– Тебе легко говорить! – взорвался Рейми. – Ты-то получила того, кого хотела.
– С чего ты взял? – возразила она. – Если уж на то пошло, Кидульфо был моей третьей попыткой, а я у него пятой.
Рейми стало стыдно, он только и смог выдавить:
– Ох!
– Ох! – передразнила его Белтренини. – Однако все получилось очень даже неплохо. У нас пять раз рождались дети. Шесть здоровых молодых джанска. – Она помолчала. – А со временем мы очень привязались друг к другу. Даже сейчас я ужасно скучаю по нему.
– Мне очень жаль.
Рейми почувствовал себя не только пристыженным, но смущенным и подавленным. Она очень верно сказала: кто дал ему право требовать совершенства?
Но ведь они говорили о Драсни. О Драсни. Как мог он после нее пойти на то, что воспринимал как союз второго сорта? Как Белтренини могла ожидать этого от него?
– Сожалениями пакра не накормишь, – проворчала она. – Чтобы отвергать что-то, нужно, по крайней мере, знать, что отвергаешь. Мой тебе совет – возвращайся обратно, найти симпатичную Производительницу и раздели с ней жизнь.
– Для этого мне не нужно возвращаться обратно, – заметил Рейми. – Можно и здесь найти кого-нибудь, избавив себя от долгого путешествия.
– Нет, – решительно заявила она. – Ты должен вернуться. Если она и впрямь, как ты сказал, была привязана к тебе, пусть даже просто по-дружески, то наверняка беспокоится о тебе.
Рейми фыркнул.
– Сомневаюсь. В компании с Пранло ей некогда думать обо мне.
– Мило, однако, – пророкотала Белтренини. – Говоришь, что любишь ее, и тут же оскорбляешь. Повторяю: если она была привязана к тебе, то беспокоится и сейчас.
Рейми беспокойно забил хвостом.
– Я обдумаю твои слова.
– Вот-вот, обдумай, – сказала Белтренини. – Тем временем пора спать. Увидимся утром, идет?
– А-а… Ну, да.
– Спи спокойно.
Ее плавники двигались все медленнее, дыхание стало тихим и ровным. Спустя мгновение она уже спала.
Рейми смотрел на нее, завидуя способности засыпать с такой легкостью. Наверно, совесть у нее чиста, не то что у него. Или, может быть, она просто уже стара.
Он устремил взгляд в сгущающуюся тьму. Вдалеке можно было разглядеть других джанска, готовящихся ко сну: Защитники и их подруги-Воспитательницы, плывущие вместе в вихрящихся воздушных течениях. В их с Белтренини сторону медленно дрейфовала группа крупных Советников. Некоторые из них тоже спали парами, другие, наподобие Белтренини, были одни.
Нужно уходить, сказал он себе. Белтренини права: здесь не место одинокому Производителю вроде него. Кроме того, задержись он тут до рассвета, и она изведет его своими разговорами о возвращении и встрече с Драсни. Обсуждать эту тему ему хотелось меньше всего.
С другой стороны, куда он пойдет? Обратно на экватор? Ни в коем случае. Просто будет плавать в этих широтах? Какой смысл?
Кроме того, официальная цель его пребывания на Юпитере – изучение джанска, и не вызывало сомнений, что здесь, в северных широтах, культура резко отличается от той, в которой он вырос. Следовало как можно больше узнать о ней, а кто лучше мог посвятить его во все таинства, чем тот, кто живет здесь?
К тому же некоторые замечания Белтренини возбудили его любопытство. У них с супругом пять раз рождались дети, сказала она, а на свет появилось шесть джанска. Простая арифметика наводила на мысль о том, что в какой-то раз она родила близнецов.
Проблема состояла в том, что ни о чем подобном у джанска он никогда не слышал. В его стаде у каждой самки рождался один Малыш, и никто даже не упоминал о таком явлении, как рождение двойняшек.
Было это еще одним отличием, характерным для здешних мест, или Белтренини просто оговорилась?
Во всех случаях имеет смысл денек-другой поболтаться тут. Да и не хотелось ему никуда уходить, по правде говоря.
Он перестал бить плавниками, позволив ветру подхватить себя. Воздух здесь казался необычно теплым, но это было приятное ощущение. Может, из-за этого Белтренини заснула так быстро?
В конце концов уснул и он.
Знакомство Лайдоф с «зоной ее ответственности» заняло около часа. Фарадей надеялся, что хоть что-то оно ей прибавило, хотя складывалось впечатление, что она знакома и с предысторией «Подкидыша», и с текущей ситуацией.
К несчастью, самому ему не удалось выведать почти ничего. Каждый раз, когда он осторожно пытался выяснить причину ее неожиданного появления, она либо пропускала вопрос мимо ушей, либо меняла тему разговора. К концу он сумел выудить из ее замечаний лишь одно, а именно, что и у нее, и у Совета Пятисот терпение на исходе. Однако к каким реальным изменениям это приведет, он не мог даже догадываться.
Удивила она его и в другом отношении. Он ожидал, что, ознакомившись с Зоной Контакта, она уйдет отсюда либо в свои апартаменты, либо чтобы осмотреть другие помещения станции. Вместо этого она подтянула запасное кресло и уселась прямо за спиной Бича, молча слушая слегка запинающийся перевод разговора Рейми с Белтренини по поводу его неудачи с Драсни.
Прошло еще два часа, прежде чем Фарадей смог извиниться и покинуть Зону Контакта. На станции был только один человек, решил он, который может дать ему ключ к этой загадке.
Он нашел Гессе с первой же попытки. Молодой человек сидел за дальним столиком в меньшем из двух станционных баров, вертя в пальцах стакан темного пива и задумчиво глядя на огонь, весело пляшущий в фальшивом камине в углу.
– Мистер Гессе. – Фарадей сел рядом. – Приветствую ваше возвращение.
– О, премного благодарен. – Гессе искоса посмотрел на Фарадея и снова уставился в камин. – Я рад, что вернулся. Ну, как вам мой подарочек?
– Вы имеете в виду арбитра Лайдоф? – Фарадей пожал плечами. – Своеобразный подарочек, я бы сказал.
Гессе фыркнул.
– Барракуда с ногами, – заявил он.
– Не слишком-то вежливо употреблять такие выражения по отношению к собственному боссу, – предостерег его Фарадей, непроизвольно оглядывая пустое помещение.
Вообще-то не следовало употреблять такие выражения по отношению к любому члену Совета Пятисот. В особенности в общественном месте.
Гессе, однако, лишь снова фыркнул.
– А мне-то что за печаль? Она недолго пробудет моим боссом. – Он сделал большой глоток пива. – Если вам повезет, она недолго пробудет и вашим боссом.
– Вы хотите сказать, что вас выкинули из проекта? – спросил Фарадей.
– В этом нет никакой необходимости. Дайте ей несколько недель, и весь проект сдохнет сам.
– О, бросьте! – Фарадей изо всех сил пытался игнорировать собственные дурные предчувствия. – Не может она быть такой скверной.
– И может, и есть. Она и те люди, которых она представляет, хуже, чем вы в состоянии себе вообразить. – Гессе покачал головой. – Я возлагал на проект «Подкидыш» такие надежды, полковник. Но она совершенно точно собирается прикончить его.
– Сколько вы уже выпили? – Фарадей наклонился, вглядываясь в его лицо.
– Всего стакан. – Гессе тускло улыбнулся. – Не волнуйтесь, полковник, я не пьян. Разве что от жалости к себе и разочарования.
Фарадей вздохнул.
– Послушайте, если все дело в том, что вас сместили…
– Дело вообще не во мне, – сердито оборвал его Гессе. – Неужели не понимаете?
– Нет, не понимаю, – ответил Фарадей. – Я, конечно, вижу, что Совет Пятисот проявляет нетерпение из-за медленного прогресса нашего проекта. Но ведь они вложили в «Подкидыш» такие огромные деньги! Никто не станет отменять его из одной досады или, скажем, назло. Даже Лайдоф или кто там за ней стоит.
– Я и не говорил об отмене проекта, – резко бросил Гессе. – Я сказал, что она прикончит его. Непреднамеренно, может быть, но это ничего не меняет. – Он плотно сжал губы. – И очень велика вероятность того, что по ходу дела они прикончат и Рейми.
Фарадей со страхом посмотрел на него.
– Думаю, будет лучше, если вы расскажете мне, что происходит. И начнете с того, что именно случилось на Земле.

Глава 13
Рейми вздрогнул и проснулся от тонкого, жалобного крика страха и боли. Мгновенно стряхнул с себя остатки сна и изогнулся, чтобы выяснить, где источник беспокойства.
Скорее всего, это инстинктивное движение и спасло ему жизнь. В момент поворота его левый плавник обожгло, словно огнем, и внезапно в лицо ему уставились немигающие черные глаза.
Вуука!
Он перекувырнулся и ушел в сторону от широко раскрытого рта. Снова с громким чавкающим звуком сомкнулись зубы, на этот раз зацепив кончик правого ответвления хвоста и откусив его.
Вторая волна боли захлестнула его. Рейми описал небольшой круг, стараясь оценить ситуацию. Было еще темно, только на востоке начала разгораться заря. Однако света вполне хватало, чтобы разглядеть еще трех вуука, рыщущих среди внезапно разбуженных джанска, словно волки в овечьем загоне.
Но как только он завершил круг, эти трое других вуука внезапно перестали преследовать убегающих Советников и повернулись к нему.
Снова изогнувшись, чтобы сделать рывок вперед, он заметил надорванный кончик своего хвоста и капли желтой крови, уносимые ветром.
Он влип, вне всякого сомнения.
Рейми устремился вверх, к Уровню Три, все время переворачиваясь, словно уносимый ураганом древесный лист. Вуука были примерно с него размером, и он понимал, что в прямом заплыве голова к голове они догонят его.
Да, их торпедообразные тела были быстрее при движении по прямой, но они уступали ему в маневренности. Пока он переворачивается и изгибается, есть надежда ускользнуть от них.
К несчастью, на данный момент надежда эта выглядела очень уж шаткой. Процесс исцеления у джанска протекает быстро, но не мгновенно, и пока его хвост исцелится, след вытекающей крови будет притягивать хищников, словно магнит.
И при соотношении четыре к одному раньше или позже он утратит пространство для маневра.
Постоянно переворачиваясь, он на пределе скорости продолжал подниматься. Он знал, что вуука такого размера чувствуют себя лучше на Уровне Четыре, чем на Уровне Три. Чем выше он поднимется, тем труднее им будет не отставать от него, в особенности учитывая его маневры. Если он сможет не подпустить их к себе до того, как хвост исцелится, возможно, они отступятся и начнут преследовать более легкую добычу.
Более легкую добычу. Вроде одного из крупных, но медлительных Советников у него за спиной.
Вроде хотя бы Белтренини.
И где-то глубоко внутри некоторая часть его, которую он считал давно умершей, внезапно пробудилась к жизни.
Стандартный подход джанска к выживанию состоял в том, чтобы увертываться, играя на численном преимуществе стада. Этой технике Рейми обучали со времен младенчества, и с тех пор он прибегал к ней множество раз.
Но внезапно им овладело чувство, что это не слишком хорошая идея – просто убегать от хищников в надежде, что они перекинутся на кого-нибудь другого. Внутри своего многокрасочного тела он все еще оставался человеком, и это делало его хищником тоже.
Более того, он был созданием, способным использовать инструменты, даже если на этой стороне Великого Желтого Шторма никто и понятия не имел, что такое инструмент. Наверняка существовал способ нанести поражение вуука, и Рейми внезапно исполнился решимости вычислить, как это можно сделать.
Острые зубы снова царапнули его по правому плавнику, но вцепиться намертво не сумели. Рейми развернулся, промчался под брюхом вуука и ушел в сторону. Немного отстав, три остальных хищника энергично нагоняли своего предводителя. Один из них прошел так близко от Рейми, что щелкнул на него зубами. Совсем рядом, но теперь им понадобится несколько секунд, чтобы погасить инерцию своего движения и снова развернуться в сторону Рейми.
За это время он должен успеть разработать план. Он заставил себя мысленно вернуться к тем категориям, которые в прошлой жизни изучал в бизнес-школе. Прибыль, убыток; приток, отток; плюсы, минусы, Какие у вуука плюсы? Острые зубы главным образом, ну еще скорость, сила и выносливость. А какие минусы? Недостаток маневренности и чересчур плотное тело, из-за чего в вертикальном направлении они движутся сквозь юпитерианскую атмосферу медленнее Рейми. Он мысленно составил таблицу «дебет – кредит», добавив в нее все, что сумел почерпнуть относительно физиологии вуука из собственного опыта и рассказов биолога Макколлам с «Главного».
За его спиной, словно киты, отфыркивались четыре вуука, готовясь снова броситься за ним вдогонку. Еще мгновение, и они наберут скорость… Скорость и выносливость…
Рейми внутренне улыбнулся. Порядок. Теперь у него был план.
Оставалось выяснить, как он сработает.
Он продолжал подниматься, кувыркаясь и бросаясь из сторону в сторону, чтобы сбить вуука с толку, до тех пор пока не почувствовал на хвосте горячее дыхание вожака. Потом, резко уйдя вниз, он описал полукруг и оказался под брюхом вуука головой вверх.
Выставил вперед морду и прочным костяным лбом ударил вуука прямо под дых.
Удар заставил того широко разинуть рот и зайтись в мучительном кашле. Спустя мгновение мимо пронеслись три остальных хищника, свирепо щелкая зубами на Рейми, но развив слишком большую скорость, чтобы быстро затормозить. На какое-то время легкие и плавательные пузыри вожака оказались парализованы, и он камнем полетел вниз; отскочив с дороги, Рейми продолжал подниматься.
Он заметил, что его хвост больше не кровоточит. Теоретически, потеряв след крови, даже тупоголовые вуука могли догадаться, что теперь им будет нелегко догнать его.
Однако либо эта троица уж совсем не блистала умом для таких абстрактных рассуждений, либо они посчитали, что затратили на него слишком много времени и усилий, чтобы теперь переключаться на кого-то другого. Свирепо пыхтя, они снова бросились на Рейми.
Ах, так? Ну и отлично. Рейми охватило праведное негодование. Он уже преподал одному вуука урок, сводящийся к тому, что, нападая на джанска, не стоит так уж веровать в собственную безнаказанность. Если повезет, он, возможно, сумеет удвоить число своих «учеников».
И снова он принялся маневрировать, дожидаясь, когда почувствует на хвосте дыхание очередного вуука.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50