и дополняющих
силу и остроту человеческого поведения.
Говорят, был такой случай.
Переводчица Гнедич (потомок того самого Гнедича)
была вызвана в органы (их раньше многозначительно на-
зывали "компетентными"), где ей сказали:
- У вас сестра в Лондоне. Если бы вы попали в Анг-
лию, вы захотели бы остаться. Поэтому мы вынуждены
вас посадить.
Гнедич резонно, как ей показалось, возразила:
- Позвольте, но это все равно, что сказать старой
деве, что если бы она была женщиной, она была бы про-
ституткой.
Следователь понимал юмор. Он улыбнулся... и Гнедич
получила 10 лет.
Когда-нибудь было бы полезно вернуться к этой теме
и рассмотреть вопрос о сильной "задеваемости" образ-
ности, когда, услышав от нас образное пояснение наших
воззрений на существо дела, люди не единятся с нами, а,
напротив, ополчаются.
Секреты поведения людей
142
Закон обращенной воронки"
Используя этот способ, люди получают возможность
варьировать степень сжатия и расширения своих взгля-
дов и мыслей и тем самым через это демонстрировать
другим сложность там, где на самом деле - предельная
простота, и простоту там, где, как говорится, черт ногу
сломит. Особая группа людей буквально не расстается с
такой методой общения. В истории они обозначены как
мыслители, мудрецы, философы. Я не отрицаю приро-
дную быстроту, остроту, живость и находчивость их ума.
Я только подчеркиваю, что в арсенале их средств воздей-
ствия на людей есть стереотипная обязательная процеду-
ра: загнать внемлющего им в некое замкнутое мысли-
тельно пространство, затем пропустить его через специ-
ально сотворенный ими тесный и долгий лаз, а далее...
"обрушить" на него простор свободы на все стороны и во
всех степенях. Зачем они это делают? Мне представляет-
ся, что они вполне знают, что творят, и в устремлениях
своих как бы подражают пневмооружию: во всем обнару-
живается сила из ничего, если что-то сначала сжать, а
потом резко, толчком отпустить (высвободить).
Передаваемая мысль при таком способе передачи при-
обретает не только стреляющий эффект, но - что важ-
нее! - "перепрыгивающий" эффект и, подобно пуле, вхо-
дит из стреляющего предмета в цель. В чистоте нетрону-
тости преодоленным временем и пространством.
По существу, они реализуют (или, наверное это будет
точнее, - открывают) в нужном месте и в нужный им
миг - по сценарию решаемой ими задачи! - мгновен-
ную блиц-школу, которую они же, исполнив действо, так
сказать, закрывают,
Системе образования взять бы на вооружение этот ме-
тод - ей бы цены не было!
В подтверждение всему сказанному да и в доказатель-
ство ему же я сошлюсь на давнее (20 - 26 октября 1969
П. С. Таранов
года) интервью вполне современного немецкого философа
Мартина Хайдеггера (1889 - 1976) популярному француз-
кому журналу "L Express". Понаблюдайте за ифой этого
человека в "сжатие-расширение", и вы вполне раскусите
этот "мудрый" орешек.
Итак, с Хайдггером ведут беседу корреспонденты: Фре-
дерик Товарницки - сотрудник журнала, Жан-Мишель
Пальме - автор книги "Политические произведения Хай-
деггера".
"Кор. - Вас, мсье, считают последним философом за-
падной традиции, который завершает ее и вместе с тем
пытается открыть новый способ вопрошания.
Сегодня кризис университетов сопровождается недо-
верием к самому смыслу философии. Для большинства
она не имеет права на существование, она стала беспо-
лезной.
X. - Это как раз то, о чем я всегда думал. В своем курсе
1935 года "Введение в метафизику" я уже это утверждал:
философия всегда несвоевременна. Это безрассудство (су-
масбродство, une folie).
Кор. - Безрассудство?
X. - Философия несвоевременна по своей сущности,
ибо она принадлежит к тем редким явлениям, судьба ко-
торых в том и состоит, что они не могут встретить непос-
редственный отклик.
Кор. - Итак, что представляет собой философия?
X. - Это одна из редких возможностей автономного
творческого существования. Ее изначальная задача -
делать вещи более тяжелыми (трудными), более сложны-
ми.
Кор. - Может ли она, по вашему мнению, играть роль
в преобразовании мира, как этого хотел Карл Маркс?
X. - философия никогда не может непосредственно
придавать силы или создавать формы действия и условия,
которые вызывают историческое событие.
Кор. - Но тогда каков ее смысл?
X. - Она есть "знание", которого можно достичь и
Секреты поведения людей
сразу использовать. Она касается всегда только ограни-
ченного числа людей и не может быть оценена с помощью
общих критериев. С этим ничего нельзя поделать: ведь имен-
но она делает из нас что-то, если мы ею занимаемся.
Кор. - Не могли бы вы уточнить, что вы хотите этим
сказать?
X. - Во время своего исторического развития народы
задают себе всегда очень много вопросов. Но только один
вопрос: "Почему вообще есть сущее, а не наоборот, ни-
что?" ("Pourquoi у a-t-il de letant et поп pas rien?") -
предрешил судьбу западного мира, и именно начиная с
ответов, которые давали досократовские философы две
с половиной тысячи лет назад. Однако сегодня смысл это-
го вопроса никого не тревожит.
Кор. - Вы утверждаете, что быть внимательным к сущ-
ности сегодняшнего мира - это значит размышлять над
изречениями досократиков: Парменида, Гераклита...
X. - Да, но сегодня ни в Германии, ни в других местах
их совершенно никто не читает.
Кор. - Какая, по вашему мнению, связь соединяет нас
с этими столь далекими мыслителями?
X. - В своем курсе "Введение в метафизику" я пока-
зал, почему все философские вопросы начинаются с них.
В их поэтических изречениях рождается западный мир.
Кор. - И современная техника?
X. - Я уже писал, что современная техника, хотя она
полностью чужда античности, имеет в ней свое сущес-
твенное происхождение.
Кор. - Правда ли, что начиная с 1907 года вы не менее
чем по часу в день читаете греческих мыслителей и поэ-
тов: Гомера, Пиндара, Эмпедокла, Софокла, Фукидида?
X. - Да, за исключением военных лет.
Кор. - Думаете ли Вы, что нужно вернуться к источ-
никам греческой мысли?
X. - Вернуться? Современное возрождение античнос-
ти? Это было бы абсурдно, да и невозможно. Греческая
мысль может быть только исходным пунктом. Однако связь
П. С. Таранов
греческих мыслителей с нашим современным миром ни-
когда не была столь очевидной.
Кор. - Не зависит ли это забвение вопрошания тради-
ции от нужд современного мира?
X. - Каких нужд?
Кор. - В частности, от той радикальной противопо-
ложности, которая, начиная с Маркса, отделила теорети-
ческое видение мира от практического, стремящегося этот
мир преобразовать?
X. - Одиннадцатый тезис Маркса о Фейербахе? Се-
годня одно лишь действие без первоначального истолкова-
ния мира не изменит положения в этом мире.
Кор. - Но сегодня охотнее вопрошают Маркса, Фрей-
да или Маркузе, чем Парменида и Гераклита.
X. - Это как раз то, о чем я сказал.
Кор. - Говоря, что в некотором смысле атомная бом-
ба взорвалась уже в поэме Парменида, вы хотите подчер-
кнуть именно эту связь между метафизикой греков и со-
временной техникой?
X. - Да, но нельзя доверять формулам, лишенным кон-
текста. Я думаю, что на самом деле именно в поэме Парме-
нида и в вопросе, который она ставит, возникает возмож-
ность будущей науки. Но опасность формул состоит в том,
что они заставляют верить, будто речь идет о фатальной
необходимости гегелевского типа.
Кор. - Могла ли история принять другое направле-
ние?
X. - Как знать? Для меня нет ничего фатального. Ис-
тория не подчиняется детерминизму типа марксистского.
Не более, чем философия или политика. Физики, которые
искали ядерного расщепления, не хотели создать атом-
ную бомбу. И, однако, это именно то, что они создали.
Кор. - Правда ли, что вы сказали, имея в виду свое
произведение "Бытие и время": "Это книга, в которой я
хотел как можно быстрее пойти как можно дальше?"
(Доел.: слишком быстро пойти слишком далеко, "cest un
livre dans lequel jai voulu trop vite aller trop loin".)
Секреты поведения людей
X. - Да, сказал. Но это не значит, что я думаю так
сегодня. Хотя именно это я ставлю в настоящее время под
вопрос. Я не мог тогда подойти к вопросу о сущности тех-
ники, о ее смысле в современном мире. В общем мне пона-
добилось еще 30 лет.
Кор. - Вас представляют порой как хулителя техники
и современного мира.
X. - Это абсурд. Будущее - вот что важно.
Кор. - Вы первым заговорили об "эре планетарной
техники". Что вы имели в виду?
X. - "Планетарная эра", "атомная эра" - это выра-
жения, которые свидетельствуют о заре наступающих вре-
мен. Никто не может предвидеть, чем они станут. Никто
не знает того, чем станет мысль.
Кор. - Означает ли эпоха планетарной техники конец
метафизики? ,
X. - Нет. Она есть лишь ее осуществление (исполне-
ние, laccomplissement). Без Декарта современный мир
был бы невозможен.
Кор. - Как вы ставите проблему техники?
X. - Пока довольствуются тем, что проклинают или
прославляют технику, никогда не поймут, чем она явля-
ется. Нужно ее вопрошать.
Кор. - Что значит "вопрошать технику"?
X. - Вопрошать, как я уже говорил, это прокладывать
путь, создавать его. Вопрошать сущность техники - это
подготавливать возможность свободного отношения к ней.
Но техника не то же самое, что "сущность" техники.
Кор. - Что вы понимаете под сущностью?
X. - Сущность дерева не является деревом, которое
можно встретить среди других деревьев.
Кор. - А если мы будем мыслить эту сущность тех-
ники?
X. - Тогда мы будем рабски прикованы к технике,
лишены свободы, независимо от того, утверждаем ли мы
ее с энтузиазмом или отрицаем. Ибо техника не есть не-
что нейтральное. Именно тогда, когда ее представляют
П. С. Тарвнов
как что-то нейтральное, мы отданы ей для худшего (nous
lui sommes Uvres pour ie pire).
Кор. - По вашему мнению, современный мир еще не
"мыслил" технику?
X. - Я написал в докладе: "В силу техники мы еще не
воспринимаем существенное бытие техники подобно тому,
как, в силу эстетики, мы не сохраняем больше сущес-
твенного бытия искусства".
Кор. - Является ли техника главной опасностью для
человека?
X. - Вы знаете слова Гельдерлина: "Там, где опасность,
идет и спасенье",
Кор. - Вы говорите о Гельдерлине как о поэте "скудной
эпохи" ("du tempeps de detresse"). Принадлежит ли, по ва-
шему мнению, к этой эпохе Ницше?
X. - Ницше, без сомнения, последний великий мысли-
тель западной метафизики.
Кор. - Почему последний?
X. - Ницше поставил основной вопрос современной
эпохи, вопрошая о Сверхчеловеке. Он разглядел приход
времен, когда человек готовится распространить свое гос-
подство на всей земле, и он спрашивал себя, достоин ли
человек такой миссии, и не должна ли сама его сущность
быть преобразована. На этот вопрос Ницше ответил: Че-
ловек должен преодолеть себя, стать Сверхчеловеком.
Кор. - Не является ли эта мысль Ницше самой иска-
женной во всей истории философии?
X. - В своем курсе о Ницше я писал, что всякая су-
щественная мысль проходит невредимой сквозь толпу ху-
лителей.
Кор. - Представляется ли вам наша эпоха особенно
важной?
X. - Ницше писал в 1886 году: "Мы поставили на кар-
ту истину... Может быть, человечество погибнет в этой игре?
Что ж, пускай!"
Кор. - Как вы понимаете взаимоотношение филосо-
фии и науки?
Секреты поведения людей
X. - Это очень трудный вопрос. Наука распространяет
сейчас свою власть на всю Землю. Но наука не мыслит,
поскольку ее путь и ее средства таковы, что она не может
мыслить.
Кор. - Это недостаток?
X. - Нет, преимущество. Именно благодаря тому, что
наука не мыслит, она может утверждаться и прогресси-
ровать в сфере своих исследований.
Кор. - Но, однако, сегодня стремятся отождествить
саму мысль с наукой,
X. - Только тогда, когда признают, что науку и мысль
разделяет пропасть, - их взаимоотношение станет под-
линным.
Кор. - Вы сказали: "Наука не мыслит". Не правда ли,
это шокирующее утверждение?
X. - Разумеется, однако без мысли наука бессильна.
Как я уже говорил в своих лекциях, - самое важное и в
наше время - то, что мы еще не мыслим по-настоящему.
Кор. - Что вы хотите сказать?
X. - Может быть, то, что на протяжении веков чело-
век слишком много действовал и слишком мало мыслил.
В мире, который постоянно предоставляет нам возмож-
ность мыслить, мысль все еще не существует (еще не
возникла).
Кор. - Не кажется ли вам ныне существующая проти-
воположность между "теорией" и "практикой" определя-
ющей?
X. - Кто знает, что такое на самом деле "практика"?
Сегодня ее часто смешивают с доходами (средствами,
recettes). Для греков теория сама по себе была самой
высокой практикой.
Кор. - К какому времени вы себя относите? К дале-
кому будущему?
X. - Или, может быть, к далекому прошлому... "Самое
Древнее в мысли - позади нас и, однако, вновь возникает.
Мы приходим слишком поздно к богам и слишком рано к
Бытию".
П. С. Таранов
Мартин Хайдеггер
143
Закон нОбязывания
последовательностью"
Ощущение цешочкм (будь то в постулатешныж ша-
гах мысли или я действиях) обладает вяутреияей как бы
гихшкугизирующей (заманивающей!) прииудитешностяю
к согласию с логикой (даже если она беспокоит и проти-
востоит нам.) доводов, имеющих постулательио разво-
рачиваемую общность. +
"Аспасия из Милета" - так названа в "Словаре антич-
ности", вышедшем в 1889 г., одна из удивительнейших
женщин Древней Греции, пожалуй, известная ныне всему
миру.
Секреты поведения людей
"Аспасия" в переводе с греческого означает "любимая".
Существует скульптурный портрет, который искусствове-
ды относят к Аспасии. Он передает нам лицо, одухотворен-
ное красотой, таящее скрытую грусть и некую неразгадан-
ную тайну. Ибо никто не знает ни даты рождения, на даты
смерти Аспасии. "Словарь Античности" приводит дишь одну
дату - 432 г., когда Аспасия была привлечена к суду по
обвинению в безнравственности и непочитании богов. Толь-
ко благодаря защите одного из выдающихся вождей Афин
- Перикла, ее мужа, Аспасии удалось избежать судебной
расправы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56