И, почти невидимый за желтой завесой крови, вцепился в тело Советника рядом с его грудным плавником.
Рейми вздрогнул от сочувствия. Хищник продолжал вгрызаться в бок Советника, и струя крови превратилась в широкий ручей горчичного цвета. Кровь обволакивала вууку, но он в пылу сражения ничего не замечал.
– Мистер Рейми? – с тревогой окликнул его Фарадей. – С вами все в порядке?
– Со мной – да, – ответил Рейми.
Советник продолжал подниматься, и теперь было видно, что снизу его поддерживают с полдюжины джанска меньшего размера.
Может, поэтому и защищать меня оказалось некому, с горечью подумал Рейми. Все джанска, находившиеся поблизости, играли роль лошадей, тащивших карету с важным гостем.
А теперь сам Советник расплачивался за это. Ни на мгновение не замедляясь, вуука вгрызался в свою жертву, словно бурильная установка. Его голова уже почти исчезла в теле Советника.
– А вот этот бугорчатый джанска имеет большие проблемы, – продолжал Рейми. – Вуука вгрызается в него, словно червь в гнилой помидор…
Он замолчал, нахмурившись. Нет, что-то тут было не так. Вуука все еще ввинчивался в бок Советника, но это происходило слишком уж быстро. Прямо на глазах у Рейми голова хищника полностью исчезла из вида, втягиваясь в прорываемый ею же туннель.
Нет, это не вуука вползал внутрь тела, это кожа Советника обтекала его со всех сторон, словно многоцветная смола.
Что за черт?
И потом Рейми вспомнил. Темная, расплывчатая видеозапись, сделанная Чиппавой и Фарадеем со своего « Скайдайвера»…
– Что вы сказали? – спросил Фарадей.
– Не важно, – пробормотал Рейми. – Думаю, Советник справится. – Снова послышался прерывистый грохот. – Они опять обращаются ко мне.
– Что они говорят?
Рейми попытался пожать плечами – и едва снова не перевернулся на бок.
– Откуда мне знать?
– Вас точно так же обучали их языку, как и меня, – напомнил ему Фарадей.
– Да, но здесь у меня нет компьютера, – возразил Рейми. – И звуки ничуть не похожи на те, которые я слышал во время занятий.
– Будет лучше, если вы поскорее освоитесь с ними, – ответил Фарадей. – Это то, что вам предстоит слушать всю оставшуюся жизнь.
Ублюдок, подумал Рейми, стиснув зубы. Зубы, по крайней мере, у него остались.
Советник между тем продолжал грохотать. Понимая, что злость на Фарадея ничего ему не прибавит, Рейми загнал ее вглубь и внимательно прислушался.
Дело обстояло вовсе не так скверно, как он подумал вначале. Да, для уха джанска тональный рисунок звучал иначе, чем для человеческого. Однако сейчас, имея возможность полностью сосредоточиться на этих звуках, Рейми оказался в состоянии вычленить их ядро – то самое, которому был обучен. Суть и предназначение дополнительных гармоник по-прежнему ускользали от него, но общий смысл он улавливал.
– Приветствую тебя, дитя человеческое, – вот что говорил Советник. – Я – Латранесто, Советник джанска. От имени Советников, Лидеров и Мудрых приветствую тебя в нашем мире.
Прекрасно, подумал Рейми. Первый шаг сделан: он понимает, что они говорят. Осталось всего ничего: попытаться ответить. Сама «приветственная речь» была подготовлена его инструкторами еще на Земле. Но одно дело – слышать чужеземные слова у себя в голове и совсем другое – попытаться воспроизвести их.
– Приветствую…
Он оборвал себя, испуганный звуками, исходившими откуда-то из горла и груди.
– Да? – сказал Латранесто. – Пожалуйста, продолжай.
Рейми сделал глубокий вдох, испытывая странное ощущение, когда прохладный водород проходил вдоль двойного горла его нового тела. Вообще-то говорить на джанска оказалось гораздо легче, чем ожидалось, – теперь, когда у него были голосовые связки джанска. Черт, несравненно легче, чем заново научиться плавать.
– Приветствую тебя и твой народ, Советник Латранесто, – начал он. – Для меня честь оказаться здесь.
Прокатилась волна новых звуков, что-то вроде того, как если бы ногтями царапали по грифельной доске. Что это, знак уважения и приветствия? Ритуальный шум, о котором учителя на «Юпитере-Главном» и не подумали упомянуть?
Или джанска просто смеются над его акцентом?
– Мы рады приветствовать тебя среди нас, – ответил Латранесто. – Прошло уже много времени с тех пор, как я встречался с представителями твоего народа.
Рейми нахмурился. Возможно ли?..
Нет. Латранесто никак не мог быть тем джанска, который спас Фарадея, Чиппаву и их поврежденный зонд. Этот выглядел, по крайней мере, вдвое крупнее того, на видео «Скайдайвера». А может быть, даже больше. Кроме того, с тех пор прошло двадцать лет.
– Не понимаю, – сказал Рейми. Может, он чего-нибудь не понял, потому что пока не ухватывает нюансов? – Когда прежде ты встречался с другими людьми?
– Ты хотел сказать – когда прежде ты встречался с другими людьми, – сказал большой джанска.
Поправил его, надо полагать. Правда, до Рейми не доходило, чем версия Советника отличалась от его варианта. А он-то возомнил, что понимает уже чуть ли не все. Типичная самонадеянность коммивояжера, так это называли в бизнес-школе и предостерегали от подобных вещей.
– Встреча произошла много лет назад и была очень короткой, – продолжал Латранесто. – Я был тем Малышом, который по глупости налетел на веревку машины.
Ах! Вот, значит, в чем дело. Это он, тогда еще совсем юный, врезался в связующий линь «Скайдайвера».
– Понятно, – сказал Рейми.
– Это я был виноват в том, что люди внутри едва не погибли, – снова заговорил Латранесто. – На веревке остались следы моей крови, что и привлекло внимание вууки.
Рейми перевел взгляд на место на теле Латранесто рядом с грудным плавником. Незатянутыми кожей теперь оставались только хвостовые плавники вууки, но и они уже больше не бились.
Латранесто прибавил новый бугор к своей и без того впечатляющей коллекции.
– И он напал на тебя, – сказал Рейми. – Его привлекла твоя кровь.
– И кровь, и движение, – подтвердил Латранесто. – Именно это привлекло вууку и к тебе. Они реагируют на кровь и движение.
Рейми состроил гримасу, вспомнив, как он молотил конечностями, стараясь совладать со своими новыми мышцами.
– Могли бы и предупредить, – обиженно сказал он.
– Не понимаю смысла твоих слов.
– Я имею в виду, вам следовало предостеречь нас, что, как только я появлюсь на свет, тут же объявится хищник, – объяснил Рейми. – И еще вы обещали, что наготове будет Защитник.
Один из поддерживающих широкий живот Латранесто джанска издал звук, подозрительно похожий на «хм».
– Обычно нет необходимости в Защитнике, – пророкотал Латранесто. – Новорожденные джанска очень тихие, спокойные и не привлекают внимания вуука.
– Проклятье! – прозвучал в глубине сознания Рейми голос Фарадея.
Тело Рейми конвульсивно изогнулось. Человеческий голос, внезапно ворвавшийся в рокот разговора на языке джанска, напугал его. Он звучал как-то очень… чужеродно.
– Что? – спросил Рейми.
– Атрофия пуповины, – ответил Фарадей. – Именно благодаря этому младенцы джанска перед самым рождением испытывают некоторый недостаток воздуха и впадают в сонное состояние.
Другой голос, кажется женский, произнес что-то неразборчивое.
– Что она говорит? – спросил Рейми. Послышался щелчок еще одного включенного микрофона.
– Я сказала, что они вылетают из родового канала, как торпеды, – повторил женский голос. Наверно, Макколлам, эксперт по джанска. – Таким образом, они оказываются достаточно далеко от матери, и хищник, привлеченный ее движениями или послеродовым кровотечением, даже не замечает Малыша. Круто!
– Очень приятно, что вам нравится, – проворчал Рейми. – А теперь не можете ли вы все на некоторое время заткнуться? О’кей?
Он с усилием снова перестроился на речь джанска.
– Теперь понятно, – пророкотал он Латранесто. – Сначала я этого не понимал. – Он заколебался на мгновение, но не смог воспротивиться искушению. – Люди понимают джанска хуже, чем им кажется.
– Хорошо, что ты узнаёшь новое, человеческое дитя, – сказал Латранесто. – Ведь ты именно ради этого здесь, не так ли?
Рейми почувствовал, что хмурится, или, точнее говоря, попытался сделать это, как будто у него было человеческое лицо. Но потом счел, что на первых порах такого поверхностного объяснения достаточно.
И тем не менее что-то в последнем замечании задело его. Потенциально оно могло нести в себе прямоту, иронию, снисходительность, удивление или даже оскорбление. Он снова пожалел, что нюансы нового языка пока ускользают от него.
– Я здесь ради того, чтобы между нашими народами установились понимание и согласие, – сымпровизировал он, надеясь, что это достаточно всеохватывающее утверждение.
– Конечно, – ответил Латранесто. – И, по-моему, пора начать двигаться в этом направлении.
– Я готов, – сказал Рейми, в глубине души жалея, что в школе уделял мало внимания курсу методологии коммивояжера. Там учили умению разбираться в людях, что сейчас было для него гораздо важнее бесчисленных лабораторных по анализу фондовой биржи, над которым он корпел ночами. – И каков первый шаг?
– Прежде всего тебе нужно научиться выживать, – ответил Латранесто. – Преследуя эту цель, Советники, Лидеры и Мудрые подобрали для тебя товарища. – Он издал звук, похожий на сирену, подающую судам сигналы во время тумана, и откуда-то из-за него показался взрослый джанска, но гораздо меньших размеров. – Это Тигралло, Защитник, – представил его Латранесто. – Он и твоя мать, Миразни, будут приглядывать за тобой, пока ты не научишься всему, без чего невозможно стать настоящим джанска.
– Спасибо, – сказал Рейми смущенно.
Что ни говори, он совершенно взрослый, двадцатитрехлетний человек, а они приставляют к нему даже не одну, а двух «нянек».
Он перевел взгляд на свежий бугор на боку Латранесто – бугор, совсем недавно бывший вуука. Испытывать некоторое смущение – это ерунда по сравнению с тем, с чем можно столкнуться на Юпитере.
– Спасибо, – повторил он, на этот раз от всей души. – Уверен, их помощь окажется для меня очень ценной.
– Для того чтобы стать настоящим джанска, нужно также стать джанска по имени.
– Прошу прощения? – удивился Рейми.
– Не понимаю, почему ты извиняешься, когда речь идет об имени.
– Нет, я не то имел в виду. Я хотел сказать…
– Рейми, – пробормотал Фарадей ему в ухо.
– Что такое? – Рейми был отнюдь не доволен тем, что их разговор снова прервали.
И опять переключиться на английский показалось ему странно трудно, даже издавать требуемые для этого звуки было тяжело.
– Я имею в виду ваше имя: Рейми, – сказал Фарадей. – У джанска это женское имя. С окончанием на «и». Мужские имена оканчиваются на «о».
– Рад слышать, – проворчал Рейми. – Могли бы рассказать мне об этом и заранее.
– Прошу прощения, – сказал Фарадей. – Я был уверен, что команда подготовки сообщила вам об этом.
– А она не сообщила. – Рейми охватило отвращение по отношению ко всем ним. – О чем еще мне не рассказали?
– Я ведь уже извинился. – Чувствовалось, что Фарадей с трудом сдерживается. – Чего еще вы от меня хотите?
Рейми презрительно фыркнул. Но, по правде говоря, чего еще можно ожидать от огромной, устоявшейся, привыкшей к удобствам и спокойной жизни организации наподобие «Скай-Лайт»? В прослушанных им курсах корпоративной истории снова и снова приводились примеры того, как высокие доходы и ощущение вседозволенности прямиком ведут к небрежности и лени.
Плюс еще раздираемый противоречиями Совет Пятисот; неплохая получается смесь. По идее, следовало радоваться, что его вообще высадили на той планете, где задумывалось.
– Ты разговариваешь с людьми, а не с Советником? – спросил Тигралло, описывая вокруг Рейми круги.
Голос у него был не такой звучный, как у Латранесто, но так же богат обертонами.
И если Тигралло проявлял нетерпение, то Латранесто, скорее всего, тоже.
– Прошу прощения. – Рейми снова перешел на язык джанска, лихорадочно стараясь решить проблему с именем.
Это должно быть что-то содержательное, но в то же время легко запоминающееся, в отличие от остальных джанска; у них, похоже, что ни имя, то язык сломаешь.
Тигралло перевернулся на спину и начал описывать круги в обратном направлении. Сейчас он больше всего напоминал фантазию какого-нибудь безумного импрессиониста – нечто среднее между дельфином и мантой…
Почему бы и нет?
– Я выбрал себе имя, Советник, – сказал Рейми. – Хочу, чтобы меня называли Мантой.
– Это не годится, – ответил Латранесто. – Ты мужчина и должен избрать для себя мужское имя.
– Но я не просто джанска, – возразил Рейми, – я еще и человек. По-моему, это логично, чтобы мое имя было уникальным среди всех имен джанска.
Латранесто пророкотал что-то, и кто-то из группы поддерживающих его джанска ему ответил. Разгорелась дискуссия. Рейми попытался следить за ней, но очень быстро почувствовал, что не понимает ничего. Разговор, казалось, состоял только из нюансов, ни одного известного ему тонального слова. Либо это был совсем другой диалект, либо, общаясь с ним, они сознательно произносили слова очень отчетливо и медленно.
Обсуждению, казалось, не будет конца, и все же настал момент, когда рокот стих.
– Хорошо, – снова вполне понятно для Рейми заявил Латранесто. – Начиная с этого дня и до тех пор, когда Глубина поглотит тебя, ты будешь называться Мантой.
Пока Глубина поглотит тебя. Звучит зловеще. Что это, вариант джанска «пока смерть не разлучит нас»?
– Теперь мне пора уходить, – продолжал Латранесто. – Еще раз от имени Советников, Лидеров и Мудрых приветствую тебя в нашем доме. Используй свое время и способности с мужеством, силой и мудростью.
– Постараюсь, – ответил Рейми. – Надеюсь, мы еще встретимся.
– Возможно, – сказал Латранесто. – А до тех пор желаю тебе плавать в мире и благополучии.
Советник сделал волнообразное движение грудными плавниками, что послужило долгожданным сигналом поддерживающим его джанска. Они дружно вынырнули из-под него и поплыли кто куда. Латранесто упал вниз точно камень и быстро исчез из вида, утонув в бурлящей атмосфере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50